Рискованный рейд

Анатолий Гончар (2012)

Офицер спецназа ГРУ Алексей Юдин едет в Чечню. Там сейчас скрывается полевой командир Расул Нуриев, чья банда устраивает кровавые теракты на территории России. Сотрудники отдела по борьбе с терроризмом никак не могут найти ни одной зацепки, чтобы выйти на банду. Во время рискованного рейда разведотряд Юдина натыкается на Нуриева. Бандиты уничтожены, и, казалось бы, дело закончено. Но в кармане полевого командира Юдин находит обыкновенный ключ от квартирного замка. Вычислив эту квартиру, спецслужбы находят след, ведущий… в родной город Юдина. Офицер даже знает оставившего этот след, но никак не может представить его в качестве главного фигуранта в деле о взрывах…

Глава 3

Убытие

— Дядя Саня! — Поднявшись на площадку своего этажа, Лешка спешил поделиться неожиданной новостью. — Дядь Сань! — затарабанил он в давно не крашенную дверь Сан-Санычевой квартиры.

— Лешка, перестань стучать! — донеслось привычно недовольное ворчание. — Иду я уже, иду! И к чему такая паника? — Сан Саныч, вопреки своему обыкновению, улыбался.

— Дядь Сань, я уезжаю, — короткая пауза, — в Чечню.

— О господи! — развел руками и как-то моментально скуксился Сан Саныч. — Я знал, что это когда-то случится… Лешка, и надо тебе это, а? — После этих слов пенсионер отцепил предохранительные цепочки и вышел на лестничную клетку.

— Дядь Сань, я где служу-то?! — с наигранной веселостью заметил Лешка.

— Ну да, ну да, — закивал головой Сан Саныч.

— Да вы так не переживайте! — испугавшись бледного вида своего соседа, Лешка поспешил его успокоить. — Я на должность помощника начальника оперативно-разведывательного отдела еду. Буду там карты рисовать, только и всего. Может, ни разу за пределы ПВД и не выйду.

— Ну да, ну да, — снова согласился Сан Саныч, — но ты все ж поаккуратнее там. И гляди, чтоб целым вернулся!

— А как иначе? — бодро заверил Алексей.

— И не рвись никуда!

— Не буду, — сказал Лешка, а сам подумал: «Ну уж нет! Поехать в Чечню и ни разу не сходить на боевое задание… — И тут же тоскливо: — Вот только кто на него пустит орошника?

— Когда уезжаешь?

— Завтра вечером.

— А во сколько у тебя поезд? — продолжал допытываться Сан Саныч.

— В три часа утра послезавтра, — ответил Лешка, не совсем понимая, для чего ему это знание понадобилось. Уж не провожать ли он его собирается?

— Вот что, Леша, когда будешь уезжать — загляни, — потребовал Сан Саныч. — Я тебе кое-чего в дорогу соберу. А ребятам своим скажи: пусть лучше этих гадов бьют. А то проходу в городе от них не стало. Куда ни глянешь — кругом черные. Мы к ним как к людям, а они едва ли не каждую неделю теракты устраивают! И власть ничего не делает! — Сан Саныч безнадежно махнул рукой.

— Дядь Сань, я пошел вещи собирать, а к вам завтра обязательно забегу, — пообещал Алексей и решительно направился к своей квартире. Ему в последний миг показалось или на самом деле в глазах соседа-инвалида мелькнули слезы?

Все же, несмотря на то что ехать приходилось на штабную должность, собирался Алексей тщательно. Перво-наперво выцыганил рюкзак у успевшего съездить в Чечню бывшего сокурсника капитана Павлова. Затем разжился на всякий случай металлической кружкой, напихал в рюкзак «Роллтонов» и прочих пакетиков «быстрого приготовления», взял свитер, вытащил из полевой сумки и сунул в боковой кармашек рюкзака компас, сходил в спортивно-охотничий магазин и купил нож с толстым лезвием, с рукоятью, удобно ложащейся в руку. Пожалев денег, все же не стал покупать увиденный в витрине и приглянувшийся небольшой, легкий с виду бинокль, рассудив, что если уж и придется пойти в «лес», то как-нибудь донесет и тяжелый армейский. Берцы решил не брать — выданные армейские «крокодилы» его вполне устраивали. «Если что, — подумал он, — получу облегченки». То, что в Чечне иногда выдавали, хотя далеко не каждому, берцы-облегченки — ботинки с высокими берцами облегченные, — он знал от того же Павлова. Теперь же нужно было подумать о предметах гигиены и прочих мелочах типа ниток и подшивочного материала. Одним словом, к обеду следующего дня, когда он, наконец, закончил сборы, его рюкзак оказался набит под завязку.

— Вот и нормально! — вслух высказался Алексей, со стороны разглядывая раздувшийся от переполнявшего имущества рюкзак. — И руки свободны.

