Город Х2

Анастасия Гигрей, 2022

Засекреченный еще с советских времен город, который живет своей жизнью и развивается, вдруг становится эпицентром новых исследований. Все началось с боя старинных часов и ужасного воя в ушах. Проснувшись после потери сознания спустя почти два месяца, Женька и Саша оказались в пустом городе. Люди исчезли, привычный уклад жизни нарушен, но они решают выяснить, что произошло. Два незнакомца отправляются на поиски правды и ответов на вопросы. Им предстоит столкнуться со своими страхами, непростым выбором, людьми, которые подчинились новому режиму, и теми, кто этому режиму противостоит. Город давно поменял свое обличье, а правда, которую они узнают, шокирует. Смогут ли они остаться в живых и преодолеть границу города?

Данная книга является художественным произведением. Все персонажи, организации события, упомянутые в романе, вымышлены и являются плодом воображения автора.

1

Это был обычный рабочий день. Кажется, на календаре была среда, а может четверг, никто точно не помнил, в какой день недели все началось, и Женька не была исключением из правил. Она, как и многие другие, пришла утром на работу в огромное офисное здание, и прежде чем заняться своей ненавистной работой, прошла на кухню, чтобы заварить кофе. Рабочий день для нее всегда начинался с кофе, кажется, без него жизнь вообще не имела смысла, но в тот день, с самого утра все пошло наперекосяк. В забегаловке около работы закончились ее любимые шоколадки, лифт по какой-то причине отключили, и ей пришлось идти на пятый этаж пешком, а потом выяснилось, что это был скачек напряжения, и лифты работали в штатном режиме. Дальше было хуже. Соседка по кабинету забрала последний пакетик кофе, и с довольной улыбкой прошествовала мимо на своих высоких каблуках. Женька всегда знала, эта кукла ее ненавидит, но забрать последний пакетик кофе, было настоящим ударом. Хмуря брови и морщась, словно от дикого отвращения, ей пришлось заварить чай.

Почти все сотрудники офиса жили в городе, Женька была белой вороной, она единственная каталась на работу из пригорода. Если с транспортом все было хорошо, то она добиралась до работы ровно за час, но сегодня у нее ушло два часа — пробки, очереди за билетами и какой-то ужасный сбой в системе, отчего турникеты то работали, то выключались. После такого тяжелого пути, ей просто необходимо было выпить кофе, чтобы поднять настроение, но его не было, и смотря, как в кружке расползается темно-коричневый, вонючий чай, Женька лишь глубоко вздохнула и поняла, что все равно не будет его пить. Оставив кружку на кухне, она прошла по коридору в свой кабинет и села за стол.

Включив компьютер, она зашла в программу выдачи лицензий и на ее почтовый ящик моментально посыпались сообщения от различных госструктур. Она смотрела на мелькающие конверты и понимала, как сильно ненавидит свою работу. Каждое сообщение нужно было просмотреть, прочитать, распечатать и собрать воедино по каждой заявке поданной от организации. Это было скучно и совершенно неинтересно. Но самое ненавистное — это объяснять тупоголовым руководителям и их представителям о том, почему им отказали. Куда проще было выдать документы, распрощаться до следующего года и забыть о существовании этих людей. К сожалению, из десяти обратившихся организаций полную проверку проходила одна. Все остальные сливались на повтор и так по кругу.

Конечно же Женька мечтала не об этом, да и кто мог мечтать о такой работе? Почти всю свою жизнь она хотела очутиться как можно дальше от этого города. Пытаясь осуществить задуманное, она даже окончила курсы медсестер и собиралась уехать в бедные страны с красным крестом, чтобы помогать людям, но потом в один момент все рухнуло. Жизнь разделилась на «до» и «после», и это «после» оказалось намного хуже того, что было «до», ну, а сейчас ей просто нужно было как-то жить и зарабатывать. Мечта осталась мечтой, ведь даже самая маленькая мечта стоит денег. Женька постоянно экономила и откладывала деньги, живя только одной надеждой, что когда-нибудь она возьмет рюкзак и навсегда покинет этот город, оставив в нем все свои воспоминания.

Город у них был немаленький, но из-за военного предприятия с его секретными разработками, которое находилось неподалеку, он считался закрытым, поэтому почти на всех официальных картах он отсутствовал. Женька считала, что в этом есть доля иронии, ведь она хотела сбежать из города, которого официально не существует. По задумке государства в этом районе должны были жить рабочие и дети рабочих. Но то государство исчезло, а времена сильно изменились. Теперь многие люди живущие в этом городе считали его мегаполисом, а себя избранными, хоть и находились неимоверно далеко от столицы. Вскоре в город нахлынули богатые инвесторы и превратили его в свое маленькое государство, они «зарабатывали» деньги, чем привлекали к себе внимание чиновников, а потом платили чиновникам и получали полную свободу действий. Деньги правят миром, и Женька прекрасно это понимала, но даже будь у нее деньги, это не изменило бы ее отношение к этому месту. Она не любила этот город и людей живущих здесь, а порой ей вообще казалось, что она стала ненавидеть весь мир.

Наблюдая, как количество писем превысило трехзначную отметку, Женька поникла, казалось, этот круговорот никогда не закончится и всю свою жизнь она проведет в этой пыльной комнатушке, набитой кучей глупых бумаг и бестолковых достижений. Какой толк быть лучшим в работе, которая никому не приносит пользы?

— Стоит ли мне спросить у тебя, — протянула Стася, медленно потягивая тот самый, последний пакетик кофе, — как проходят твои выходные?

Женька бросила на нее взгляд наполненный безразличием и спокойно ответила:

— Не стоит.

— Я так и подумала. — Ехидно улыбнувшись ответила она, и ее рабочий телефон громко зазвонил.

Все шло как обычно, звонки, одинаковые ответы на одинаковые вопросы. Уже знакомые представители организаций, одни и те же заезженные фразы, одни и те же претензии. Женька иногда удивлялась, зачем она тут?! В конце концов, можно было просто поставить автомат, который говорил бы вместо нее, все равно никто на нее не обращает внимания. Она как робот, сидящий за компьютером и не приносящий никакой пользы. А вот Стася была другой, такая работа действительно была достойна ее ума. Она улыбалась клиентам, разговаривала с ними мило и всегда делала вид, что занимается чем-то очень важным. Хотя на самом деле она просто сообщала о готовности документов и отвечала на звонки. Однажды Женя случайно услышала их разговор с какой-то девушкой на кухне и узнала, что у Стаси за спиной школьное образование, неудачная попытка стать актрисой, моделью, танцовщицей, помощником руководителя и вот, ее спустили сюда в отдел выдачи лицензий. Самая глупая работа во всем здании и, наверное, на всей земле. Проще работы найти было невозможно. Если говорить кратко, то она заключалась в следующем: тебе приносят заявку, ты ее сканируешь и отправляешь по всем государственным учреждениям, они присылают ответ, ты все это собираешь в кучу и если везде дали зеленый свет, выдаешь бумажку, если нет, выдаешь отказ и отправляешь всех на четыре стороны. Бумажный конвейер, бесконечный, бестолковый и неинтересный.

Женька работала всего несколько месяцев, но уже ощущала, как деградирует ее мозг. Она не чувствовала развития, движения, все было до ужаса одинаково и скучно. Просто кликая мышкой с одной кнопки на другую, она просидела до обеда. Но как только проходила первая половина дня, начинался настоящий отсчет. Она могла просто смотреть на часы и ничего не делая, пытаться поторопить время. А еще она считала, одна минута, две минуты, три минуты, но потом останавливала себя на некоторое время, и считала по-другому шестьдесят секунд, пятьдесят девять секунд и так до бесконечности. Она считала время по-разному но, тем не менее, все время пыталась его подогнать.

Около трех часов в кабинет постучали. Стася в это время болтала по телефону с очередным ухажером и когда увидела в дверях генерального директора одной из фирм, сразу вышла в коридор. Женька оторвала глаза от компьютера и тихо выругалась себе под нос, встретившись с карими глазами посетителя. Она его знала. Его звали Александр, молодой и единственный сын влиятельного и очень богатого человека, который уже в три раза сдавал документы на лицензию и все три раза получал отказ. Видимо папочка прислал его снова, надеясь, что четвертый раз окажется счастливым. Только одного она не понимала, почему этот богатый наследник не может просто купить лицензию и избавить ее от лицезрения его смазливой мордашки?! В конце концов его отец был самым богатым человеком в городе.

— Привет, — улыбнулся он и сел на стул перед Женькой.

— Здравствуйте. — Довольно строго ответила она и взяла из его рук увесистую папку.

Молча сканируя документы, она даже не обращала на него внимания, а он словно специально разглядывал ее лицо и ждал.

— Надеюсь, на этот раз повезет, — снова улыбнулся он.

Но Женька лишь бросила на него скучающий взгляд и снова посмотрела на часы. Без пяти минут три. До конца рабочего дня оставалось еще три долгих часа и пять невыносимых минут.

Сканируя очередную страницу, она взглянула на монитор и почувствовала, как виски сдавило, словно неожиданно в кабинете закончился кислород. В коридоре послышался приглушенный хлопок и шипение, но она не обратила на это внимание. Взглянув на лицо своего посетителя, она заметила его дискомфорт. Он хмурил брови, а улыбка исчезла не оставив следа. Боль в голове снова повторилась, на этот раз сильнее и когда часы показали ровно три, раздался оглушительный удар. Женька вздрогнула и выронила документы из рук. Саша уставился на нее таким же испуганным взглядом. В коридоре снова послышались приглушенные хлопки и шипение. Второй удар был намного сильнее первого, он как будто ударил прямо в уши. Оглушенная Женька поднялась на ноги и, шатаясь, вышла из-за стола.

— Что происходит? — спросил Саша, поднявшись вслед за ней.

Они выглянули в коридор и увидели как некоторые сотрудники, работающие на этаже, лежали на полу без сознания, а над ними висела еле заметная дымка, словно кто-то только что покурил прямо в коридоре. Женька хотела подойти к Стасе, которая, возвращалась в кабинет, но так и не дошла, упав за несколько шагов от двери, но раздался третий удар. Он был намного сильнее первого и второго, вместе взятых и вслед за ним послышался ужасный воющий звук. Женька вернулась в кабинет, схватилась за голову и попыталась заглушить этот писклявый шум в ушах, но ничего не помогало. На глаза медленно опустилась красная пелена, последнее, что она видела это падающий Саша, спустя несколько секунд, она упала вслед за ним, потеряв сознание.

2

Она слышала мелодичный шум моря, казалось, будто она лежит на песке, а рядом бушует сильная водная стихия, но разум сразу проснулся, давая понять, что это не море, просто кровь стучит по испуганным венам, пытаясь достучаться до мозга и заставить его работать. Женька медленно открыла глаза. Она лежала на полу в офисе, смотря в серые кубики потолка. Шума и боли в голове больше не было, только сердце почему-то не стучало, а громко ухало в ушах. Глубоко вздохнув, она повернула голову влево, бумаги, которые она уронила по-прежнему валялись на полу. Компьютер был выключен, как и свет в помещении. Она повернула голову вправо. На расстоянии вытянутой руки, на полу лежал Саша, тоже без сознания, часы на стене остановились, а циферблат лопнул.

Женька медленно и аккуратно приподнялась, и снова осмотрелась по сторонам. Больше всего ее напугала тишина. В офисе в принципе никогда не бывает тихо, всегда кто-то что-то делает или работает какая-то техника, но сейчас вокруг стояла поистине мертвая тишина. За окном уже стемнело, вдали не горели привычные фонари, вывески и рекламные билборды. Она покачала головой словно пытаясь поставить все мысли на место, но в мозгу царил такой же беспорядок как и вокруг. Медленно поднявшись на ноги она ощутила головокружение и приступ тошноты, который вновь заставил согнуться пополам. Ее никогда не тошнило, но сейчас голова болела так сильно, и сердце стучало так громко, словно все внутренности пытаясь встать на место затеяли третью мировую войну.

Когда тело смирилось с положением стоя, Женька разогнулась и глубоко вздохнула потерев лоб дрожащей рукой. Снова обратив внимание на Сашу, она нахмурилась и медленно подошла к нему. Первая мысль была самой обыкновенной, она решила, что он мертв, но заметив, как на его лбу выступили вены и по ним пульсировала кровь, она с облегчением выдохнула. Он был жив. Как бы сильно он ей не нравился, находиться в одном помещении с трупом, было крайне неприятно. Коснувшись его плеча, она ощутила, как он вздрогнул и медленно открыл глаза.

— Рада, что ты жив, — вырвалось у нее, но голос в ушах звучал совсем иначе. Она как будто говорила издалека.

— Что случилось? — прошептал Саша и попытался сесть, но видимо с его организмом творилось тоже самое.

— Я понятия не имею. — Она покачала головой и сделала шаг к двери.

В это время Саша поднялся на ноги, но справиться с тошной ему не удалось. Женька лишь нахмурилась и отвернулась, заметив, что он испортил стол Стаси.

— Прости, — сплевывая на пол проговорил он.

— Ничего, мне тоже не очень хорошо.

Женька открыла дверь и с опаской выглянула в коридор, но он был пуст. Хмуря брови толи от страха, толи от удивления, она осмотрелась и вышла, но никого не нашла. Внутри нарастала паника побуждая нервы дрожать от страха, но до боли сжав кулаки, она лишь глубоко вздохнула и решила, что для начала ей необходимо умыться. Она двинулась на кухню.

— Эй подожди, — прошипел ей в след Саша. — Господи, ну что ты за человек такой.

— Что ты там бормочешь? — обернулась Женька.

— Куда ты идешь?

— Я хочу умыться.

— Да, было бы не плохо. — Кивнул он. — Кстати, меня зовут Саша.

— Я знаю, — безразлично ответила она и проигнорировала дружелюбно протянутую руку.

— Откуда?

— Я видела твой паспорт.

— Ах, ну да. А как тебя зовут?

— Слушай, мне кажется, что-то произошло и сейчас, не время для знакомств. — Спокойно ответила она, заглядывая в кабинеты по пути на кухню, но и они оказались пусты.

— Я все понимаю, но не хочу обращаться к тебе «эй ты» неужели так сложно назвать свое имя?!

— Ладно. Меня зовут Женя.

— Ух ты, у тебя мужское имя?

— Да, родители хотели мальчика. — Раздраженно ответила Женька и завернула на кухню.

Ее пустая кружка с почерневшими от чая краями осталась стоять на столе, как и кружки многих других сотрудников. На полу валялись мобильные телефоны, контейнеры от еды, ложки, вилки, журналы и различная посуда, запах при этом стоял просто ужасный. Она смотрела на все это и не понимала, что происходит. Отсутствие муравьев в муравейнике не предвещало ничего хорошего. Включив ледяную воду Женька завязала волосы в хвост и умылась. Голова перестала болеть, а сердце после нескольких глотков прохладной воды немного успокоилось. Она глубоко дышала, продолжая держать глаза закрытыми и надеясь, что открыв их, она снова услышит шум ненавистного офиса, и увидит лица других людей, но рядом был только Саша, который, казалось, решил принять душ в раковине рядом.

— Слушай, мне кажется, что твои коллеги устроили нам не хилый розыгрыш. — Проговорил он, оторвавшись от крана.

— Надеюсь, что это именно так. — Испуганно ответила Женька встретившись с его глазами.

— Думаю нам нужно смываться отсюда, такое ощущение, что здание хотят снести и всех эвакуировали, а про нас забыли.

— Интересно, сколько сейчас времени? — задумчиво протянула Женька заметив, что все часы остановились.

— Мои часы стоят, — вздернул брови Саша, внимательно осматривая свои дорогущие часы с треснувшим циферблатом.

— Все часы стоят, черт, — Женька вновь закрыла глаза, это была паника, она начинала пробираться все глубже в мозг, заставляя нервы бить тревогу. Часто дыша, Женька зашагала из стороны в сторону, но ее остановил Саша.

— У тебя паническая атака? — серьезно спросил он.

— Нет, — покачала головой Женька, — хотя, наверное, не знаю, просто это все до жути странно.

— Да брось, — улыбнулся он, — я уверен, всему есть адекватное объяснение. Это же не апокалипсис.

Она молчала, но какое-то шестое чувство кричало в голове, что это именно он, и вот она застряла здесь, с этим ужасным, богатеньким парнем, которого терпеть не может. Нет, для нее это было хуже апокалипсиса.

— Пойдем, нам просто нужно выйти на улицу и спросить, что произошло.

— Подожди. — Сказала Женька и быстрым шагом направилась обратно в свой кабинет.

— Ну да, нужно же забрать сумочку, — пробурчал себе под нос Саша и пошел вслед за ней.

Женька вернулась в кабинет и попыталась проверить телефонную линию, но в трубке была тишина, сотовый телефон не просто не показывал значок сети, он даже не включался. Она осмотрелась по сторонам, компьютеры не работали, даже пожарная сигнализация на потолке не мигала. Казалось, электричество выключили во всем здании. Женька подошла к окну. Здания по соседству тоже были поглощены темнотой, да и вообще огни всего города погасли. На дорогах стояли брошенные машины, кое где отчетливо виднелись маленькие отблески от тлеющих углей. Это точно был апокалипсис.

— Что ты пытаешься увидеть? — спросил Саша также смотря в окно.

— Не знаю, но мне кажется, что лучше дождаться утра.

— Нет, — покачал он головой, — нужно идти прямо сейчас и узнать что произошло.

Неожиданно вдоль по главной улице загорелись фонари. Дороги освещались ровными кругами от чего картина города выглядела еще более зловеще. Женька вздрогнула “нет, нельзя никуда идти, нужно остаться здесь, нужно понять, что случилось, нужно выяснить, что произошло, прежде чем…” твердил ее испуганный мозг, продолжая наполняться едким коктейлем из паники и страха.

— Пойдем, — сказал Саша взяв ее за руку.

Женька так испугалась его прикосновения, что вздрогнув, оттолкнула его от себя. Саша пошатнулся, но не упал.

— Да, что с тобой такое?!

— Подожди, — сказала она, внимательно глядя в окно. Женька заметила движение. По улице кто-то бежал. — Смотри, — кивнула она Саше.

Женщина бежавшая по улице появлялась и исчезала в свете фонарей. Она была напугана и скорее всего ей руководила паника. Она постоянно оборачивалась и очередной раз обернувшись, споткнулась и упала, но, тем не менее, поднялась и побежала дальше. Толстые стекла офиса не пропускали звук, но было видно, как она кричала, а Женька лишь хмурила брови и благодарила Бога за то, что она не слышит этих криков. Через мгновенье на дороге появился военный внедорожник с открытым верхом. Водитель умело петлял среди брошенных машин, периодически заезжая на широкий тротуар. Мужчины в военной форме быстро догнали беглянку, когда она в очередной раз упала. Женька закусила губу и сжала кулаки, она боялась даже думать о том, что сейчас могло произойти. Но она продолжала смотреть, надеясь, что эти солдаты из хороших парней, и они преследуют испуганную женщину, чтобы спасти. Но она ошиблась. Солдаты больше похожие на роботов, остановились прямо перед женщиной, она умоляла, ползая у их ног, но один из них направил на нее оружие и безжалостно выстрелил. Женька вскрикнула и закрыла рот рукой. Саша отвернулся. Они стояли молча, боясь пошевелится, а солдат словно чувствуя, что за ним наблюдают, обернулся на здание. Оба испуганно присели и только спустя несколько секунд, аккуратно выглянули в окно. В этот момент солдаты уже погрузили тело женщины в машину и уехали.

— Да, ты права, — сдавленно проговорил Саша, — думаю, нам стоит дождаться утра.

Она дрожала всем телом и встретившись с ним взглядом лишь кивнула. Саша даже не подозревал, как сильно она была напугана и до какой степени ей хотелось разрыдаться. Но когда с детства запрещаешь себе плакать, слезы копятся внутри без возможности вылиться наружу.

3

Они не остались на рабочем месте Женьки. Переместившись в соседний кабинет, они с Сашей забаррикадировались столами, так чтобы их не сразу заметили при входе в помещение, и устроившись около окна, молча смотрели прямо перед собой. Видимо каждый думал о своем, строя догадки и версии произошедшего, но каждый боялся их озвучивать. Первым не выдержал Саша.

— Может, это какая-то инфекция? — шепотом спросил он.

— Тогда почему мы не заразились? — также шепотом ответила она.

— Иммунитет?!

— Нет, инфекция так быстро не может распространиться, это бы заметили все, и началась бы паника. А этого не происходило.

— Логично, тогда твоя теория.

— У меня нет теории, — пожала плечами Женька не сводя глаз с часов, на которых застыли стрелки.

— Этого не может быть, ты же о чем-то думаешь.

— Хорошо, я считаю, что это как-то связано с часами.

— Ты имеешь ввиду, что перед тем как вырубиться, ты тоже слышала удар похожий на бой старинных часов?

— Да.

— Последний был самым сильным, как будто вместе с часами, кто-то громко врубил низкочастотный проигрыватель. Я думал, у меня перепонки лопнут.

— Да. — Согласилась Женька и глубоко вздохнув, продолжала смотреть на часы.

Саша без слов понял, что она не хочет больше разговаривать. Прикрыв глаза, он скрестил руки на груди и попытался заснуть. Он считал, что всему есть объяснение и лишний раз поддаваться панике, это просто убивать свои нервные клетки. Рано или поздно найдется тот, кто все объяснит.

Женька бросила на него взгляд и обхватив колени руками, сидела неподвижно. Ей тоже хотелось уснуть, просто забыться сном и проснувшись, увидеть своих коллег, которые будут тыкать в них пальцами и смеяться. Не то, чтобы она очень хотела их видеть, просто в ее жизни было достаточно проблем и апокалипсис случился совсем не к месту. В любом случае, если они все же узнают правду и эта правда, окажется не хорошей, придется учиться жить в новом мире, а она и в старом то, не очень справлялась. Взяв в руки валяющийся рядом мобильный телефон все еще подключенный к розетке, она взглянула на дисплей. Надежды на то, что он работает особо не было, но нажав на кнопку включения, экран загорелся. Как оказалось на нем сбились все настройки и время показывало ровно полночь. Сети не было. Женька вновь обратила внимание на круглые настенные часы, с замершими стрелками. Они ходили от батарейки, но почему-то тоже остановились. Это было очень странно.

Саша тихо засопел рядом, видимо ему удалось погрузиться в сон. Поначалу он смешно клевал носом, но спустя некоторое время его голова скатилась ей на плечо. Женьке хотелось его разбудить и сбросить тяжесть с плеча, но она его пожалела. Пусть хоть кто-то из них выспится потому что она совершенно не хотела спать, словно случившееся еще больше отбило сон, которого ей итак не хватало. Да и если говорить на чистоту, у нее давненько были проблемы со сном. Особенно из-за кошмара, который повторялся день за днем. Картинка в целом оставалась неизменной, менялась только яркость цветов. В итоге она пришла к решению, что проще всего не засыпать, чтобы потом не просыпаться несчастной и разбитой.

Женька продолжала гипнотизировать настенные часы. Еще некоторое время назад, она так жаждала конца рабочего дня, так торопила часы, и что теперь? Ей вдруг стало страшно. Как можно жить без часов? Как можно перестать следить за временем? Это все равно, что потеряться. Что-то произошло, люди куда-то пропали, часы остановились, электричество отключили и скорее всего это было только начало из списка того, что случилось. Неизвестность как зуд, его так сильно хочется почесать, что невозможно усидеть на месте, а если ты не можешь дотянуться, то он превращается в единственный смысл твоего существования и потом, в дальнейшем, если ты не почешешься, то просто сойдешь с ума. Ее интересовало время. Это и был ее зуд, то место, которое она не могла почесать. Женька всегда следила за временем и почти всегда его торопила. Сейчас ей нужно было знать сколько времени. Почему часы вдруг остановились? Сколько прошло с того момента, как они отключились от реальности?

Напряженно размышляя, она пришла к выводу, что только механические часы могли не остановиться. На них ничего не может повлиять кроме воды, огня и самого времени. Вспомнив, что у кого-то в офисе она видела на столе золотые, древние часы Женька напрягла память. Кто-то точно хвастался покупкой и причем совсем не давно. Она вспомнила, что это был мужчина. На их этаже работало всего трое. Дима, Лёня и Витя. Дима разносил почту и такие часы, точно были ему не по карману. Лёня и Витя работали в договорном отделе и были ужасными занудами, но скорее всего часы принадлежали Лёне, он очень любил хвастаться всем, что когда-либо покупал. Это была единственная возможность почесать зудящее место. Женька резко поднялась на ноги, совершенно забыв о том, что Саша спал у нее на плече. Он шлепнулся на пол и проснулся.

— Что случилось? — испуганно прошипел он, вскочив, как ошпаренный.

— Ничего, — пожала плечами Женька. — Мне нужно в туалет.

— В следующий раз, просто разбуди меня, не надо так пугать. — Сонно пробубнил он, следуя за ней.

— Ты что пойдешь со мной? — удивленно вздернула брови Женька.

— Не думай, что я какой-то там извращенец, но с учетом обстоятельств и всего того, что мы видели, не думаю, что нам стоит хоть куда-нибудь ходить по одиночке.

— В здании никого нет.

