Кексик. Звёздное кафе 2

Алёна Данилова (2024)

Как жить почти честной ведьме, когда ей всё запрещают? В иллюминатор не смотри, в открытый космос не ходи… В общем, как считает один противный ресторанный критик, мне не место на орбитальной станции. Ещё и инквизитор по мою ведьминскую душу заявился! Его-то только и не хватало. Ну ничего! Мы справимся и не попадёмся. Эй, инквизитор, хватит лапать моего фамильяра! Он только мой! Что значит ты в меня влюбился? Не моя проблема!

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, МИФ О СПЯЩЕМ ПРИНЦЕ

— Что там у тебя? — Атас скривился, видно, ему очень не нравилось обращаться ко мне на ты. Но придётся, как-никак теперь я якобы приняла ухаживания Элиота, а значит, вошла в их стаю. Секреты друг от друга они не утаивают. По крайней мере, некоторые из них, что можно рассказать близкому кругу.

Сразу вспомнился эпизод из детства, уже тогда я стала бельмом на глазу для Атаса. Воспоминания пришли не все, но шаг за шагом заполняли головной мозг, как вспышки. Поэтому я смогла вспомнить, как младший брат гонялся за старшим и просил его внимания.

— Это? — Я потрясла бутылёчек. — То, что должно помочь твоему любимому братцу восстать даже с того света.

— Ты что, его отравила?! — взревел Атас и рванул в мою комнату, из которой я не успела выйти. Да он даже не должен был на второй этаж подниматься. Чересчур наглый индюк.

— У тебя крыша едет? — забеспокоилась я, понимая, что никто не поможет, Лисса вообще старается не лезть, скрываясь на кухне. Вот же предательница, свой хвост дороже, чем помочь той, кто защитила.

— Вон! — рык, злой и недовольный.

Ощущение холода, волосы встали дыбом. Хотелось обернуться и проверить, мой ли Кексик так злобно ворчит, но не смогла, что-то остановило от этого простого с виду действия. Атас развернулся и молча влетел в комнату брата. Но я видела, как потух его бешеный взгляд.

Да что происходит с ними со всеми?

Мне бы по-хорошему разобраться в происходящем. Но куда там. Неприятности сыпятся одна за другой и, кажется, не собираются останавливаться.

Вдох-выдох. Всё будет хорошо. Самое главное, не сдаваться.

Даже когда бутылёк отказывается открыться, я старательно тяну пробку. Да открывайся же ты, зараза такая! Как же не люблю эти пробки, их никак потом не достанешь.

— Дай сюда! — выхватил из моих рук бутылёк Атас и открыл, но вместо того чтобы сразу отдать, понюхал и скривился, чуть не выронив драгоценную жидкость. — Гадость!

Вопрос в том, он это сейчас о средстве или обо мне? Нахмурилась, но решила не рисковать, мы здесь не за этим собрались. Нужно разбудить Элиота и выпроводить их наконец-то из кафе.

Я намочила ватку. Даже если не принюхиваться, ощущался острый раздражающий запах. По правде говоря, сам спирт не пахнет, он слишком лёгкий, но вот сама молекула аммиака близка в молекуле воды, и поэтому происходит ошибка обоняния. Можно сказать, часть нашего мозга начинает сходить с ума, и это спасает нас от потери сознания.

Я поднесла ватку к носу Элиота, но тот даже ухом не повёл. Не завертелся, и вообще ему словно плевать на запах. Оборотни на него должны быстро реагировать.

— Как? — Стою держу ватку и не понимаю, почему ничего не происходит. — Ты же должен был проснуться. Что с тобой не так?

Поднесла бутылёк к самому его носу — ноль результата. Решила нюхнуть сама, может, Атас соврал когда кривился, нет, воняет жидкость знатно. Дело в чём-то другом. Но в чём? Неужели в том, что я сказала что-то не то, или же причина кроется во мне? Уже не впервой рядом со мной ему становится плохо. Его зверь просил о помощи. Может, всё дело в этом?

— Что ты с ним сделала? — взревел Атас и ударил стену, сдержался, но оставил как следы своего буйства две продавленные вмятины. Оказывается, под обоями скрываются обычные доски.

— Если бы я знала, что с ним, то давно бы ответила на это, — сказала я, убирая подальше нашатырный спирт.

