Охота на новобранца

Андрей Зверев (2024)

Родившийся в мире постапокалипсиса, двадцатилетний Арчи покидает родной посёлок, чтобы добраться до большого города. Он верит, что благодаря своим бойцовским навыкам и удаче добьётся успеха. И первое время всё складывается, как нельзя лучше, пока он не переходит дорогу тому, с кем не стоит связываться. Теперь главная задача Арчи: выжить в городе, в котором за его голову объявлена награда и доказать свою невиновность в преступлении, которое на него пытаются повесить. Надеется стоит только на себя и, может быть, на неё — ту, которая очень хочет ему верить.

Глава 5

Профессор

Институт находилась на охраняемой территории. Здоровенные высотой под три метра ворота преграждал шлагбаум с парой вооружённых парней, один из которых сидел за бронированным стеклом охранной будки, а второй курил на улице. Завидев их, он отправил окурок в урну и двинулся к пикапу:

— Какие люди! Что, Дина Рашитовна, опять Профессору какую-нибудь гадость привезли?

Динка высунулась из окна машины, приглядываясь к говорившему:

— А ты кто такой будешь, малец? Шо-то я тебя не признала!

— Эльдар же, — заржал тот, — я тут это…

— Ааа, вижу-вижу, усы сбрил? Наконец-то, блять, хоть на человека стал похож!

— Так чо у тебя там? — Эльдар уже стоял рядом.

— Да сам зацени, — самодовольно ухмыльнулась Динка.

Эльдар заценил:

— Ни фига себе! Это она Художника погрызла?

— Похоже, — помрачнев, кивнула Динка, — Ладно, чо там? Зильберман на месте?

— Да куда он денется. Как раз с обеда должен был вернуться. Проезжайте.

Красно-белая стрела неспешно поднялась вверх, одновременно стали уходить в сторону автоматические ворота.

— С обеда! — цыкнула Динка, — Я бы тоже пожрать не отказалась. Ты как?

— Спрашиваешь! — хмыкнул в ответ Арчи.

— Ну да, кто б сомневался! Сейчас сдадим добычу и отпразднуем! Так и быть, угощу тебя! Всё-таки, добровольца, что сам в здравом уме приманкой бы пошёл, хрен отыщешь!

— Чего? — Арчи изумлённо вытаращился на неё.

— Того! Я тебя ещё за пару часов до псины спалила. Ну и поглядывала, чо-как! Полной уверенности, что альфа появится, конечно, не было — у неё, чтоб ты знал, охотничьи угодья примерно в полторы тысячи квадратных километров оцениваются — но я не теряла надежду. И вот — та-да-а-ам!

— Я с тебя охреневаю просто, — пробормотал Арчи, вспоминая липкий ужас, когда альфа неторопливо направилась к нему с явным намерением им же перекусить.

— Не, ну а чо! Предупредить я б тебя всё равно не смогла. Да и о чём? Говорю ж, шансы были так себе! Но не грейся — сожрать я б тебя не дала. Боялась только, вдруг у тебя инфаркт случится или типа того. Обошлось, слава богу!

— А что за история с Художником?

— Есть тут у нас один блаженный. Любит малевать всякое. Ну вот за ним как раз никто не приглядывал. В округе какое-то время спокойно было, и он вместе с патрулём решил за город выбраться, ну типа порисовать с натуры захотелось. Ребята говорят, его всего на пару часов оставили. А когда возвращались, нашли возле перевёрнутого мольберта с кишками наружу. Он даже до автомата дотянутся не успел. Благо патруль спугнул тварину, и Художника довезли живым, хоть и ни хрена не здоровым до госпиталя. Он-то и рассказал про зверушку эту необычную.

Они подъехали к трёхэтажному когда-то белоснежному зданию. Белая краска пожелтела и местами облупилась, обнажая бурый кирпич.

— Здесь у них лаборатории, — пояснила Динка.

Над высоким входом Арчи разглядел всё ещё хорошо различимую надпись «Заслон» и потёртую эмблему — треугольник с шестерёнкой внутри.

— Чо за «Заслон»? — поинтересовался у Динки.

— Когда-то ещё до Большого Пиздеца была такая инженерная компания. Там вооружение всякое производили, технику военную, радиооборудование и всё такое прочее. Профессор говорит, что только благодаря «Заслону» город когда-то выжил. Подготовились учёные к БэПэ. По ходу, догадывались, что может нечто подобное произойти. Потому и убежища были оборудованы, и припасы немалые имелись, а арсенал собрали — ты охренеешь! — до сих пор пользуемся. Короче, много всего предки наши сохранили и нам оставили: транспорт, всякое полезное из техники, оружие, связь, знания.