— А если появится? Слушай, я же не пойду с тобой в кабинку, — все больше злясь добавил Саша, — вспомни любой фильм про апокалипсис, там вся заваруха начинается, когда один из главных героев кидает другого, так что, либо мы идем вместе, либо писай в соседнем кабинете.

— Ладно, — раздраженно прошипела Женька, — пошли.

Они отодвинули стол от выхода и тихо приоткрыли дверь. В коридоре, как и во всем здании, царила темнота. Она наводила ужас, как в страшных фильмах, казалось, коридор был бесконечным и тянулся в никуда. Темные прямоугольники дверей пугали еще больше, словно за каждым поворотом их могло ждать нечто. Они медленно продвигались к кабинету Лёни, который находился ближе всего к пожарному выходу. Женька минуя дверь с надписью туалет, зашла в просторное помещение договорного отдела.

— Я так и знал, что ты не собиралась в туалет. — Недовольно прошептал за спиной Саша.

Женька лишь бросила на него недовольный взгляд и осмотрелась. Часы должны были находиться где-то здесь. Он почти каждому показывал их, при этом хвастаясь, что они стоят бешеных денег и Женька очень на это надеялась, так же как на то, что часы окажутся настоящими. Заметив квадратную коробку недалеко от монитора, она взяла ее в руки. Кончики пальцев покрылись слоем пыли, и это напугало. Она включила бледную подсветку на том самом мобильном телефоне и открыв коробку взглянула на циферблат.

Телефон и коробка почти сразу выпали из рук, словно она увидела не то, что искала. Неизвестность стала в разы больше чем была, а вопросы возросли до трехзначного количества. Но самым главным, был только один. Как такое возможно?!

— Что ты нашла? — спросил Саша глядя на ее шокированное выражение лица.

Она встретилась с его карими глазами и не знала, что сказать. Дрожащими руками, Женька подняла с пола часы и показала ему.

— Половина четвертого, скоро рассвет. — Произнес Саша, но так и не понял, почему она выглядела такой испуганной. — Что в этом плохого?

— Посмотри на дату. — Выдавила Женька и снова посмотрела на часы.

Саша присмотрелся и его лицо стало похоже на один большой вопрос.

— Этого не может быть. Это неправильные часы. — Наконец проговорил он, хмуря брови.

— Я не понимаю почему часы с батарейками остановились, и почему на всех телефонах сбилось время, скачек напряжения объясняет многое, но лопнувшие циферблаты и исчезновение людей…

— Ты хочешь сказать, что эта дата настоящая?

— Эти часы не зависят от электроэнергии, они механические.

— Подожди, — остановил ее Саша, — ты серьезно думаешь, что мы провалялись здесь, в отключке, почти два месяца?!

— Я также удивлена, как и ты. — Просто ответила Женька, и снова посмотрела на часы.

Стрелки продолжали бежать вперед и показывать дату — сентябрь 2015 года. Достав из заднего кармана джинсов проездной билет, которым она воспользовалась утром при проезде на работу, она посмотрела на дату 23/07/2015 — 07:45. Циферблат показывал 30 сентября того же года, они проспали не несколько минут, а больше двух месяцев, просто не приходя в сознание, словно закрыли глаза и вот, вместо восьми часов сна, прошло больше двух месяцев.

— Этого не может быть. — Протянул Саша и снова выглянул в окно. — Как можно не просыпаться в течении двух месяцев, а потом просто прийти в себя? Это нереально и дико круто.

Женька молчала, продолжая смотреть на мирно двигающиеся стрелки часов. Саша был прав, такое не могло случиться просто так. Его теория о смертельном вирусе приобретала смысл. Если каким-то образом все превратились в зомби, то они могли просто посчитать их мертвыми и уйти, но черт возьми, это же не кино и не блокбастер какой-то, вот они, реально здесь, и никаких трупов вокруг, и никаких бродящих по улице мертвецов.

— Я ничего не понимаю. — Прошептала она и остановилась рядом с ним около окна.

Город ничуть не изменился, только электричества не было. Они молча наблюдали за улицей, на которой по-прежнему горели фонари, только главной дороги. Наверное, они оба ждали рассвета, чтобы заметить какие изменения произошли в городе за время их отсутствия, но больше всего их именно это и пугало. Они боялись увидеть не свой город, а то, что от него осталось.

— Я все же надеюсь, что эти часы показывают неправильное время. — Тихо проговорил Саша.

— Я тоже, но тем не менее, два месяца нашего отсутствия, хоть как-то объясняет пропажу других людей. — Ответила Женька.

— Но ведь за два месяца не могло произойти, что-то настолько страшное?! — это был вопрос, на который совершенно не хотелось слышать ответа.

4

Они встретили рассвет около окна. Фонари погасли, на бледный небосклон взошло солнце, осветив привычный вид серого города. Казалось, ничего не изменилось, просто отсутствовала утренняя суета людей, спешащих на работу, точнее сказать, просто отсутствие людей, было единственным заметным изменением. По дорогам не ездили машины, заводы на горизонте не дымили, казалось, все просто застыло, но именно это приводило в ужас.

Саша сохранял спокойствие, он смотрел на город и ни о чем не думал, кроме как о том, что всему есть банальное и простое объяснение, и часы, которые ему показала Женька, просто сломаны. Не могли сотни тысяч людей бесследно исчезнуть из города. Просто не могли. И умереть никто не мог. Что-то случилось, но по каким-то причинам, им двоим об этом не сообщили. Единственное чему Саша был бесконечно рад, так это выдержка Жени. Она не устраивала истерик, не рыдала, и не давала ему повода думать, что она ненормальная, хотя хладнокровное спокойствие тоже немного пугало. Взглянув на нее при свете солнца, он заметил как ее руки дрожали, но она постоянно сжимала их в кулаки и делала глубокий вздох, чтоб успокоиться. Скорее всего она была в ужасе, но не позволяла панике взять над собой верх.

Женька просто смотрела в окно в ожидании чего-то, она не знала чего ждала, но надеялась, что все скоро прояснится. До восхода солнца, она пыталась найти хоть один более или менее реальный, адекватный ответ, который объяснил бы два пропавших месяца на часах, но его не было. Золотые часы Лёни не давали сбоя, они продолжали размеренно бежать вперед и когда стрелки показали шесть утра, Женька ощутила сдавленную боль в висках, точно как в первый раз. Она испуганно посмотрела на Сашу.

— Опять эта боль, — озвучил он то, что чувствовал.

Боль усилилась, но они испугались не боли. Раздался первый удар, сразу за ним второй, третий… Женька схватила Сашу за руку и они опустились на пол. Этот грохот вместе с пищащим звуком, казалось разорвет барабанные перепонки, ну или голова просто не выдержит и взорвется. Они держались друг за друга корчась от боли, но, тем не менее, в глазах был какой-то другой страх, они боялись отключиться и вновь очнуться только через месяц или того хуже, потерять неизвестное количество времени. В голове Женьки промелькнула глупая мысль, словно кто-то наказывал ее за то, что раньше она торопила время, а сейчас так панически боялась его потерять. После шестого удара, боль прекратилась, они не выпали из реальности, не потеряли сознание, но оба выглядели так, словно пробежали марафон. Тяжело дыша они лежали на полу пытаясь восстановить дыхание и нормализовать бешеное биение сердец. Женька выпустила руку Саши и приподнявшись отползла к окну, чтобы облокотиться о стену. Дрожащими руками, она поднесла к глазам часы. Ничего не изменилось, после ударов секундная стрелка продолжала свой путь и они не пропустили ни секунды этого кошмара.

— Черт, — проговорил Саша измученно улыбнувшись, — такое ощущение, что у меня в голове колокол, по которому периодически бьют.

— Да, надеюсь, так будет не каждый час. — Тяжело дыша ответила Женька.

— Нам нужно отсюда выбираться, — покачал головой Саша, — и узнать, что произошло с людьми, а главное понять что это за колокол у нас в голове.

— Согласна.

Они просидели в кабинете еще несколько часов, но прежде чем попытаться выйти в этот новый город, зашли на кухню. Из-за головной боли есть не хотелось, но запастись чем-нибудь на всякий случай стоило. Электричество продолжало отсутствовать, поэтому все продукты в холодильнике испортились, единственное, что могло пролежать так долго и не зарасти плесенью, так это злаковые батончики и печенье. Они набили карманы продолжая напряженно молчать. Да и что тут можно было сказать, оба понимали, что ответов друг от друга они не получат, а все остальное было не так уж и важно.

Оказавшись на лестнице, они медленно начали спускаться на первый этаж, когда услышали какой-то странный звук. Саша и Женька переглянулись и вышли на другом этаже, понимая, что звук идет с улицы. Им нужно было услышать то, о чем там говорили, но почти во всех офисных зданиях, окна не открывались, а стеклопакеты были настолько толстые, что разбить их было бы очень трудно, так что находясь в здании, услышать то, что происходит на улице почти невозможно.

— Здесь есть какой-нибудь балкон или окно, которое можно открыть? — наконец спросил Саша. Он надеялся увидеть того, кто говорит, выглянув на улицу, но очень скоро понял, что это сообщение передавалось по громкоговорителю и скорее всего это была запись.

Женька задумалась, где-то в здании должен был быть выход на улицу, не считая первого этажа. Она никогда не курила, но точно слышала от Стаси, что на третьем этаже был балкончик для курящих.

— Нам нужно на третий этаж.

Они вернулись на лестницу и быстро спустились до нужного пролета. Коридоры на третьем этаже были в два раза шире, а кабинеты в два раза больше. В конце коридора, они нашли балкон, но дверь оказалось запертой. Саша так сильно хотел услышать то, что говорили на улице, что с третьей попытки разбил стеклянную дверь и они вдохнули свежий осенний воздух.

Мужской голос в громкоговорителе монотонно повторял одну и туже фразу. “Точка сбора в центре, под старинными часами, мы вам поможем… Точка сбора в центре, под старинными часами, мы вам поможем…”

— Ты слышала! Точка сбора, нужно срочно идти туда! — воодушевленно произнес Саша.

Для него эти слова были решением всех возникших проблем. Саша слепо верил в государство, он точно знал, что под старинными часами соорудили лагерь для таких как они с Женькой. Он был уверен, там, в центре города, его ждет еда, вода и самое главное — ответы на все вопросы. Женька в отличии от него думала совершенно иначе. Та женщина, которую убили бездушные солдаты, была явным доказательством того, что сейчас никому нельзя доверять, а такой явный призыв, лишь подтверждал ее догадки о бесплатном сыре в мышеловке.

— Прости, — проговорила Женька, — но я туда не пойду. — И отвернувшись, она направилась на лестницу.

— Эй, Жень, подожди, что значит ты туда не пойдешь? А что, ты собираешься делать?

— Я туда не пойду, пока не попаду домой. Вдруг, кто-то из моих близких также бродит по улицам как и я. — Соврала она и тут же пожалела об этом.

Теперь Саша будет задавать много вопросов, которые повлекут за собой еще большую ложь, но она не хотела признаваться ему в том, что сейчас она полагалась больше на свое шестое чувство, чем на правительство и на него.

— Это глупо, нам нужно идти к точке сбора, тем более мы всего в паре кварталов от старинных часов.

— Я не удивлена, что ты думаешь только о себе, но я туда не пойду. — Спокойно ответила она.

— А если на улице опасно?

— А если точка сбора создана вовсе не для помощи? — Женька вздернула брови, наблюдая, как Саша все больше злится. — Саш, я тебя не прошу идти со мной. Сейчас слишком много вопросов и нет ответов. И раз уж ты любишь приводить в пример фильмы, то обычно в сценариях, спасение не может быть таким простым.

— Да, что с тобой такое? Мы понятия не имеем, что происходит и наш единственный шанс все узнать, это точка сбора. — Раздраженно сказал Саша, метая глазами молнии.

— Мне нужно попасть домой. — Холодно произнесла Женька и пошла вниз по лестнице.

Саша зло топнул ногой, но все же последовал за ней. Из всех женщин на земле, ему попалась самая упрямая и неподатливая. Нельзя было игнорировать это сообщение. Нужно было идти в центр, но он не мог ее бросить, не знал почему, просто не мог.

Они оказались на первом этаже в огромном холле, где никого не было. Так же как и везде, на полу валялись бумаги, газеты, сумки и пустые стаканчики из под кофе. Видимо, когда все случилось люди просто попадали, а потом исчезли оставив все так, как есть.

С опаской осмотрев площадь перед зданием, Женька нахмурилась, снова шестое чувство забило тревогу. И на этот раз не напрасно. На площади появились солдаты. Их было трое, они двигались цепочкой, полностью повторяя движения друг друга, на лицах не отражалось никаких эмоций, они просто в одну ногу, с автоматами в руках, шли в здание.

— Нужно спросить у них про точку сбора. — Тихо произнес Саша и двинулся им на встречу, Женька сомневалась, но последовала за ним.

— Ты только не забудь про то, что мы видели. — Резонно заметила она, вспомнив ту женщину.

Заметив их, солдаты приготовили оружие и оказавшись в холле, направили на них прицел. Они молчали, не двигались, и просто наблюдая, переводили взгляд с лица Саши на Женю и обратно.

— Здравствуйте, — доброжелательно начал Саша, — не объясните нам, что тут происходит?

Прошла долгая минута молчания. Женька ощущала их недобрые намеренья и посмотрела на запасной выход, который вел на подземную парковку. Она прикинула, как далеко до него бежать, но сделала вывод, что из нее плохой математик.

— Мятежники. — Послышался безразличный голос солдата.

Женька больше не думала ни минуты, схватив Сашу за руку, она потащила его к двери ведущей на парковку, и услышала звуки выстрелов за спиной. Вновь оказавшись на лестнице, они бросились вниз и вскоре спустились на подземный этаж. Они бежали среди машин не оглядываясь, подгоняемые лишь диким страхом. Достигнув конца парковки, они остановились перед шлагбаумом, за которым простиралась главная дорога.

— Как ты догадалась, что они будут стрелять? — спросил запыхавшийся Саша.

— Слово мятежники, звучит совсем недоброжелательно. А когда на тебя направляют автомат, тут одно из двух, либо ты бежишь, либо палец не держат на спусковом крючке. Они явно прочесывают местность не для помощи. — Тяжело дыша, ответила Женька.

— По-моему, ты смотрела больше фильмов чем я.

— Нам нужно уходить, я боюсь, что они последуют за нами.

— А ты заметила, что они какие-то странные? — тихо спросил Саша, аккуратно выглянув за шлагбаум.

— Да, они похожи на роботов. — Ответила Женька и медленно двинулась вдоль стены, чтобы оценить ситуацию на дороге.

Вокруг было тихо и пусто. Солдатов не было, словно они просто уехали и бросили беглецов. Они с Сашей посмотрели друг на друга и еле заметно кивнув, медленно вышли из укрытия. Не договариваясь, они двинулись в противоположную сторону от центра и точки сбора, о которой продолжал говорить монотонный мужской голос. Они выбежали на дорогу и побежали так быстро, на сколько хватало сил. Казалось, что им повезло и погони не было, но все же, Саша первый услышал приближение машины за спиной, когда они достигли моста через городскую речку. Женька заметила движение впереди, это был еще один внедорожник с солдатами. Они попали в ловушку. Остановившись ровно на середине моста, среди нескольких брошенных машин, у них оставался только один шанс на возможное спасение. Взявшись за руки, они снова, не договариваясь, лишь кивнув друг другу, подошли к ограждению и перекинувшись через него, спрыгнули с моста в воду. Это был единственный выход, который нашел испуганный разум.

5

Вода была холодной и грязной. Женька заставляла себя плыть под водой так долго, на сколько хватило задержки дыхания. Самым удивительным оказалось отсутствие выстрелов в спину. Понимая, что начинает задыхаться, Женька вынырнула и увидела Сашу, он был недалеко и встретившись с ней взглядом, он лишь улыбнулся дрожащими губами. Они гребли на встречу друг к другу, но на середине реки их подхватило подводное течение и понесло прочь от центра города на север, где находились водоочистительные каналы.

Ощущая, что тело находится во власти течения, Женька больше не смогла контролировать панику, ей казалось, что она тонет и вместо того, чтобы расслабиться, она начинала бороться и течение начинало накрывать ее. Она несколько раз скрывалась под толщей грязной воды, но продолжала барахтаться и выныривать, чтобы сделать очередной глоток воздуха. Она умела плавать, но ненавидела воду, ее глубина и темнота пугала, и Женька от страха, готова была умереть. Сашу унесло уже довольно далеко, и когда показался очередной мост, она наконец поравнялась с ним, но под мостом оказалась решетка из стальных прутьев, течение придавило их к ней, и Женька вцепившись в нее снова ощутила, что начинает тонуть. Саша заметил ужас отразившийся на ее лице и схватив ее за шкирку, помог отплыть в сторону, где течение было менее сильным.

— Ты что не умеешь плавать? — спросил он, когда заметил в синих глазах дикий страх.

— Умею, — дрожащим голосом ответила Женька, — но я слишком сильно боюсь воды, особенно когда не вижу дно.

Саша заметил, как она схватилась за стальную решетку, костяшки на пальцах побелели, и казалось она либо сломает решетку, либо повредит себе пальцы.

— Тебе нужно расслабиться. — Тихо проговорил он.

В воде было очень холодно, они перебрались на самую дальнюю опору моста и держась за решетку, ждали не понятно чего.

— Я не могу, слишком холодно, — клацая зубами ответила Женька. — Я не могу находиться в воде.

— Не бойся, тут совсем не страшно.

Он пытался ее успокоить, но ничего не получалось. Каждый раз, когда течение приносило новую волну, Женька цеплялась за решетку и начинала хватать ртом воздух, словно тонула. Она закрыла глаза и тяжело дышала, чем тратила намного больше сил. Коснувшись ее руки, Саша попытался перетащить ее ближе к себе, но у нее была мертвая хватка.

— Жень, отпусти поручень, — мягко проговорил Саша.

— Я не могу, если я отпущу его, я сразу пойду ко дну.

— Посмотри на меня, — попросил он. Она не оборачивалась, Саша повторил свою просьбу и через несколько долгих секунд, она встретилась с его карими глазами. — А теперь отпусти поручни, я не дам тебе утонуть.

Женька смотрела в его глаза и не знала, как поступить. Она никогда в своей жизни никому не доверяла, даже банальные секреты, а он просил доверить ему жизнь. Саша мягко сжал ее ледяную руку и кивнул, словно отвечая на незаданный вопрос. Да, она может ему доверять, и да, он сдержит свое слово. Она заставила себя разжать пальцы и почти сразу начала погружаться в воду, но Саша ей этого не позволил, он крепко держался одной рукой за решетку, а другой рукой обняв ее за талию притянул к себе. Женька обхватила его плечи руками, изо всех сил стараясь ослабить хватку. Пальцы замерзли и болели, она почти не ощущала ног, но легкое тепло Саши все же передавалось ей.

— Как долго ты планируешь сидеть в этой мерзкой ледяной воде? — заикаясь прошептала она, обжигая горячим дыханием его шею.

— Я боюсь, что нам придется просидеть здесь до темноты.

— Это ужасно.

— Согласен. Но у меня такое ощущение, что они ждут нас.

Женька ничего не ответила, решетка, за которую они держались внезапно задрожала, она лишь сильнее вцепилась в Сашу, боясь, что как только он разожмет руки, они вместе пойдут на дно камнем. На мосту остановилась грузовая машина, послышался топот тяжелых армейских сапог и через мгновенье все стихло.

— Нам необходимо поймать мятежников. — Проговорил бесстрастный мужской голос. — Начните здесь и рассредоточьтесь по всем направлениям.

Саша пытался продвинуться вглубь моста, чтобы их не смогли заметить со стороны, но это оказалось не так то просто. Женька уткнувшись в его плечо продолжала напряженно дышать и даже не поднимала головы. Вода явно была не ее стихией, и это был не просто страх, это оказалась самая настоящая фобия.

— Нам придется нырнуть. — Прошептал он ей прямо в ухо. Она сразу отстранилась, и он увидел в синих глазах дикий ужас. Заметив ботинки солдат спускавшихся на мостовую, она лишь стиснула зубы до скрипа и нервно кивнула.

— Я не дам тебе утонуть, — уверенно произнес Саша. — Набери в легкие побольше воздуха и держись за меня.

Она снова лишь кивнула. Солдаты приближались, внимательно вглядываясь в темные воды городской реки и осматривая козырек на котором вполне мог устоять человек. Саша наполнил легкие воздухом, Женька последовала его примеру, когда солдаты появились в полный рост они погрузились в воду. Она зажмурилась продолжая держаться за Сашу. Напряжение, которое казалось разрывало голову и все внутренности, превратилось в один огромный шум стучащего сердца в ушах. Они долго держались не выныривая, удивительно, на что способен организм человека, когда ему грозит смертельная опасность. Продержавшись под водой несколько минут, аккуратно и тихо вынырнув, они сделали несколько жадных глотков воздуха и снова погрузились в воду. Солдаты прошли мимо и двинулись дальше осматривать периметр, скорее всего предполагая, что они выбрались из воды намного раньше, а может солдаты были не так хорошо подготовлены для поисков.

Женька вынырнула и жадно стала дышать, пытаясь успокоить горящие в груди легкие. Это была очередная паническая атака, нахождение в воде превратилось для нее в пытку, но она продолжала молча ждать наступления темноты. Саша чувствовал, как сильно она напряжена, ощущал, как сильно бьется ее испуганное сердце, но он ничем не мог ей помочь. Они замерзали, но выходить из воды, по-прежнему было слишком опасно. Оставался один проверенный вариант, чтобы отвлечь ее от стресса — это бестолковая болтовня. Он спросил первое, что пришло ему на ум.

— Какой твой любимый фильм? — но Женька молчала. — Я вот очень люблю “Цаплю” самый лучший фильм на планете. — На самом деле это был самый ужасный фильм, который поистине стал известен, только своим огромным провалом, скучным сюжетом и никудышной игрой актеров. — Обожаю этого парнишку в главной роли, его актерская игра просто бесподобна. — Он выдержал паузу и собирался продолжить, когда услышал ее дрожащий шепот:

— Это самый дерьмовый фильм за всю историю человечества.

— Тогда, скажи мне самый лучший фильм.

— К примеру, “Сон”.

— Согласен, фильм шедевр, правда, думаю его недооценили, а почему он тебе нравится?

Женька прекрасно понимала, что он пытается ее отвлечь разговорами, так поступал любой человек мало-мальски знакомый с психологией. Но зная, что это не поможет, она все же играла по его правилам.

— Он мне нравится, потому что там люди, управляют своим сознанием, там жизнь во сне, которую ты можешь сам сотворить и наполнить свой мир, только теми, кого хочешь видеть.

— Ты глубоко копаешь. — Дрожащим голосом ответил Саша, при этом удивившись такой точке зрения. Обычно все говорили лишь про глубокий сон и степень развитости воображения.

— Каждый воспринимает мир и все окружающее по-разному.

Они долго говорили о фильмах обсуждая сюжеты, актеров и смысл, который до них пытался донести автор, но Саша так и не ощутил, чтобы Женька отвлеклась или расслабилась. Она говорила дрожащим голосом, по-прежнему была напряжена и не отпускала его куртку из своих замерших пальцев. Когда они перебрали почти все фильмы, солнце показало, что время перевалило за полдень. Под мост проникли лучи света и им стало немного теплее, хотя осеннее солнце не сильно прогревало толщу воды.

— Где ты живешь? — синими губами спросил Саша, пытаясь заглянуть ей в глаза.

— За городом. А ты?

— На Северо-востоке.

— До твоего дома долго добираться?

— Обычно у меня уходил час, но думаю, — клацая зубами шептала она, — электрички сейчас не ходят.

— Значит, для начала пойдем ко мне, там можно переодеться, поесть и даже принять душ. — Мечтательно проговорил Саша.

— Почему ты не переживаешь за своих родных? — спокойно, спросила она.

— Мама с сестрой уже давно уехали жить заграницу, — просто ответил он, — а отец, почти всегда пропадает на работе. Я живу один.

— Но это не повод не переживать.

— Я надеюсь, — протянул Саша, — то, что происходит сейчас, касается только нашего города. А по поводу моего отца… — он на мгновенье замолчал, — я уверен, что он в порядке.

Женька выбилась из сил, но это не помешало ей заметить, как Саша напрягся когда заговорил об отце. Эта тема для него, явно была не из приятных.

— Хорошо.

Женька не задавала больше вопросов, но ей показалось, что Саша врет. Любой человек переживает за семью и даже если семьи нет, всегда найдется кто-то, о ком будешь думать в подобных ситуациях. Казалось, для Саши таких людей не существовало, и это пугало. Хотя, что касалось самой Женьки, ей переживать было не за кого.

Солнце скрылось за горизонтом намного быстрее, чем они думали. Город погрузился в темноту, монотонное бормотание смолкло. Саша медленно, не выпуская из рук Женю, добрался до бортика, но взобраться на него оказалось сложнее чем он предполагал. Тело замерзло и мышцы не подчинялись. После четвертой или пятой попытки, ему удалось сесть на камень и помочь Женьке. Казалось, она упадет без сил или потеряет сознание, но Женька села на землю и обхватив колени руками уткнулась в них лицом. Длинные мокрые волосы растрепались и слиплись, поэтому Саша не смог разобрать выражение ее лица. Со стороны, казалось будто она плачет, но это было не так. Как только Саша хотел коснуться ее плеча, она откинула голову и тяжело вздохнув прошептала:

— Надеюсь до твоего дома не очень далеко, у меня такое ощущение, что я не могу пошевелиться.

