От укусов ос

Анастасия Горкина

Америка, 2022 год. Виктория Муэро страдает от разбитого сердца и безответной любви. В один вечер с ней знакомится некая мадам Лима – хозяйка клуба кошатниц. Это место, где девушка сможет обрести себя и найти верных подруг. Однако, все не так просто. Клуб хранит пугающие тайны. Приходит время, и перед кошатницей Викторией встает выбор: спасти свою жизнь или уберечь сестер от смерти?

Глава III. Прием мэра

— Мистер Рас прибудет с минуты на минуту, дамы, поторопитесь! — хозяйка хлопнула в ладоши.

— Она сама не своя, — шепнула Тара мне на ухо и ухмыльнулась какой-то своей мысли. — Забавно это все.

— Что забавного? — спросила я, вытирая пыль с каминной полки. Сколько же здесь всего: фотографии, кубки, вымпелы, значки, потускневшие билеты, пропуски, бейджики. В общем, все заслуги клуба прошлых лет. Только маленькая фигурка танцовщицы сюда никак не вписывалась.

С самого утра в доме царил хаос: мадам Лима решила затеять генеральную уборку за несколько часов до приезда гостей. Разумно, ничего не скажешь. Меня рано подняли с постели, заставили наводить чистоту, а я всего лишь хотела поспать. Благо, Марли не ворвалась посреди ночи, иначе я бы раздражалась на любую мелочь, ибо выспаться при таком раскладе не представлялось возможным. Главная кошатница собрала нас в гостиной, сонных, качающихся, зевающих и мало понимающих, раздала указания и стала руководить, чего я ждала от нее все это время пребывания в клубе. Теперь мы с Тарой готовили комнату, пока Марли готовила обед, а Хелен поехала в ателье за платьем для мадам.

— Она его боится, — так же шепотом ответила сестра, возвращая награды прошлых лет назад на полку. — Эндрю Рас занимал пост мэра, когда мадам Лима еще не была главной.

— Поэтому приглашает его сюда? Потому что боится?

— Именно.

— Знаешь причину?

— Нет. Согласись, лучше улыбаться тому, кого опасаешься, чем показывать ему свой страх.

— Девушки, не болтайте, — попросила Лима, повысив голос. Она заламывала руки и дышала чаще обычного. Где Хелен с психологическими мудростями? Мне бы не помешало понять такое поведение. Я, наверно, очень труслива, не смогла бы как мадам. Смотреть в глаза страху для меня не по силам.

Стоит сказать, на протяжении всего приема я невольно продолжала сравнивать себя с хозяйкой. Мистер Рас и его жена показались мне миловидными. Много улыбались, шутили, с радостью угощались всеми любезно предложенными блюдами. Пожилая пара была похожа на массу других супружеских пар преклонного возраста: опрятно одетые интеллигентные люди со спокойным и чуть уставшим взглядом.

— Почему Лима боялась только этого мэра? Она руководит клубом много лет, столько мэров сменилось, а ей был важен лишь один.

— Намеки проступили во время разговора за обедом. Беседа была чересчур оживленной, благодаря харизме Хелен. Так получилось, что мы с ней ближе всех сидели к чете Рас. Они говорили — я слушала.

Уже через несколько минут после того, как все сели за стол, я поняла, что обед проходит куда лучше, чем вечер знакомств. Марли и Тара успешно делают вид, что могут существовать рядом друг с другом. Мадам и Хелен наперебой ведут диалог с женой Эндрю, а он сам увлеченно поедает очередной кулинарный шедевр Марли.

— Потрясающе, мисс Каспер, — восхищалась супруга Эндрю. — Вам удалось сохранить очарование этого места, — она обвела взглядом зал. — Я помню, как вы стали главной, дорогая. Гостиная тогда была оформлена цветами, все так нежненько, воздушно, ух!

— Тот день отзывается теплом в моем сердце, — ответила Лима. Может, она и боялась мэра, но с его спутницей говорила вежливо и размеренно без малейшей нотки испуга. — Я уже представляю, как передаю клуб в другие руки и перехожу в число почетных гостей.