— Так узнай! — приказным тоном потребовал Атас. — Инквизитор прилетит быстро, а Элиот должен довести его до точки.

— Он что, с вами жить будет? — удивилась я.

— Ага, щас, в отеле, конечно, это же не один из нас, — мужчину прям передёрнуло. Конечно, чужаков они не любили. Территориальная независимость у них в крови, как и у любого зверя.

Я честно пыталась придумать, что можно сделать в этой конкретной ситуации. Перед глазами мельтешил Атас и не прекращал сыпать обвинениями. Шипел, рычал, топал как слон. Аж голова разболелась, что за детский садик у мужчины? Хотя какой он мужчина. Младше меня, если вспомнить.

— Может, хватит? — не выдержала я.

— Тогда думай быстрее, время на секунды равняется, а мы здесь его уже уйму потеряли! — проворчал Атас.

— Взял бы и помог вместо ворчания, — ответила я, массируя виски.

Я знала, что из любой ситуации есть выход. Даже если кажется, что его нет, он точно есть. Главное, постараться как надо, и в таком случае старания будут вознаграждены.

— А я знаю, что может помочь! — осторожно обходя Атаса стороной, восторженно сказала Лисса.

— Как? — Атас двинутся к ней очень резво, и лисичка, не дожидаясь этого, спряталась за мою спину, лишь бы этот индюк не прикоснулся. Если она воркует за барной стойкой, то это не означает, что подпустит к себе за её пределами. Лиса как-никак, а они звери хитрые.

— Да, может, ты прекратишь ловить её? — взорвалась я. — Дай ей спокойно рассказать.

— Она расскажет! Ещё как!

— Звучит как угроза, — заметила я и нахмурилась.

Слишком вспыльчивый оборотень. Не может контролировать эмоции и ведёт себя как последний… индюк!

— Да! — признался Атас, но остановился на месте, опёрся спиной о стенку, скрещивая руки и прикрывая глаза. По его дыханию заметно, что едва сдерживается.

— Какие мы все здесь вспыльчивые, — саркастически сказала Лиса и тут же сменила тему, пока Атас не решил что-то вымолвить: — Так вот. У меня есть идея, как можно попытаться помочь Элиоту.

— Как? — Всё же заткнуть оборотня та ещё задачка, сумел выискать паузу, чтобы вставить свои пять копеек вопросом.

— Всё очень легко, — подняла палец вверх Лисса. — В наше… там, где я жила, раньше ходил слух.

Лисса выдержала паузу и, убедившись, что её слушают, продолжила:

— Давным-давно в од…

— Может, ты будешь по делу говорить? — заворчал Атас.

Вот не может он помолчать. Почему нельзя послушать историю, чтобы понять, подействует ли идея лисички или нет? Разве он не понимает, как важно вникнуть в замысел?

— Если продолжишь перебивать, то я никогда не успею рассказать, — засопела обиженно Лисса.

— Да ты!..

— Атас, хватит. Сейчас ты единственный, кто задерживает наше спасение, — прямо заявила я.

— Так значит, я в этом виноват? — указал на Элиота Атас и пнут бедную стенку, та недовольно издала глухой стук, и обои неровно порвались в той области.

— Атас, ну правда, сколько можно? — застонала я, прикрывая глаза. — Смотри, платить за ущерб заставлю, если не прекратишь ломать стены.

— Тебя лишь они волнуют? — вспылил оборотень.

Нет. Это никогда не прекратится. Мы ему ничего не делаем, не говорим, а он нам по десять слов в ответ. Что за подростковые закидоны? Вот не понимаю этого и всё.

— Это невозможно! — встала я с насиженного места, куда в ту же секунду уместилась Лисса и пожала плечами, словно говоря, кто успел, тот и съел.

Стоять вот так не дело, хватает одного стоящего неадеквата. Остаётся одно место, рядом с Элиотом. Неуверенно присела на краешек постели так, чтобы не задевать мужчину своим телом. А то кто знает, как это может повлиять в нашей ситуации, и не сделаю ли я хуже от взаимодействия с ним.

— Хм, — издал звук Атас, и если бы взглядом можно было убить, то, боюсь, он бы просверлил во мне множество дырок.

Тишина. Глухая. Слышно, как Элиот тяжело дышит. Когда его дыхание могло так измениться? Вроде бы с виду спокойное лицо, ничего не говорит о том, что что-то не так. Но в то же время на душе стало как-то неспокойно и боязно. Я не выдержала и наклонилась к его лицу, чтобы проверить, не послышалось ли мне.