— Если я совру тебе, что недалеко, это тебя успокоит?

Она посмотрела ему прямо в глаза и серьезно ответила:

— Саш, раз уж так получилось, что сейчас мы вдвоем и собираемся продолжить путь вместе, давай сразу договоримся, — ее голос продолжал дрожать, но говорила она без шуток, — я ненавижу ложь, так, что какая бы горькая правда не была, всегда говори мне ее, я лучше вытерплю весь ужас правды, чем буду наслаждаться приторной ложью. Просто пообещай, что между нами не будет никакой лжи.

Он смотрел в ее глаза и, наверное, впервые в своей жизни сказал:

— Обещаю. И кстати идти нам очень долго.

— Спасибо. — Ответила Женька и улыбнулась краешком губ.

Это было истинным лицемерием с ее стороны, врать, но при этом требовать от другого человека правды. Но все же, она надеялась что он сдержит свое обещание, ведь им предстоял долгий путь, который они должны преодолеть вместе чтобы выжить.

6

Город был поглощен тьмой, только главные улицы освещали фонари. Саша и Женька шли медленно, передвигаясь только в темных местах и не выходя на проезжую часть. В окнах домов не горел свет. Видеть обычно такой яркий, светлый город в темноте было непривычно. Тишина пугала так же как темнота, не было привычного шума мегаполиса, не было звуков машин, электричек, голосов людей или музыки… Только тишина. Каждый шаг, казалось, катился эхом по всей улице. Женька чувствовала себя немного лучше. Вода отняла у нее все силы, но страх забрал намного больше. Как ни странно, именно о нем она думала большую часть дороги.

Говорят, сценарий жизни непредсказуем, и ничто не повторяется дважды, но Женька думала, что это не так. Она считала, что когда в твоей жизни происходит что-то плохое, это всегда притягивает другие беды. Если случается хорошее, то по жизни ты будешь счастливчиком. Сама Женька давно решила какие бы испытания не подсунула ей жизнь, как ни крути, ты либо проиграешь, либо выиграешь, контролировать судьбу ты все равно не сможешь. Поэтому если в ее жизни случалось какое-то дерьмо, она просто мирилась с этим и жила дальше. Вот только смириться со страхом было невозможно, его можно спрятать, попытаться перебороть, но полностью избавиться от него для нее было чем-то нереальным. Она не была до такой степени сильной.

Внезапный бой часов застал их на дороге, но на этот раз боль в голове была не такой сильной. Она ощущалась, как обычная мигрень, которая бывает от долгой работы в офисе или от отсутствия свежего воздуха. Женьку не тошнило, голова не кружилась и от этого вопросов стало еще больше. Почему первые удары каких-то невидимых часов лишили их сознания больше чем на два месяца?! Почему второй удар отнял намного меньше сил?! И почему сейчас боль стала обыкновенной?! Это наиболее часто задаваемые вопросы, как и вопрос куда подевались все люди и что вообще происходит с миром?! Но ответов пока не было, и с этим просто нужно было смириться и идти дальше.

Они не позволяли себе думать о том, что происходит и сходить с ума от отсутствия ответов. В этом они были похожи. Вопросов было много и они верили, рано или поздно найдется ответ на каждый из них, просто сейчас теряться в догадках и тратить драгоценное время на панику было глупо. В конце концов каждый человек на земле представлял себе, что он будет делать, если останется совсем один в городе. Но как и обычно представление в мечтах — это одно, а остаться в пустом городе в реальности — это действительно страшно.

— У меня такое ощущение, что я скоро просто упаду и усну. — Прошептал Саша, когда они шли по темной аллее.

— Да, а еще дико хочется есть. — Так же тихо прошептала Женька.

— Надеюсь у меня дома есть еда. — Вяло улыбнулся Саша, — хотя, мы ведь можем зайти в любой магазин и взять все, что нам захочется.

— Тоже верно, но я пожалуй воздержусь, а вот потом посмотрим.

Женьке не верилось, что из всех людей на земле, ей пришлось остаться именно с этим человеком. Она всегда воспринимала Сашу, как богатенького, избалованного сына еще более избалованного отца. Во всяком случае при каждой их встрече в офисе он вел себя именно так. Такие люди часто встречались ей по работе и они почему-то считали, что имеют право ставить себя выше других. Она таких призирала и каждый раз, когда кто-то из них заходил в кабинет, Женя презрительно фыркала. Саша не был исключением, первый раз появившись в ее кабинете, он всем своим видом показывал, что может купить все вокруг. Но еще больше ей не понравилось, что он пытался пользоваться своей симпатичной мордашкой. В тот раз он даже предложил подвести ее до дома, но Женька сразу отказалась, и тут вмешалась Стася. Нельзя сказать, что блондинка обладала выдающейся внешностью и уж тем более умом, но дорогие шмотки и подарки от клиентов, у нее появлялись регулярно. Саша ей отказал сразу, сославшись на срочно возникшие дела. Но дело было не в этом. Сейчас Женька поверить не могла, что человек воспитанный в роскоши, может вот так просто, без истерик и соплей, терпеть происходящее и еще ни разу, ни сказать коронную фразу “я позвоню папочке” или “вызовите мне такси”. Это было одно, из двух — великая странность или же приятный сюрприз. Но тем не мене, Женька предпочитала ни о чем не расспрашивать, в конце концов, он сам покажет, кто он есть на самом деле.

— Ты живешь с родителями? — неожиданно спросил Саша, чем вывел ее из глубоких раздумий. Женя снова встретилась с его карими, почти черными, глазами и отвернувшись, тихо ответила:

— С мамой. — Соврала Женька.

— А отец?

— Он ушел.

— А братья, сестры есть, или ты одна в семье? — с интересом продолжал расспросы Саша, но сразу заметил, что она не горела желанием говорить о семье.

По его мнению, люди не любят говорить о родных, только если в семье, что-то не так или же по причине скрытности. Женька была из последних, но тут нечего было скрывать и уж тем более секретничать, наверное поэтому ее молчание пробуждало лишь больший интерес.

— Я одна в семье. — Холодно и твердо ответила Женька, чем дала понять, что на этом разговор окончен и дальше пытаться не стоит.

— Ладно, — вздохнул Саша и посмотрел вдаль. — Вон видишь большое здание?! — произнес он, — это мой дом.

— Ты живешь в “Центр-Сити”? — немного удивленно спросила Женька.

— Да, на шестнадцатом этаже.

Она молчала, потому что догадывалась об этом с самого начала, ведь этот квартал был не просто для богачей, этот “Центр” построили для элиты общества. Туда даже детей на экскурсии водили, можно сказать, это был отдельный город в городе. У них было полное автономное обслуживание вне городской электростанции, свои магазины, вода из крана поступала почти минеральная и ее можно было с легкостью пить без фильтра. Женька знала об этом, потому что в школьные годы была на той самой экскурсии, она смотрела на эти богатые квартиры, на эту роскошь и у нее горели глаза, она хотела всего этого достичь, и тайно мечтала жить здесь. Но мачеха быстро поставила все на свои места доходчиво объяснив, что она всю жизнь будет работать в пыльном офисе и жить в крохотном доме в пригороде, а замуж ее никто не возьмет, потому что она страшная. Это было грубо, но мачеха никогда не скажет тебе того, что сказала бы настоящая мама. Дети вообще редко попадают в благополучные приемные семьи, но сейчас Женька не хотела вспоминать о своей мачехе.

Они завернули за угол, так можно было сократить дорогу до “Центр-Сити” почти вдвое. Усталость была невыносимой, они шли волоча за собой ноги, словно действительно могли просто уснуть стоило остановиться хоть на секунду. Саша напряженно хмурил брови, он устал, за всю свою жизнь он еще ни разу, так не уставал, ему хотелось поныть, сесть в машину и проехать остаток дороги, но здравый смысл говорил, что они должны стать незаметными и тихими, а смотря на походку Женьки ему вообще становилось стыдно, что либо говорить о своей усталости. Украдкой бросая на нее взгляд он не переставал удивляться. Она была серой мышью и одевалась, как серая мышь, но в тоже время гордо вздернув подбородок шла вперед. Он чувствовал, что она сильная. От нее исходила эта сила в холодном спокойствии, в твердом голосе и отсутствии истерик. Возможно, она была даже сильнее чем он сам, хотя Саша не хотел себе в этом признаваться.

Недалеко от его дома, они услышали женский крик. По инстинкту самосохранения, который теперь встал во главе всех чувств, они юркнули в темноту переулка и застыли в ожидании. Страх заставил сердце биться сильнее от чего прошла усталость и они молча стояли у стены, сами не понимая чего ждать. Крик повторился и разрывал перепонки отчаяньем. Женька зажмурилась, она не могла это слушать.

— Помогите! — вновь послышался крик, но уже намного ближе.

Вдоль улицы пробежала женщина и еще несколько человек. Женька понимала, что за ними скорее всего гонятся солдаты и просто не могла дальше стоять делая вид, что она ничего не видит. Она сделала шаг вперед, но Саша сразу схватил ее за руку и потянул обратно.

— Что ты делаешь? — гневно прошипел он.

— Я хочу помочь, — ответила она. — Отпусти.

Они долго сражались друг с другом взглядом, но Саша все же разжал пальцы. Женька осмотрелась вокруг, взгляд уцепился за пустые стеклянные бутылки около мусорного ящика, схватив одну из них за горлышко, она подошла к выходу из переулка. Она знала, что за теми людьми гонятся солдаты и скорее всего она не сможет их спасти, но не попытаться она не могла. Женька размахнулась и бросила бутылку в противоположный переулок, сразу скрывшись в темноте. Стекло разлетелось вдребезги почему-то издав оглушительный звук, словно разбилась не одна пустая бутылка из под пива, а сотни таких бутылок. Тут же рядом с ней появился Саша, он швырнул еще несколько штук и схватив ее за руку потащил за собой. Они быстро поднялись по пожарной лестнице и застыли на уровне третьего этажа жилого дома. Крики людей не прекращались. Сразу за ними появились солдаты, они осмотрели переулок, в котором прятались Женька и Саша, и двинулись дальше пытаясь найти источник шума. На несколько долгих минут все затихло.

— Ты сумасшедшая. — Зло прошипел Саша.

— Мы должны им помочь. — Повторила Женька, тяжело дыша.

— Сейчас мы ни чем им не поможем, пойми это.

И в подтверждение его слов, где-то вниз по улице, раздались мольбы, за ними последовали выстрелы, крики, снова выстрелы и тишина. Женька зажмурилась закрыв лицо руками. Саша не понимал, что происходит с этой девушкой и почему она так жаждет пожертвовать собой, но и его совесть неожиданно взбунтовалась. Он поступил неправильно, но ведь это так глупо потерять жизнь, и при этом никого не спасти.

— Прости, — прошептал он коснувшись ее плеча, но Женька лишь вздрогнула и отстранилась.

— Ты прав, — просто ответила она и присела на корточки.

Она опять не плакала и снова это шокировало Сашу. Она еще ни разу не заплакала, словно была железобетонной. Он сел рядом и стал ждать. Солдаты отдалялись, об этом свидетельствовала вновь наступившая, угнетающая тишина. Они просидели на пожарной лестнице почти два часа, при этом проваливаясь в неспокойный, короткий сон и вскоре убедившись, что никого поблизости нет, они спустились в переулок, чтобы продолжить путь до дома Саши. Всю оставшуюся дорогу, они шли молча и казалось, даже на мысли сил уже не осталось.

7

“Центр-Сити” и его окрестности, казалось, остались нетронутыми. Вокруг, как и всегда, были чистые стриженные газоны, аккуратно, как по линейке припаркованные машины, даже мусора совершенно не было, словно именно здесь, до сих пор убирались. Женька смотрела на все это с опаской. Город опустел, по дороге им конечно, попадались разные разбросанные вещи, документы, сумочки и мобильные телефоны, но здесь ничего подобного не было. Чисто. Аккуратно. Стерильно. Если бы люди покидали город, то об этом были бы свидетельства, но все выглядело так, словно город опустел в один щелчок пальцев.

Они подошли к дому Саши почти на рассвете. Есть такое время суток, которое Женька называла “серость”, солнце еще не взошло над городом, но приближалось, сумерки отступали, но все еще стелились по земле напоминая туман. Самое ненавистное время суток. В такой серости, напоминающей дождливый день, ты начинаешь теряться. Мрачные мысли неожиданно становятся такими тяжелыми, словно обретают плоть и своими жуткими, темными руками, начинают тебя душить, тянуть вниз, заставляя падать в колодец собственной истерики.

Мотнув головой, чтобы прогнать неожиданно напавший сон и дикий приступ очередной паники, Женька посмотрела на Сашу. Он смотрел по сторонам с жалостью, словно этот клочок земли был ему настолько дорог, что видеть его опустошенным было больно, хотя она прекрасно понимала, что скорее всего он даже не был знаком со своими соседями.

Саша аккуратно пробирался к подъезду высокого здания, которое служило ему домом. Большинство горожан мечтали здесь жить и еще со времен строительства, сюда водили бедняков, чтобы они смотрели на то, чего никогда не смогут достичь в своей жизни. Как бы сильно человек не старался и каким бы умным он не был, сюда пускали только потомственных богачей. Саша знал об этом не понаслышке, ведь этот кусочек рая построил его отец, и каждый человек живший здесь, получал разрешение на покупку квартиры непосредственно от него. Почти никто об этом не знал, а Саша никому и никогда об этом не говорил. Ему итак хватало насмешек в школе, ведь среди богатых наследников, он был отнюдь не самым богатым. Его жизненный опыт был намного больше, чем могла себе представить Женька, но Саша почему-то решил ей об этом не рассказывать, чтобы не вызвать сочувствия или жалости.

Короткими перебежками, как в фильмах про войну, они пробрались до подъезда. Открыть железную дверь было не сложно, электричество кто-то отключил, даже в этом элитном районе. Они оказались на первом этаже пятидесяти-этажного здания. Осознав, что лифты не работают, оба прошли на лестницу. Усевшись на первой ступеньке Женька глубоко вздохнула.

— Вот почему я люблю пригород. — Тихо прошептала она, заметив, что Саша так же без сил уселся рядом.

— Хорошо, что я не решился переехать в пейтхаус на последнем этаже. — Тяжело протянул он.

— На какой этаж нам нужно?

— Шестнадцатый.

— Отлично, тогда пошли. — Решилась Женька и поднялась на ноги.

Они шли молча, каждый про себя считал ступеньки, но уставший мозг постоянно сбивался. Сделав по пути несколько передышек, они достигли своей вершины и оказавшись у входа в квартиру, перевели дыхание. Спустя несколько минут Саша открыл дверь и они оказались в огромной квартире. Одна только прихожая по размеру стоила всего дома Женьки целиком. Она с опаской огляделась, боясь увидеть что-то, нехорошее, и продолжала нервно сжимать пальцы застыв в прихожей. Саша закрыл за ней дверь и придвинул к ней тумбочку. Встретившись с удивленным взглядом Женьки, он улыбнулся краешком губ и проговорил:

— Не подумай, что я сумасшедший, просто, я хочу нормально поспать и услышать, если вдруг кто-то начнет ломиться в дом, а то в фильмах, они все время тупят на этом месте.

— Логично, — кивнула Женька и медленно прошла к окну в гостиной.

На широком подоконнике валялись подушки и книги, весь город был как на ладони. Его пустота и отсутствие света пугало и смотря на тоненькие дорожки уходящие в сторону вокзала, она вновь подумала о происходящем. Саша заметив ее блуждающий взгляд подошел ближе и потянув за шнурок закрыл окно жалюзями.

— Пойду проверю, есть ли вода в душе. — Кивнул он и удалился. Женька осталась одна. Она замерзла, наверное, это были последствия бессонной ночи, или мокрой одежды, но дрожь все больше становилась похожа на озноб.

Осмотревшись вокруг, она сделала только одно заключение — эта комната, выглядела холодной. Все вокруг было серым, белым и черным, как в фильмах, словно она пришла на площадку для съемок, но уж точно не в жилое помещение. На стене, напротив дивана висел огромный плазменный телевизор, под ним очередной ряд различных книг, тут была и классика, и фантастика, и даже романы, которые читают только женщины. Это все, ни как не увязывалось с представлением о жизни избалованного Саши. Если говорить на чистоту, Женька думала, что увидит тут мотоцикл посреди комнаты и кучу постеров с голыми девицами.

— Слава Богу вода есть, она правда прохладная, но думаю можно немного потерпеть. Мыться придется со свечками, но это лучше чем ничего. Я принесу тебе чистую одежду, можешь отправиться в душ первой, а я посмотрю, есть ли что-то из еды. — Оживленно произнес Саша, бегая из стороны в сторону.

Через несколько секунд, он вручил ей кучу одежды и проводил по длинному коридору в ванную, которая была примерно в половину гостиной. Вокруг горели свечи и чувствуя себя не в своей тарелке, Женька прикрыла глаза глубоко вздохнув. Мыться в реке на природе ей было бы гораздо уютнее, чем в роскошной ванной при свете свечей и кучи различных тюбиков и баночек. Оказавшись у зеркала, Женька встретилась со своим отражением.

Она смотрела на бледную как полотно девушку, которая явно была на грани нервного срыва. Темные брови теперь выделялись как два черных полумесяца, темные волосы запутались и были настолько грязными, что свисали жуткими прядями. Лицо тоже не отличалось чистотой, а к шее прилипли куски грязи, скорее всего из реки. Медленно стянув с себя грязную пропахшую сыростью одежду, она встала в ванну и задернув штору включила воду. По сравнению с речным течением, вода в душе оказалась просто божественной. Женька с удовольствием помыла голову, умылась и натерлась мочалкой до скрипа, потом постирала нижнее белье и сразу же надела его. Она вышла из душа и вытерлась мягким махровым полотенцем досуха. Вещи, которые ей дал Саша явно принадлежали какой-то девушке, потертые синие джинсы еле сошлись на бедрах (та девушка была меньше, как минимум на размер), а вот балахон явно принадлежал самому Саше, он пропах дорогим мужским парфюмом. Мягкая ткань подарила тепло и почти сразу Женьке захотелось прилечь и поспать. Оставив свои вещи сушиться, она вышла из душа и нерешительно направилась по коридору к шуму, который издавал Саша.

Он стоял на кухне, все дверцы были раскрыты на столе стояла куча консервов, баночек, порошков и чего-то совсем непонятного, чего Женька никогда не видела даже в магазинах. Саша продолжал что-то искать, и даже не обратил на нее внимание.

— Ванна свободна, — тихо проговорила она, словно в одной только этой фразе слышалось огромное спасибо.

— Хорошо, — кивнул он и улыбнулся, — можешь съесть что-нибудь, это все, что я нашел.

— Спасибо.

— Не стоит, теперь я очень жалею, что редко готовил дома. — Лучезарно улыбнулся он.

— Понятно. — Кивнула Женька и заняла место на кухне, а Саша ушел в душ.

Зашумела вода, она перебирала консервы и все что удалось найти Саше, конечно выбор был не особо богатый, но наличие макарон радовало. Женька подошла к плите и зажмурившись, тихо прошептала:

— Хоть бы газ не отключили…

Она нажала на кнопку и пламя загорелось. Это было не просто чудо, это было спасение, Женька умела готовить, это было первое, чему она научилась в приемной семье. Когда все было хорошо и складно, мачеха часто учила ее готовить и они делали настоящие кулинарные шедевры. Сейчас она набрала воды в кастрюлю и стала ждать, когда жидкость закипит. Саша сказал правду про голод, но Женька ничего не ела, она боялась, что ее желудок просто выплюнет все обратно, поэтому она смотрела на еду больше с опаской, чем с желанием съесть все, что плохо лежит.

Вода закипела, она бросила макароны и прислушалась, Саша явно устроил себе банный день и выходить не торопился. Возможно он даже уснул в ванной, но это было хорошо, к тому времени, как он вернется на кухню, все будет уже готово. Через полчаса в кастрюле уже сварились макароны, она открыла банку томатной пасты и щедро навалила ее внутрь. Это конечно не было кулинарным шедевром, но горячая пища намного вкуснее сухих, хоть и сладких батончиков. Выбившись из сил, Женька так ничего и не попробовала, она подошла к дивану и усевшись, стала ждать Сашу, но как только тело расслабилось, она мгновенно погрузилась в сон.

Он вышел из душа словно заново родившись, Саша специально принимал ледяной душ, чтобы не уснуть. После того, как он побрился и оттер грязь от речки, ему в нос ударил запах еды. Голова немного закружилась, а желудок громко заворчал. Переодевшись в чистые вещи, он заторопился на кухню, чтобы узнать, что из его скудных и невкусных запасов источает такой необыкновенный аромат.

Вокруг стояла тишина, на столешнице горела одинокая свечка, которая по сути не дарила никакого света, на плите стояла кастрюля и запах исходил явно от нее. Саша приподнял крышку и глубоко втянул в себя запах вареных макарон и томатной пасты. Сейчас это показалось ему самым невероятно вкусным запахом на свете. Заметив две чистые тарелки и столовые приборы, он обернулся, на диване свернувшись клубочком лежала Женька. Она так ничего и не съела, и этот жест почти отбил у него желание наброситься на еду и ни с кем не поделиться. Она заботилась о нем. Улыбнувшись краешком губ, он разложил макароны на две тарелки и поставив еду на журнальный столик, попытался разбудить Женьку.

После третьего толчка в плече, она резко открыла глаза и отпрянула, словно он ее напугал до чертиков. Нахмурив брови Саша подал ей еду и пожав плечами, тихо проговорил:

— Если ты готовила одна, то это не значит, что я собираюсь съесть все это один, хотя мне очень хотелось.

— Честность, — улыбнулась она и сонно протерев глаза взяла в руки тарелку.

Они ели молча, первая ложка далась Женьке с трудом, она все еще думала, что от долгого голодания желудок просто не воспримет пищу, но все прошло на удивление отлично. Первая порция лишь вызвала еще больший голод и вскоре они с Сашей опустошили всю кастрюлю.

— Теперь можно и поспать! — довольно промычал Саша, — если хочешь можешь лечь в соседней комнате, там кровать и одеяло.

— Нет спасибо, мне и здесь хорошо.

— Ну как хочешь.

Женька собрала грязную посуду, по привычке сложила все в раковину и собралась ее мыть, но потом вспомнила, что вскоре они уйдут и эта посуда никому не помешает. Вернувшись к дивану, она заметила подушку и одеяло. Это ее удивило, но в тоже время обрадовало. Голова коснулась мягкой подушки, тело согрело теплое одеяло и смотря в потолок, Женька услышала странную мысль промелькнувшую в голове, перед тем как погрузиться в сон, мы остались вдвоем и если мы не будем заботиться друг о друге, то скорее всего оба погибнем…

8

Говорят, кошмары это проявление подсознательных страхов, о многих, из которых мы даже не подозреваем. Но есть такие страхи, которые не нужно скрывать, они отражаются в глазах и самым большим страхом на свете, является потеря. Неважно, что ты теряешь, если это было для тебя дорого и важно, эта потеря может убить тебя. Именно так произошло с Женькой. Она потеряла человека, но никогда об этом никому не говорила, пытаясь загнать боль так глубоко, чтобы добраться до нее никто не смог.

У каждого человека кошмары проявляются по своему, кто-то сидит в месте своей мечты и в последствии это место превращается в ураган страхов и боли. Но у некоторых людей, кошмары начинаются сразу, они просто врываются в твой сон и ты даже не помнишь, что тебе снилось до этого. Женька ощутила страх в груди за несколько секунд до появления картинки. В основном все сны, это образы и чувства, иногда мы не видим четкое изображение, но ощущая ветер и слыша шум волн, мы представляем, что находимся на берегу моря. Или же тяжелое дыхание и страх, мозг моментально рисует картину побега от маньяка, но тем не менее, мы не видим его лица. Так произошло с Женькой. Ей снилось, ну или точнее, она ощущала, что сидит на мостике и смотрит на водную гладь. Не было ветра или волн, озеро или море, было спокойным, словно маленькая лужица, и она смотрела в темноту. Зачем она здесь? Что она пытается увидеть в этой мутной воде? Мозг задавал вопросы подсознанию, но не получал ответов, лишь огромную волну новых чувств. “Ты должна найти. Ищи…” Это все что выдало подсознание, и Женька в панике начала выплескивать воду на мостик, на котором сидела. Она вгрызалась в воду словно в землю, будто пытаясь что-то откопать, что-то найти, вода ускользала, просачивалась сквозь пальцы, но она не бросала попыток. Она рыдала от отчаянья и пыталась причинить боль мутной воде, заставить ее отдать то, что она забрала, но это был всего лишь сон, и вода не кончалась. Последний раз ударив по воде, словно сдаваясь, Женька опустила руки. От этого стало еще страшнее и попытавшись вытереть слезы, она ощутила на запястье чью-то руку. “Ты не нашла меня” — послышался чей-то шепот и синяя рука утащила ее в глубину мутной воды.