— Вы думаете об этом сейчас? Не рано? — задал вопрос мистер Рас, не отрываясь от салата. — Под вашим руководством сообщество расцвело. Я вспоминаю мадам Лидию, ох, этот жуткий скандал… Пятно на моей репутации, — закончил угрюмо мэр, допивая вино.

— Неприятный инцидент повлиял на вашу отставку?

— Виктория, неприлично спрашивать о таком, — твердо сказала хозяйка, сжимая столовые приборы. — Пойди, принеси второе горячее.

— Второе горячее?! — воскликнул мистер Рас. — Лима, вы хотите, чтобы моя благоверная выкатывала меня отсюда под конец?

Мадам посмеялась и неопределенно пожала плечами. Я с неохотой поднялась и направилась на кухню. Значит, прошлая глава клуба попала в историю? Интересно.

— Ты считаешь, что Лима стала центром какого-то события, из-за которого появилась боязнь человека?

— На приеме я решила, что чувство мадам объясняется глубокой привязанностью к клубу. Она огорчена событиями прошлых лет, поскольку в них была замешана ее старшая сестра — кошатница. Наверно, бывший мэр причинил неудобства или даже боль мадам Лидии, и Лима начала его бояться, взяв произошедшее за показательный пример.

— Это оказалось не так?

— Нет, все было хуже. После обеда мы переместились в сад, прилегающий к особняку. Девушки сели играть на траве, а мне поручили развлекать гостей. Мы расположились в тени большой яблони и начали обсуждать политику.

Подстриженный газон прекрасно вписывался в антураж. Трава мягко касалась босых ног, вызывая у меня ностальгию по детству. Умиротворенность сменилась потерянностью, когда перед глазами пронеслась конюшня, находящаяся недалеко от города. Он пригласил меня туда отдохнуть, отвлечься от работы. Недолго помучив лошадей, потому что я не уговорила себя рискнуть и прокатиться, мы покидали обувь, где пришлось, и побежали на лужайку. Пошутили, поболтали, а в самый «романтичный» момент он решил признаться, но не в любви.

— Неужели вас расстроила борьба демократов и республиканцев? — голос мэра вытеснил воспоминания из головы.

— Простите, я отвлеклась.

— Вы похожи на Лиму в молодости, — пожилая женщина ухмыльнулась и потянулась ко мне. — Она так же смущалась, заправляла прядь волос за ухо и прятала глаза. Сейчас, конечно, все подобные прелести окаменели в ней, а по-другому нельзя. Настоящая мадам должна уметь держать себя в руках, не позволять кому-то управлять ее эмоциями и мозгами. Быть главным всегда тяжело, это большая жертва на благо развития дела и людей.

— Если честно, это первое знаковое событие в клубе, пока я здесь. Не могу сказать, что мадам Лима плохая хозяйка, но она и не хорошая.

Жена Раса указала пальцем в сторону кошатниц и добавила:

— Посмотри туда. Возможно, ты ошибаешься.

Я обернулась и не удержалась от улыбки: Хелен рассказывала веселую историю, Марли хохотала, держась за плечо Тары, а последняя тасовала карты для очередной игры. Мадам сидела на скамье позади Марли и переплетала ей волосы, подразнивая Хелен, чтоб ее рассказ воспринимался ярче. Они все смотрелись единым целым, и я увлеклась грустью, подозревая, что мне не место среди них.

— Мистер Рас, почему вы до сих пор уделяете время клубу?

— Лидия показала мне, на что могут быть способны обычные девчонки. Она убедила меня: девушки — это чудо, если их правильно раскрыть. Вот вы знали, что Лима в то время шикарно рисовала? Из-под ее кисти выходили красочные пейзажи и натюрморты. С тех пор я искренне верю в личностный и творческий рост кошатниц.

В голове возникли обрывки из того разговора о вере. Судя по логике Марли, если мэр верит в рост, то на деле должна быть деградация. Надо будет проверить эту теорию.

