Потому что нельзя… Начало

Ана Гри (2001)

Женя, пережившая трагическую утрату матери и бабушки, оказывается в детском доме, пока её отец, оставивший семью много лет назад, не решает забрать её к себе в новую семью. Попав в незнакомую обстановку, Женя пытается адаптироваться и справиться с предательством, когда её близкий человек оказывается не тем, кем казался. Вместе с отцом и мачехой они уезжают в деревню, где жизнь принимает неожиданные повороты. Женя становится объектом внимания двух юношей, каждый из которых влюбляется в неё по-своему. Однако один из них, охваченный безумной страстью, готов на крайние меры. Столкнувшись с насилием, Женя находит в себе силы пережить это испытание, но последствия оказываются невыносимыми — она беременна. Теперь главная героиня твердо намерена оставить ребенка от насильника сразу после его рождения… Но сможет ли ей что-то помешать сделать отчаянный шаг? Этот путь будет полон борьбы, самопознания и попыток найти свое место в жизни, несмотря на все испытания.

Глава 3

Вновь набежавшие угрюмые кучевые облака застлали собой всю голубую долину неба, не давая возможности солнышку прогреть деревенскую землю.

Арина уже продрогла, пока шла с ведрами к колодцу, возле которого курили Руслан, Женька и Серега. Именно парни и сообщили Арине о том, что приехала Райтер, отчего девушка так обрадовалась, что бросила ведра, совершенно про них забыла и помчалась к долгожданной подруге.

— Отлично! — потер руки Женька Михайлов. — Аринка начнет гулять с этой городской, мы внедримся в их компанию и пустим Райтер по кругу, а то эта Сашка уже поперек горла.

— У Райтер отец мусор, — предостерег Серега.

— Да мне хоть президент! — фыркнул его старший брат Женька.

Его восприятие мира, как, впрочем, и его друзей, можно описать фразой: «мир мне обязан и должен исключительно вертеться вокруг нас». Все должно быть по-ихнему, и все обязаны вести себя так, как удобно этим ребятам! Обычный принцип подростка, которому родители уделяют слишком мало внимания за счет своей занятости по тем или иным причинам.

У Михайловых, Женьки и Сереги рано умерла мать, и Денис, их старший взрослый брат, взял над ними опекунство, работая на заводе в две смены. У Руслана мать замкнулась в себе после того, как ее бросил отец мальчика. Женщина, конечно, ходила на работу, но жила по принципу — сын растет, и слава богу.

***

Моя комната размещалась на втором этаже: просторная и светлая, оббитая лакированной рейкой, как и весь дом изнутри. Слева от окна софа, рядом компактный компьютерный столик, не преграждающий путь к окну. На столике лежал сотовый телефон, что подарила мачеха.

Мне казался дурацким совет Кристины оставить номер телефона подруге, но я ему все равно последовала. Только телефон молчал, как будто-бы был вовсе не телефоном, а будильником. Но надежда не переставала теплиться, что долгожданный звонок все равно раздастся!

Напротив стола висела полка с книгами из старого дома, а рядом шкаф с огромным зеркалом.

Я встала у открытого окна, с тоской глядя на наш старый дом в конце огорода. Прохладный ветерок трепал шторки, но бережно касался моего лица, при этом доносил невероятный аромат с кустов распустившейся сирени. Надо бы непременно найти пятилистник и загадать желание.

— Женька! — влетела в комнату Арина.

Я поспешила обернуться, и мы крепко обнялись.

— Ну наконец-то! — радовалась моя подруга. — Почему ты так долго не приезжала?

— Мама умерла, и я жила с бабушкой, а потом и в детском доме после смерти бабушки…

— Мне очень жаль! — вновь обняла меня подруга. — Я в курсе. Я каждое лето приходила сюда, но твой отец и какая-то девушка говорили, что тебя нет.

— Это моя мачеха, — с презрением вдохнула я и закатила глаза.

Вдруг Арина отстранилась от меня, испуганно глядя за мою спину. Я обернулась и смекнула, что подруга испугалась моего ротвейлера, который мирно лежал на софе и почти засыпал.

— Ты чего, он очень дружелюбный.

— Эта бойцовская псина была у Дибровых и пыталась всех сожрать!

— Ну, во-первых, это служебная собака, а не бойцовская, а во-вторых, у Дена была отличная дрессура, он и шага не ступит без приказа. А эти Дибровы, видимо, не занимались своим псом.