Женька открыла глаза. Она никогда не кричала во сне, сотню раз просыпаясь в поту от этого сна, она просто закрывала лицо руками и повторяла, что это просто сон. Многие люди после кошмара могут заснуть, но у других более впечатлительных, биение сердца становиться настолько болезненным, что даже пошевелиться становиться страшно. Женька была из таких людей. Сейчас она глубоко и часто дышала. Боль от ударов сердца стала невыносимой и что самое удивительное, оно причиняло боль ни в груди, а где то в горле. Коснувшись пульсирующей вены на шее, она снова глубоко вздохнула и посмотрела прямо перед собой. Это была квартира Саши, в которой она заснула. Жалюзи на окнах были по прежнему опущены и видеть город она не могла, но чувствовала, что на улице ночь. Возможно они проспали сутки, а может и гораздо больше, ведь теперь уследить за временем было невозможно.

Поднявшись на ноги, Женька потянулась и скрестив руки на груди, осмотрелась. Сон отбило, даже привычной утренней сонливости, больше не было. Она подошла к окну и заглянув за занавес убедилась, что на дворе царила глубокая ночь. Город спал, но что-то подсказывало ей, это был не просто сон. Люди не впадали в кому, они просто исчезли и теперь этот город по настоящему умер. Он не стал городом призраком, теперь это просто мертвое пятнышко на карте пока еще живой планеты. Хотя секретность сыграла только на руку, теперь этот город и вправду исчез. Женя отвернулась от окна.

Аккуратные ряды книг, привлекли ее внимание. Они стояли беспорядочно начиная от всемирных классиков и заканчивая романами для женщин, которые читают молодые девчонки мечтая о принце на белом коне. Среди книг она увидела много своих любимых авторов, к примеру, “Война и мир” Толстого, “Мастер и Маргарита” Булгакова, собрание сочинений Джейн Остин и многое другое. Аккуратно касаясь корешков книг, она словно боялась их потревожить и в середине, среди больших томов, наткнулась на пустоту, по опыту она знала, в такой промежуток может поместиться только маленький сборник стихов. Но Женька ошиблась.

Это была рамка с фотографией. На ней была изображена семья Саши, которую он почему-то спрятал среди книг. Фото было сделано не так давно, сейчас Саша выглядел почти так же, он держал на руках маленькую девочку, которая лучезарно ему улыбалась. Ее темные волосы были заплетены в две косички, еще рядом с Сашей стояла красивая женщина, тоже радостно улыбаясь, скорее всего это были его сестра и мама. Чуть дальше в нескольких сантиментах от них, стоял мужчина. Строгие черты лица, красивая улыбка, но Женька знала, такая улыбка не может быть настоящей, а несколько сантиметров отделяющих его от семьи говорили о многом. Она вспомнила свои семейные фото, как бы сильно фотограф не старался, на всех снимках было видно, что она не из этой семьи. Даже, когда приемные родители обнимали ее на фото, невозможно было отразить несуществующую идиллию семейного счастья. Здесь все выглядело примерно так же. Мама, сестра и Саша искренне улыбались, отец стоял особняком, словно был чужим.

Убрав фото на место Женька взяла с дивана одеяло и обернувшись им, словно замерзнув, подошла к окну на кухне. Подоконники, которые доходили ей до колен были широкими, они словно были созданы для того, чтобы на них сидеть и смотреть на город с высока, за чашкой горячего кофе. Кофе… она мечтала о чашке горячего кофе, и неважно какое бы оно было, свежесваренное или растворимое, черное или с молоком, ей просто хотелось ощутить этот бодрящий запах, от которого жизнь, всегда казалась совершенно другой.

Она смотрела на темный город и снова подумала о том, что происходящее больше напоминает реалити-шоу, в которое их поместили для проверки жизнеспособности. Но факт отсутствия какого-либо движения на улицах, снова кидал ее в мысли о случившимся апокалипсисе. Ведь люди не могут исчезнуть бесследно? Весь город, не может просто взять и испариться, не оставив никаких подсказок о том, что произошло. Если по городу ходят солдаты, значит ими кто-то руководит?! Если они убивают жителей, значит им кто-то отдает приказ?! Снова вопросы посыпались бесполезным потоком и снова ни одного ответа на них не было. Женька просто смотрела в окно и пыталась разглядеть где-нибудь движение, хоть малейший намек на живое существо. Но над городом не летали птицы, по улицам не слонялись собаки или кошки, казалось все просто вымерло. Даже не было пробок на дорогах, будто люди не пытались покинуть город. Все это было страшно и на мгновенье поддавшись этому страху, можно было сойти с ума.

Она просидела около окна до рассвета. Солнце медленно осветило горизонт и вместе с ним раздался очередной бой часов. Он моментально вызвал приступ головной боли, а в ушах снова зазвенел противный пищащий звук, похожий на низкие частоты. Поморщившись от боли Женька насчитала шесть ударов, наверное, было шесть часов утра. Услышав шум в дальней комнате, она насторожилась, но это был Саша растрепанный и помятый, но такой же как вчера. Он только, что выбрался из постели и явно был разбужен этим шумом.

— Доброе утро, — пробубнил он, заходя на кухню. Видимо по привычке Саша включил кофе-машину, которая не работала, и выругался.

— Доброе утро, — улыбнулась Женька.

Он посмотрел на нее щурясь от лучей солнца и плюхнулся рядом.

— И давно ты тут сидишь? — спросил он.

— Полчаса. — Ответила Женька, но он не поверил. Приготовившись задать очередной вопрос, он услышал, как тихо зажужжал холодильник и часы на кофе-машинке замигали.

— Кто-то включил электричество! — воскликнул он и сразу бросился к телевизору.

Щелкая каналы, он видел один и тот же черный экран, но в конце концов он нашел одну единственную трансляцию, это был местный канал новостей. На черном экране выдавали бегущую строку и все тот же монотонный голос просил всех прийти в точку сбора в центр города.

— Не понимаю, что происходит, — покачал головой Саша и выключив телевизор бросил пульт на диван. — Что там такого в центре города?!

— Я не знаю, — пожала плечами Женька, — но думаю нам не стоит туда идти.

— Почему?

— Именно с той стороны приезжают солдаты и туда они отвозят убитых людей, думаю, не стоит, умирать, так и не поняв, что произошло.

— Тогда как нам понять, что произошло будучи постоянно в бегах?! — возмутился Саша, — я думаю нам стоит сходить на точку сбора и посмотреть издалека.

— Если тебе этого хочется, ты можешь идти, а я пойду домой. Мы не обязаны держаться вместе.

— А вот тут ты ошибаешься, — серьезно ответил он. — В данной ситуации нам никак нельзя разделяться. Тем более от центра города, мы совсем не далеко, мы можем сходить туда, а потом двинуться к твоему дому.

— Нет, — строго ответила Женька смотря ему прямо в глаза.

— Почему? — упрямо спросил Саша, и она заметила искры недовольства в его глазах.

— Потому, что твоя семья в безопасности, а моя где-то там и я понятия не имею, что с ними.

— С чего ты взяла, что моя семья в безопасности?

— Ты сам сказал, что они заграницей.

— Вот именно, они в другой стране, и мы не знаем, что произошло. Может это коснулось всего мира, а не только этого проклятого места, так, что не говори, что тебе тяжелее чем мне.

— Я этого не говорила. — Отвернулась Женька и услышала как щелкнула кофе-машина.

Уже через пару минут они с Сашей забыли о перепалке и наслаждались горячим кофе с шоколадными батончиками. После завтрака Саша сложил все припасы в два рюкзака, они взяли все самое необходимое, точнее все то, что смогли найти у него дома. Фонарик, несколько таблеток из аптечки, консервы и две бутылки воды. Женька переоделась в свои вещи, но теплый балахон оставила. Она прекрасно понимала, что следующую ночь, они скорее всего проведут на улице. После трехчасовых сборов они вышли из квартиры.

— Что бы ты не говорила, — прошептал Саша, нажав кнопку лифта, — я считаю, что нужно идти на точку сбора. Но разделяться я не намерен, поэтому мы пойдем к тебе, а потом сразу направимся в центр.

— Я думаю нам не стоит спускаться на лифте. Электричество могут выключить, так же неожиданно, как включили. — Совершенно его не слушая произнесла Женька.

— Ты права, — согласился он, и они вышли на лестничную площадку.

Спустившись на два лестничных пролета Саша неожиданно схватил Женьку за руку. Они замерли в тишине. На неизвестное количество этажей ниже, он услышал треск и голоса. Спустя несколько минут, они повторились. Саша знаком показал подниматься обратно. Верить, что это такие же люди, как они, было опасно, ведь наибольшая вероятность была в том, что это отряд солдат прибывший на проверку и зачистку местности.

Они медленно поднимались вверх, но услышав шаги тяжелых ботинок решили, что их заметили. Женька хотела вернуться в квартиру, но Саша потянул ее за собой в лифт, который уже стоял на его этаже и нажав кнопку первого этажа, тяжелые, железные двери закрылись.

— Ты с ума сошел? — испуганно прошептала Женька.

— Ты о чем?

— Лифт всегда останавливается, если его вызвать на нижних этажах.

— Сомневаюсь, что они успеют его вызвать, он скоростной, а шаги были на лестнице.

— А если они все же его вызвали…

Послышался гул, грохот и лифт резко остановился придавив находившихся в нем к полу. Свет погас. Электричество снова выключили.

— Черт, — выругался Саша.

— Это просто… — прошипела Женька, но заставила себя остановиться, чтобы не произнести ругательства в слух.

— Что нам теперь делать?

— Мы попробуем открыть двери в ручную. — Ответил Саша и сразу приступил от слов к делу.

Двери оснащенные датчиком движения на такой случай, с трудом, но все же поддались его натиску, в кабину просочилась тоненькая полоска света, но вместе с ней они услышали посторонний звук. Саша тихо закрыл двери обратно. На этаже явно кто-то был. Они замерли, боясь даже дышать. Шаги тяжелой обуви приближались, толи на этаже ниже, толи выше. Наступила пугающая тишина. Прикрыв глаза Женька уже решила, что сейчас двери откроются их расстреляют и на этом все закончится. Саша думал о том же, но тем не менее, продолжал неподвижно стоять у дверей в прямом смысле слова перестав дышать. Через несколько мучительных минут ожидания, громкие шаги стали отдаляться, но они не торопились двигаться. В таких случаях лучше выждать и быть уверенным, чем умереть из-за минутной радости облегчения.

9

Саша и Женька сидели в полной темноте на высоте десятого этажа. Находиться в железной коробке без света, было крайне неприятно. Они молчали, слушая лишь тихое дыхание друг друга и по-прежнему боялись пошевелиться. Солдаты могли находиться где-то рядом, выше или ниже этажом. В многоквартирном доме было множество мест где можно было спрятаться, лифт был не лучшим решением, но солдаты могли делать обход по квартирам и в этом контексте железная коробка была беспроигрышным вариантом.

— Сколько мы здесь сидим? — тихо прошептал Саша в темноту. Он даже не знал в какой стороне находилась Женька.

— Ровно два часа и три минуты.

— Откуда такая точность?

— Я считала.

Женька прислонилась спиной к стене и прикрыв глаза действительно считала каждую секунду. Сколько именно они проведут времени в этом месте было неважно, просто мозг должен быть чем-то занят, чтобы не думать о происходящем. Лучше заставить себя что-то вспомнить, что-то посчитать или придумать, но только не думать о тех вопросах, на которые ты не можешь найти ответы. Именно это, как правило, больше всего сводит с ума.

Саша сидел на полу с закрытыми глазами и думал о своей маме и сестре. Они улетели отдыхать в их домик на берегу Италии. Его конечно волновал вопрос, что произошло с миром, и как получилось устроить исчезновение всех людей из города, но тем не менее, он продолжал верить, что в Италии ничего не произошло и такое ужасное стечение обстоятельств, касается только их города, ну или государства, континента в конце концов, только бы не Италия. Иначе он себе никогда не простит, что отказался лететь с ними. Очередная ссора с отцом заставила Сашу остаться, и вот чем все обернулось. Он сидит в лифте, в городе пусто, и если с его близкими случится беда, он ничем не сможет им помочь.

— Я думаю нам пора выбираться. — Сухо сказал он, ощущая, как чувство вины больно кольнуло сердце.

— Давай попробуем, — согласилась Женька и встала на ноги.

Саша медленно, как можно тише, раздвинул стальные двери лифта и прислушался. Вокруг стояла тишина. Женька придержала одну дверцу, чтобы он смог спрыгнуть на нижний этаж, где было больше места. Затем Саша помог спрыгнуть ей и они так же аккуратно, закрыли двери. Они вышли на лестницу пытаясь передвигаться на цыпочках, чтобы не издавать ни единого звука. На площадке также царила тишина, скорее всего солдаты ушли в другое здание, и они начали медленно спускаться по лестнице на первый этаж.

Саша шел первым, за ним следовала Женька. Она постоянно смотрела себе под ноги и ступала, так словно каждый шаг мог стоить ей жизни. Оказавшись на первом этаже, она схватила Сашу за руку прямо перед тем, как он попытался открыть дверь на улицу. Покачав головой и не говоря ни слова, она указала взглядом на нижний пролет, где находился выход на подземную парковку, Саша лишь кивнул и направился по указанному направлению. Они боялись, но кричать о своем страхе, никто не хотел особенно с учетом того, что никто не услышит и никто не поможет. Этот страх каждый из них пытался побороть самостоятельно. Женька ставила перед собой одну цель, добраться до дома, именно это придавало ей сил и успокаивало. Пусть эта цель была не такой важной, как понять, что произошло, но все же, эта была цель и она к ней следовала. Саша успокаивал себя тем, что он не один в таком положении, и что все не может быть так страшно, как выглядит на самом деле. Возможно оба сильно ошибались не говоря о своих страхах, но для разговоров момент был точно не подходящий.

Они оказались на почти пустом подземном этаже, лишь несколько дорогих иномарок остались припаркованными вдоль стен, скорее всего остальные были брошены где-то в городе, где их владельцев застал первый удар часов. Саша и Женька шли медленно, постоянно оборачиваясь. Делать такие осторожные движения их заставлял страх, он словно говорил им о том, что ему нужно смотреть прямо в глаза, как только он появиться рядом и при любых обстоятельствах попытаться убежать от него.

Поднявшись на улицу они осмотрелись по сторонам. Ничего не говорило о присутствии в этом районе солдат или каких-либо других людей. Вокруг было пусто. Как будто они стояли посреди огромного города призрака. Женька двинулась в сторону пригородных поездов, но Саша сразу ее остановил.

— Слушай давай заглянем на точку сбора, тут идти всего часа четыре.

— Мы уже говорили об этом, и кажется, договорились, что мы идем в мой дом. — Спокойно ответила Женька, смотря в его глаза.

— Я знаю, но до твоего дома несколько дней пути. Сама подумай, мы можем, сразу посмотреть и узнать, что произошло, а так мы потратим гораздо больше времени. — Озвучил весомый аргумент Саша.

— Я тебя понимаю, но чтобы ты не говорил, я пойду в другую сторону и если ты считаешь нужным на этом этапе разойтись, я с тобой полностью согласна. — Неожиданно зло прошипела Женька.

— Да, что с тобой такое?! Ты сама прекрасно понимаешь, что я говорю правильные вещи и поход за город, лишь отнимет у нас кучу времени. — Ответил Саша не желая ей уступать и в тоже время понимая, что не может ее бросить.

— Ты узнал что хотел, ты побывал дома, а я нет и какие бы еще факты, ты мне не озвучил, я все равно пойду туда, куда собиралась.

Назревала ссора, никто не хотел уступать и сверля друг друга взглядом, они почти забыли об осторожности. Саша сдался первым, он отвернулся и почти сразу заметил движение. В местности где все должно быть неподвижно, малейшее изменение замечаешь сразу. Это были солдаты. Как только их заметили раздались выстрелы. Саша схватил Женьку за руку и побежал. Что-то обожгло его плечо, но он даже не думал останавливаться, чтобы посмотреть, что это было. Сейчас единственной мыслью было выжить и убраться как можно дальше. Они бежали быстро, петляя среди брошенных машин и постоянно меняя маршрут. Солдаты двигались за ними, но почему-то были медлительными. Они стреляли, но казалось, что стрелять по движущейся мишени их никто не учил. Женька не отставала от Саши, он спас ей жизнь, и вообще если бы не их ссора, они возможно не попали бы под обстрел. Оказавшись на границе “Центр-Сити” им пришлось перелезть через забор и двинуться в противоположном направлении от центра города. Это сразу определило их дальнейший маршрут, но тогда они об этом не думали.

Они пробежали несколько кварталов и когда силы были на исходе, спустились в первый попавшийся подвал. Закрыв за собой дверь, они тяжело дыша двинулись дальше по темным пропахшим сыростью коридорам и только фонарик Саши спасал их от беспроглядной темноты. Протискиваясь между трубами и всевозможными коммуникациями, они прошли несколько кварталов под землей и оказались чуть дальше офисного здания, в котором работала Женька. В этот раз отключение электричества сыграло им только на руку, любая дверь в подвальном помещении была оснащена кодовым замком, соответственно, сейчас все двери для них, в прямом смысле этого слова, были открыты. Наконец окончательно выбившись из сил, они остановились в подвале одного из домов и аккуратно выглянули на улицу. Через темное стекло было плохо видно местность, но они надеялись, что солдаты отстали. Закрыв дверь железным прутом они устроились около стены и тяжело дыша решили сделать передышку.

Только спустя несколько минут Женька заметила, что балахон Саши на предплечье рваный и влажный. Она присмотрелась и нахмурившись посветила на него фонариком. Кровь от бега и участившегося сердцебиения продолжала окрашивать его синий балахон в алый цвет крови.

— Ты ранен, — взволнованно прошептала она, смотря на то, как Саша тяжело дышит.

Услышав ее слова, он открыл глаза и взглянул на свою рану, но ничего не заметив в темноте, он, как это обычно бывает в голливудских фильмах, лишь усмехнулся и заявил:

— Это всего лишь царапина.

Женька раздвинула края порванной ткани и убедилась, что это далеко не царапина и что лучше всего такую рану сразу зашить. Саша хмурился и все сильнее сжимал челюсть, пытаясь скрыть истинную боль, которая только сейчас волной прокатилась по телу.

— Рану нужно промыть и зашить. — Сделала заключение Женька и стала рыться в рюкзаке, надеясь, что у богатенького мальчика в аптечке есть хотя бы бинт.

— Откуда ты знаешь что нужно делать? Ты что училась на врача? — улыбнулся Саша будучи уверенным, что она просто в очередной раз умничает.

— На медсестру, — сказала Женька, — я проходила курсы первой помощи, когда собиралась уехать отсюда.

— И почему не уехала?

— Не сложилось, — просто ответила Женя.

Как она и предполагала, в аптечке кроме нескольких пачек обезболивающего ничего полезного не нашлось. Оторвав кусок ткани от своей футболки она коснулась его плеча, и заметила как он вздрогнул. Ему явно было больно и она до сих пор ждала, когда же начнется нытье о том, как он устал и о том, как сильно он страдает. Но Саша молчал.

— Нам нечем перевязать рану. — Тихо проговорила она.

— Думаю и этого хватит. — Спокойно ответил он, но не смотрел ей в лицо.

— Нам нужно продезинфицировать и зашить рану, так, что давай без глупого геройства. Мне нужно подняться на улицу, в брошенных машинах должны быть аптечки.

— Говоришь без глупого геройства, а сама собираешься отправиться за аптечкой, когда у меня глупая царапина на руке. — Усмехнулся он. — Я пойду с тобой.

Саша попытался подняться на ноги, но его пошатнуло. Он чуть не упал, но Женька заботливо его придержала и усадила на место. Саша в одно мгновенье побледнел и выглядел, так, будто потерял большое количество крови, но Женя знала этого быть не могло. Она еще раз внимательно осмотрела рану, были задеты лишь мягкие ткани и кровопотеря должна была быть минимальной.

— Как ты себя чувствуешь? — неожиданно испуганно спросила Женя, коснувшись его лица и заглянув в помутневшие карие глаза.

— Нормально, — сонно ответил он и сразу же зевнул. — Только спать очень хочется. Что происходит?

— Скорее всего пули чем-то смазаны. — Нахмурилась Женька. — Ладно, будь здесь, я пойду за аптечкой.

Она поднялась на ноги и выложив все из рюкзака собралась уходить.

— Эй, — позвал ее Саша, — помнишь, на реке я дал тебе обещание говорить правду?

— Да, ты сейчас хочешь мне в чем-то признаться? — вздернув брови спросила она.

— Нет, — покачал головой Саша, — я хочу чтобы ты тоже дала мне обещание.

— Какое?

— Пообещай мне, чтобы не случилось, ты вернешься.

Женька смотрела ему в глаза и на секунду задумалась. Они остались вдвоем, можно сказать против всего мира, или города, и эту малость было так легко пообещать, и так тяжело выполнить, но не смотря на это, она сказала:

— Обещаю, я тебя не брошу.

Больше они не сказали друг другу ни слова. Женька взяла фонарик и ушла, боясь только одного, что вернувшись, подвал окажется пустым, а Саша исчезнет, как и другие люди.

Сам Саша, оставшись в одиночестве, сразу забыл о безопасности, точнее, он ничего и не смог бы сделать, даже если бы в этот самый момент ворвались солдаты. К тому моменту, когда за Женькой закрылась дверь, он уже крепко спал от снотворного, которым были пропитаны пули.

10

Женька прошла несколько домов по подвалам и сразу ощутила, что быть одной гораздо страшнее, чем с Сашей. Но ей нужно было побороть этот страх. Для этого она поставила перед собой очередную цель, она не позволит ему остаться в одиночестве. Она должна его спасти и позаботиться о нем. Выбравшись на поверхность, она столкнулась с сумерками, в которые медленно погружался безлюдный город.

Выключив фонарик и закрыв за собой дверь, она оказалась в пустынном переулке. Вокруг не было машин, двери домов были закрыты, а магазины, напротив, открыты, ведь почти все люди исчезнувшие в тот день, когда все началось, уходя на работу не думали, что могут не вернуться. Каждая дверь была заперта, а все ближайшие аптеки находились на приличном расстоянии от дома, в котором она оставила Сашу. Женька двинулась вниз по улице. Темнота приняла ее в свои объятья и стало намного проще передвигаться, но заметить солдат становилось сложнее.

Она ощущала опасность и от этого, адреналин зашкаливал, почему-то постоянно хотелось побежать, как будто кто-то уже следовал по пятам и вскоре, она окажется добычей, на которую идет охота. Пройдя несколько кварталов, Женька оказалась на большом перекрестке. На нем стояло несколько десятков столкнувшихся машин. Двери почти каждой были распахнуты и она начала поиски. Первые две машины принадлежали явно не бдительным водителям, кроме мусора внутри, она ничего так и не нашла. Третья машина подарила ей книжку в которой находились карты города и ближайшего пригорода. Она запихнула книгу в рюкзак и двинулась дальше. Она облазила еще несколько машин и наконец нашла аптечку. Бросив ее в рюкзак, Женька осмотрела еще и грузовик, там тоже нашлась коробка с медикаментами, собрав уже увесистую сумку она собиралась уходить, когда заметила чьи-то ноги под грузовиком.

Разум говорил не ходить и не смотреть, но что-то другое заставило ее обогнуть машину и взглянуть, кому принадлежит неподвижное тело. Это был солдат, одетый в обыкновенную военную форму, а на лбу зияла кровавая рана. Женька вздрогнула от такого зрелища, но потом заметила пистолет на его поясе. Руки сами потянулись к кобуре, словно наконец-то нашли то, чем можно защищаться. У Женьки дрожали руки, разглядывая пистолет, она ощущала, что делает что-то неправильное, но тем не менее убрала его в рюкзак. Ноги приросли к асфальту, она смотрела на молодое лицо убитого солдата и продолжала задавать вопросы. Как такое произошло? Кто это с ним сделал? Все происходящее пугало. Чем дольше они оставались в неведении, тем больше вопросов скапливалось в голове.

Услышав шум машины неподалеку, Женька приготовилась бежать, но было уже поздно. Машина солдат появилась на горизонте, мысли закрутились ураганом, если она побежит в любую из сторон, они ее заметят и она не сдержит обещание. Глаза в панике бегали вокруг, пытаясь найти любой способ чтобы выжить. Не найдя ничего более подходящего, Женька забралась в кабину грузовика и спряталась на спальном месте, которое находилось прямо за спинкой водительского кресла. Она и не знала, что машины со спальным местом еще существуют, но сейчас ей лишь казалось, что она намеренно загнала себя в угол.

Она услышала, как машина остановилась совсем близко. Послышались шаги тяжелых сапог, она задержала дыхание и зажмурилась. Солдаты тем временем остановились около тела солдата и она услышала их голоса. То, что говорили солдаты ее не удивило, а вот голос и интонация привели в замешательство. Казалось будто эти люди были запрограммированы говорить, как неживые, без эмоций и каких-либо чувств.

— Еще один солдат погиб. — Безразлично проговорил один.

— Других погибло в сотни раз больше. — Ответил другой.

— Мятежников почти не осталось, они погибнут сами по себе, от голода или от нас.

Она слышала, как они взяли тело солдата в руки и снова раздались их тяжелые шаги.