Довольный окончанием сборов, Юдин вытащил рюкзак в прихожую и, вознамерившись оставшееся до отправки время «похрючить», двинулся к дивану. Но поспать ему не дали — пронзительно заверещал дверной звонок.

— Кто там еще приперся? — нарочито недовольно буркнул Лешка и, на ходу напяливая на себя только что скинутую майку, направился к двери.

Каково же было его удивление, когда, открыв ее, он увидел стоявшего на пороге Сан Саныча. Необычным было уже то, что тот, вопреки своей привычке, не постучался, а позвонил, к тому же одет он был как никогда торжественно — старый, но чистый костюм, такие же ношеные, начищенные до блеска туфли. В руках он держал аккуратно свернутый пакет — правда, с оборванными ручками.

— Это тебе! — Сан Саныч протянул пакет и как-то неловко сунул его в руки Алексея. Нечто, лежавшее в нем, оказалось довольно увесистым, но понять, что именно там лежит, было невозможно — нечто оказалось тщательно завернуто в несколько слоев бумаги, уложено еще в один пакет и перемотано скотчем.

— Дядь Сань, да зачем вы… — пробормотал обескураженный Лешка, но отказаться было неудобно.

— Бери, и пока в Чечню не приедешь, не разворачивай, понял? — строго-настрого приказал Сан Саныч.

— Есть! — четко отрапортовал Лешка и улыбнулся: — Войдете?

— Не-ет, — слегка протянул слово Рыбкин и, шагнув вперед, неловко обнял оторопевшего от такого внимания Алексея. — Ну, ты вот что… — с трудом выдавил пенсионер, — путем чтобы все. Понял?

— Понял, дядь Сань, понял! — ответил Лешка, а когда сосед отстранился, увидел отчетливо блестевшие на его лице слезы.

— Ну, я пошел! — в волнении прохрипел Сан Саныч и резко, так что едва не потерял равновесие, развернулся, но все же устоял, затем провел ладонью по лицу, как бы украдкой смахивая набежавшие слезинки, и, махнув, словно в отчаянии, здоровой рукой, прошаркал через площадку. А Алексей все стоял у открытой двери, глядя ему вслед и размышляя над тем, какой же Сан Саныч приготовил ему подарок.

«Настоящий человек! — Лешка испытывал какое-то необъяснимое воодушевление. — Пенсия мизерная, сам концы с концами едва сводит, и надо же, подарок! — Старший лейтенант пощупал предмет, что держал в руках, пытаясь определить, что же это есть, но под толстым слоем вощеной бумаги сделать это оказалось сложно. Единственное, что он смог выяснить, — нечто было брусковатым и довольно тяжелым. — Так это же сало! — осенила внезапная догадка. — Конечно же, сало! Ну, Сан Саныч! Может, еще и копченое? — Алексей поднес пакет к лицу и принюхался. Увы, сквозь плотную бумагу и замотанный скотчем пакет никаких запахов не пробивалось, разве что запах свежеразмотанного скотча. — Ладно, — в конце концов решил Алексей, — приеду в Чичу — узнаю».

С этой мыслью он вернулся в прихожую и нагнулся к рюкзаку. Увы, сколько бы старший лейтенант ни пытался запихать в него полученный подарок, сделать это не получалось. В итоге Лешка решил дело кардинальным образом: он взял пустой полиэтиленовый пакет и, положив в него подарок Сан Саныча, приставил его к рюкзаку.

«Понесу в руке», — решил он, направляясь в комнату досыпать оставшиеся до отправления часы.

— Юдин! — подполковник Викулов, комбат-два, он же командир сводного убывающего в Чечню отряда, окликнул Юдина, не спеша бредущего к стоявшему на плацу строю. — Живее!

Дважды повторять нужды не было. Алексей поправил на плече рюкзак, перехватил поудобнее пакет с Сан-Санычевым подарком и припустил бегом.

— Почему опаздываешь, а? — грозно прошипел комбат, поворачиваясь корпусом и руками имитируя нанесение ударов в печень и голову опоздавшего.

— Да я как по часам! — Алексей помнил, что пришел точь-в-точь к означенному времени.

— А ефрейторский зазор? — ехидно напомнил комбат, имитируя новые удары. — Ладно, становись в строй! — При появлении на трибуне комбрига подполковник быстро сменил гнев на милость. — И не болтать! — это он перешептывающимся офицерам управления.

Дальше все шло по накатанной, много раз отработанной схеме: выступавшие говорили какие-то слова, священник окропил всех водой, бригада торжественным маршем прошлась мимо убывающих в Чечню разведчиков.