— Ну, не знаю, — все никак не успокаивалась Арина. — Слушай, Жень, мне нужно идти обратно домой…

— Вот так всегда! — огорчилась я.

— Подожди, послушай, бабушка сказала, что завтра будет очень жарко. Я утром пойду на речку. Хочешь со мной?

— Купаться?

В такие прохладные дни эта идея мною воспринималась плохо, да и лето еще не началось, но я готова была на все, лишь бы не подохнуть от скуки в этой деревне:

— Хорошо, я пойду с тобой на речку, но купаться не буду.

— Я приду очень рано, ты встанешь?

— Вряд ли я вообще усну от этой тоски зеленой, — с печалью ответила я.

— Займись чем-нибудь: огород, уборка там, готовка… Вот мне точно скучать не придется до завтрашнего утра

— Здесь все чужое. Какая готовка? Это не мой дом!

— Ладно, все, — Арина обняла меня на прощание, чмокнула в щеку и поспешила домой.

Внизу на кухне у плиты хлопотала Кристина. Папа сидел за столом, слушал Михаила Круга и читал газету.

— Помощь нужна? — спросила я робко и в то же время грубо.

Кристина обернулась и даже растерялась от моего вопроса:

— Я думаю, что всем нам сегодня неплохо было бы отдохнуть как следует, а с завтрашнего дня начнем. Так что спокойно занимайся своими чемоданами или читай. К обеду я тебя позову. Или хочешь, давай чаю попьем?

— Нет, — опустила я голову и ушла на улицу.

Максим пораженно покачал головой и вновь принялся за чтение:

— Первый раз слышу, чтоб Женя предлагала помощь.

— Успокойся, ей тяжело привыкнуть к нам, тем более мы третьи по счету, с кем она живет. Бедняжка. Думаешь, это нормально?

Я села на лавочку и подняла голову вверх. Видимо, меня раздражала эта спокойная деревенская обстановка: отсутствие машин на дороге за оградой, многоэтажек, в окнах которых снуют люди, игровых площадок с кучей детей и воспроизводимого ими шума. Не хватало гама от бабушек на лавочках у подъездов и присутствия соседей за стенкой. Меня сводила с ума эта тишина, эти уныние и покой хуже, чем на кладбище.

Здесь я ощущаю себя настолько скучно, что по чувствам сродни к депрессии. Мне не хочется ни читать, ни ходить, ни лежать и даже не существовать в коей-то мере. Я вдохнула, наклонившись головой на колени, затем встала и направилась в свою комнату. Чемоданы стояли у стены в моей комнате. Почему бы не убить замершее время их разгрузкой.

***

Рано утром Андрей ехал на мотоцикле на станцию электропоездов, чтоб встретить друга, когда неожиданно дорогу перебежали две девушки.

Парень резко затормозил и обомлел: одна из них Арина, Андрей ее знал, а вторая… Легкая как пушинка, в снежном длинном сарафане, со светлыми волосами, что развивались по ветру, ударялись о спину, как волны о скалу, и смех ее отозвался в ушах перезвоном колокольчиков. Андрей как вскопанный сидел на мотоцикле не шелохнувшись, широкими глазами старался как можно больше рассмотреть незнакомку из сна.

Девчонки спустились по яру, а после, взявшись за руки, закружились и упали на густо заросшую зеленой травкой лужайку.

’’Незнакомка из сна…’’ Завороженно вдохнул Андрей, и в горле парня приятно запершило, а тело, как и во сне, охватило дикой страстью, доминирующей над другими чувствами.

***

— Это кто? — приподняла я голову, заметив парня на мотоцикле, наблюдавшего точно за нами.

— О-о, с ним лучше не знакомиться.

— Это почему?

— Потому что нельзя… Потому что он местный бабник, девок меняет как перчатки, — Арина положила руку себе под голову. — Ты здесь новенькая, вот он и заинтересовался тобой и явно хочет пополнить свой список.

— А может и тобой. Он смотрит в нашу сторону, а нас тут две.

— Точно, — рассмеялась Арина. — Но я не его поля ягода и слава богу.

— Ну и со мной этот фокус не проканает! Меня больше не интересуют мальчики, — я вскочила и побежала вперед к речке, размахивая над головой парео. — Пошли купаться, пока я не передумала.

Арина вскочила на ноги и побежала за мной.

Андрею даже ждать долго не пришлось, когда он остановился у перрона, поезд давно уехал, а возле железнодорожного полотна стоял высокий, смуглый сбитый парень с угольно-черными волосами и зелеными глазами.