— Все мятежники должны умереть. — Заключил бесчувственный, отдаляющийся голос.

Услышанное шокировало и обрадовало. С одной стороны, это значило, что они с Сашей были не одни, значит где-то в городе, скрываются такие же люди, почему-то не исчезнувшие и не попавшие в руки солдат. Но с другой стороны на них шла охота. Послышалось рычание мотора и шум отъезжающей машины. То, что творилось в городе, становилось все более непонятным. И больше всего сейчас ее интересовало, что сделали с солдатами раз они стали такими бесчувственными и кому они подчиняются?! Ведь кто-то явно отдает им приказы. А еще кто-то им противостоит, раз труп одного из них только что увезли…

Она выждала достаточно времени, лежа в грузовике и задаваясь очередной порцией вопросов. Ее ждал Саша и она должна была вернуться, ведь она пообещала. Аккуратно спрыгнув на землю, Женька осмотрелась по сторонам и убедившись, что в округе нет движения, двинулась обратной дорогой к Саше. Почему-то возвращаться было легче чем идти в пункт назначения. Ей показалось, что дорога до той самой подвальной двери заняла в два раза меньше времени, чем в прошлый раз. Она спустилась в темноту и зажгла фонарь. Быстро сориентировавшись, она преодолела коммуникации и вскоре открыла дверь в помещение, где оставался Саша. Вокруг было пусто. Лишь его рюкзак и несколько капель крови на том месте, где он заснул.

— Саш, — шепотом позвала она и осмотрелась.

— Слава Богу, — прошептал он, выходя из темного угла. — Я услышал шаги и подумал, что это солдаты.

Ссутулив плечи, он опустился на пол около рюкзака. Саша выглядел ужасно, казалось, что его рана была намного серьезнее, чем выглядела на самом деле, но Женька все списывала на вещество, которым пропитали пулю.

— Я думала, ты будешь спать. — Ответила она, устроившись рядом с ним.

— Я спал и знаешь, сны, которые мне снились, — он покачал головой, — меня как будто насильно держали во сне. Богом клянусь, там постоянно звучал этот монотонный голос о точнее сбора.

— Ты думаешь это какое-то вещество влияющее на подсознание?

— Если честно, я так и подумал, потому, что проснулся только с одним желанием поскорее пойти в центр.

— Что же тебя остановило?

— Твое обещание, — улыбнулся он. — Ты должна была вернуться, значит, я должен был ждать.

— Вот и хорошо. Я принесла все, что нужно, так что раздевайся. — Проговорила она, раскладывая все необходимое рядом с ним.

— Будь сейчас другая ситуация, я бы обязательно пошутил на эту тему, но у меня нет на это сил.

Саша стиснул зубы и снял верхнюю одежу, оставшись в одной футболке. Теперь рука начала болеть, и пульсирующая боль добралась до головы. Он прикрыл глаза и попытался представить, что-то хорошее. Прикосновения холодных пальцев Женьки, будто успокаивали горящую кожу вокруг раны. Саша улыбнулся и сквозь непонятную дремоту услышал ее голос.

— Сейчас будет щепать.

Что-то ледяное обожгло рану и он вздрогнул, но не издал ни звука, кроме скрежета зубов. Женька снова удивилась, почему он все еще не визжит, как девчонка!?! Но Саша упрямо продолжал ее удивлять своим поистине мужским терпением. Она делала все быстро, промыв рану дезинфицирующим средством от бактерий и микробов, она протерла кривую иглу с уже вставленной в нее нитью и глубоко вздохнув начала делать быстрые стяжки, словно не зашивала в грязном подвале руку человека, а штопала плюшевого медведя у себя в комнате.

Спустя час на руке Саши красовалась чистая марлевая повязка. Он с трудом надел балахон, но вздохнул уже с облегчением.

— А тебе стоило пойти в медицинский, — заключил он. — Я почти ничего не почувствовал.

Она улыбнулась в ответ, но ничего не ответила. Протерев руки влажной салфеткой, Женя убрала все необходимое в свой рюкзак и устроилась рядом с ним.

— Я встретила солдат на улице. — Спустя несколько минут тихо сказала Женька, смотря в маленькое, заросшее грязью окошко ведущее на улицу.

— И что произошло? Они тебя видели? — забеспокоился Саша и пристально посмотрел ей в лицо.

— Нет, я спряталась, — ответила она и рассказала все, что услышала от солдат. Саша несколько минут молчал, потом задумчиво произнес:

— Значит, мы для них мятежники, но радует то, что мы не одни. Где-то точно есть еще люди, которые не исчезли.

— Да, но как я поняла их мало.

— Ничего, — кивнул Саша, — мы выясним, что произошло и найдем других людей, после того, как доберемся до твоего дома.

Он тяжело вздохнул и подмяв под голову свой рюкзак лег на спину, чтобы заснуть.

— Надеюсь, — одними губами прошептала Женька, и последовала его примеру на последок ощутив под головой оружие, о котором она не сказала Саше ни слова.

11

Спать на бетонном полу было холодно и неудобно. Сморенные усталостью они не замечали, как двигались друг к другу во сне в поисках тепла и прижавшись спинами, долго спали без сновидений, пока все тот же кошмарный сон, не заставил Женьку вздрогнуть и открыть глаза. Она повернулась на спину и посмотрела в темный потолок. Осадок от кошмара был как всегда ужасным и выражался в накрывающем чувстве вины. Она пережила потерю, точнее прошло время, а вот утверждать, что она ее пережила было неправильно. Время бежало вперед, боль стала привычной, а вот вина… порой это чувство причиняло дикую боль, оно ввергало в панику и заставляло раз за разом прокручивать альтернативный сценарий случившегося, и думать как бы все могло повернуться, поступи она тогда по-другому.

Посмотрев на мирно спящего Сашу, она была уверена, ему точно ничего не снится. Во всяком случае кошмары его не посещали или он умел их контролировать. За окошком блекло мерцал свет заходящего солнца, Женька не знала сколько времени они проспали и вообще, было очень непривычно перестать следить за временем и не смотреть на часы. Она чувствовала себя одновременно свободной и потерянной. Как будто больше не нужно было спешить, куда-то бежать и что-то решать. Все застыло, а с исчезновением людей, они тоже как будто застыли.

Саша тяжело вздохнул и перевернулся на спину, коснувшись рукой пола он проснулся, явно от неудобства и боли. Открыв сонные глаза, он посмотрел на Женьку и нахмурился.

— Давно не спишь?

— Пару минут, — соврала она. — Как рука?

— Болит.

— Нужно сделать перевязку и уходить. Через несколько часов совсем стемнеет.

— Хорошо, — кивнул Саша и приподнялся. — Приступай.

Женька протянула ему две таблетки обезболивающего и принялась менять повязку. Рана выглядела намного лучше, кровь сочилась лишь слегка и то из-за снятой повязки. Она обработала швы и перевязала все бинтом. Саша наблюдал за ее аккуратной работой и снова удивился тому, как сильно ему повезло очутиться в такой ситуации именно с ней. Будь на ее месте другая, она бы наверное, все время рыдала, а при виде крови шлепнулась бы в обморок.

— Все готово. — Улыбнулась Женька, снова собирая все в рюкзак. — Нам пора выходить.

— Спасибо, — искренне прошептал Саша и медленно поднялся на ноги.

Они вышли на улицу, когда вокруг властвовали сумерки. Еще не было темно, но и свет от солнца уже практически скрылся за горизонтом. Женька и Саша медленно шли по улицам города, и оба понимали, что даже в этой пустынной тишине, может скрываться опасность. Если солдатами кто-то руководит, значит этот человек виноват во всем, что случилось. Попытки представить как выглядит этот изверг, заканчивались ничем. Женька не верила, что на это способен человек, но тем не менее люди ИСЧЕЗЛИ, как это произошло никто не знал, и Женька, как и Саша, боялась представить куда на самом деле делись более двух сотен тысяч человек.

Они прошли мимо офиса, в котором работала Женька. На площади перед входом в здание продолжали лежать вещи оставленные людьми, куча сумочек, портфелей, пустых стаканчиков из под кофе и бумага. Всюду валялись документы, которые были важны для кого-то, ведь каждый человек шел по своим делам и просто исчез. Они оставляли следы на этих белых листах бумаги, но не обращали на это внимание, все уже потеряло смысл и если что-то вдруг изменится, то людям (выжившим) придется строить мир заново.

Саша выглядел уставшим и бледным, но по-прежнему держался молодцом. Женька решила, что он все это терпит, исключительно из-за мужского эго. Он не мог себе позволить раскиснуть, пока Женька держала всю свою усталость и панику под контролем. Но на самом деле Саша просто задумался, он снова погрузился в свои размышления. Вспоминая прошлое, думая о будущем, он шел вперед и не замечал ничего вокруг. Самым тяжелым для них оказалась именно дорога. Время бесконечных размышлений и мыслей. В голове невозможно было выключить звук и просто ни о чем не думать. Даже когда ты думаешь о тишине, эта мысль приводит тебя в самые неожиданные уголки памяти.

Саша мог размышлять о чем угодно, хотелось конечно думать о хорошем, но обстановка совсем не располагала к позитивным мыслям. Даже в обычные дни, когда все вроде бы шло как обычно, он думал о своих проблемах, переживаниях, постоянно готовясь к худшему. Ну, а сейчас, все мысли неизменно приводили его сюда в эту реальность, в эту пустоту и заканчивались банальным вопросом, что делать дальше? Сейчас они идут к Жене домой, а что потом? Что они будут делать, когда убедятся, что ее родные пропали так же как и все? Или если произошло чудо, и они сумели пережить солдат и бой часов? Что будет дальше? Скорее всего они отправятся на точку сбора и попытаются выяснить, куда делись остальные люди. Но как правило, такие походы заканчиваются тотальным разочарованием и пониманием, что реальность рухнула и потеряна навсегда. Пнув валявшийся камень на дороге Саша взглянул на Женьку. Она явно была озабочена своими собственными глубокими размышлениями и такими же вопросами. Тонкие брови сошлись у переносицы и глубокая морщинка разрезала лоб. Она кусала губы, словно думала над чем-то очень важным, но он не спрашивал, продолжая просто идти вперед, как один из тех солдат-роботов. Плечо болело, но таблетки делали свое дело притупляя боль, чтобы она не стала совсем невыносимой. Глядя, как дорога ведет их все дальше от центра, он все больше погружался в комок своих бесконечных вопросов.

Женька крутила в голове только одну фразу: нельзя думать о прошлом. Но как ни странно именно о нем она постоянно размышляла. Вопрос, а что если…? Самый ужасный из всех, что, когда-либо звучал в ее голове. А что если они не выживут? А что если они не дойдут до дома? А что если Саша погибнет и она останется одна? А что если бы она успела на тот автобус?… И тут все рухнуло. Она отмахнулась от этих мыслей согнав их куда-то в глубину сознания и взглянула на горизонт. Они прошли городскую полосу и вышли в пригород. Здесь было много богатых особняков, но все они были разными, какие-то большие и ухоженные, другие чуть поменьше и требующие небольшого ремонта, но все же аккуратные и теплые. Лучшее слово для описания таких домов — домашние. Эти дома были именно домашними, где мама всегда домохозяйка, а папа бухгалтер и у них трое дружных, хороших детей.

— Дальше будет гипермаркет. — Проговорила Женька, смотря куда-то вдаль.

— Отлично, — ответил Саша, — я бы хотел немного отдохнуть, тем более скоро рассвет, и рука невыносимо ноет.

Она посмотрела на его бледное лицо, по которому ручьями катился пот и поняла, что им непременно придется остановиться в магазине, чтобы переждать день и отдохнуть. Кивнув ему в ответ, они ушли с главной дороги пригорода и оказались на темной аллее ведущей вдоль очередного квартала домов. Как же страшен может быть мир ночью без света. Окна домов были пустыми, нигде не было даже малого отблеска света. Все казалось зловещим, словно они действительно оказались в фильме про конец света, где по улицам бегают зомби и убивают всех без разбора. Поморщившись от своих мыслей, Женя медленно шла вперед, пока улица не кончилась и они не оказались на шоссе. По табличке стало ясно, что до гипермаркета оставалось несколько километров, а по небу и звездам, что рассвет наступит через несколько часов. Они заторопились, но тем не менее шли аккуратно, по обочине, не выходя на главную дорогу. Именно там на полпути к магазину их застал очередной бой часов, он длился недолго, боль в голове стала явно меньше, но вот звук в ушах, он все равно заставил остановиться и закрыть уши, но это не помогало, казалось у них в голове, есть маячок, который реагирует на каждый удар. Несколько минут простояв на дороге, они заметили очертания темного здания вдалеке.

— Ты в порядке? — спросил Саша, глядя в ее синие глаза.

— Да, просто этот звук…

— Ничего более ужасного в жизни не слышал.

Они двинулись дальше.

— А ты не боишься встретить других людей? — неожиданно спросил Саша.

— Почему, я должна бояться? — удивилась Женька.

— Ну не знаю, просто всегда бывают хорошие ребята и плохие.

— Не знаю, — пожала плечами Женька, — наверное, если я встречу людей, в первую очередь спрошу у них хорошие они, или плохие.

— Это не смешно. Я бы например хотел иметь при себе оружие для спокойствия.

— А ты умеешь им пользоваться? — вздернула бровь Женька.

— Да, отец однажды возил меня на стрельбище, и инструктор был удивлен моей точности.

— Буду знать, что в нужный момент ты не промахнешься.

Они завернули на дорогу ведущую ко входу в магазин. Женьке стало спокойнее от этого разговора, теперь объяснить присутствие оружия в рюкзаке, будет намного проще. Но ей стало интересно, действительно ли Саша был метким стрелком или он просто пытался произвести на нее впечатление? Проверять это она не хотела, и надеялась, что им никогда не придется применять оружие, но все же ей было интересно.

Оказавшись у открытых дверей гипермаркета, они обернулись на медленно возвышающееся солнце и оба понимали, что опасность им несет именно день, а не ночь. Шагнув в темное здание, они думали только об отдыхе и еде. Большего сейчас им было и не нужно.

12

Благодаря тому, что магазин находился недалеко от пригорода, в нем было все. Начиная от детских товаров и заканчивая садовыми инструментами. Но больше всего, Саше понравилась демонстрация солнечных батарей. Они собирали в себя энергию солнца посреди магазина, где был огромный стеклянный купол и можно было с легкостью воспользоваться каким-нибудь электрическим прибором, также от этих батарей продолжал работать фонтан, радуя их журчанием воды. Оба мечтали принять душ, но мыться в фонтане никто не решился. Лишь умывшись прохладной водой, они продолжили бродить среди кучи товарных полок и брали все, что им хотелось. Единственным минусом в этом, казалось бы, райском месте оказался запах. Он конечно не был очень сильным благодаря постоянно открытым дверям, но все же растаявшие продукты и протухшие овощи источали поистине огромное зловоние. Тем не менее Саша и Женька совершенно не хотели есть. Наверное, дорога для каждого из них была слишком изнурительной и они сразу отправились в отдел “все для дома” где нашли кровати.

В продаже этого магазина, были целые комнаты. На обозрение покупателям выставили спальни с заправленными постелями, с удобными матрасами и даже кинули пару книг для красоты на прозрачные столики и прикроватные тумбочки. Но на осмотр каждого павильона у них не было сил. Разместившись на разных кроватях, они укрылись одеялами и мгновенно уснули.

Саша ненавидел боль пронзающую руку, но больше всего он ненавидел того, кто в него стрелял. Он лежал на спине и долгое время смотрел в этот ненастоящий, высокий потолок и мечтал забыться сном, что и произошло, как только на улице окончательно взошло солнце. Ему ничего не снилось, он просто закрыл глаза и оказался в темноте, где не было боли и вопросов. Он отдыхал, пока на соседней кровати за картонной стеной Женя уже металась от очередного ужасного сна.

Этот сон никогда не менялся. Никогда не наполнялся красками или деталями, все одинаково и точно. Она сидела на мостике и как всегда искала то, что навсегда потеряла в воде, то, что невозможно было вернуть или забыть. Казалось, что она найдет это, иногда она даже просыпалась с дуратской мыслью, что это просто сон и ничего в реальности не изменилось и только фото говорило, нет, реальность — это тот кошмар, который преследует ее уже несколько лет. Она металась по кровати от невозможности найти на ней удобное место, но где-то в голове, глубоко в подсознании блуждала мысль, что дело тут вовсе не в кровати и не в матрасе, дело в том, что она потеряна по жизни и именно там, в реальном мире, она не знает где ее место.

Вздрогнув от неожиданно ушедшего сна, она открыла глаза. Голова раскалывалась на части, ноги ныли, как и все тело. Работа в офисе отучила мышцы работать и теперь день проведенный на ногах, явно сказывался на всем теле. Поднявшись Женька заглянула к Саше, он крепко спал и она решила его не беспокоить. Медленно шагая по коридорам гипермаркета, который она никогда не видела пустым, она заглядывала в магазины и в маленькие лавочки. Свет проникающий сквозь стеклянный купол не давал полного освещения, он лишь делал это здание чуть светлее, но его углы по-прежнему оставались в темноте.

Оказавшись на втором этаже, она нашла магазин одежды и сбросив с себя неудобные джинсы и балахон, переоделась в одежду точно подходящую по размеру и удобству. Кроссовки, теплые черные штаны, футболка, толстовка и жилетка без рукавов. Эта одежда была абсолютно новой, но неизменно черной, ведь она понимала, что путь предстоит им долгий, да и обстановка не соответствовала красочной одежде. Проходя мимо окон выходящих на дорогу и парковку, заставленную машинами, она остановилась.

Этот мир, стал для нее, наверное, лучше чем был. Она никогда не выделялась из толпы, и толпа ее никогда не замечала. Быть серой очень просто. Как только в глазах потухает огонек жизни, ты становишься обыкновенной и цвет одежды совершенно не имеет значения. Она смотрела на мир и понимала, что он никогда не смотрел на нее в ответ. Может, она была неправильной и думала не так как все, но боль научила ее воспринимать все по-другому. Мир без людей стал немного другим, но не стал для нее чем-то поистине шокирующим и пугающим. Она боялась правды, но, кажется, мир для нее не сильно изменился.

Саша открыл глаза от боли. Он по привычке ворочался во сне и как только перекатился на больную руку, она тут же дала сдачи, заставив открыть глаза. Повязка пропиталась кровью и ее нужно было менять. Он поморщился и с большой неохотой сел на кровати. Будить Женьку ему не хотелось, но самостоятельно он бы не справился. Саша встал на ноги и заглянул за стену, но ее кровать уже была пуста. Наверное, она бродила по коридорам или пошла за едой. Кричать в пустом здании, он не стал и отправился на ее поиски, чтобы вместе позавтракать или поужинать, ведь солнце уже клонилось к горизонту и наступала очередная ночь.

До того как из мира исчезли люди, Саша почти всегда жил ночной жизнью, когда мама забирала младшую сестру и отправлялась в очередное путешествие. Он гулял с друзьями, веселился в клубах и отдыхал, как многие сказали бы, прожигал жизнь, но потом что-то изменилось, и он просто решил стать взрослым. Такое решение пришло к нему само по себе и никак не касалось отца или его попыток втянуть сына в свой деловой мир. Так решил сам Саша, и отцовское мнение тут было не к месту, хотя бы потому что он всегда только и делал что шел наперекор отцовской воле.

Обойдя весь первый этаж в поисках Женьки, Саша поднялся на второй этаж повсюду таская за собой ее тяжелый рюкзак с медикаментами. Когда он увидел ее сидящую на подоконнике и смотрящую в окно, он вдруг осознал, что совершенно ничего о ней не знает. Она почти всегда грустила, мало говорила и вообще вела себя так, словно пропала задолго до того, как пробили часы. Вслед за его мыслями раздался бой часов. Он был слабым, но боль в ушах неизменно повторялась. Их взгляды встретились и оба понимали, что такая боль это ужасно и если бой часов будет повторяться, это ни к чему хорошему не приведет.

— Привет, — проговорил Саша устроившись рядом. — Выспалась?

— Да, — просто ответила она, и сразу взялась за дело, понимая, что он таскал портфель уж точно не потому, что боялся его потерять.

Женька помогла ему снять кофту и разрезав повязку приступила к уже привычной процедуре. Промыла рану, проверила, чтобы не было нагноения и наложив свежую повязку выдала ему порцию обезболивающих таблеток.

— Спасибо, — снова улыбнулся Саша и посмотрел в окно где за горизонт пряталось солнце. — Не хочешь позавтракать?

— Ты хотел сказать поужинать? — улыбнулась она краешком губ.

— Ну раз уж весь мир перевернулся, почему бы нам не переименовать ужин в завтрак?

— Согласна.

— Кстати хорошо выглядишь. Не видела по пути магазина с мужской одеждой?

— Пошли покажу. — Кивнула она и забросив рюкзак на плече, они отправились в тот же самый магазин одежды, в котором уже побывала Женька.

Саша переоделся с трудом. Плечо не давало ему покоя. Вообще, он конечно предпочитал дорогую одежду из хороших материалов, но что-то подсказывало ему, что говорить об этом Женьке это все равно, что совершить огромный киноляп из-за которого вся картина будет испорчена. Сейчас, как никогда он должен быть именно мужчиной, а не мальчиком. Он это понимал, именно поэтому, казался серьезным, чем кстати делал Женьке огромную услугу. Ведь раскисни он первым, она бы тоже не удержалась.

После магазина с одеждой, они отправились в продуктовый. Постоянно питаться полуфабрикатами и консервами конечно, неприятно, но лучше это, чем ничего. Саша раздобыл в каком-то из отделов газовую горелку, и им удалось поужинать горячим. А Женька позволила себе выпить бокал вина. Усталость отступила, они сидели в одной из многочисленных гостиных и смотрели на ботанический сад, в котором уже завяли почти все растения. Это было не красивое зрелище, но смотреть в стену еще более скучное занятие. После получаса молчаливых посиделок и закончившейся бутылки вина, они решили перебраться к тому окну где за закатом солнца наблюдала Женька.

Саша принес еще несколько бутылок и они, как и почти любые люди в таких ситуациях, решили напиться. Сидя на удобных садовых креслах, которые притащила Женька, они просто смотрели на темную дорогу и звезды, которые от отсутствия электричества в городе стали намного ближе и горели ярче, и просто молчали. Но первым не выдержал Саша.

— Удивительно, — тихо проговорил он, разливая вино по бокалам. — Как только я решил, что нужно взрослеть произошло все это.

— Чем тебе не ускоренный курс взросления? — тихо ответила она.

— Кажется, это слишком жестоко.

— Может быть это знак, — сделав глоток вина сказала Женька, — ты слишком долго шел к этому решению, поэтому придется изучать взрослую жизнь ускоренными темпами.

— Никогда не любил работать, но что-то изменилось, — протянул Саша, — а потом бум и бах.

— Хм, — усмехнулась Женька, — как только, я поняла, что нужно менять работу ударили часы.

— Ты веришь в судьбу?

— Не знаю, мне, кажется, жизнь человека это просто сценарий, куда надо, туда тебя и приведут.

— Значит, по сценарию я должен был оказаться именно в твоем кабинете, именно в тот день.

— Да, — кивнула она. — И Стася, именно в эту минуту, должна была пойти поговорить со своим ухажером.

— Да, думаю окажись она на твоем месте, мне бы пришлось туго.

— Это точно. Представляю ее истерику, если бы она поняла, что больше не перед кем красоваться. — Улыбнулась Женька.

— Вы с ней не дружили?

— А что мы похожи на людей, которые могут дружить?!

— Нет, не похожи, — пожал плечами Саша, — ты более настоящая, а по ней сразу видно, что она наполовину кукла, я часто таких встречал.

Женька вздернула брови и внимательно посмотрела на него.

— Не ожидала от тебя такой откровенности.

— Почему?

— Люди всегда врут.

— Я пообещал говорить тебе правду. — Улыбнулся Саша и именно этой улыбкой, он напомнил ей о том, что почти никто и никогда не держит свое слово.

— Да. — Натянуто улыбнулась она в ответ.

Они снова замолчали, смотря вдаль и медленно потягивали самое дорогое вино, которое смогли найти. На Женьку алкоголь действовал как снотворное, наверное, вечный недосып и напряжение сказывались на ней и она все чаще закрывала глаза, чувствуя как мозг требует отдыха. Но что-то другое, какое-то более сильное чувство (скорее всего страх) не давало заснуть. Она никогда не забывала о своих кошмарах. Саша наоборот от выпитого алкоголя ощутил как боль в плече почти исчезла, и ему захотелось повеселиться.

— Сейчас вернусь. — Проговорил он и куда-то ушел, но Женька не следила за ним. Она любовалась звездами.

Небо было черно-синим, без сиреневого отблеска от огней города, без дыма от заводов, это было чистое ночное небо, на котором мерцали и переливались звезды. Красота и спокойствие неба каким-то образом на мгновенье подарили ей то, о чем она мечтала — тишину. Тишину не вокруг, а в голове, мысли притихли и казалось ее ничего не беспокоило. Все исчезло вместе с людьми. Она была здесь, наедине с этим молчаливым небом и это было похоже на счастье.

Саша вернулся неся в руках, что-то похожее на магнитофон.

— Что это? — спросила Женька нахмурив брови.