Арчи задумался. Повезло белодарцам с этим «Заслоном». Его родной посёлок буквально поднимали из руин. Поднимали такие сильные, несгибаемые, умеющие выживать люди, как его мать и отец, которого он совсем не помнил. «Хищники, — раздался в голове жёсткий голос матери, — мы хищники, сынок».

— А вот и профессор, — голос Динки вернул его к действительности, — Так, вылезаем…

Они выбрались из машины, и Динка пошла навстречу невысокому круглолицему старичку в белом халате с буйной, торчащей во все стороны седой шевелюрой и ухоженной бородкой. Арчи дал бы ему лет шестьдесят, а то и семьдесят, но сбивали с толку ярко-голубые глаза — какие-то очень… живые, что ли. А сейчас прямо-таки лучащиеся энтузиазмом и восторгом.

— Диночка, душечка моя, как же я рад вас видеть! — мягкая «р» придавала речи Профессора определённый шарм. Зильберман порывисто обнял девушку, расцеловав в обе щеки. Для этого ему пришлось подняться на цыпочки. Поймав взгляд Арчи, чуть удивлённого таким горячим приёмом, Динка закатила глаза и едва заметно пожала плечами: типа, ну а я что сделаю?

— А кто этот статный черноволосый юноша с такими не по возрасту серьёзными карими глазами? — профессор кивнул на Арчи и лукаво подмигнул Динке, — Вы-таки нашли себе жениха?

Ни фига себе! Оказывается, Динка тоже умеет краснеть.

— Да какой там жених! — она, потупив взор, ковырнула носком армейского ботинка землю, — Это Арчи, он… короче, он помогал мне альфу выслеживать, вот!

В этот момент она была такой… милой, да! Милой и трогательной.

— Рад, — профессор уже тряс руку Арчи в своей неожиданно довольно-таки крепкой лапке, — Очень рад знакомству, молодой человек! Можете звать меня просто — Профессор. Или непросто — Аркадий Вениаминыч, ха-ха-ха!

«Ну здравствуй, Аркадий Вениаминыч!» — Арчи вчетверть силы ответил на рукопожатие и аккуратно высвободился из его хватки.

Губы профессора снова расплылись в заразительной улыбке, лучики смешливых морщинок разошлись от уголков глаз, но взгляд, оценивающий, острый, как лезвие бритвы, за долю секунды просканировал Арчи, собирая и обрабатывая информацию. Затем Зильберман переключился на уже остывшую альфу в кузове пикапа:

— Прелестно! Какой великолепный образчик мутантной фауны! Жалко только, что она немножечко мёртвая!

— Ну уж извините, профессор, — проворчала Динка, — Такую тварь живьём никак не взять, сами знаете… Это ж вы всё обещаете защиту от пси-мутиков соорудить, а где она, защита эта?!

— Понимаю! Понимаю ваше недовольство, дорогая, — пухлые ручки Профессора сложились в молитвенном жесте, — Клянусь, мы как никогда близки… Собственно, возможно эта ваша альфа станет последним звеном.

— Ну да, ну да, — буркнула Динка, — Сколько там за неё причитается? Два штукаря, так?

Ярко-голубые глазки Зильбермана опасно сверкнули.

— Помилуйте, голубушка! — воскликнул он негодующе, — Официально объявленная награда — тысяча кредитов!

— Профессор, вы делаете мне больно! Давайте остановимся на тысяче восемьсот и разойдёмся как старые добрые друзья.

— Диночка, девочка моя, у нас-таки бюджет, только ради ваших волшебных глаз я дам тысячу двести, и эта цена, имейте в виду, будет окончательной и бесповоротной!

— Ха-ха, Профессор, я смеюсь! И знаете почему? Потому что это смешно! Я не спала неделю! А когда спала, то спала на земле! Я отморозила себе все нежности, я рисковала жизнью, у меня совсем не осталось нервов, но я соглашусь на тысячу семьсот, только потому, что вы всё же не чужой мне человек и видный член общества.

— Ах, Диночка, когда вы наглеете — вы наглеете на полную! Я не только член общества, я ещё и его мозг, кому как ни вам это знать! Тысяча семьсот — это грабёж среди бела дня! Соглашайтесь на тысячу триста, если не хотите испортить карму!

— Сколько-сколько? — насмешливо переспросила Динка.

— Тысячу триста! — решительно ответил ей Зильберман.

— Вам сказать про тракториста?

— Дина! Как вам не стыдно!

— Ладно-ладно! Тысяча шестьсот — и это моё последнее слово!

— Вы разрываете мне сердце! Кажется, меня сейчас хватит удар! — Аркадий Вениаминыч схватился за грудь и часто задышал, прикрыв глазки.

