Аттракцион мусорного ведра

Анастасия Хомина, 2023

Не могу понять, почему ко мне приключения липнут, как мухи на клейкую ленту. Неизвестная женщина прислала мне письмо, где сообщила, что мы с Ксюшей не родные сестры. Этого не может быть! Мы с младенческого возраста вместе росли в детском доме. Неужели это чья-то злая шутка, или кто-то в очередной раз решил вставить палки в колеса? Я – Александра Соколова, и я никому не позволю так жестоко шутить надо мной. Держись, аноним! Я узнаю мотивы твоих действий, и тогда тебе мало не покажется. И даже вынужденное сотрудничество с эксцентричным фотографом меня не остановит. Вот только готова ли я сама узнать правду?..

Глава 2

Утро опять началось со звонка мобильного телефона. Испугавшись, что снова могу прослушать что-то важное, я вздрогнула и моментально проснулась.

— Александра Владимировна, доброе утро.

Я скосила глаза на часы. Воскресенье, семь утра. Действительно «доброе утро».

— Доброе утро, Танюша, — нехотя отозвалась я.

После того как у нас появился свой дом, мы сдали свою квартиру молодой паре: Тане и Диме. Спустя пару дней мы поняли, что они аккуратны, чистоплотны и очень ответственны. Мне требовалось снять показания счетчиков, и так получилось, что я явилась к ним без предварительного звонка. Такой чистой я нашу квартиру еще никогда не видела. На входе Таня попросила меня помыть руки и обработать их спиртовым раствором, а на ноги обуть резиновые тапочки. Я удивилась такой просьбе, но спорить не стала. Так и выяснились положительные качества наших квартиросъемщиков. Мы с Ксюшей обрадовались и теперь спим спокойно. Изначально мы боялись, что молодые люди будут устраивать вечеринки и наша квартира превратится в притон. Хорошо, что опасения оказались беспочвенны.

— Александра Владимировна, вам опять письмо пришло, — обрадовала меня Танюша.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Заеду попозже.

— Хорошо. Буду ждать, — вежливо отозвалась девушка.

Я отсоединилась и уставилась в потолок. Сон не шел, но, несмотря на дикую усталость вчера, сегодня я чувствовала себя отдохнувшей. Я довольно потянулась и пошла умываться.

Сделав все необходимые водные процедуры, я отправилась на кухню и включила чайник. Открыла холодильник и обозрела его содержимое. Я редко завтракаю, но сейчас у нас обитают гости и придется что-то готовить, поэтому я сделала лаваш с яйцами, сыром, зеленью и сметаной. Получилось очень вкусно. Надеюсь, гостей устроит такой завтрак. Довольная собой, я оставила на столе записку, что скоро вернусь, и помчалась к Тане.

Дверь мне открыл Дима и радушно пропустил внутрь.

— Александра Владимировна, не забудьте, пожалуйста, помыть руки.

— Прости, но я буквально на минутку. Только заберу письмо и пора бежать, — слукавила я.

— Понимаю. Вот, возьмите, — протянул он мне белый конверт.

— Дима, а ты не знаешь случайно, его принес почтальон? — задумчиво спросила я.

— Да. Я как раз возвращался домой и наткнулся на женщину у почтового ящика. У нее была почтальонская сумка, я уже видел ее однажды в нашем доме.

— Спасибо. У вас все в порядке? — спросила я, чтобы не быть невеждой.

— Да, конечно, — заверил меня Дима. — Танюша побежала в магазин. У нас стиральный порошок закончился, и средство для мытья полов.

«Не удивительно», — хмыкнула я мысленно. Если каждый день делать уборку, то никаких запасов надолго не хватит.

— Передавай ей привет, а мне пора бежать.

— Непременно, — вежливо отозвался парень. — До свидания.

— До свидания, — кивнула я и поспешно покинула квартиру.

На улице я взглянула на конверт. На нем не было обратного адреса. Уже догадываясь, какой текст увижу внутри, я решила прочитать письмо позже и спрятала его в сумку.

Дома стояли крики и визг.

— А я говорю, так будет лучше!

— Нет!

— Да!

Я зашла в гостиную и оглядела «картину маслом»: у противоположной от входа стены стояла мать Максима и прикладывала репродукцию с какой-то замысловатой абстракцией к стене. Рядом с ней стояла Перпетуя Арнольдовна и угрожающе трясла увесистым молотком.

— Что здесь происходит? — полюбопытствовала я.

— Обновляем интерьер, — недовольно поджала губы Феодулия Марковна.

— А чем вас нынешний не устраивает? — поразилась я, оглядывая светлую гостиную.

— Серо и убого, — презрительно скривилась женщина.

Солнечные лучи уютно освещали просторную комнату, и назвать помещение серым у меня бы язык не повернулся. Но это у меня. У Феодулии Марковны явно было свое мнение на этот счет.

— Сашенька, — прищурилась Перпетуя Арнольдовна. — Скажи Феодулии, что здесь эта картина будет смотреться, как на корове седло.

— Полностью согласна. К тому же для этого придется вбить сюда гвоздь, — резонно заметила я.

— Тебе жалко, если здесь будет висеть картина? — взвизгнула мама Макса.

— Нет, но вы уедете, а дырка в стене останется, — спокойно пояснила я свои слова.

— Макс! — взревела Феодулия. — Твоя Саша выгоняет нас из дома.

Я возвела глаза к потолку: за что мне это? Почему эта женщина любые мои слова переворачивает с ног на голову?