Погрузка в транспорт прошла быстро и без лишней суеты. Оркестр заиграл марш «Прощание славянки», и под его звуки колонна плавно двинулась к выезду из воинской части. Миновав второй КПП, она, сопровождаемая автомобилем ВАИ, покатила по улицам ночного города. Почти два часа неспешного марша — и колонна прибыла на станцию отправления. Ехавший в головном автобусе Алексей вышел из дверей и, сразу ощутив на себе освежающую прохладу ночного воздуха, зябко поежился. Но это действительно была лишь весенняя прохлада, а не холодящий мороз последнего зимнего натиска. Весна в этом году оказалась ранняя. Снег стаял еще в марте, и теперь, в первых числах апреля, стояла удивительно теплая погода: днем столбик термометра поднимался до пятнадцати градусов, а ночью едва ли падал ниже плюс пяти.

Глядя на происходившую вокруг суету, Лешка улыбнулся — все-таки иногда было неплохо ощутить себя свободным от забот о личном составе. И пока командиры групп, ротные кружились вокруг старшего, Алексей, предоставленный самому себе, поправил на спине рюкзак, подхватил правой рукой тяжелый пакет с «салом» и неспешным шагом двинулся в направлении вокзала.

— Юдин! — донесся до него голос начальника штаба отряда майора Федосова, выглянувшего из-за штабелей с какими-то коробками.

— Да, я, — отозвался Алексей, с трудом понимая, за каким дьяволом он понадобился майору.

— Иди сюда!

Чувствуя какой-то подвох, старший лейтенант все же повиновался и с обреченным видом направился к ожидающему его начштаба. А ведь он уже настроился, войдя в здание вокзала, сесть где-нибудь в уголочке и покемарить оставшееся до отправления время… Но, увы, его мечтам, похоже, не суждено было сбыться.

— Юдин, возьми в роте связи десять бойцов, и вот эти коробки на вокзал…

— А что в них? — не удержался и полюбопытствовал Алексей.

— Я откуда знаю? — развел руками Федосов. — Матпомощь, хрень какая-нибудь. Приедем — посмотрим. Давай действуй!

Старший лейтенант кивнул, тяжело вздохнул и отправился разыскивать командира роты связи старшего лейтенанта Игнатова. Оказалось, тот уже успел завести личный состав в зал ожидания железнодорожного вокзала и даже умудрился рассадить их по креслам.

— Кирюха, — два старлея общались друг с другом запросто, — выдели мне десять орлов.

— И зачем? — полюбопытствовал Игнатов.

— Матпомощь с места на место перетащить.

— А-а, — кисло протянул Игнатов, теряя всякий интерес к предмету предстоящих трудов личного состава. — Афонин! — окликнул он командира первого взвода. — Возьми своих и дуй с Юдиным!

— Куда? — лениво отозвался взводник-лейтенант из разряда «пиджаков».

— Куда скажут, — излишне резко отрезал ротный, и вынужденно поднявшийся со своего кресла лейтенант Афонин принялся отдавать команды.

Когда они вышли на привокзальную площадь, колонна уже двигалась в обратный путь. Ночь близилась к утру, и никто из провожавших не собирался задерживаться дольше нужного.

— Берите вот эту хрень, — Юдин указал рукой на сваленные друг на друга коробки, — и тащите к своей роте. Афонин, — на правах старшего по званию скомандовал он, — ты за них отвечаешь. Если хоть одна вещь пропадет… — пауза, дающая понять, что все посчитано, — ты и заплатишь. Погрузка-разгрузка — все на тебе, понял?

— Понял, — угрюмо ответил лейтенант Афонин.

Радисты занялись делом, а довольный тем, что все так благополучно устроилось, старший лейтенант Юдин отправился на вокзал подыскивать себе подходящее местечко.

«Все-таки, черт побери, хорошо иногда не иметь личного состава! — подумалось ему второй раз за вечер. — Определенно хорошо!»

Состав подали за тридцать минут до отправления, и пока остальные занимались погрузкой, Алексей неторопливо фланировал по перрону, изображая из себя бдительного руководителя. Наконец погрузка была закончена, и вслед за крайним протиснувшимся в дверь солдатом с гордым видом входящего на трап капитана Юдин поднялся на площадку предназначенного им вагона. Номер своего места он помнил и потому слегка возмутился, когда обнаружил его занятым.

— Брысь! — приказал он, сопровождая приказ совершенно недвусмысленным жестом.

— Товарищ старший лейтенант! — осмелилось заверещать рыжеволосое чудо, занявшее его законное место. — Разрешите, а то мы тут уже с пацанами… — Взгляд пронзительно-голубых глаз радиста метнулся к столу, на котором стояли вскрытые банки тушенки.

Старлей пару секунд переводил взгляд с лица вопрошавшего на стол и обратно, затем, проявляя завидное благородство, добродушно махнул рукой:

— Валяйте! Твое где? — Иногда можно позволить себе подобное, особенно если оно тебе по существу ничего не стоит.

