Полет в Толмачево

Андрей Беляков (2024)

Небо и самолет-как обжитой дом. Привычно и уютно. И так и должно оставаться-даже когда приходится принимать нестандартные решения…

Москва, Домодедово, местное время 23:27:30 секунд. Самолет рейсом S7 2513 до Толмачево находится на исполнительном; накрапывает мелкий дождик; пилоты запрашивают разрешение на взлет.

— 2513, взлет разрешаю, ветер встречный, 3 м/с, занимайте 300 к первому, первый доложите, — отвечает диспетчер.

— 2513, 300, первый доложу.

— Ну что, поехали, — обратился командир Астахов Алексей Леонидович ко второму пилоту Полякову Сергею Александровичу.

— Поехали, командир, с Богом!

— С Богом, — и командир плавно перевел РУДы в положение «взлет».

23:27:50 секунд, скорость растет, а с ней и интенсивность капель, попадающих на смотровое стекло, но стеклоочистители справляются, пилоты выдерживают направление педалями.

— Скорость принятия решения.

— Взлетаем, — подтверждает командир.

Еще несколько секунд — и пилоты тянут штурвал на себя. Самолет отрывается от земли, дождь усиливается, и щетки уже не справляются. Вода сплошным потоком закрывает обзор.

— Шасси убрать, — командует командир. — Пилотируем по приборам.

— Шасси убраны, красные горят, по приборам, — подтверждает второй пилот.

В 23:28:24 секунды срабатывает аварийное табло левого двигателя — «стружка в масле». Алексей и Сергей переглядываются, и оба пробегают глазами по приборам, показывающим параметры работы двигателя. Параметры в норме.

Высота 100 метров.

— Закрылки.

— Убраны, командир.

Оба летчика продолжают молча пилотировать самолет. Наконец, командир прибирает РУДы до номинального режима, красное табло гаснет.

— Что это было? — первым нарушает молчание командир.

— Может, предохранитель?

— Если бы предохранитель — не погасло бы.

— Ну и, твое решение? — спрашивает Сергей.

— Ну, погасло же; я бы продолжил, в крайнем случае, не дай Бог, конечно, что нам грозит? Отказ двигателя, полетим на одном.

— А если пожар?

— Ну, Сергей, что решаем?

— 300 метров, командир.

— 2513 на первом, 300.

— 2513 продолжайте набор, курс 227, на частоте 105209 переходите на связь с подходом.

— 2513 набор продолжаю. Курс 227 на связь с подходом, вам до свиданья.

— Хорошего полета, 2513.

Связались с подходом, доложили о срабатывании табло.

— Ваше решение 2513?

— Продолжаем полет, — подтвердил командир, глядя на Сергея; тот, соглашаясь, кивнул.

— Повнимательнее, 2513, доклад по обстановке.

— По обстановке, — продублировал Алексей Леонидович.

23:38, набор высоты продолжается, все в норме; прошли облака, дождь прекратился, выглянула луна, и появились звезды. На душе полегчало. Включили автопилот.

— Может, пронесло?

— Думаю, да, — поддерживает Сергей.

Прошло еще пять минут. Табло вновь моргнуло красным угрожающим светом.

— Сука, — выругался Алексей Леонидович. — Ты видел?

— Да, но движки в норме, глянь; предохранитель глючит.

— Ну, дай-то Бог!

Заняли эшелон, перевели двигатели в крейсерский режим, все в норме. Алексей подмигивает Сергею:

— Давай выпьем кофе, какое-то нервное начало, думаю, все позади, движки не перегружены; долетим.

— Куда мы денемся, — улыбается Сергей, и летчики вызывают стюардессу.

— Катерина, здравствуйте, а можно нам кофейку.

— Вам, Сергей Александрович, ложку сахара, а Вам, Алексей Леонидович, — без, правильно?

— Да, Катерина, все так, спасибо. Все в порядке на борту?

— Да, все хорошо, пассажиров немного, чуть больше половины салона, сезон закончился.

— Через месяц добавится народ, праздники начнутся.

Конец ознакомительного фрагмента.