— Вы случайно ничего не знаете о первом замужестве мадам Лимы?

— Как же не знать, я лично видел документы об их разводе, — непринужденно ответил мужчина. — Сложный был период: предстоящие выборы, проблемы в бедных районах, разборки с сенатором, еще и семья разрушилась, а значит, статистика изменилась.

Он глубоко вздохнул и откинулся на спинку плетеного кресла. Его жена прикрыла глаза, намереваясь подремать. Я снова взглянула на девочек. Во мне боролись два желания: или подойти к ним, или побежать в особняк, пока он пуст, и перерыть все ради какой-нибудь пыльной миниатюрки, написанной мадам Лимой. Теперь понятна ее страсть к художественной кисти, которая всегда рядом с ней, однако, сегодня она ни разу не прикурила.

— Нравится новая семья? — спросил мэр, вздрогнув от внезапно подувшего ветра.

— Принести вам плед? — он покачал головой. — Я только привыкаю, все незнакомое, необычное.

— Как ваши родители относятся к решению стать кошатницей?

— О, они не знают, — я начала теребить подол юбки, что не скрылось от внимания мистера Раса.

— Вы стыдитесь или пугаетесь нового звания?

— Ни то и ни другое. Я давно не виделась с ними, прошел уже год с последней встречи. Как вам так сказать, ну, мы говорим друг с другом на разных языках. Они всегда найдут сплошные минусы в любой хорошей новости. Невозможно строить счастливую жизнь рядом с пессимистами.

Бывший политик от души рассмеялся и прошептал, приблизившись:

— Пессимисты — самые светлые и добрые люди, они умеют поддерживать в трудной жизненной ситуации.

— Среди кошатниц были пессимисты?

— Да, и одна из них сейчас возглавляет это движение, — он загадочно улыбнулся. — Лима прекрасно чувствует чужое горе, не закрывайтесь от нее, когда на душе скверно.

— Я подумаю над вашим предложением, — всегда так говорю, когда мне навязывают либо мысли, либо же действия, и было бы неплохо перевести тему.

— Эндрю, милый, — супруга взяла мужа за руку. — Поедем домой. Девушки устали, у Лимы еще дела в городе. Поехали, м?

— Конечно, любовь моя, — в глазах мистера Раса было столько нежности, я прямо-таки таяла от их отношений. — Сейчас же позвоню Чарли.

— Чарли? Вас возил, насколько я помню, тот мальчик Ричард? — рядом возникла Тара, чем изрядно испугала меня. Нельзя появляться так резко!

— Его проблема в том, что он остается мальчиком и совершенно не хочет взрослеть, — ответила женщина, пока супруг помогал ей подняться. — Пришлось попрощаться с ним. Чарли не старше Ричарда, но это не показатель. Он очень способный умный юноша и аккуратно водит машину.

— Я оценю его, — Тара взяла под локоть жену мэра по одну сторону, а по другую оставался верный муж. — Не могу позволить доверить вас кому попало.

Вчетвером мы добирались до дороги, остальные девчонки медленно двигались к дому, только кивнув на прощание гостям. Мадам, видимо, переложила всю ответственность за чету Рас на нас с Тарой, поскольку она не двинулась с места, так и сидела в саду. Я шепотом поинтересовалась у кошатницы, почему Лима не провожает мэра?

— Она считает, что супруги не достойны такого жеста. Встречают девочки — провожают девочки. Мадам берет на себя исключительно обед, и то не всегда. Как видишь, в этот раз без Хелен мы бы не справились, — так же шепотом ответила Тара, перехватывая покрепче руку миссис Рас. Благо, старушка была глуховата, и мы свободно могли обсудить положение.

— То-то я смотрю, ты хорошо помнишь водителя, — я состроила ей глазки и ухмыльнулась. — Ричард? Что ты с ним делаешь? То же, что с Френки?

— Господь с тобой, зая, — Тара посмотрела на меня, как на безумную. — С Ричардом был короткий флирт и пара свиданий, а вот Френки… Френки — это большие перспективы. Он мне на прошлом мюзикле что-то про острова заливал.