— Музыка! — улыбнулся Саша и нажал на кнопку.

Из маленьких колонок полилась какая-то старая, спокойная мелодия без слов. Он забавно начал двигаться ей в такт, и впервые Женька улыбнулась, может, это был алкоголь, а может, ей просто этого захотелось, но она улыбнулась и Саша понял, что у нее прекрасная, добрая улыбка, которая наверняка могла бы покорить ни одно сердце, если бы Женька хоть кому-то позволила ее увидеть.

— Давай потанцуем! — он протянул ей руку.

— Нет, — покачала головой Женька.

— Да ладно тебе, нас же никто не увидит, мир рухнул, так давай станцуем на его останках!

Саша взял ее за руку и музыка словно специально для них зазвучала более веселее. Они танцевали как два человека, которым нечего больше терять и это было легко и спокойно. Они не смотрели по сторонам, не боялись, не стеснялись, просто отдыхали, не задаваясь вопросами и не думая об ответах. Весь мир остался где-то за окном, и пусть он был для них пустым, сейчас им было на это наплевать.

Женька расслабилась, она пустила в себя неизвестные ей чувства легкости. Она не думала о прошлом, просто представила что его нет. Не пускала в голову мысли о кошмарных снах, не думала о завтрашнем дне, и забыла о времени, которое толи остановилось, толи бежало куда-то вперед. Она просто была здесь и время превратилось для нее в одну единицу измерения — сейчас. Не было больше завтра или вчера, только сейчас, без минут, часов и дней, просто сейчас…

Этот вечер казался волшебным. Но сказка всегда заканчивается. Нет ничего вечного или бесконечного. Для Женьки сказка всегда заканчивалась одинаково, это была ее боль, это было ее прошлое.

— А что мы будем делать после того, как найдем твою маму? — спросил Саша, когда они танцевали, что-то похожее на медленный танец.

Женька напряглась. Она не хотела видеть этого человека и искреннее надеялась, что ее приемная мать просто исчезла вместе с остальными.

— Я не знаю, — растерянно ответила она, — наверное, вернемся в город.

— Может, твоя мама знает чуть больше чем мы. — Саша пожал плечами.

— С чего ты взял, что мы ее найдем? — неожиданно грубо сказала Женька и отстранилась от него.

— Мне кажется, что нужно надеяться на лучшее.

— Нужно смотреть на факты.

— У тебя с мамой натянутые отношения? Это нормально, — нахмурился Саша глядя в ее горящие глаза.

— Саш, я прошу тебя не лезь туда, где тебе нет места. — Бросила она и просто ушла.

— Жень, — позвал ее Саша, но она даже не обернулась. — Жень, вернись!

Он остался один под звуки медленной, плачущей мелодии и не понимал, что произошло. Женька просто убежала, будто он сказал ей что-то обидное. Женские капризы и тайны, его так сильно раздражали, поэтому он совершенно не хотел понимать причину их возникновения. Ни у кого в жизни не бывает все идеально, но люди менее резко реагируют на это. Решив оставить все происходящее так как есть, Саша промотал грустную мелодию, налил себе еще выпить и продолжил веселье в одиночестве, забыв о вспышке женского характера.

Женька не хотела так резко реагировать, но напоминание о мачехе вернули прошлое в ее голову и вместо тишины, в голове кричала боль. Будто алкоголь только сейчас добрался до тлеющих углей ее души и разжег там новое пламя. Краски прошлого стали яркими, они мелькали перед глазами и голос мачехи снова зазвенел в ушах. Она жила в ее голове, поселилась в памяти и била по голове мыслями, прямо как этот проклятый бой часов. Саша был ни в чем не виноват, и она уверена, если бы не три бутылки вина, она бы просто пропустила все мимо ушей, или тактично ушла от разговора, но слова были брошены и их невозможно вернуть, а объяснять что-либо, она не хотела, ведь тогда придется ворошить то, что она так усердно пыталась закопать в глубину души. А если это все разворошить, она просто не выдержит, ведь это как дамба и если вдруг ее прорвет, она погибнет, просто захлебнется от ужаса того, что так долго скрывалось и сдерживалось. Устроившись на кровати, она сжала руки в кулаки, заставляя слезы остаться внутри и пообещала себе снова, что никто и никогда не разрушит построенную стену между прошлым и настоящим.

13

Что-то пошло не так, сразу после того, как она погрузилась в сон. Обычная картинка резко изменилась и Женя оказалась совершенно в другом месте. Вокруг не было озера и того причала где она всегда отчаянно что-то искала. Вместо этого ее окружали темные, худые деревья без листвы, под ногами росла трава и от каждого шага, вокруг разносился неприятный хлюпающий звук.

— Найди меня! — послышался звонкий искрящийся от радости детский голос.

— Толик?! — прошептала Женя, но когда это имя проникло в сознание, вместе с ним пришел ужас и страх. — Толик! — громко завопила она, и побежала туда, откуда казалось бы, доносился детский смех.

— Найди меня! — снова услышала Женька, и вновь бросилась бежать в направлении голоса.

— Толик! Покажись, — отчаянно прокричала она, но ответом ей послужил лишь отдаляющийся смех ребенка.

Она бежала чувствуя, как тяжелеют ноги, словно вода и трава превратились в трясину, и сделав очередной шаг, Женя провалилась в воду. Глубина затягивала ее словно кто-то обхватил ее щиколотки, и медленно, играючи, тянул на дно.

— Помогите, — прошептала Женька, — помогите.

Вода превращалась в нечто тягучее, она как будто оказалась в грязи и когда свет скрылся за толщью воды, Женька отчаянно махая руками, закрыла глаза и прекратила бороться. Она тонула и последнее, что она услышала, это шепот ребенка.

— Ты нашла меня… — послышалось около самого уха и испуганная Женька, открыла глаза в реальном мире.

Она долго лежала хватая ртом воздух и смотря в потолок. Кошмар, который она видела на протяжении нескольких лет никогда не менялся, но сейчас что-то пошло не так, картинка не просто изменилась, поменялся сам смысл сна. Женька поморщилась от сухости во рту и все списала на вчерашний алкоголь. Потерев лицо руками, она села на кровати и поморщилась от неприятных ощущений в голове, на улице было еще светло, значит она проснулась совсем рано. Больше спать не хотелось, но желудок требовал еды. Поднявшись на ноги, Женька отправилась на поиски завтрака и Саши.

Она не забыла вчерашнюю вспышку гнева и ей почему-то захотелось извиниться перед ним, не за то, что она ничего не рассказала, а за то, что так вспылила, когда он задал обыкновенный для любого человека вопрос. Вчера ей просто нужно было ему сказать, что она не хочет об этом говорить, но она не успела сдержать гнев, и злость вырвалась наружу чем скорее всего дала ему лишь большую пищу для размышлений. Собрав немного еды, Женька отправилась на второй этаж, где вчера оставила Сашу, и как ни странно, она нашла его в том же месте.

Он спал на кресле, держа в руках недопитую бутылку виски, вокруг были разбросаны чипсы и сухарики. Женька улыбнулась вспомнив поведение типичных подростков во время шумной вечеринки. Хоть она почти никогда на таких гулянках не бывала, но прекрасно знала, как все выглядит утром. Предусмотрительно поставив рядом с Сашей бутылку воды, она включила газовую горелку и принялась готовить, что-то похожее на завтрак. Это были блинчики, молоко, которое она нашла в продуктовом еще сохранилось хоть и не стояло в холодильнике. Конечно, оно было порошковым, но даже это радовало.

Женя готовила и пыталась вернуться в реальность, хотя раньше для этого она мыла посуду. Теплая вода, приятно пахнущее средство и ощущение чистоты, после того, как вытираешь на сухо тарелки. Сейчас она возвращалась в реальный мир, пытаясь сделать идеальное тесто, тщательно смешивая ингредиенты и поджаривая круглые блинчики, она складывала их так аккуратно, что они выглядели, почти как с картинки в ресторане.

Видимо голод и похмелье оказались сильнее сновидений, Саша проснулся и что-то промычав, вцепился в бутылку воды. Казалось, что его все еще штормит, так как после того, как он поднялся и сел, он еще несколько минут раскачивался из стороны в сторону. Наконец сконцентрировав свое внимание, он посмотрел на Женьку и поморщился.

— Доброе утро, — прохрипел Саша и схватился за голову.

Дело было не только в больной голове, к нему явно вернулась боль в плече и пусть она уже не была такой сильной, но ныла она постоянно. Сделав последний блинчик, Женька уложила его на тарелку и взяв рюкзак подошла к Саше.

— Нужно сменить повязку, — прошептала она и протянула ему три таблетки.

— Что это?

— Чтобы голова и рука не болели. — Просто ответила она, и стала перевязывать его рану.

Он выпил таблетки, которые она ему дала и заметив на ее лице легкую улыбку, нахмурился. Она никогда не улыбалась, а сейчас вела себя так, как будто они стали друзьями. Из вчерашнего вечера, он помнил, как что-то у нее спросил, она разозлилась и ушла, потом он сделал музыку громче и хотел пойти за ней, а дальше пустота. Он не мог утверждать, что не пошел за ней. Саша не хотел чтобы между ними произошло то, что он не вспомнит и нужно было решить все вопросы сразу, пока их еще можно решить без последствий.

— Жень, — нерешительно начал Саша, — мы же вчера не наделали глупостей?

— Это ты о чем? — растерянно спросила она и посмотрела ему в глаза.

— Ну, я к тебе не приставал?

— Нет. — Улыбнулась она.

— А ты ко мне?

Спустя несколько секунд Женька рассмеялась, звонко, заразительно и Саша поверить не мог, что слышит ее смех. Она изменилась в лице, перестала быть замкнутой и серой, можно сказать, раскрыла себя другую, счастливую, задорную и от этой перемены, она стала ярче, ее серьезность куда-то пропала, показав настоящую Женьку, о которой даже она скорее всего, не подозревала.

— Нет, ты не в моем вкусе. — Ответила она и Саша тоже рассмеялся.

— Вы девушки такие странные, я может последний мужчина на земле, а ты привередничаешь.

— Ладно, с твоей рукой все в порядке. Теперь, можешь завтракать.

Женька передумала извиняться, скорее всего Саша вообще не помнил, что вчера было. А если он этого не помнил, ей проще считать, что этого не было. Они позавтракали, выпили горячий кофе и когда приближался вечер, в лучах заходящего солнца они заметили движение на шоссе. Несколько сотен людей в сопровождении солдат шли ровными шеренгами чеканя шаг. Среди них были женщины, подростки и мужчины, но все они двигались так же как солдаты-роботы. Этот марш возглавляла машина солдат с оружием и замыкала это шествие такая же машина.

— Что это с ними? — удивленно спросила Женька внимательно разглядывая людей.

— Они как будто под наркотиками.

— Теперь, мы хотя бы знаем, что все не просто исчезли.

— Но куда их ведут? — озадаченно спросил Саша.

— Не знаю, может, в точку сбора? — предположила Женька. — А ты что хочешь присоединиться?

— Нет, — ответил он. — Мне здесь комфортно, но узнать правду, я все же желаю.

— Мы узнаем правду. — Сказала Женька и начала собирать вещи.

Саша наблюдал за ней, но то, что происходило за окном интересовало его гораздо больше. Он провожал людей взглядом и удивлялся, почему никто из идущих даже не смотрит по сторонам. Люди, как будто потеряли способность думать и двигаться как им захочется. Вновь обратив внимание на Женьку, он нахмурился. Она уже была готова уходить.

— Что ты делаешь?

— Я собираюсь идти домой, скоро совсем стемнеет. — Спокойно ответила Женька.

— А если солдаты забрали всех кто был в пригороде?

— Тогда нам нужно поспешить и проверить это.

— Нет, ты не права, — возразил Саша, — нам нужно переждать, убедиться, что через пять минут не пойдет другая колонна и потом уже уходить.

— Саш, я с самого начала заметила, что тебе не хочется идти со мной, ты хочешь знать правду, и мечтаешь попасть на точку сбора. Может, уже пришло время разбежаться?

— О чем ты говоришь? Посмотри на факты, я не говорил, что не хочу идти, я говорю о том, что глупо вот так просто высовываться и подвергать себя опасности. Ты же понимаешь, что вокруг сейчас бродят солдаты.

— Да, понимаю и у нас будет больше шансов сбежать, если мы будем на улице, а не в этом здании.

— Ты меня не понимаешь, или не слышишь?! Я говорю тебе, что нужно переждать, а потом уходить.

— Сейчас здесь нет солдат, но они придут, поэтому нам нужно уйти прямо сейчас. — Строго сказала Женька и будто в подтверждение ее слов послышался звук бьющегося стекла.

— Черт, — выругался Саша и они присели.

— Что это? — тихо спросила Женька.

— Я установил ловушки, которые известят нас о том, что кто-то вошел в здание.

— Это солдаты. — Испуганно прошептала она.

— Да, нам надо уходить. — Кивнул Саша и поднялся первым.

14

На первом этаже где находился продуктовый магазин стоял шум, солдаты роняли стеклянные банки и все, что лежало на полках. Они особо не осматривали здание, скорее всего решив, что здесь уже давно никого нет. Саша схватил свой рюкзак и пригнувшись, повел Женьку на выход. Оказалось, что он более приспособлен к охране территории, Саша около каждого входа установил ловушки, которые могли известить о появлении человека в здании, и конечно же он изучил все выходы. Убегать от того кто за тобой не гонится, намного легче чем тогда, когда над твоей головой свистят пули. Можно сказать, что они вышли медленно и спокойно, так и не выдав никому своего присутствия.

Вечерний воздух наполнил легкие свежестью, а темнота укутала и скрыла их от окружающего мира. Женька и Саша бежали по полю заросшему нескошенной травой к огромному заводу, возможно служившему для отопительной или очистительной системы пригорода. Такие места всегда кажутся зловещими даже при свете солнца, а в ночное время это место вообще напоминало Женьке огромный замок, где непременно живет какое-то огромное чудовище. Трубы окутанные темнотой возвышались в небо как башни исторического замка, высокий каменный забор был похож на неприступные стены, и когда они остановились перед ним, Женька подняла голову, чтобы попытаться охватить всю высоту этого здания, но этого ей не удалось. Небо было затянуто тучами и лунный свет лишь изредка выглядывал на землю, поэтому казалось, что этот завод был бесконечным.

— Как будем перебираться? — спросила Женька, заметив колючую проволоку на заборе.

— В таких заборах всегда должны быть дыры, надо осмотреть периметр. — Ответил Саша пожав плечами.

Она согласилась с ним и они подошли ближе, но Женька за что-то зацепилась ногой и тихо пискнув упала на землю. Саша моментально подскочил к ней и помог подняться. Убедившись, что она не ушиблась, он посвятил фонариком на небольшой холм, который в темноте был практически не заметен. Осветив обезображенное лицо человека, Саша резко отвернулся и поморщился сдерживая рвотные позывы.

— Что там? — нахмурилась Женька, заметив выражение его лица.

— Не стоит туда смотреть. — Тихо прошептал Саша.

Но Женька его не послушала выхватив фонарик, она увидела эту ужасную картину и вздрогнув отвернулась. Сделав несколько шагов в сторону, она восстановила сбившееся дыхание и посмотрела Саше в глаза.

— Он сам это сделал. — Прошептала она одними губами.

— С чего ты это взяла? — нахмурился он.

— У него в руке пистолет.

Саша обернулся и тоже его заметил. Оружие было покрыто пылью и крепко зажато в мертвой руке.

— Нам надо найти вход, — проговорил он.

— Саш, его нужно похоронить.

— Как ты это собралась сделать? У нас нет лопаты.

— Я думаю мы сможем ее найти. — Сдавлено ответила Женька и направилась к забору.

Саша последовал за ней. Перед его глазами все еще стояло это лицо, точнее то, что от него осталось и вообразив степень испуга и отчаянья этого человека, он мысленно поблагодарил всех кого только можно, что он не остался один.

Женька в это время шла сжимая кулаки до боли, она была напугана до безумия из головы никак не уходила эта ужасная картина. Но продолжая путь, она сосредоточенно думала о чем угодно, но не об увиденном. Она читала надписи сделанные на заборе, которые можно было разобрать, искала вход, но мозг постоянно взрывала та картина.

— Эй, Жень, — шикнул на нее Саша и она остановилась. Обернувшись она заметила, что он остановился у чего-то черного в заборе. — Это дверь, — сказал он. — С тобой все в порядке?

— Да, просто не заметила. — Кивнула она, но она не была в порядке. Очередной раз эта картинка затмила разум и она пропустила дверь совершенно не обратив на нее внимание.

Саша аккуратно толкнул решетку отделанную с двух сторон железными листами и зашел внутрь. Тихий скрип, казалось разнесся по всей округе громким писком. На территории завода было грязно, как и везде всюду валялись вещи, оставленные людьми, которых застал врасплох бой часов. Только одно в данной ситуации радовало, все двери оказались открытыми. Но Женька не спешила заходить внутрь, она нашла лопату около маленького здания и посмотрела на Сашу. Он лишь кивнул, понимая ее мысли, и они отправились обратно.

Копать им пришлось долго и тяжело, у Саши болело плече, а Женька просто не умела этого делать и была не готова к такой физической работе. Поэтому выкопанная яма оказалась совсем не глубокой, они сбросили туда тело неизвестного человека и закидав его землей, установили палку вместо креста. В это время оба молчали, тот, кто копал сосредоточенно думал о своем деле, другой наблюдал за округой, ведь солдаты все еще могли быть где-то рядом.

После похорон, они вернулись на территорию завода и поднявшись по ступенькам оказались в каком-то ужасном месте, словно попали на съемочную площадку фильма ужасов. Вокруг были огромные приборы, что-то похожее на котлы, всюду грязь и трубы. Узкие железные мостики, разнообразные перекрытия, и угнетающая, страшная тишина. Они поднимались все выше и оказавшись на “Уровне 6” — как гласила табличка, остановились. Саша достал из рюкзака не доеденный завтрак и они наспех перекусили.

— Как ты думаешь почему он это сделал? — нарушил молчание Саша.

— Не знаю, — ответила Женька, — на это может быть, сотня причин.

— А я думаю, что он был таким как мы с тобой, проснулся, только вот оказавшись один не справился, испугался, вот и решил для себя все закончить.

— Получается, он трус?

— А что бы ты делала, если бы проснулась одна?

— Наверное, тоже самое, пошла бы домой, но думаю далеко уйти бы не получилось. — Пожала плечами Женька. — А ты?

— Я даже представить себе не могу, что случилось бы со мной, наверное, я бы пошел на точку сбора.

— Возможно, это был бы правильный выбор.

— Знаешь, чем дальше мы от нее уходим, тем меньше мне хочется возвращаться. — Серьезно заметил Саша.

— А мне кажется, что там мы увидим то, что нам очень не понравится.

— Но это расставит все точки над «i».

— Я тоже так думаю. — Кивнула Женька и осмотрелась по сторонам. — Нужно поменять тебе повязку и найти место для ночлега, совсем скоро рассвет.

— Никогда не думал, что превращусь в вампира, днем спать, а ночью разгуляй. — Пробубнил себе под нос Саша, чем заставил Женьку снова улыбнуться.

15

Они улеглись спать в комнатушке напоминающей кладовку, Саша засопел почти сразу, скорее всего обезболивающие оказывали на него действие снотворного. Женька провалилась в сон всего на пару часов, но вновь проснувшись от кошмара, она решила размять ноющие мышцы. Болело абсолютно все, начиная от гудящих ног и заканчивая шеей. А вчерашняя тренировка с лопатой превратила руки в дрожащие от боли нитки. Саше было легче, судя по фигуре, он точно занимался спортом или как минимум ходил в тренажерный зал.

Оставив его дальше сопеть на полу, Женька вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь. Она прошла по мостику, поднялась выше, открывала двери совершенно не боясь заблудиться или забыть дорогу обратно. Стоило только позвать Сашу и он сразу сориентируется, где ее искать. В этом была прелесть тишины, любой звук не мог ускользнуть от их внимания. После посещение туалета где Женька смогла умыться и немного охладить ноющие мышцы, она поднялась еще выше и нашла странный вход в трубу. Он заканчивался решеткой и остановившись около нее, она присела. Она была на высоте восьмиэтажного дома и скорее всего эта труба служила чем-то вроде вентиляции, но ее почему-то сломали, и вместо полостей, которые должны были чистить воздух была намертво приваренная решетка с толстыми прутьями.

Сидя в этой трубе Женя наблюдала с высоты птичьего полета за местностью. Она видела гипермаркет, который казался намного ближе чем она предполагала, даже город казалось бы, находился совсем недалеко. Женька ощущала усталость во всем теле, но она была привычной, глаза постоянно хотелось закрыть, но видеть то о чем думал разум не хотелось. Она потерла лицо руками и ощутила, как все тело покалывает, организм хотел нормального сна, но мозг не давал ему покоя. Обычно такое состояние длилось две недели, а потом наступала ночь без сновидений, когда Женька просто спала и ничего не видела, в такую ночь не было кошмаров, просто блаженный сон, но утром она не смотря ни на что просыпалась разбитой.

Глубоко вздохнув она посмотрела вдаль, на город. Что там в точке сбора? Почему людей призывают туда? Сколько выживших? Где трупы тех кто погиб? Где животные? Почему даже птицы не летают в небе? Что творится с этим миром? Очередной бой часов застал ее именно за этими раздумьями. На этот раз головная боль вновь была сильной, Женька ощущала, как в глазах темнеет, как в ушах что-то шипит, словно кто-то шуршал фантиком от конфеты прямо над ухом. Она схватилась за голову пытаясь заглушить этот звук, Женя не считала сколько раз ударили часы, но ей показалось, что это длилось вечность.

Откинувшись на спину словно только, что пробежав несколько километров Женька тяжело дышала, этот раз напомнил ей, как она впервые услышала часы. Боль была похожей, только вот сознание ее не покинуло. Прикрыв глаза, она задумалась над тем как было бы просто, если бы она заснула, а потом проснулась через месяц, полгода или год и все уже было по-прежнему. Люди снова начали работать, у каждого появились бы новые проблемы, дела, отношения, а у нее ничего бы не изменилось. Она как прежде ходила бы на работу, которую ненавидит, и за которую платят гроши, пыталась бы жить дальше, не зная зачем, почему, и совершенно не понимая, какова истинная цель всей ее жизни… Глаза защипало от слез, но поднявшись, Женька посмотрела на далекий ненавистный город и поняла, она не хочет возвращать ту реальность, в которой была так несчастна.

— Умеешь ты прятаться, — послышался тяжелый шепот Саши.

Он устало сел рядом с ней и тяжело вздохнув встретился с блестящими глазами. Они напомнили ему голубое небо в безоблачный день. Улыбнувшись краешком губ, Саша покачал головой и выкинул всю романтику из своей головы.

— На этот раз было тяжелее. — Выдавил он.

— Да, похоже на первый раз.

— Я тоже так подумал. Нам надо поесть.

— У нас есть консервы, а еще я видела табличку столовой, можно пойти посмотреть, что там есть.

— Не думаю, что там хоть что-то осталось, кроме тухлятины, — поднялся Саша, — но если ты мыслишь позитивно, я поддерживаю.

Спустившись на несколько уровней, они нашли местную столовую и покопавшись в шкафчиках убедились, что Саша был прав, за исключением автомата с шоколадками и чипсами. Наполнив свои рюкзаки, они дождались темноты, молча наблюдая за городом. Это было немного необычно, ведь они должны были без умолку болтать о чем угодно, узнавать друг друга, взаимно копаться в прошлом, но тот факт, что хотелось говорить исключительно об одном, мешал им начать диалог. Никто не знал ответов на нужные вопросы, а прошлым сейчас интересоваться совсем не хотелось.

Как только солнце опустилось за горизонт, они отправились в дорогу. По подсчетам Саши, в которых он конечно же ошибался, им нужно было идти еще несколько дней, но сократив дорогу через поля они оказались в пригороде где жила Женька, уже на следующее утро. Решив не останавливаться на подступах к ее дому, они продолжили путь в дневное время. При солнечных лучах все вокруг казалось не таким страшным, но дома, машины, вещи, оставленные людьми и вообще весь городок был похож на пыльную полку со статуэтками, серые стекла, даже зеленая трава, казалась, какой-то грязно-пыльной.

Заметив табличку с улицей Садовая, Женька завернула, Саша молча следовал за ней. Они прошли ряд больших двух и трехэтажных домов и оказались в местности где друг к другу жмутся маленькие домики. Неаккуратные, без газона, с выцветшей краской на фасаде и грязными заваленными хламом лужайками. Эти дома обычно служили для двух или даже трех семей и Саша понимал, что до его апартаментов этим домикам, как до луны.

— Ты здесь выросла? — просто спросил он, осматриваясь по сторонам.

— Нет, — также просто ответила Женька, и прибавила шагу, когда заметила крышу своего дома.

Они прошли через разваленный деревянный забор, Женька чувствовала, как сердце бьется все сильнее и взявшись за ручку двери, она закрыла глаза. Саша думал, что она справляется с эмоциями перед встречей с матерью, но он даже понятия не имел о том, что Женька думала совсем наоборот. Она молилась, чтобы не встретить ее, чтобы мачеха просто исчезла также, как и все остальные. Глубоко втянув в себя воздух, она открыла дверь и зашла внутрь.