Дальнейшие события произошли молниеносно. На мою спину надавили, и наши с Элиотом губы соприкоснулись. Жар опалил тело, глаза ресторанного критика распахнулись, и давление со спины исчезло, зато руки мужчины сковали тело. Я попыталась вырваться, отвернулась, но явственно ощущала дыхание на щеке. Послышался шум со стороны, но увидеть, от чего он возник, не было возможности.

— Отпусти, — прошептала я, смущённая тем, что только что произошло.

— Не хочу, — слабо ответил Элиот.

Ага, еле бормочет, зато силы обнимать хоть отбавляй. Как теперь после этого верить? И вообще, почему Элиот очнулся после поцелуя? Неужели всё было подстроено?

Я сделала попытку отодвинуться, упираясь руками ему в грудь. Под ладошками тепло, стук сердца чувствуется так, словно его слышно. Странное сочетание, успокаивающее и волшебное. Но волшебство тут же завершилось, когда услышала усмешку.

— Не смешно! — фыркнула я и добавила: — Тебе инквизитора встречать, а мне нужно прибить двух заговорщиков.

— Инквизитора?

— Ох, — простонала я, воздух вылетел из лёгких, я уже пожалела, что напомнила о том, кто нарушит наше спокойствие в скором времени.

— Прости, — хватка ослабла, и удалось вырваться.

Я вскочила с места, отворачиваясь. Щеки горели, дышала так, словно стометровку пробежала. Смотреть на ресторанного критика сейчас совершенно не хотелось, но что-то заставило взглянуть, может, всё это мне привиделось? Нет, Элиот очнулся и пытается приподняться. Вижу, как ему тяжело, но помогать не намерена. Не хочу оказаться вновь в тисках.

— Ты в порядке? — спросила, видя сама, что нет.

«Софи, да помоги ты ему!» — говорит моя совесть, а вот эгоизм решает за всех, что приключений на сегодня достаточно. Эмоциональных качелей хватит.

— Да, — Элиот улыбнулся, и я как заворожённая уставилась на его губы. — Понравилось?

— А? — Вопрос не сразу дошёл до сознания, и я поспешила выйти из комнаты, выпалив, то, что думаю: — Нет!

Я нашла Лиссу за барной стойкой, девушка активно натирала поверхность и делала вид, словно ничего не случилось. Атас сидел в окружении кошек и нервно постукивал пальцами по скамейке. Когда новый атрибут кофейни успел появиться, не знаю, но видеть этого индюка в таком вот виде забавно.

— Что? — не выдержал Атас и добавил более робко: — Он там проснулся?

— А вы как будто бы не знаете?! — нахмурилась я.

— Если бы я знал, но меня утянула с собой вот эта маленькая плутовка, — прозвучало обиженно.

Но смутило другое — он сказал плутовка, неужели Атас понял, что Лисса это оборотень-лиса? Вот об этом Элиот вряд ли бы рассказал. Дело защиты — это совершенно другое, чем ведьмочка-невеста. Хотя то, что я ведьма, знают только Элиот, Лисса и Рэкс, последнего нет на планете, но мы в ожидании. Хотя смысл теперь улетать, если Кексик смог очнуться? Гоняем бедного вампира попусту.

— Ой, мог бы и остаться и продолжил бы стоять там с открытым ртом, глупо хлопая глазами, пока они целовались, — фыркнула Лисса.

— Да как ты вообще посмела сделать это?! — утробный рык, и кошки, не ожидавшие такого, шарахнулись и дружно зашипели. — Чёрт, простите, я не хотел вас пугать.

Это точно не слуховая галлюцинация. Атас только что извинился перед кошками и растерянно смотрел на них, а те с опаской на него? Нет, да быть не может. Этот неконтролируемый вряд ли будет хоть с кем-то ласковым. Вот не поверю ни за что! Но глаза говорили другое. Кошки бы не стали ластиться к плохому существу, особенно к оборотню-волку, который та же собака, только в теле человека. А эти недолго думая вернулись обратно, не все, но всё же вернулись, и самая наглая лысая кошка породы, если правильно помню, сфинкс залезла ему на колени.