— Ты же говорила, что не спишь с кавалерами, — от шепота уже сдавило горло, но я не осмелилась повысить голос. — С острова не убежишь.

— Пф, напугала. Дорогая, цикл или головные боли никто не отменял. Я загорать хочу, я коктейли пить хочу, хочу барменам оставлять на чай свою годовую зарплату, хочу с акулами купаться, и что б меня медуза цапнула. Будет, чем похвастаться!

— Девушки, хватит там шушукаться, нам тоже хочется посплетничать, — играючи сказал мэр, наверно, мы с Тарой увлеклись и совсем забыли о гостях.

— Мистер Рас, а нехорошо подслушивать, — в том же духе ответила кошатница. — Смотрите, ваша дорогая женушка ревновать будет.

Пожилые рассмеялись, так по-доброму, искренне. Думаю, меня испепелят, если я предложу девчонкам и хозяйке пригласить семью Рас еще разок на выходные. Такое удовольствие общаться с ними. Умные, образованные, вежливые, ну, просто святые, и чего Лима их боится?

Подходя к калитке, я увидела подъезжающий дорогой автомобиль. Жаль, что я не разбираюсь в марках, давно пора сесть за эти машинки, вдруг пригодится в общении с каким-нибудь мужчиной. Хм, а он прекрасно разбирался в авто… Стоп, Викки! Куда тебя опять понесло! Возвращайся в реальность. Вон, глянь, какой симпатичный вышел.

И, правда, очень недурно выглядит: высокий, широкоплечий мужчинка, белозубая улыбка, располагающий взгляд. Покорил нас с Тарой буквально за секунду. Я стояла рядом с ней и почувствовала, как она немножко размякла, расслабилась.

— Чарли, добрый вечер! — радостно вскрикнула жена мэра.

— Мистер Рас, миссис Рас, надеюсь, вы прекрасно провели время, — любезно поприветствовал их молодой человек и повернулся к нам. — Миледи, приятно с вами познакомиться.

— Нам с вами тоже, — лицо девушки озарила улыбка. Она подала Чарли руку, и тот, что было для меня удивлением, поцеловал. Может, конечно, свою роль сыграл этикет, но я почему-то грешила на кошачьи чары. Я бы могла проверить привлекательность, тоже протянув руку, но ограничилась легким наклоном головы. Робость вновь победила в борьбе с самооценкой. — Меня зовут Тара, а это моя сестренка новая — Виктория, в доме еще две старшеньких: Хелен и Марли, — я чуть толкнула ее в бок. Нельзя ж все сразу выкладывать незнакомцу. Кошатница не обратила внимания на мой жест и добавила тихонько. — Наша мама Лима отдыхает в саду, нервы восстанавливает.

— Где она их потратила? — спросил водитель, подражая манере Тары. Скорее всего, он уже поймался на крючок, осталось узнать, занималась ли сейчас сестра рыбалкой.

— Работа тяжелая — нас глупеньких воспитывать.

Чарли ухмыльнулся, он все еще держал девушку за руку и явно был очарован. Стоит отдать должное остаткам его разума, взяли все на себя и заставили вернуться к обязанностям. Парень помог сесть женщине, а мистер Рас демонстративно отказался и минут десять сам пытался разместиться с комфортом рядом с женой. Мы с Тарой изо всех сил держались, чтобы не засмеяться, чем еще больше веселили друг друга и водителя заодно. Наконец машина тронулась.

— Как тебе молодой человек? — я махала вслед уехавшим гостям. — Ты произвела на него впечатление.

— Мелкая сошка, не более. Букетик пришлет — приму, и хватит с него, — небрежно бросила она, только взгляд у нее был слишком мягкий, не для обольстительницы.

— Почему ты считаешь этот день отправной точкой?