Саше было интересно, как жила Женька и он надеялся увидеть домик с обычным скучным обустройством, но то, что он увидел, его очень удивило. Дом был пуст. В прямом смысле этого слова, мебели почти не было, на стенах не висели фото или картины, просто голые стены. В коридоре стояла вешалка и комод, сразу поворот в кухню где был крохотный столик, плита и холодильник, даже намека на кухонную гарнитуру не было, в гостиной, которая находилась сразу напротив, маленький телевизор, диван и пустые стеллажи без книг, статуэток, и рамок с фотографиями. Женька не звала маму, она сразу поднялась по лестнице на второй этаж и скрылась в одной из комнат.

На самом деле она не смотрела по сторонам, не осматривала стены, по которым должна была скучать. Женька залезла под кровать и достала железную коробку, набрав на замочке код, она достала маленький блокнот и открыв его вздохнула с облегчением. Все что ей было нужно она нашла.

Медленно спустившись на первый этаж где в гостиной застыл Саша, она нахмурилась.

— Ее здесь нет. — Проговорила она.

Он продолжал молчать и когда она подошла к нему, Женька поняла причину его молчания. На полу прямо посреди гостиной, зияла огромная лужа крови, которая превратилась во что-то черное, очень похожее на яму.

— Мне очень жаль. — Сдавленно произнес Саша и посмотрел на Женю.

Она молчала просто смотря на эту черную метку прямо посреди гостиной, в которой никогда не было домашних посиделок. Саша не знал, что делать, толи обнять ее и попытаться успокоить, толи просто стоять и ждать, когда она сама придет в себя. Но Женька сделала все что нужно сама.

— Я в порядке. — Проговорила она и отвернувшись прошла на кухню.

16

Саша не понимал, что произошло, последовав за ней он сел на стул и решил проверить свою бредовую теорию, которая возникла в его голове.

— Такая потеря крови говорит о том, что человек точно не выжил. — Тихо проговорил он, хмуря брови.

— Я знаю. — Холодно ответила она, по-прежнему смотря в маленькое пыльное окно.

— Твоя мама мертва.

— Я знаю.

— Жень, — строго сказал Саша и повернул ее к себе лицом, но в ее глазах не было слез. — Что происходит?

— О чем ты?

— Я сказал, что твоя мама мертва, а ты никак на это не реагируешь.

Она молчала, просто не могла произнести это в слух, она никогда и никому об этом не говорила, не умела жаловаться и плакать. Женька привыкла быть сильной, в ней это воспитали с самых пеленок, но притворяться перед ним, она тоже не могла. Глубоко вдохнув, она посмотрела Саше в глаза, и тихо произнесла:

— Она мне не мать.

Отвернувшись она не заметила степень замешательства на лице Саши, но в нем что-то закипело. Ему хотелось заорать на нее, но он лишь снова повернул ее к себе и прошипел сквозь зубы:

— Хватит мне врать, скажи правду.

— Я сказала правду.

— Ты все это время говорила мне о том, что тебе нужно было убедиться, что твоя мама жива, а сейчас ты заявила, что она тебе не мать, что это значит?

— Мачеха, вот что это значит. — Спокойно ответила Женька, чем еще больше разозлила Сашу.

— Так давай сядем и ты мне все расскажешь с самого начала.

— Нет, — покачала головой Женька и заметила, как за окном мелькнула какая-то тень.

Она присела и потащила за собой Сашу.

— На улице кто-то есть.

— Мы еще вернемся к этому разговору. — Прошипел он.

Женька аккуратно выглянула в окно и заметила знакомую фигуру. Он шатался словно был тенью, ну или зомби. Сделав один шаг, тень, в которой Женька узнала своего соседа, постоял несколько секунд без движений, затем сделал еще один шаг. Он сильно исхудал как будто не ел несколько недель. Женька встала на ноги и направилась к двери.

— Жень, — прошипел Саша, — Жень, вернись!

Но она его не слушала, быстро оказавшись на улице Женя направилась к своему соседу. Саша изрек какое-то ругательство и направился за ней. Она бежала оглядываясь по сторонам, вскоре оказавшись напротив своего знакомого, Женька заглянула в его лицо и вздрогнула. Сева — так звали ее соседа. Это был добрый, хороший мужчина, но сейчас он был серым, таким же как и все вокруг. Его глаза, когда-то карие, сейчас стали стальными и блестящими, он очень похудел и еле держался на ногах, постоянно что-то бормоча.

— Сев, — позвала Женька, — посмотри на меня, ты меня помнишь?

— Я… иду… мне нужно идти… — бубнил он синими губами.

— Сев, посмотри мне в глаза, — снова попросила Женька, но он ее не видел, только повторял одно и тоже, пытаясь сделать очередной шаг.

— Жень, он зомби. — Шокировано произнес Саша, помахав перед лицом Севы рукой.

— Что они с ним сделали?

Женька отчаянно посмотрела в глаза Саше и нахмурилась. Она была напугана, так сильно, что даже Саша почувствовал ее страх. Взяв Женю за руку, он собирался завести ее в дом и поговорить, когда раздался очередной бой часов. Сева остановился как вкопанный, лишь хлопая глазами и слушая, словно ему давали какие-то важные указания, которые он обязан был выслушать. Женька и Саша схватились за голову, ощущая боль в несколько раз сильнее, чем была на заводе. Упав на колени Саша зажмурился, пытаясь заглушить громкий писк в голове. Несколько долгих минут, он стиснув зубы терпел этот шум, когда звук прекратился он осмотрелся по сторонам. Сева опять поник и пытался продолжить свой путь. Женька лежала на земле без сознания.

Саша подполз к Женьке и заглянув в ее лицо убедился, что она жива. Тяжело пыхтя от боли в плече он взял ее на руки, и зашел в дом. Поднявшись на второй этаж, он оказался в маленькой комнате. Уложив девушку на кровать, он глубоко вздохнул и сел рядом. Она должна была проснуться, больше всего он боялся, что ее отключка может продлиться как в самый первый раз. Молча сидя рядом с ней, он смотрел в пол и тяжело дышал. Саша не хотел оставаться один, это было самым худшим, что могло произойти в его жизни.

Спустя несколько долгих минут, которые вскоре превратились в часы, Саша наконец осмотрелся по сторонам. Это была комната Женьки, в шкафу висела ее одежда, куча черного и серого, рядом в ряд стояла обувь, тоже серая и черная, как будто вся ее жизнь состояла из двух цветов. Заметив около кровати открытую железную коробку, он пододвинул ее к себе и заглянул внутрь, там лежали несколько фоток и детские рисунки. Кривые, неаккуратные линии выведенные разноцветными карандашами не несли в себе никакого смысла. Саша взял в руки фото, они явно были совсем старыми. На них была Женька с разными людьми, скорее всего одноклассники или соседи, но не было ни одного фото с родителями, только дети. На этих фото, она улыбалась словно была совершенно другим человеком, маленьким, но счастливым. Взглянув на ее бессознательное лицо, Саша убрал растрепанные волосы с ее щек и нахмурившись, тихо прошептал:

— Что же ты скрываешь?!

Поднявшись на ноги он решил воспользоваться тем, что Женька без сознания. Саша отправился на поиски правды и зашел в соседнюю комнату, которая служила хозяйской спальней. Но она была, как и весь этот дом, пустой. Около окна стояла кровать, на прикроватной тумбочке валялась куча пустых тюбиков от таблеток, под кроватью оказался целый склад пустых бутылок от спиртного. Саша нехотя рисовал себе ужасную картину жизни Женьки. Во всем доме, он так и не нашел ни одной фотографии более ранней или поздней, чем те, что лежали в железной коробке.

Вернувшись к Женьке, он сел рядом и стал ждать момента, когда она проснется.

Она пришла в себя глубокой ночью, когда Саша уже успел выспаться. Открыв глаза, она поморщилась от дикой боли в висках. Женька посмотрела на знакомый потолок и резко сев, в панике осмотрелась по сторонам. Ей казалось, что она вновь вернулась в прежнюю жизнь забыв закрыть дверь, и сейчас мачеха ворвется в комнату с криками, или того хуже, один из ее любовников попытается забраться к ней в постель. Тяжело дыша, она встретилась с глазами Саши и все встало на свои месте, хриплым голосом Женя спросила:

— Как я здесь оказалась?

— Бой часов, — нахмурился он, — ты отключилась больше чем на десять часов. Я уже успел испугаться, думал придется тебя тут оставить и вернуться через месяц.

Она потерла дрожащей рукой лоб и собрав волосы в хвост подняла на него испуганные глаза.

— Спасибо, что не бросил меня. — Сдавленно прошептала она.

— Мы же договорились, — усмехнулся он. — Что будем дальше делать?

Саша присел на кровать и заглянул в ее синие глаза, которые явно хотели заплакать, но держались, и бегали по углам комнаты словно там можно было найти ответ.

— Я не знаю, — тяжело выдохнула Женька и взяв рюкзак встала на ноги.

Саша никогда не видел столько страха на ее лице, сколько увидел в момент ее пробуждения. Казалось она увидела нечто из своего прошлого и это повергло ее в настоящий ужас. Даже он сам на долю секунды испугался.

— Предлагаю вернуться в город и посмотреть, что происходит в точке сбора. — Сказал Саша следуя за ней на первый этаж. Женька выпила стакан воды, за ним еще один и повернувшись к Саше, кивнула в знак согласия.

— Тогда выходим. — Произнес он и направился к двери, когда они услышали шум очень похожий на взрыв, где-то выше по улице.

— Солдаты. — Испуганно сказала Женька и схватив Сашу за руку, потащила его к задней двери.

Они выбежали на улицу, когда через три или четыре дома от них в небо поднималось оранжевое зарево. Солдаты жгли дома и явно не собирались останавливаться. Женька показала Саше направление и они побежали, перепрыгивая через деревянные заборы, преодолевая различные участки, они бежали не останавливаясь чувствуя лишь то, что за ними гонится кто-то невидимый. Перепрыгнув через очередной забор Женька услышала за спиной сдавленный крик Саши и удар чего-то тяжелого о землю. Она боялась, что Саша упал и сломал себе что-то, но обернувшись она увидела, как солдат вдавил Сашу в землю, пытаясь придушить ногой и в то же время целясь ему в голову из автомата. Послышался выстрел, но Саша увернулся от пули сбросив с себя ногу солдата, но тот явно оказался сильнее, вновь подчинив его своей власти. Растерянная Женька вспомнила об оружии в рюкзаке, думать было некогда, она вытащила его из внутреннего кармана и дрожащей рукой направила в спину солдата, который почему-то даже не обратил на нее внимание за все время схватки. Женька понимала, что должна спасти Сашу и зажмурившись она нажала на курок. Прогремел выстрел, но солдат лишь обернулся и пробормотал что-то невнятное, Женька выстрелила еще раз, и еще, пока не услышала как он упал.

Открыв глаза она видела как на земле растекается лужа крови, Саша громко кашляя поднялся с земли, забрал оружие у солдата и схватив за руку Женьку, бросился бежать.

17

Они бежали долго, слыша за спиной выстрелы, и взрывы, обернувшись они могли видеть лишь пылающий квартал пригорода, который для многих людей был домом. Глаза Женьки застилала красная пелена, она не слышала, что говорил ей Саша, возможно он молчал, но даже крикни он ей на ухо, она бы не услышала. В голове крутился звук выстрела и только одна фраза “я убила человека”, она так четко била в мозгу каждым импульсом, каждым ударом сердца, что Женька даже не заметила, как они оказались в поле недалеко от завода на котором ночевали. Страх, стал для них силой, которая всегда дремала где-то глубоко внутри, он помогал им преодолевать расстояние, подгонял их и не давал падать. Забежав на территорию завода, они не могли поверить своим глазам. Они оказались на месте когда горизонт уже освещало солнце.

Запыхавшись они поднялись в ту самую кладовку, в которой провели ночь и наконец закрыв дверь остановились. Женька застыла, как только Саша отпустил ее руку. Она смотрела на пистолет, который по-прежнему сжимали ее побелевшие пальцы и молчала. В глазах стояла пелена, ей хотелось уйти, забиться в угол, где нет Саши, где она окажется одна, но он крепко схватив ее за плечи грубо тряхнул и она посмотрела в его темные глаза. Он что-то спрашивал у нее, она видела как его губы шевелятся, но она слышала лишь выстрел, один за другим, и ощущала дикую боль в запястьях от отдачи.

— Жень, скажи что с тобой? — наконец расслышала она.

— Я в порядке, — прозвучал ее спокойный голос, который удивил их обоих.

— Ты уверена? — заботливо спросил Саша.

— Да. Просто нужно отдышаться, — она освободилась от его рук и сбросив рюкзак села на пол глубоко и часто дыша.

Разговаривать с Сашей по поводу случившегося она не хотела, поэтому просто прикрыв глаза восстанавливала дыхание и ощущала, как все тело лишилось силы, словно одеялом ее накрывала усталость. Почувствовав прикосновение к своей руке, она вздрогнула и распахнула глаза, увидев перед собой Сашу.

— Спасибо, — прошептал он сжимая ее пальцы. — Ты мне жизнь спасла.

— Ты на моем месте поступил бы так же. — Ответила она. — Я очень хочу отдохнуть.

— Ты права, нам нужно поспать. — Кивнул Саша и расстелил найденные в доме Жени шерстяные одеяла.

Они несколько часов лежали без сна, каждый думал о своем, но молчал. Страх подгоняющий их при побеге медленно превратился в тяжелые крылья усталости.

Саша был ей благодарен, и понимал как эта ситуация может повлиять на нее, но она спасла его. Прикрыв глаза он вспомнил как сильно был напуган под ногами солдата. Его глаза смотрели на него, словно он был животным, опасным, диким животным с заразой, которая могла поразить всех людей мира. Он никогда не видел столько злости, именно это напугало его больше чем выстрел, от которого он чудесным образом увернулся. В том солдате явно не было ничего человеческого, а эта злость была похожа на инстинкт, один единственный, словно кроме него он больше ничего не умел чувствовать. Женька нашла в себе силы не испугаться, а спасти ему жизнь, не остолбенела, не убежала, а сделала то что нужно было сделать. Саша верил в слова Женьки, что будь он на ее месте, он поступил бы также, но больше всего для него было важно знать, что она так считает. Теперь он не мог обмануть ее ожиданий, ведь за ним должок за спасенную жизнь, а это куда больше, чем простое обещание говорить правду.

Она не могла уснуть. Лежа на полу Женька смотрела в одну точку, продолжая слышать выстрел за выстрелом, и видеть перед глазами расплывающуюся лужу крови. Ей становилось душно, казалось она сейчас задохнется от этих мыслей. Услышав, как дыхание Саши стало ровным, Женька выждала до того момента, когда стала балансировать на грани истерики и нервного срыва. Она знала это ощущение своей души, если она прямо сейчас не останется одна, то Саша увидит то, что никто не должен видеть, ведь эта забитая, несчастная девушка душит ее изнутри уже столько лет.

Тихо поднявшись на ноги, Женька бесшумно вышла из комнаты и побежала, она остановилась лишь около той самой трубы, откуда было видно город и гипермаркет. Усевшись у самого края решетки, она обхватила себя руками и по ее щекам покатились слезы. Угнетающая тишина округи заставляла ее плакать бесшумно, сдерживая крик, который хотел вырваться наружу, но она терпела закрывая рот руками, и напряженно дыша, она ощущала, как яд в виде слез так долго копившихся внутри обжигал все лицо снаружи. Ей было больно, она терла ту руку, которая отняла жизнь у человека, словно собиралась содрать с нее кожу. Она стала убийцей, она отняла жизнь. Внутри был пожар морали и совести, инстинкт самосохранения даже не пытался вступать в борьбу, здравый смысл тоже молчал, даже разум не пытался вмешаться и хоть как-то оправдать этот поступок, она осталась наедине со своим главным страхом и этот страх продолжал кричать где-то глубоко внутри о том, что он победил, а она проиграла, темная сторона выиграла и свет больше никогда не попадет туда, где ему нет места.

Саша ощутил, что она ушла, когда стало холодно, он проснулся и осмотревшись, понял, что Женька сбежала, испуганно выбежав из комнаты, он отправился на ее поиски. Саша боялся за нее только потому, что у нее была привычка все держать в себе, она копила внутри себя все, а такие люди похожи на атомную бомбу в тишине и спокойствии они безвредные, но как только проходит землетрясение это может стать катастрофой. Саша отправился туда где нашел ее в прошлый раз и не ошибся. Он издалека услышал ее тихие всхлипы, заглянув в трубу, он заметил как она сжавшись в комок душила свои рыдания, но подойти и утешить ее он так и не смог. Облокотившись спиной о стену он сполз на пол и просто слушал. «Почему она плачет? — задавался вопросом Саша. — Потому что убила человека или же это просто была последняя капля?» Судить о том, как все это отразится на поведении Женьки он не мог, ведь он совершенно ничего о ней не знал. Единственное чем он мог ей помочь, это быть рядом. Сидя на выходе до тех пор пока она не затихла, он понял что, она должна себя поругать, должна принять, и смириться, а потом он попытается доказать ей, что этот поступок был неправильным, но она спасла его жизнь, и это того стоило.

У нее кончались силы, она смотрела на далекий город, но даже думать о нем не хотелось, солнце светило во всю, но Женька понимала она должна вернуться, а проснувшись, просто делать вид, что ничего не было. Однажды это помогло, должно помочь и сейчас, достав из внутреннего кармана жилетки блокнот с маленькой ручкой, она открыла его на пустой странице и написала: «День 1. Я убила человека…»

Она вернулась к Саше, когда день уже клонился к вечеру. Он лежал на боку и явно спал глубоким сном, плотно закрыв за собой дверь, она легла рядом и поправив рюкзак под головой повернулась к нему спиной. Сейчас Женька мечтала согреться и просто уснуть, слезы забрали не только силы, кровопролитная моральная война забрала все тепло, она дрожала под шерстяным одеялом и Саша это словно почувствовал. Он притянул ее к себе и небрежно обняв, засопел в макушку. Она не сопротивлялась, сейчас ей было слишком холодно, да и сил на сопротивление не осталось.

Сам Саша лишь улыбнулся тому, что она его не отвергла. Он проснулся как только она вернулась, но понимал, что она не ответит на его вопросы, пока сама не захочет. Все что он мог, это дать ей частицу своего тепла, и уверенность, что ему можно доверять. Он хотел, чтобы она ему доверяла и то, что она его не пнула за объятье, говорило только о том, что он на правильном пути. Согретый и спокойный Саша уснул, чувствуя, как она расслабилась в его руках и размеренно задышала отправившись в страну снов вместе с ним.

Он проснулся намного раньше, чем планировал, занять себя было нечем и Саша начал поиски воды для завтрака. В столовой где раньше обедали рабочие, он нашел воду и кастрюли. Вскипятив воду на крыльце завода он тщательно потушил угли и вернулся в комнату где спала Женька. Запах растворимого кофе, сразу заставил ее проснуться, а чувство дикого голода скрутило живот. Она смотрела, как Саша зажег свечку и разложив кое-какие припасы, что-то бормотал себе под нос. Странно, но его тихое бормотание она считала очень забавным и успокаивающим.

— Доброе утро, — проговорила Женька потирая глаза, которые слиплись от вчерашних слез.

— Доброе, я сделал нам кофе.

Она приняла горячий стаканчик с бодрящей черной жидкостью и поежившись сделала глоток.

— Спасибо. — Зевнула Женька и плотнее укуталась в одеяло.

— Нам нужно решить, что делать дальше. — Протянул Саша и уселся рядом с ней.

— Мы пойдем на точку сбора и попытаемся узнать, что произошло с миром.

— Нам нужно быть предельно осторожными, думаю солдаты не просто так сжигают дома.

— Ты думаешь, что они пытаются найти таких как мы?

— Им явно не нравится, что мы не даем себя убить. — Кивнул Саша и сделал глоток кофе.

— Надеюсь, что в городе много таких.

— Почему?

— Обычно именно такие люди, спасают весь мир, — улыбнулась Женька, но Саша заметил, что улыбка была ненастоящей.

— Это хорошая мысль, мне нравится, — улыбнулся он в ответ. — Значит, ночью возвращаемся в город и проводим разведку.

— Да, но очень осторожно. Нам стоит опасаться не только солдат. — Серьезно заметила Женька.

— А чего же еще?

— Часы, последний раз их звук вырубил меня на десять часов.

— Да, — согласился Саша, — в последнее время они каждый раз действуют по разному, то просто терпимая боль, то доводят до потери сознания. Такое ощущение, как будто кто-то ищет подходящую частоту.

— Ты думаешь, это как то связано со звуком?

— Да, низкие частоты, — произнес Саша, — есть же свистки для животных, люди не воспринимают этот звук, а животные с ума сходят.

— Думаю именно на это похож бой часов. Голова как будто взрывается от непонятного звука и боль всегда начинается где-то в ушах.

— Интересно, кто изобрел этот прибор?

— И чего он хочет добиться?

— Думаю, — протянул Саша, — изобретатели хотят подчинить себе людей, те что тогда следовали за солдатами, были овощами и Сева, твой сосед, он как будто перестал быть человеком. А тот солдат? Я никогда такого не видел, он был зол и как будто кроме злости, ничего не мог испытывать.

Напоминание об убитом солдате заставило Женьку поморщиться как будто на свежей ране, оторвали пластырь и она снова начала болеть.

— Я начинаю думать о пришельцах, — спокойно произнесла Женька. — Не думаю, что люди способны на такое.

— На сколько же должен быть спятившим тот, кто это придумал. — Покачал головой Саша, — но твоя идея о пришельцах вполне похожа на правду. Хотя, мы же должны были заметить их появление.

— Я уже не знаю во что верить и какие предположения строить, просто хочется узнать правду, чтобы понять как все это предотвратить.

— Ты думаешь мы сможем вернуть все как было? — грустно спросил Саша.

— Нет, — честно ответила Женька, — так как было уже не будет. Нас ждет долгая дорога к новому миру, но так как прежде мы уже никогда не будем жить.

— Именно это пугает.

— Будущее всегда пугает.

После завтрака они собрали вещи, и вышли на крыльцо завода. Смотря на город, который выглядел темной грудой огромных камней без света и без жизни, они медленно двинулись на поиски правды. А как правило, правда всегда находится в гуще любых событий и узнав ее, ты лишь решаешь верить или нет.

18

Дорога до города заняла два долгих дня, они несколько раз меняли направление боясь наткнуться на отряды солдат. Погода портилась, им приходилось ночевать на открытом воздухе, а утром просыпаться от дикого холода и чтобы не замерзнуть постоянно находиться в пути. Осень сдавала позиции уступая место зиме и готовя все вокруг к ледяной спячке.

Женька потерла озябшие руки, ветер беспощадно пробирался сквозь одежду и ничего казалось не могло их спасти от холода. С каждым мигом приближающийся город, казался все более зловещим. Им больше не попадались люди, они не встречали таких как Сева, несколько сотен тысяч человек пропали. Их всех убили? Спрятали? Но куда могли спрятать всех этих людей? Что с ними сделали эти часы? Кто так сильно жаждал исчезновения целого города и его обитателей? И главный вопрос, есть ли на земле место, где все осталось по-прежнему?

Смотря на Сашу, Женька не переставала удивляться, он все также молча шел рядом, хотя она ждала, что он сдастся, она не готовила воодушевляющую речь, чтобы его подбодрить, но ей почему-то хотелось знать, что он слабее чем она. Она ощущала силу своего духа и гордилась этим, хотя воспоминания о тех слезах в трубе всегда напоминали ей о том, что можно обмануть окружающих, убедить их в своей уникальности, но себя самого, обмануть не так просто. Эта сила приходила к ней только после срыва. Слезы были той слабостью, которую она себе позволила и теперь все изменилось. Она больше не хотела быть слабой, не хотела этого показывать и надеялась, что в следующий раз, а она не сомневалась что он будет, она отнесется ко всему с холодным расчетом и чувство вины даже не проснется. Спрятав руки в карманы, она шла дальше по-прежнему пытаясь согреться, но не подавала виду до какой степени замерзла.

Они вошли в город ночью пробравшись под мостом. Периметр города уже охраняли солдаты. Эти люди в военной форме, казались статуями с оружием в руках. Они словно не чувствовали холода и ветра, что бесчинствовал на улице бросая дикие порывы на округу. Шаги двух человек никто не слышал видимо из-за вечно повторяющегося сообщения о точке сбора. Но оказавшись на улицах города, Женька и Саша заметили, что все изменилось.

Дороги были пусты, даже припаркованных машин нигде не было, те вещи, которые раньше были разбросаны повсюду куда-то исчезли и только кое-где стояли огромные бочки из которых струился темный дым.

— Они, наверное, сожгли все, что валялось на улицах. — Тихо произнес Саша.

— Чтобы стереть все упоминания о людях?

— Скорее всего.

Они шли по маленьким улочкам, скрывались в переулках, но совсем скоро показались первые лучи солнца и им пришлось укрыться в чьем-то доме. Оба валились с ног от усталости, ноги болели и ныли, хотелось согреть замершее тело в теплой воде, но им приходилось довольствоваться лишь комнатой, в которой не дует ветер. Установив ловушки у окон и дверей, они прошли в хозяйскую спальню, которая была самой большой комнатой в доме и собирались лечь спать, когда послышался очередной бой часов. Он подействовал на них одинаково, оба упали на пол хватаясь за голову, Саша терпел боль, даже пытался ее побороть, но она была слишком сильной, казалось голова сейчас лопнет, но к счастью все вскоре закончилось.