— Посмела, но ведь помогло, — заявила Лисса. — А то пока мы бы препирались, прошло бы слишком много времени, и одного поцелуя бы точно не хватило, а как её затащить к нему в постель, я не знаю.

— В каком смысле затащить в постель? — напряглась я, чувствуя, что ответ мне не понравится.

— Ну как, по-простому, ты сверху…

— Хватит этот балаган устраивать, — послышалось за спиной, и я ощутила руки Элиота на плечах и вздрогнула. Подкрался настолько тихо, что не ожидала.

— Да это же не балаган, а совершенно логичное объяснение, — Лисса смотрела в упор на Элиота, потом перевела взгляд на меня и, смутившись, опустила голову. — Возможно, я переборщила, но она бы точно не стала выполнять действие из мифа.

— А что за миф? — в этом мы с Атасом были дружны и спросили одновременно.

— Угум, я только начну, и опять будет «Может, ты будешь по делу говорить?» — скопировала Лисса, недовольно поджав губы.

— Ты бы вна… — Атас замолк и обратил внимание на часы, которые противно запищали. — Они прибыли. Элиот, ты как? Справишься, или мне вместо тебя?

Он что, мог сам отправиться? Этот индюк сейчас серьёзно? Мне зря пришлось всё это терпеть, значит. Нет, я испытывала сейчас не гнев, больше непонимание и тупость. Только кто глуп, не ясно.

— Вместе. — Тепло пропало, и я облегчённо выдохнула, а Элиот продолжил: — Можешь не волноваться, я сам расскажу тебе о мифе, а Лисса поделится им с Софи, только прошу, без приукрашиваний.

— Да я и не думала, — растерялась Лисса и поспешно добавила: — А может, реально перестаралась.

Такое чувство, что меня водят за нос. Только понять бы ещё зачем.

— Вот именно, — нравоучительно подтвердил Элиот. — Порой стоит следить за своим языком.

— Но я же не нарочно и от чистого сердца, — лисичку прорвало, она обиженно надула щёки, отворачиваясь.

— Детский сад, — фыркнул Атас и нервно выключил часы, которые вновь зазвенели. — Идём?

— Поспешим.

Мужчины покинули кофе без всяких прощаний. Ушли быстро, оставляя нас с Лиссой наедине. Лисичка бросила тряпку и выдохнула, осев на стул с той стороны. С виду смелая девчонка превратилась в уставшую, она скинула маску, которую старалась держать при посторонних.

— Лисса? — неуверенно позвала я лисичку.

Могла бы накричать на неё. Потребовать объяснений, вот только смотря сейчас на неё, не могла сделать этого. Совесть не позволила, поэтому смягчилась. И плевать, что она была виновницей поцелуя, я же не пострадала. Да и Элиот очнулся, тоже плюс. Винить Лиссу из-за подобных пустяков такое себе дело.

— Всё хорошо, — вымученная улыбка и вопрос: — Так ты готова послушать миф, что ходил среди наших лис?

— Да, — согласилась я, но прежде решила поинтересоваться: — Откуда о нём известно Элиоту?

— А-а-а, — протянула Лисса и махнула рукой. — У волков свой миф имеется. Дома целый сборник мифов перевёртышей раньше валялся. Вот из него я и почерпнула знания, пока никто не видел.

— Это и понятно, — качнула я головой. Ее ответ показался мне достоверным, особенно когда вспомнила, что она предлагала сделать, если бы поцелуй не помог. Аж в дрожь бросило.

— У тебя такое лицо, словно ты съела лимон, — прыснула в кулачок Лисса. — Интересно, о чём ты подумала?

— Да так, не важно, ты лучше мне миф расскажи, — перевела тему я, не желая об этом разговаривать.

Жуть берёт, правда же! Мне ещё не хватало женой становиться. Не готова я к этому, совершенно. Разобраться с делами, что обрушились на мои хрупкие плечи, восстановить по новой кафе, предупредить посетителей, что теперь обслуживание поменяется. Помочь оборотню в его деле, а после стать свободной. Там через лет двадцать и о любви подумать можно будет.

— Хорошо-хорошо. — Лисса положила локти на барную стойку, сцепила пальцы в замок и уместила на них подбородок, её глаза словно заволокло прозрачной дымкой, именно так завораживают и чаруют рассказчики, знающие, что говорят. Я приготовилась слушать, присаживаясь напротив, и замерла, чтобы не спугнуть и не сбить желание лисички поделиться тайными знаниями, что передаются у них.