— Поведение мадам было весьма подозрительным. Она с такой роскошью и размахом устроила прием, старалась не теряться и ни разу не вышла из разговора. Зачем только? Я понимаю, что принять в своем доме человека, которого боишься — это подвиг, так почему бы не быть героем до конца? Странно, скажи? Кроме того, меня очень зацепил рассказ мэра о том, что Лима неплохо рисовала.

— Ее кисть, — Дина щелкает пальцами. — Что, если она таскала кисточку с собой как память творчеству? Непонятно, правда, зачем она ее прикуривала? Ну, кто знает этих художников, что у них на уме.

— Вот видишь как много вопросов, и на тот момент у меня не было ни одного ответа.

Я изрядно устала для легкого субботнего дня. Вместе с Хелен мы помогли Марли с посудой, я предложила это и Таре, но она только фыркнула и закатила глаза.

— Я не буду мыть за нее тарелки. Я могла бы, но Марли обидела Хелен. Она прибежала ко мне вся в слезах. Я не хочу, что бы Хелен плакала, даже если слова сестры были заслуженными. Пусть сама драит кастрюли и противни, — сказала Тара, усаживаясь на диван с телефоном. Последующие часа два кошатница увлеченно с кем-то переписывалась, иногда посвящая нас в суть дела. — Девчат, помните того банкира? Написал, как миленький… О, Джек, кинул денег на карту. Говорит, купи что-нибудь новенькое. Слышишь, Марли? — с кухни донесся приглушенный голос. — Ты мне должна пять долларов, я все-таки развела его… Викки, один наш общий знакомый стучится в друзья.

— Чарли? — вопрос прозвучал с нескрываемым удивлением.

— А ты сомневалась? Ладно, придется вновь принимать комплименты, которые я уже наизусть выучила.

— Тара, он возит мэра, пригляделась бы к нему, — вставила Хелен, протирая стол, пока я держала вазу с цветами.

— Бывшего, — заметила девушка.

— Но все же мэра, несмотря на то, что он давно отошел от дел, все еще остается не последним человеком в городе.

— Хелен, я верю, что Чарли быстро остынет, можем поспорить, если хочешь.

Сестра в ответ покачала головой и забрала у меня цветы. Я услышала стук каблуков и повернулась к лестнице. Мадам Лима спускалась в широкополой шляпе и длинном платье, попутно надевая тоненькие кружевные перчатки, достающие до локтей.

— Виктория, подскажи, пожалуйста, сколько времени? — спросила она.

Я взглянула на напольные часы, стоящие за креслом:

— Без тринадцати минут пять.

— Любишь точность? — произнесла хозяйка с улыбкой.

— Есть такое, иногда мне это очень мешает.

— Девушки, — Лима подошла к нам поближе. — Я буду поздно, лягте сегодня до полуночи. Мы приглашены на открытие нового сообщества бейсболистов завтра.

— Да, мадам, — хором ответили кошатницы.

— Виктория, почему ты молчишь? Ты не поняла моих слов? — женщина посмотрела на меня укоризненно.

— Мне тяжело спать в непроветриваемой комнате. Если бы вы отдали ручку от окна…

— Все, хватит разговоров, — перебила мадам. — Хорошего вечера!

— Что ж, посплю здесь, в гостиной, — заключила я, когда дверь за хозяйкой захлопнулась.

— Если она увидит тебя на диване, то сразу вышвырнет отсюда, — Марли пожала плечами, устраиваясь рядом с Тарой. Сестра напряженно следила за полной чашкой чая, дабы ничего не пролилось, пока девушка удобно размещалась.

— Ой, давай сюда, — Тара забрала кружку. — Я не хочу опять скидываться на чистку мебели только потому, что кое-кто криворук. Сядь сначала нормально. Кстати, Викки, она права. Правила гласят, что каждой кошатнице отводится своя комната, где и должны спать. Я понимаю твои переживания. Когда я жила там, эти проклятые осы только начинали вить гнездышко. Шуганула их пару раз и целый месяц окно вообще не закрывала.