— Вот рядом, — кивнул за спину рыжий тип и добавил: — Двадцать пятое место.

— Отлично, — заключил Юдин, поняв, что сгонять с нижнего яруса ему никого не придется.

На двадцать пятое никто не покушался, вот только купе оказалось наполовину забито все теми же коробками с матпомощью. Поморщившись от досады, Алексей решил все же не возвращаться, а, потеснив к окну сидевшего там бойца, бросил рюкзак, опустил рядом с ним пакет и сел сам. Все, теперь можно было несколько минут посидеть, после чего постелиться и, когда поезд тронется, лечь спать. Единственное, что сейчас портило ему настроение, — это коробки. Возможно, следовало бы все же переменить свое решение и вернуться на законное место или вообще переместиться к офицерам роты связи, но он уже сел, и перемещаться в каком-либо направлении ему решительно не хотелось.

Алик Варданян работал проводником уже третий год. Работа ему нравилась, у начальства он числился на хорошем счету. Но был у него один пунктик, узнай о котором столь уважавший его Степан Артурович, старший проводник поезда, — и Алик и минуты не задержался бы на своем месте. А дело было в том, что Алик был вроде как клептоманом, но не совсем настоящим, не таким, для кого кража становится неистребимой болезнью — во всяком случае, больным себя Алик не считал; ему просто нравилось привозить из каждой поездки что-то стыренное у пассажиров. Какую-нибудь безделушку, носовой платок, пакетик с продуктами, тапочки или еще что-то не особо ценное. Может, именно потому, что ценных вещей Алик никогда не брал, ему все с рук и сходило? Или же это было настоящее воровское счастье? Все возможно, но как бы ни было, Варданян продолжал свое нехитрое дело. На этот раз, проходя по вагону, он заметил приставленный к рюкзаку почти бесхозный пакет и, машинально подхватив его, двинулся дальше по коридору. К досаде Алика, пакет оказался тяжелее, чем казалось с первого взгляда. Неторопливо пройдя в свое купе, он заперся и заглянул внутрь. К его еще пущей досаде, содержимое оказалось еще в одном пакете, к тому же плотно закрученном прозрачным скотчем.

Алик поцокал языком, взял нож, не вынимая пакет из пакета, взрезал опутывающий его скотч, затем надорвал руками бумагу и всмотрелся в содержимое.

То, что там лежало, ему решительно не понравилось. Но не нести же украденное обратно? Недолго думая, Варданян раскрыл окно и, изо всей силы размахнувшись, швырнул добытое в темноту ночи. Тут он немного не рассчитал. Поезд, как раз пересекая реку, катил по железнодорожному мосту, и выброшенный пакет, ударившись об одну из металлических конструкций, изменил направление полета, упал на край моста и замер. Так бы ему там и остаться, но случайно налетевший порыв ветра слегка изменил центр тяжести, и пакет, согласно закону всемирного тяготения, полетел вниз, в мутные весенние воды протекающей под мостом речушки. А поезд уже выскочил из-под тесных железных арок на вселенский простор и понесся дальше, увозя сидевших в нем разведчиков в неведомое никому будущее.

Утренняя зорька едва занималась, когда два опытных браконьера, отчалив на лодке от берега, начали снимать поставленные на ночь сети.

— Что за муть? — выругался один из них, едва в его руках оказалась первая из попавшихся рыбин. Вопреки ожиданию, она была снулой. — Да что ж это такое творится? — воскликнул он, когда и второй, и третий застрявший в сеточных ячеях язь оказался мертвым.

— Опять электроудочками по реке прошлись! — увидев в заводи плавающую кверху брюхом рыбу, заключил второй.

— Поубивал бы гадов! — продолжая подтягивать браконьерскую снасть, в сердцах высказался первый, когда увидел, что большая часть попавшейся за ночь рыбы снулая и теперь никоим образом не годная на продажу. Человек, занимающийся сбытом их речной «продукции», брал только свежатину.

— Псу под хвост! — выругавшись, второй начал вытаскивать рыбу из ячей и с остервенением бросать в набегающие воды разлившейся по весне реки…

В Прохладное поезд прибыл строго по расписанию. Выгрузившиеся на перрон спецназовцы почти сразу загрузились в пригородную электричку и теперь, рассевшись по вагонам, с удивлением вглядывались в зеленые краски проносящихся за окном пейзажей. Алексей, по-прежнему державшийся в кругу связистов, чувствовал себя слегка разбитым и невыспавшимся, а тут еще запропастившийся пакет с подарком дяди Сани. Знать бы, что там лежало, хоть можно было бы по приезде поблагодарить за «доброе сало». Лешка почему-то думал, что это было именно сало, но вот полной уверенности в этом у него не было. А признаться в том, что он, как последний лох, профукал столь искренне подаренную вещь, было стыдно.

Конец ознакомительного фрагмента.