— Что случилось? — выглянул из кабинета всклоченный Макс.

— Твоя Саша не разрешает мне повесить картину, — уперла руки в бока Феодулия Марковна.

— Я не его Саша, — решила возмутиться я.

— И выгоняет нас из дома! — взревела сиреной женщина, не обратив на мои слова никакого внимания.

— Никого я не выгоняю, — нахмурилась я.

— Мама, у меня сейчас важные переговоры по сети, — устало потер лицо Максим. — Неужели вы не можете сами разобраться?

— Я придумала! — захлопала в ладоши Перпетуя Арнольдовна. — Мы приклеим картину на двусторонний скотч.

Я приросла ногами к полу. Кажется, через месяц здесь можно будет заново делать ремонт. Неуемная энергия этой бабульки хуже десятибалльного цунами. Я прикрыла глаза и глубоко вдохнула воздух. Если я продолжу спорить, то боюсь, что мои нервные клетки попросту не выдержат двойного натиска.

— Делайте, что хотите, — обреченно махнула я рукой и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Макс, увидев, что конфликт исчерпан, последовал моему примеру и моментально скрылся в кабинете.

В спальне я села на кровать и достала конверт из сумки. Из вскрытого конверта выпал сложенный лист бумаги.

На белом листе чернел текст: «Ты до сих пор не поняла, что тебе надо сделать? Вы с Ксюшей не родные сестры. Сделай тест ДНК и поймешь, что я права. Ваши матери вас не бросали. Узнай правду. Или мне стоит рассказать об этом Ксении? Как, думаешь, она к этому отнесется? Возможно, обрадуется, что такая взбалмошная девица не приходится ей сестрой».

Это было уже третье такое письмо за последние дни. Неизвестный отправитель в очередной раз оповещает меня о том, что мы с Ксюшей не родные сестры и наши матери нас не бросали. Кто это делает и зачем, мне непонятно. Все письма были без обратного адреса. Чего хочет добиться автор этих посланий, мне тоже оставалось не ясно. Нет, оно, конечно, понятно, что неизвестный человек хочет, чтобы я усомнилась в нашем с Ксютой родстве и принялась доказывать это. Только вот зачем? Какая от этого выгода отправителю? Допустим, я пойду у него на поводу и помчусь проверять наше с сестрой родство. А дальше что?

«Ваши матери вас не бросали», — перечитала в очередной раз я. Но тогда как мы оказались в детдоме? Почему нас никто не искал? Чем больше думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что это чей-то злой розыгрыш.

Да, мы с сестрой выросли в детском доме. Однажды его директор обнаружила под дверями своего заведения двух малышек, кое-как завернутых в простыни, с запиской, на которой были лишь наши имена, и пригрела. Нам тогда было около месяца и все посчитали, что мы сестры-двойняшки. Нам повезло попасть в детдом экспериментального типа. Его директор, Анна Степановна, болела душой за каждого своего воспитанника. Зорко следила, чтобы мы были сытно накормлены и тепло одеты. Именно поэтому в доме всегда царили теплота и гармония.

Если эти письма не чья-то шутка, то как мы попали в детский дом? Если мы не родные сестры, то как оказались вместе? Почему отправитель только сейчас сообщает мне об этом? В одном из писем по тексту стало понятно, что пишет мне женщина. Откуда она об этом узнала? И зачем ей это вообще? И если это чья-то шутка, то чья и зачем? В голове образовался запутанный клубок мыслей. Мне срочно нужно расслабиться и привести их в порядок.

Я направилась в ванную под громогласные крики, доносившиеся с первого этажа. Даже не хочу думать о том, что там вытворяют.

Набрав ванну с пеной, я блаженно вытянулась в горячей воде. Даже если я узнаю, что Ксюша мне не родная сестра, то от этого ничего не изменится. Мы практически с рождения знаем, что сестры, и всегда неразлучны. Если незнакомка хочет это разрушить, то у нее ничего не получится. Единственное, что меня действительно взбесило, так это угроза рассказать обо всем Ксюте. Зная ее характер, я уверена, что она начнет переживать и не сможет нормально ни жить, ни работать. Ее будут терзать мысли о неизвестной матери, лишившейся ребенка. Но действительно ли это так? Как мы могли попасть в детдом, если наши матери тут ни при чем? Нас похитили? Но зачем? Бред какой-то. Естественно, я не собираюсь делать никакие тесты, но ситуация мне совершенно не нравится. Я не понимаю, почему все это вылезло наружу через такой большой промежуток времени. От одолеваемых мыслей хочется выть. Я задержала дыхание и погрузилась с головой под воду. Вынырнув, пришла к простому решению.

Ответ на все мои вопросы лежит на поверхности: мне всего лишь нужно найти женщину, отправившую эти письма, и вытрясти из нее правду. Вот только как это сделать, если на конверте нет никакой информации? Почему неизвестная боится встретиться со мной и поговорить откровенно? Если она знает, что мы с Ксютой не сестры, значит, ей известно гораздо больше. Сейчас же отправлюсь на почту и найду почтальона, принесшую это письмо. Возможно, она видела эту женщину и сможет мне помочь.

Воодушевленная своим решением, я выбралась из ванной. Берегись, аноним, Александра Соколова тебя непременно найдет, и тогда тебе будет не до шуток.

Я наспех высушила волосы и натянула майку и джинсы. Пробегая мимо гостиной, я увидела, как Феодулия Марковна меряет стену рулеткой, но не стала задавать вопросы и ринулась на автобусную остановку.