Лежа на полу он заметил, что Женька не двигается, а из ее уха покатилась тонкая струйка крови. Саша испугался, думая, что настал конец. Он бросился к ней и взяв ее лицо в свои руки, заметил, как Женька тяжело открыла глаза и глубоко вздохнула.

— Я уж думал, что ты откинулась.

— Отвратительное слово. — Прохрипела Женька ощущая боль в правом ухе.

Коснувшись его, она посмотрела на пальцы и увидела кровь. Молча поднявшись на ноги она все стерла, но поняла, что боль и шум в ухе не проходят. Несколько раз моргнув она думала, что слух восстановится, но когда ее позвал Саша, она поняла, что ничего не слышит на одно ухо.

Вернувшись в комнату, она застала Сашу у окна. Он стоял спрятавшись за шторой и наблюдал за улицей.

— Что там? — шепотом спросила Женька и встала рядом с ним.

Это были солдаты. Они занимались тем о чем говорил Саша, подбирали все что лежало на улице и разжигали огонь в бочках. Вся улица, и казалось, весь город покрывал черный струящийся дым от плавления пластика. Они сжигали все, сумки, документы, вещи и детские игрушки. Это выглядело ужасно с учетом их полного подчинения кому-то и их синхронных роботизированных движений.

— Нам нужно поспать. — Произнесла Женька и отошла от окна.

Устроившись на кровати под несколькими одеялами, она почти мгновенно уснула, впервые раньше чем Саша.

Он стоял у окна еще несколько долгих минут наблюдая за происходящим. Его не покидало ощущение, что до этих людей все же можно как-то достучаться, как-то их вернуть к тому состоянию в котором они когда-то были. Когда солдаты покинули улицу Саша устроился рядом с Женькой и уставился в потолок. Обычно усталость делала свое дело, но в этот день он не мог уснуть, толи от того, что Женька его напугала, толи от увиденного, или же от зародившейся в голове идеи, что этим солдатам можно помочь.

Взглянув на спину Женьки он снова отвернулся, да она его напугала, одиночество всегда пугало, но в некоторых моментах оно привлекало его. Именно страх за нее делал одиночество таким привлекательным. А что если с ней что-то случится и она больше не сможет идти дальше? А если она погибнет у него на глазах? Это пугало его сильнее, чем одиночество. Ведь был бы он один, не нужно было бы переживать за нее и тогда было бы намного легче, но они вместе и каждый дал обещание не бросать другого. Саша закрыл глаза, впервые он попытался представить, что их ждет дальше. Он рисовал себе картину как они смогут найти способ помочь людям и спасти всех от произошедшего. Саша в деталях описывал спасенный мир и чувствовал себя героем, совершенно забыв о Женьке. В его мечтах ей не было места и этот эгоизм позволил ему насладиться лучами славы в одиночестве.

Она проснулась раньше Саши и чувство разбитости, к которому она никак не могла вновь привыкнуть вылился в ноющую боль по всему телу. Лениво потянувшись, разминая, казалось, неподатливое тело, Женька зашла в ванную, но воды не было. Достав бутылку она хотела умыться, но понимая, что это вода питьевая, она убрала ее обратно. Им нужно экономить. Пока Саша продолжал сопеть, Женька прошлась по квартире кого-то, кто явно хорошо зарабатывал. Она смотрела на фото покрывшиеся пылью, книги, статуэтки, но в этом доме все равно чувствовалось одиночество. Здесь никогда не было детей и либо тут жил холостяк, либо женщина, которая преуспела в карьере. Женька осмотрела все шкафы в поисках полезных вещей, единственное, что она нашла это консервы, минеральная вода в бутылках и аптечка. Упаковав все, что влезло в рюкзак, она услышала шорох на верху и убедилась, что Саша проснулся.

Они позавтракали черствым печеньем и водой, и прежде чем выйти на улицу решили осмотреть город сверху. Поднявшись на чердак, они оказались на крыше. Ночной город по-прежнему выглядел неприветливо и грязно, только горевшие бочки лишь немного освещали улицы. Ровно в полночь послышался бой часов, это было странно, но они слышали просто бой старых башенных часов и даже боли в голове не было. Переглянувшись Женька и Саша нахмурились.

— Все это жутко странно, — проговорила Женька.

— Больше всего меня пугает то, что нет никакой последовательности, часы то бьют, то не бьют.

— Это самое мерзкое, никогда не знаешь где они тебя настигнут и с какой силой ударят.

Продолжая смотреть на город Саша пытался понять где лучше всего наблюдать за точкой сбора. Она находилась в центре города около самого высокого здания и вокруг него были лишь площади и мелкие строения. Подобраться незамеченными было невозможно. В подтверждение его слов высотка вспыхнула светом и на фасаде здания он заметил слово. «Смерч» — это явно и была та самая точка сбора и центр, где находились те, кто устроил весь этот апокалипсис.

— Нам нужно туда, — кивнул Саша в направлении высотки.

— И почему мне кажется, что это дурная идея?

— Потому что так и есть, — улыбнулся он. — Ладно, нам пора. Попробуем подобраться как можно ближе и попытаемся спуститься в метро, если выход не завален.

Они вышли на улицу, но Саша оказался прав, все входы в метро были завалены, скорее всего взорваны, чтобы такие как они не могли там спрятаться. Им пришлось двигаться по поверхности, что было опасно и глупо, но желание узнать хоть что-то, притупляло страх. Чем ближе они подходили к Смерчу, тем чаще им на глаза попадались солдаты патрулирующие окрестности. Им удавалось скрываться в темноте переулков, но выбежав на очередную улицу они наткнулись на внедорожник с солдатами.

Первым выстрелил Саша, чем возможно и привлек внимание, но судить его за страх Женька не могла, это было на уровне инстинкта. После выстрела они бросились бежать, взвыл мотор и внедорожник двинулся за ними. Солдаты стреляли им в след, но благодаря узким улицам и переулкам в виде лабиринтов им пришлось спешиться и они оказались на равных, за исключением оружия. Женька стреляла не видя цели и вскоре патроны кончились, она бросила пистолет и бежала изо всех сил. Заметив, что она отстает Саша схватил ее за руку, они пытались уйти от погони, но каким-то чудесным образом солдаты всегда оказывались за спиной, как бы долго они не бежали и как бы хитро они не меняли маршрут.

После очередного поворота Саша заметил канализационный люк и с трудом открыв его, он скомандовал Женьке спускаться, но на горизонте уже были солдаты она заметила одного из них и испуганно смотря на его автомат готовилась прыгнуть. Солдат выстрелил и Женька вскрикнув упала вниз. Послышались выстрелы Саши и он последовал за ней. Она бы точно переломала ноги, но зацепившись за лестницы смягчила падение. Саша закрыл люк и смог задвинуть щеколду, чтобы за ними сразу не бросились в погоню.

Женя спускалась медленно, нога ровно по середине бедра горела адским огнем. Схватившись за нее Женька упала на решетку и ощутила, что все руки в чем-то темном и липком, это была кровь. Саша спустился и хотел бежать дальше, но заметив, что Женька не двигается, бросился к ней.

— Что случилось? — в панике спросил он осматривая ее ногу. Ощутив кровь Саша побледнел. — Так, Жень сосредоточься, что делать? Говори, что мне делать?

— Нужно замедлить кровотечение, — сдавленно проговорила она, — хотя, если задета артерия, то я умру через несколько минут.

— Нет, я уверен это не так. Как замедлить кровотечение? — продолжал в панике кричать Саша хотя сам этого не замечал.

— Нужен жгут, — выдохнула Женька.

— Отлично, ремень, ремень же подойдет?

— Да.

— Дальше что? Жень говори, что дальше?! Я ни черта в этом не понимаю!

— Завяжи ремень выше раны так сильно на сколько хватит сил.

— Хорошо, — кивнул Саша и принялся за дело, Женька закричала от боли и он сразу остановился.

— Почему ты так кричишь? — испуганно произнес Саша.

— Потому что мне больно придурок! — воскликнула Женька, — продолжай.

— Ага.

Саша затянул жгут настолько, насколько у него действительно хватило сил. Послышался шум прямо над ними, Саша помог Женьке подняться и они отправились вперед по трубам совершенно не зная куда двигаются. Вокруг шумела вода, толи от реки, толи от городского водопровода, но спасало лишь то, что дикой вони не было, лишь сырость и плесень. Они блуждали по лабиринту труб Саше было не легко, но какого было Женьке он даже не хотел представлять. Сбылось именно то, чего он боялся, он не хотел чтобы она умерла, но ее рана и бледность пугали его до безумия.

По подсчетам Саши они прошли несколько кварталов, оставив Женьку внизу, он отправился на разведку и убедившись, что вокруг никого нет, Саша спустился обратно. Она была почти без сознания, но как только он спрыгнул рядом, чем скорее всего напугал ее, Женя открыла глаза.

— Жень, тебе придется хорошо постараться, нам надо выбраться отсюда, солдаты знают, что мы где-то здесь, они будут нас искать. — Проговорил Саша пытаясь понять, слышит она его или нет. — Ты понимаешь?

— Да, — прошептала Женька.

— Тебе нужно держаться за мою спину, чтобы я мог нас вытащить, справишься? — она лишь кинула и Саша приступил к делу.

Он взвалил Женьку на спину и аккуратно боясь ее падения полез вверх. Женька держалась за него и мечтала потерять сознание, но зная, что Саша ничего не сможет с ней сделать, она держалась поистине из последних сил. Оказавшись на дороге Саша закрыл люк и схватив Женьку на руки побежал к первому дому, но его дверь оказалась заперта, вторая и третья тоже, когда четвертая дверь не поддалась, он уже не мог ждать и выбив ее ногой зашел внутрь.

За окном сгущались сумерки они пробрались в самую дальнюю квартиру в этом многоквартирном доме и уложив Женьку на кровать Саша тяжело вздохнул. Что же ему делать? Бледность Женьки и тот факт, что простынь и покрывало уже пропитались кровью, которая продолжала сочиться из раны доводили его до панического безумия.

— Саш, — прохрипела Женька и он сразу бросился к ней, — ты знаешь что делать?

— Понятия не имею. — Честно признался он.

— Найди алкоголь, чем крепче тем лучше, и острый нож. Еще не забудь щипцы и иголку с ниткой.

— А алкоголь зачем? Ты что решила напиться?

— Ты идиот, это от инфекции.

— Ясно, я понял, алкоголь, щипцы, иголка, нитка и нож. — Кивнул он. — Я скоро вернусь.

Как только она услышала, что Саша ушел, Женька откинулась на подушки и в ее голове четко прозвучал чей-то незнакомый голос.

— Ты умрешь…

— Нет, — прошептала она, — он справится.

Наконец Женька позволила себе потерять сознание, но это было больше похоже на падение, а потом страх погрузил все в темноту, но она продолжала верить, что из этой темноты, она все же сможет найти выход.

19

Саша обошел почти все квартиры и как ни странно, самым тяжелым предметом, который ему пришлось отыскать оказались щипцы, он облазил каждую кухню, но они были либо слишком большими, либо слишком маленькими, он забрал все и сбросив все это в сумку вернулся в комнату, где оставил Женьку. Она выглядела ужасно, словно медленно превращалась в призрака, на лбу тяжким грузом выступил пот и скатывался по лицу огромными каплями. Она медленно и тяжело дышала и это убедило его, что она еще жива. Подойдя ближе он смочил полотенце ледяной водой и вытер пот с ее лба. Женька открыла глаза. Она смотрела на Сашу со страхом и пониманием, она словно говорила ему: «не бойся, если я умру ничего страшного не случится». Он несколько раз моргнул и отгоняя от себя это видение, тихо прошептал:

— Что мне делать? — Женька попыталась посмотреть на свою ногу, но одно движение вызвало дикий приступ боли. Упав обратно на подушки, она стиснула зубы и прерывисто дыша дождалась пока боль станет чуть меньше.

— Ты должен, — прошипела она задыхаясь, — убедиться… есть ли выходное отверстие… если его нет… необходимо достать пулю.

— Но как? Я же не врач, — дрогнувшим голосом произнес Саша.

— Все просто, — выдохнула Женька, — разрезаешь кожу… достаешь пулю… дезинфицируешь… и зашиваешь.

— Черт, — Саша отошел от нее. — Но тебе будет больно.

— Я буду без сознания.

— Я не смогу, вдруг я сделаю только хуже?

— Ты справишься, — напряженно сказала Женька, — главное, не повреди артерию.

— Я понятия не имею как она выглядит. — Все больше нервничая отвечал Саша, ощущая, как голос дрожит от страха.

— Она… она выглядит как тоненькая трубка, вена и артерия находятся рядом, — угасающим от боли голосом прошептала она.

— Жень, — отчаянно произнес Саша, — я не могу.

— У тебя все получится, — мягко произнесла она и вновь потеряла сознание.

Он понимал что должен ей помочь, но ведь он не врач и анатомию в школе он прогуливал. Саша понятия не имел, что делать, ведь только в фильмах он видел нечто подобное, но там главный герой вообще зашивал сам себя. Несколько минут стоя неподвижно, Саша просто смотрел Женьке в лицо. Она спасла ему жизнь и сейчас он не может просто стоять и смотреть как она истекает кровью. Он должен хотя бы попробовать. В этот момент глаза Женьки приоткрылись и снова он ощутил, что обязан ей как минимум своей жизнью.

У Саши дрожали руки, пока он их мыл, Женька с его помощью сделала несколько больших глотков водки, которую он нашел в одной из комнат, но стало только хуже, скачек давления и учащенное сердцебиение вызвали более обильное кровотечение. Саша вернулся в комнату и уселся на приготовленный стул, все внутри него дрожало и впервые он понял, насколько ему повезло с Женькой, она явно была смелее и сильнее чем он, но сейчас он мечтал чтобы она отключилась и не кричала. Глубоко вздохнув, он сделал несколько глотков водки, закрепил фонарик так чтобы свет падал на рану и приступил к делу.

Разрезав штаны он оголил ее кровавую рану, справившись с тошнотой Саша закусил губу и смотря на измученное лицо Женьки, тихо прошептал:

— Держись.

Плеснув на открытую рану водки, Саша почувствовал, как она дернулась и сквозь зубы закричала, но неожиданно смолкла и расслабилась, он понял, что она потеряла сознание и начал действовать. Ему мешало кровотечение из-за которого он почти ничего не видел, все было красным или черно-красным, понять где тут кожа, мышцы, вены или пуля, он не мог, но очень старался. Прежде чем взять в руки нож Саша долго унимал дрожь в руках и после сотни раз сказанных самому себе слов о том, что он обязан ее спасти, он сделал первый разрез.

Женька не двигалась, но несколько раз все же приходила в себя, вяло пыталась махать руками, зажать рану, но ощущала что не владеет собой, а потом Саша тихо шептал ей что-то на ухо и ей становилось хорошо. Она не знала было ли так на самом деле, но каждый раз, когда боль становилась адской все вокруг погружалось в темноту, потом снова возникал свет и возвращалась боль, но каждый раз вместе со светом приходил Саша и приносил вместе с собой темноту и спокойствие. Это помогало и спасало ее, но Женька уже не понимала где реальная боль, а где боль внутренняя. Она не могла различить какая боль принадлежит плоти, а какая находится в разуме. Когда все ощущения превратилась в агонию, она больше не хотела чтобы свет возвращался. Она ждала темноты, и чтобы все исчезло вместе с ней.

Саша почти закончил зашивать рану, он сделал все как сказала Женька, правда это вышло куда тяжелее, чем он ожидал, пуля была слишком глубоко и теперь Саша постоянно боялся, что сделал что-то не так. Зашив рану, он наложил повязку, закрепил все это бинтом, выкинул все что осталось от «операции» и укрыв Женьку одеялом взял бутылку в руку. Сидя на подоконнике он смотрел на город, в особенности на высотку с названием Смерч. Они почти дошли до нее, но рана Женьки все изменила. Им нужно было быть аккуратней, и почему они вообще сразу не спустились в канализацию?! Да потому, что они были к этому не готовы, они не герои кино и не военные в отставке, их никто не готовил к апокалипсису, они обычные люди, которые сначала делают, ошибаются, а потом, сидя вот так, на подоконнике, делают работу над ошибками, понимая, что всегда можно было поступить как-то иначе, чтобы получилось лучше, но в конце концов, они добьются своего. У них всего два пути, узнать правду или погибнуть при попытке ее узнать.

Саша устал, руки продолжали трястись, но он думал только об одном, чтобы Женька, как можно скорее встала на ноги и они продолжили путь. Но рана была слишком серьезной и период восстановления предстоял долгий. В голове снова проснулся его эгоизм, он не хотел за ней ухаживать, не хотел все время проявлять участие и тащить ее за собой, но совесть не позволяла просто так уйти и бросить ее. Она спасла ему жизнь, и Женька никогда бы его не бросила. Он решил что сделает все что нужно и будет тащить ее на себе если это потребуется. Глубоко вздохнув Саша расстелил покрывало и одеяло на полу и сделав еще один глоток водки улегся спать. Ему не хотелось видеть кошмары произошедшего, но он погрузился в такой глубокий сон, где снов просто не может быть.

Женька не приходила в себя долгое время, Саша несколько раз просыпался от испуга и пытаясь найти у нее пульс каждый раз вздыхал спокойно, когда слышал тяжелые удары ее сердца. После этого он обычно устраивался поудобней и засыпал.

Она ничего не чувствовала, просто что-то не давало ей прийти в себя и скорее всего это был страх. Женька знала, что там в реальном мире больно, там у нее в ноге рана от пули, пустой город, головная боль и Саша. Только вспоминая, что он один, она на долю секунды задумывалась о том, чтобы проснуться, но разум напоминал о боли и она прекращала думать об этом. Она находилась в темноте где было хорошо и ей совершенно не хотелось возвращаться.

Саша устало повернулся на бок когда услышал бой часов, боль снова была невыносимой, согнувшись пополам он закрыл голову руками и насчитал восемь ударов. На улице был вечер, Саша глубоко вздохнул и поднявшись, со злостью откинул от себя одеяло. Ему надоело сидеть здесь, он уже второй день находился рядом с Женькой, но она так и не приходила в себя. Это пугало, но еще больше ему не нравилось то, что ему нечем было себя занять. Целыми днями сидя в четырех стенах, он даже не мог почитать, потому что поменяв день с ночью, они постоянно жили в темноте, а зажигать свечу или фонарь было слишком опасно.

Поднявшись на ноги Саша подошел к окну, в сумерках особенно сильно было видно, как медленно на землю падает снег. Пришла зима, как всегда неожиданно и как всегда раньше времени. Он обернулся на Женьку и заметил, как сильно она бледна и что вновь на месте раны, бинт пропитался кровью, нужно было снова менять повязку. Саша недовольно поморщился и отвернулся. Ему хотелось выйти из дома, хотелось куда-нибудь отправиться лишь бы не находиться больше в этой комнате, не слышать эти бессознательные стоны боли и не видеть ее ужасную рану. Но он остался. Взяв бинт и виски (водка уже давно кончилась) Саша хотел сделать глоток, но что-то его остановило. Он посмотрел на Женьку и понял, что все это несправедливо, она страдала от ранения, а он уже был готов бросить ее одну. Взяв ножницы он разрезал бинт и взглянув на рану поморщился от ужасного зрелища, а по запаху он понял, что рана загноилась. Он облил ее виски и приклеив пластырь снова обмотал ногу Жени бинтом.

Решив проверить ее температуру Саша приложил к ее лбу руку и почувствовал что у нее жар, он бросился к аптечке, но ничего жаропонижающего в ней не было, только обезболивающие и еще какие-то тюбики, мази, еще таблетки, но Женька была не в состоянии что-либо пить. Саша вспомнил, как мама, рассказывала, когда он заболел ангиной, она обтирала его водкой чтобы сбить жар. Саша тихо выругался, ведь остатки водки он выпил, но решил, что виски тоже подойдет. Аккуратно сняв с Женьки одежду он не смог удержаться и оценив ее почти нагое тело принялся растирать ее алкоголем. Она задрожала и на мгновенье даже попыталась открыть глаза, хотя Саша убедил себя, что ему лишь показалось. Тошнотворный запах виски, казалось пропитал все вокруг, после того как Женька перестала дрожать, он накрыл ее одеялом и устало сел рядом.

Она видела снег, который мягко кружился за окном, боль по всему телу превратилась в пожар и центром этого пожара, местом откуда яд расползался по телу была нога. Смотря на снег, она мечтала окунуться в него, прыгнуть с головой и ощутить прохладу.

— Саш, — прохрипела она еле слышно, но в такой тишине он сразу услышал ее.

— О Жень, — прошептал он, — слава Богу ты пришла в себя. Я так испугался за тебя.

— Воды.

— Да, да конечно, — он помог ей попить и ощутил, как сильно она ослабла. Откинувшись на подушки Женька глубоко вздохнула и встретившись взглядом с Сашей тихо спросила:

— Как мои дела?

— Я не могу тебе сказать, я ничего в этом не понимаю, твоя рана выглядит ужасно и скорее всего она загноилась, у тебя был жар и я не знаю, что делать дальше. — Растерянно бормотал Саша.

— Саш, все будет хорошо, ты знаешь что делать, — измученно улыбнулась она и прикрыв на мгновенье глаза продолжила:

— Если у меня температура, а судя по моему состоянию она у меня есть, мне нужны антибиотики.

— Они есть в той аптечке, что ты собрала?

— Нет. — Женька покачала головой.

— Что мне делать? — отчаянно прошептал он смотря ей в глаза.

— Попробуй поискать в аптечках, должны же быть хоть у кого-нибудь в доме антибиотики…

Женька закрыла глаза и Саша понял, что она снова отключилась. Вновь подойдя к окну, он уставился на этот мир и вспомнил как они с Женькой впервые встретились с солдатами, как он был ранен, а она ушла искать лекарства. Она, маленькая девчонка, и не испугалась, не бросила его, а еще он вспомнил их разговор на реке, как Женя была напугана и он сказал, что не позволит ей утонуть. Вновь взглянув на ее бледное лицо, Саша тихо прошептал:

— Я не дам тебе утонуть.

Взяв рюкзак Саша плотно закрыл за собой дверь и отправился на поиски антибиотиков. Он не думал, что поступает дурно, он просто хотел ее спасти и на этот раз его эгоизм был побежден более сильным чувством.

Взяв с собой карту города, которую он нашел в рюкзаке Женьки, Саша сверил свое местоположение и разыскал нужный значок больницы. Поиски по квартирам ничего ему не дали, хотя, он особо и не старался. Город встретил его вьюгой и сильным ветром видимость была нулевая, но это было только на руку. Саша понимал, что такая погода поможет ему скрыться под покровом снега. Оказавшись на улице в одиночку он ощутил дикий страх. Теперь, он был сам по себе и никто не прикроет его спину и никто при схватке с солдатом не спасет его, ему следовало быть намного осмотрительней и осторожней. Теперь, прежде чем выйти на дорогу или улицу он несколько минут неподвижно сидел в засаде и прислушивался. Дорога до больницы заняла почти весь остаток ночи оставалось только преодолеть перекресток и он окажется в пункте назначения.

Осмотревшись и поняв что дорога пуста, Саша пробежал остаток пути и скрылся в сером здании больницы. Это было жуткое зрелище, мало того, что всё бросили так как было, он прекрасно понимал, что здесь после удара часов кто-то умер, ведь возможно именно в момент первого удара кому-то делали операцию и человек уже никогда не проснется от наркоза. В здании пахло смертью, не в прямом смысле слова, но все же ощущение было именно таким. Забравшись в аптеку на первом этаже Саша долго искал антибиотики, но не зная ни одного названия ему пришлось долго перебирать тюбики, коробочки и всяческие склянки. Казалось, что бесконечное количество лекарств так ничего и не даст и этот поход станет самым большим разочарованием в его жизни. Наконец найдя полку с очередными таблетками он прочитал одно название, другое и понял, что это именно то, что ему нужно. Ему хотелось закричать от радости, но как только он упаковал все в сумку и собрался уходить, в спину ему уперлось что-то твердое и чей-то хриплый голос произнес:

— Дернешься и ты труп.

20

Саша замер, он понимал, тот кто сзади не шутит, да и голос был настолько устрашающим, что ему пришлось поверить.

— Подними руки. — Последовала очередная команда и Саша подчинился.

— Повернись… медленно.

Саша медленно стал поворачиваться боясь, что увидит солдатскую форму и этот человек одним выстрелом убьет сразу две жизни, и его, и Женьку, которая ждет лекарства. Саша вспомнил об оружии в кармане, но даже если он попытается его достать, тот кто в него целится выстрелит первым. Глубоко вздохнув Саша поднял глаза и встретился с лицом того, кто взял его на мушку. Это был мужчина лет тридцати пяти, в потертой, клетчатой рубашке, рукава были закатаны по локоть, в руках он держал ружье, а в его глазах горела суровая решимость.

Конец ознакомительного фрагмента.