— Не давите на жалость, Профессор! Хотя ваши искренние слова и проникли мне в самую душу! Только ради вашего бесконечно дорогого мне здоровья — тысяча пятьсот!

— Что? — Профессор приоткрыл правый глаз и недоверчиво зыркнул на Динку, — Вы сказали тысяча четыреста?

— Полторы тыщи, Профессор, и не тугриком меньше!

— Ох, Диночка, позовите кого-нибудь с валидолом! В глазах темнеет…

— Держите, Профессор, — невесть откуда появившийся паренёк в таком же белом халате, как у Зильбермана, вложил тому в ладонь белый кругляш. Аркадий Вениаминыч, ахая и охая, закинул таблетку под язык.

Только тут Арчи, изумлённо внимавший странному диалогу, оглянулся и увидел, что вокруг собрались с дюжину человек, с явным удовольствием наблюдающих за этим внезапным представлением.

— Спасибо, Эдичка! — Профессор вздохнул и театральным жестом утёр со лба несуществующий пот, — Клянусь, я был на волосок от смерти… Этот манящий свет в конце тёмного коридора! Ох!

— Профессор, — подала голос Динка, — Ваше время ещё не пришло! Человечество нуждается в вас, а я нуждаюсь в средствах и есть хочу!

— Алчная девчонка! — простонал Зильберман, — У меня больше нет сил! Из-за вас одному старому больному профессору придётся совершенно без удовольствия прямо сейчас выпить коньяку, чтобы успокоить возмущённый нерв!

— Время лечит, Аркадий Вениаминыч! И это пройдёт!

— Эдичка, — слабым голосом обратился Профессор к пареньку с валидолом, — Проводи капитана Мухтарову в бухгалтерию. Пусть ей выдадут тысячу четыреста…

— Тысячу пятьсот, — безжалостно поправила его Динка.

— О боже… Да, пусть выдадут ей тысячу пятьсот кредитов. Скажи, я распорядился. А мне… мне надо побыть одному.

Сказав это, Профессор, тяжело вздыхая, поплёлся в лабораторию. Арчи не мог не заметить довольную усмешку на его лице. Когда дверь за ним закрылась за их спиной раздались аплодисменты. Среди восторженных зрителей были два охранника в чёрной униформе, три лаборанта в белых халатах (включая Эдичку), высокий усатый мужик в поварском колпаке и фартуке поверх тельняшки и растянутых треников, и ещё несколько человек, чей род деятельности идентифицировать не удалось.

— Браво! — ухмыльнулся Эдик.

— Это было сильно! — подтвердил усач.

— В этот раз вы превзошли саму себя, — улыбнулась женщина средних лет в белом халате.

Динка, повернувшись к толпе, грациозно раскланялась.

— Что? Это? Было? — громким шёпотом спросил Арчи, когда они шли за Эдичкой в бухгалтерию.

— Традиция у нас такая, — улыбнувшись, ответила Динка, — Когда-то в самый первый раз, когда я своего первого добытого мутанта сдавать привезла, мы с Зильберманом знатно поцапались из-за вознаграждения. Я его чуть не пристрелила, честное слово! А он так орал, что половина сотрудников Лаборатории выбежала посмотреть, кого это тут режут. Потом, конечно, всё ж договорились — очень им того альфа-енота заполучить хотелось. Он, кстати, до сих пор у них обитает, енот в смысле. Вроде они его даже разговаривать научили…

Арчи скептически хмыкнул:

— Да ладно?

— На сто процентов утверждать не могу — это ж всё засекречено, ясен пень! — фыркнула Динка, — Но какие-то слухи доходят, а уж верить или нет… Короче, а мы с Зильберманом с тех пор регулярно такие концерты даём. Все счастливы! Традиция, ёпта.

Когда они, получив причитающиеся тугрики, вернулись к машине, Профессор (судя по порозовевшему лицу таки хряпнувший коньяку) сидел на крыльце лаборатории, покуривая трубку. Выпустив вверх струйку дыма, Зильберман благодушно взглянул на Арчи и Динку:

— Вы изумительно смотритесь вместе, молодые люди!

— Пфф! — отреагировала Динка.

— Да-да, уж поверьте старику на слово. И, Дина, дорогая вы моя, вот увидите, — он бросил на Арчи проницательный взгляд, — Этот юноша нас всех ещё ох как удивит!

— Научились видеть будущее, Профессор? Думаете, коньяк сделал вас супером? — усмехнулась та.

Старик лишь улыбнулся, вздохнув:

— Эх, молодёжь, молодёжь… Берегите себя!