— Сэм, как я рад! — радостно воскликнул Андрей, когда друг спустился к трассе и они обнялись, похлопав друг друга по плечу. — Прости, я задержался.

— Ничего страшного, не прошло и трех лет, — шутливо отозвался кавказец. — Меня больше беспокоит то, что я вас стесню.

— Да ты успокойся, ты же знаешь, как мои предки тебя любят! Живи столько, сколько необходимо. У тебя так мало вещей, — Андрей посмотрел на тощий рюкзак друга на спине.

— А зачем мне много? Мыльно-рыльное, пара теплых шмоток, сменное белье и все.

— Пара теплых шмоток, — хохотнул Андрей. — У нас начинается лето. Вообще!

— Знаю я ваше лето в России, оно значительно отличается от нашего лета на Кавказе, — возразил Сэм. — Мне всего-то продать участок бабушки, забрать ее прах, и я опять уеду. Даже лето не успеет закончиться.

— Садись, давай, мама к твоему приезду осваивает какое-то ваше национальное блюдо.

— Андрей, у вас тут сдают дома? — уже в дороге спросил Сэм.

— С этим вопросом лучше к бате.

***

Мы с Ариной с визгом выскочили из холодной воды и упали на горячий песок. Солнце жарило не по-тихому, но не согревало, а когда обдувал ветерок, который до купания казался спасением в жаре, то сейчас заставлял меня покрываться гусиной кожей.

— Вода-то не прогрелась… — дрожала я.

— Само-то! — терпела моя лучшая подруга с синими губами, наверное, такими же, как у меня. — Конец мая это уже во всю лето!

И Арина, упав на песок, перевернулась на спину.

— Жень, а ты только дружила со своим парнем или…?

Я вдохнула: ’’ну вот, а я только про него забыла.’’

— Или. Он переспал со мной и бросил.

— Бабник? — ужаснулась Арина.

— Да вроде нет. Мы два года встречались и были очень близки. Я из детдома к нему сбегала по ночам, и мы сидели до рассвета в обнимку и мечтали о совместном будущем. Нас настолько тянуло друг к другу, что трудно было расставаться на ночь. И как это все прошло с его стороны… Мы же даже обсудили, как назовем детей.

— И как вы их назовете? Точнее назвали бы?

— Я хотела назвать дочку Милен в честь любимой певицы, а Рома хотел назвать сына Димой и дочку Анной. Но мне не суждено ему их родить.

— Эй! — вскрикнула Арина и кинулась ко мне обниматься.

— Я в порядке… Что-то просто нашло.

— А как это?

— Что секс? Ты можешь называть вещи своими именами?

Арина смущенно на меня посмотрела и, покраснев, отвела глаза, а потом добавила:

— Мне один раз удалось увидеть одну сцену, где голый мужик с женщиной дергались друг на друге. Фу!

Я разразилась приступом смеха.

— А бабушка говорит, что нельзя, чтоб тебя голой видел мальчик до свадьбы.

— С одной стороны твоя бабушка права, — согласилась я и добавила с сарказмом: — С другой — мудрость советского союза просто прет из всех щелей!

— Зачем ты позволила ему это?

— Арин, тебе кто-нибудь нравится?

Подруга уселась на колени и опустила голову:

— Ну… Сережа Михайлов.

— Кто? — вскрикнула я. — Как может тебе нравится тот, кто тебя обижал? Мазохистка!

— Я ничего не могу с собой поделать.

— Ну ясно.

— Вот видишь, ты не одна страдаешь.

Я посмотрела на Арину и задержала ее взгляд на себе улыбкой. Действительно, вместе страдать проще! Как хорошо, что она у меня есть, самая лучшая в мире подруга. Как же мне стало легче.

***

Роман сидел в своей комнате с двоюродным братом Игорем, который рассматривал фотоальбом.

Два брата от сестер одной матери и такие противоположные не только внешне. Ромка высокий голубоглазый брюнет, ветреный, но спокойный, хоть и не постоянный. А Игорь старше брата на пару лет, чуть ниже ростом, крепкого телосложения, кареглазый брюнет с длинной челкой, которая никак не хотела ложиться на лоб и все время торчала вперед. Игорь вспыльчивый, но рассудительный мальчик, с трех лет жил с отцом после смерти мамы, и только вот недавно ушел от отца-алкаша в свободное плавание. И новая жизнь давалась парню легко, Игорь успевал работать, а так же учиться в университете, при этом жил на съемной квартире, в отличие от Ромки, который запорол экзамены в том году.