— В спальне очень душно, — я пожала плечами, надеясь заручиться поддержкой хоть одной из них. — От этого я так плохо сплю. Каждое утро голова тяжелая. Марли, может, я посплю у тебя? Мы ведь часто проводим ночи вместе, почему бы мне не быть рядом в момент, когда тебе плохо?

— Ты имеешь право сидеть у сестер до поздней ночи, — присоединилась Хелен. Она села рядом с Тарой, и последняя была не очень довольна тем, что весь ее диван теперь занят. — Вся штука в том, что для нас важно личное пространство и полностью насытиться им нам удается только перед сном, потому что сутки напролет мы все вместе.

Я стояла напротив кошатниц и чувствовала себя обиженной. Ничего же не случится, если я просто посплю здесь. Я сложила руки на груди и пошла к себе, нарочно ступая по лестнице как можно громче. Позже Хелен заглянула ко мне и стала извиняться за какие-то размеры.

— Боже, ты о чем? — я еще была зла на них, и в ближайшее время меня точно бесило бы любое действие сестричек.

— Я знаю, на что ты обиделась.

— Да ладно? — я повернулась к окну. Осиное гнездо неприятно жужжало. Голова немного кружилась из-за недостатка кислорода.

— Не трудно догадаться, — хмыкнула Хелен. — Ты расстроена, что тебе не хватило места на диване. Ну, прости, мы закажем новый.

Это так мило! Я даже дерзить сейчас не могу. Интересно, она серьезно или всего лишь пытается разрядить обстановку?

— Иди, спи, сестренка. Времени много.

— А! Ты назвала меня сестрой? Круто! — с визгами и писками Хелен бросилась меня обнимать. Ладно, ладно, на нее я больше не злюсь. Я вспомнила про обязанность помогать ей и, ослабив объятия, сказала:

— Выспись хорошенько, завтра мы с тобой оторвемся по полной на открытии клуба. Пообщаемся с подтянутыми красивыми парнями, м?

Хелен рассмеялась и покинула спальню. Я задернула шторы, включила ночник, но он не загорелся. Я цокнула и поджала губы. Лампочку-то я все еще не купила! Господи, как душно. Терпи, Викки, терпи.

— Надо бы поработать над выносливостью, — ругалась на себя, пока с подушкой спускалась в зал под покровом ночи. Прохладно. Счастье какое, что тут прохладно и свежо. Оставалась пара ступенек, когда я заметила тусклый свет и тень, еле заметную на полу. Я подняла голову и увидела мадам Лиму. Черт! Я вцепилась в подушку и замерла, не зная, что делать: сдаться или постараться смыться. Хозяйка сидела у окна, на журнальном столике горела свеча. Лима смотрела на ее пламя и водила указательным пальцем по нижней губе, хмуря брови. Она в глубокой задумчивости — решила я. Женщина приоткрыла ворот халата, обнажив шею, на которой поблескивало кольцо. От губ мадам перешла к украшению и начала тихонько водить пальчиками по кольцу, будто наглаживая его. В этом было что-то крайне личное, да и вообще, глубокой ночью сидеть одной в своих мыслях — дело не общественное. Придя к такому выводу, я аккуратно вернулась назад, стараясь делать минимум движений, даже не шуршать тканью сорочки.

Утро выдалось беспокойным. Я проснулась совсем разбитой. Мне срочно нужен воздух. Еще сонная я по привычке встала и подошла к окну. Протерла глаза, потянулась к ручке, которой, конечно же, не было, случайно бросив взгляд на подоконник. Если бы я была пьяной, то вмиг протрезвела. Издав гортанный звук, я отскочила к кровати. На белоснежном выступе лежал скорченный трупик осы. Я сглотнула, отметила, что хочу пить, но не сводила глаз с мертвого насекомого. Какими-то неведомыми силами я заставила себя подойти ближе и наклонить голову. С этого угла гнездо видно лучше всего. Осы летали совсем близко, не подозревая, что потеряли сегодня свояка. Я еще раз посмотрела на подоконник. Догадка была ясна и проста: кто-то открывал окно, но с какой целью?