— Это было так давно, что никто уже не помнит, кем были те оборотни. — Я удивлённо приподняла брови, мне казалось, что миф касался волков, а здесь, напротив, даже не известно, кем они являлись. — В годы, когда не было равноправия, и царствовал голод. Люди не знали о других, а мы не имели привычки показываться. В одной из стай появились близнецы. Подарок, что подарила жена альфе, и тот не мог нарадоваться этому. Но у всего есть цена, его женщина была простым человеком, захворала и умерла. Потеря пары дала знать о себе сразу же. Альфа постарел и осунулся, но никто не говорил, что мужчина сделал неправильный выбор. Сыновья той пары росли, они помнили, что произошло с их отцом, и если один из них с легкостью общался с людьми, то второй ненавидел их. Считал, что мать предала его. И вот однажды в их поселение заехала девушка, милая и хрупкая. Как её занесло туда, никто не знает, но она покорила одного из братьев, и он понял, что влюбился. Вот только девушка не приняла чувства, сбежала сразу же, как только узнала, куда попала. Это был не страх и не ненависть, а понимание, что может причинить боль кому-то. Её жизнь была не лёгкой, она привыкла полагаться только на себя.

Сейчас я ощутила укоризненный взгляд Лиссы, как будто бы она меня сравнивает с героиней. Нет, я, конечно, не сахар и мне проще самой, но помощь я принимаю и искренне взаимно помогаю.

— Видя, что брат решил направиться за той девушкой, второй попытался облагоразумить его, только все попытки были зря, истинная пара — это редкость, — грусть в словах, Лисса тяжело вздохнула, я даже не думала, что у них всё настолько сложно. — Поэтому он убил его, а сам провалился в забытье. Отец не вынес этого, похоронил собственного сына и велел найти девушку, чтобы она понесла наказание и вернула к жизни будущего главу стаи. Сам же мужчина умер в тот же день. Девушку нашли, вернули в поселение и обо всём рассказали. Кто-то винил её, другие желали смерти. Она плакала и сказала, что думала, будто делает всё правильно. Но кто бы слушал. Ей дали время, чтобы их новый альфа очнулся, и если она не спасёт его, то умрёт. — Лисичка замолкла, задумываясь, стоит ли рассказывать дальше, в ней что-то боролось, и, переборов себя, продолжила: — Она находилась рядом с оборотнем, смотрела на его лицо и видела другого, того, кому отказала. Её сердце терзала вина, и, понимая, что погибнет, поцеловала мужчину, представляя другого. Он очнулся и убил её, свернув шею, но сколько бы ни искал пару, так и не смог найти. Лишь видел сны о русалке, что погубил.

— Но как же так! — я вскочила с места, роняя барный стул. В голове не укладывалась эта история. При чём здесь спасение и поцелуй, если героиню ожидал такой конец? А намёк на постель, который был потом?

— Это не вся история, но она отвечает на первый вопрос, как ты смогла спасти оборотня, ведь поцелуй истинного спасает нас и помогает не уйти за грань, — сказала Лисса серьёзным тоном.

— У неё есть ещё и продолжение? — отшатнулась и чуть не свалилась — вот как опрокидывать вещи.

— Да, есть, но боюсь, Элиот не будет рад, если я расскажу об этом, — замялась Лисса.

— Да что же там такое в таком случае?

— Я могу сказать лишь это:

Ифу — русалки.

Ифу — кукушки.

Ифу — владеют сном.

Стать Ифу не сложно, нужно только потерять свою невинность.

Став Ифу, не забудь себя или умрёшь в пучине разврата.

Дрожь прошла по телу. Русалками становились утопленницы, это как-то не вязалось с историей, которую рассказала лисичка.

— Да ладно, не забивай голову пустяками, — потянулась девчушка, — нам столько работы предстоит.

— Ага, — согласилась я.

Но на самом деле не могла ни о чём думать теперь. Что-то в этой истории зацепило и заставляло возвращаться. Хотелось взять магкадридж и самой поискать информацию, вот только, взявшись за уборку, так и не успела. А после с трудом завалилась на кровать, не ту, где спал Кексик, пришлось лечь на другую, где лежал Элиот, и уснула, видя тревожные сны, в которых кто-то гонится за мной.