— Она хорошенькая, — Игорь остановился на одной из фотографий. — Почему ты ее бросил?

— Я не бросил, мы расстались. Она еще не опытная, зеленая какая-то наивная.

— То есть два года ты этого не замечал?

Рома пожал плечами.

— Плохо, что это произошло после того, как вы переспали. Как можно поменять чистую, невинную девушку на этих затасканных баб?

— Игорь, тебе же всегда нравилась Женька? — вдохнул Роман. — Так забирай ее себе! И все эти фотки в придачу, дома устроишь ее алтарь. Но знай, если ты ее обидишь, я тебя за нее порву.

— Себя порви в первую очередь! — хмыкнул Игорь и, вытащив одну из фото, бросил фотоальбом на столик. — А я ее заберу у тебя, будь уверен!

— Ну, давай, попутного ветра.

— Вот только она вернется обратно на тренировки, сразу и начну.

— Она не ходит? И я пропускаю, чувствуя за собой вину. Она только начала осваиваться в семье отца, с которым не жила в детстве. Может, у нее что-то случилось?

— И что ты предлагаешь?

— Может, позвонишь ей, узнаешь?

— Я-то позвоню! — нахмурился Игорь.

***

Ближе к вечеру ко мне пришла Арина.

— Я забежала на секундочку… — запыхавшись, заявила подруга. — Мне к маме на работу. Мы сегодня гулять идем?

— Конечно!

— Тогда через пару часов я за тобой зайду.

— С тобой сходить? Помощь нужна?

— Нет, не надо. Там еще отчим будет.

— Это тот мужик с помойкой изо рта? — уточнила я. — Это он твой отчим? Он меня выгнал в тот день, когда я приехала и зашла к тебе. Мерзкий тип, так и хотелось ему вломить.

— А ты можешь?

— Ну… Только за это статья есть. А ты что его боишься?

— Да ты что, ему слова против не скажи, убьет, не помилует, да и не заступится никто, — расстроено глядела на меня Арина.

В комнату влетела Кристина:

— Женечка, мне нужна твоя помощь. Сними, пожалуйста, свои шторы, я хочу их постирать.

— Какое право ты имеешь врываться на мою территорию без стука? — предъявила я.

— Жень, прости, я как-то не подумала.

— Здравствуйте… — виновато произнесла Арина.

В комнату вошел мой отец, красный от гнева:

— Так маленькая принцесса. Я долго терпел, но всему есть предел!

— Если я так не выносима, я с удовольствием перееду в наш с мамой старый дом, — совсем не испугалась я, указав пальцев в окно.

— Да что с тобой? — громко кричал Максим. — Неужели ты не видишь, что мы любим тебя, иначе бы оставили в детском доме! Неужели ты не замечаешь, как мы из кожи вон лезем, чтобы наладить наши отношения? Где твое уважение и воспитание?

— А я не обязана тебя уважать из-за того, что ты из чувства долга решил меня приютить. Я никогда не забуду, как ты таскался от мамы, причиняя ей дикую боль, а потом и вовсе бросил нас… Я ненавижу тебя, Ненавижу!!! — еще громче кричала я сквозь слезы.

— Прекрати… — замахнулся отец.

Арина вскрикнула, а Кристина успела поймать его руку:

— Дорогой, ты что? Это лишнее!

— Я конечно убью любого, кто тебя обидит, — еще будучи в гневе, прокричал Максим. — Но больше не смей так выражаться.

— Мусорами своими командуй!

Арина зажмурилась.

— Евгения, не перегибай палку! — процедил сквозь зубы раскрасневшийся от гнева Максим.

— Пошли, — потащила его за собой Кристина.

— Ты наказана! — уходя добавил отец. — Сиди на своей территории до скончания лета и думай над своим поведением!

Спустившись до середины лестницы, где снова до ушей доносились песня Круга, Кристина остановилась.

— Я же говорила тебе, что не прощу себе, если ты уйдешь из семьи, — чуть ли не плакала девушка.

Максим остановился ступенью ниже и повернулся к любимой:

— В этом виноват только я, а не ты! Мы с Леной не любили друг друга…

— Здорово, дружище, — услышали они радостный оклик и взглянули на входную дверь.

— Леха! — обрадовался Максим.