Последний тур. Привидение. История вторая

Андрей Толоков, 2021

Что может быть лучше, чем вернуться к любимой работе после продолжительного отпуска? Да, Василий Иванович Куприянов любил свое дело, но предпочел бы остаться на морском берегу навсегда. Едва переступив порог кабинета, подполковник узнал, что ему предстоит вести засекреченное дело. В одном из домов элитного поселка найдено тело Дениса, сына депутата и бизнесмена Аркадия Крынника. Парень скончался от передозировки запрещенными веществами. Эта версия просилась сама собой. И все же, было тут что-то неправильное. Куприянов насторожился. Придется выяснять, кому перешли дорогу депутат и его сын. Расследование могло бы пойти быстрее, если бы не вмешался Крынник-старший. Чем больше политик препятствовал следствию, тем больше сопротивлялся Василий Иванович. Что-то здесь нечисто. Подполковник начинает копать и выясняет, что у олигарха есть тайны, о которых он предпочел бы молчать. Что будет, если эти секреты предадут огласке? И насколько глубоко в прошлое ведут ниточки, нащупанные подполковником?

Глава 3

1996 год.

— Чёрт тебя сюда занёс! — возмущался Денис, обходя застрявшую БМВ. — Какого хрена ты сюда поехал, а?

Артём сидел за рулём застрявшей машины и виновато оправдывался:

— Я же дороги не знаю. Я думал, что сюда надо ехать…

— А спросить не мог, дятел?! — продолжал гневаться Денис. — Теперь что, до утра здесь будем торчать? Глянь, ты машину на днище посадил. Хорош толкать, — крикнул он, махнув рукой двум другим друзьям Виталию и Юре. — Мартышкин труд.

Двое молодых людей отошли от грязной машины.

— Что делать будем? — спросил совета у друзей Денис.

— Пошли на станцию, — предложил Юрий. — Здесь километра два. Через полчаса дойдём.

— Пошли, — продолжая злиться, сказал Крынник.

— Дэн, — окликнул Крынника Виталий Быков и жестом показал на заднее сиденье машины, где спала девушка.

— Чего ты тут крыльями машешь, — грубо сказал Денис. — Вижу. Спит она.

— Мы чё, её здесь оставим? — спросил Быков.

— Ты голову-то лечи. Я смотрю, тебе на зоне мозги совсем отшибли.

Быков насупился. Губы его сжались в тонкую бледную полоску. Он подошёл вплотную к Крыннику.

— Ты знаешь что, Дэн, базар-то фильтруй, — произнёс Виталий, медленно выговаривая каждое слово. — Я на зону мог с тобой вместе пойти. И тогда на твои бы мозги посмотрел.

Денис изменился в лице. Он понял, что сболтнул, не подумав. Обидел друга. Упрямиться не стал — извинился. Зато после этого вылил всю свою злость на незадачливого Артёма.

— Ты, баран, — закричал он на парня, — затащил нас в эту лужу. Вот теперь буди эту алкашку, — Денис кивнул в сторону Вари, продолжавшей спать на сиденье, — и тащи её до станции.

***

Валентина посмотрела на часы.

— Настя, — позвала она дочку, игравшую с куклой под яблоней. — Сворачивайся. Надо идти. Скоро электричка.

Девочка быстро собрала игрушки и отнесла их в дом. Платформа «42-й километр» была в двадцати минутах ходьбы от дачи. Валя закрыла на навесной замок калитку. Убрала ключ в сумку и, взяв Настю за руку, направилась на платформу. Солнце уже подбиралось к горизонту. Большой раскалённый шар сдавал дневную смену и уступал место сумеркам с их прохладным дыханием, не прогретой после зимы землёй. Шли быстро. Уже слышны были гудки локомотивов, пробегающих мимо платформы, и усиливалась дрожь земли от тяжёлого перестука железных колёс.

Поднимаясь на платформу, Валентина опять посмотрела на часы. «Рано пришли, — подумала она. — Но ничего, подождём». На другом конце перрона, ближе к голове состава, громко разговаривали выпившие ребята. Среди них была девушка. Валя с Настей укрылись от свежего ветерка за небольшим кирпичным зданием железнодорожной кассы. Внутри, похоже, никого не было. Кассирша обычно появлялась минут за десять до прибытия электропоезда. Но и здесь за зданием, голоса беспокойной компании были слышны хорошо. Ребята ругались. Особенно хорошо было слышно девушку. Она громко кричала, обвиняя в чём-то кого-то из них. Валя выглянула из-за укрытия. Это были Денис Крынник и его друзья. Они так были поглощены ссорой, что не видели присутствия на перроне Валентины и Насти.

— Ты меня изнасиловал! — кричала девушка.

— Дура ты! — грубо ответил Денис. — Никто тебя не насиловал. Ты сама легла и ножки раздвинула. Всё по согласию было.

— Врёшь! — продолжала истерично кричать девушка. — Ты всё врёшь. Если у тебя папа богатый, то ты думаешь тебе всё можно? Мразь!

— Варька, заткнись, сука! — крикнул Быков. Он схватил Варю за волосы и стал кричать ей в ухо. — Ты сама дала! Поняла?! Сама. А теперь, шмара, хочешь бабло с нас поиметь?! Пошла отсюда!

Валя, услышав такое, обняла крепко Настю и, на всякий случай, спряталась. Надо постоять пока здесь тихо. Так будет безопаснее. Прижав к себе дочь, Валя обернулась и увидела, как Быков толкнул Варю и заглянул в глаза Денису, ища в них одобрения своей крутизне. Варя упала на бетонный перрон и сильно ударилась локтем. Девушка заплакала. Но то ли от обиды, то ли от ещё не прошедшего опьянения, вскочила и с кулаками бросилась на Дениса. Она вцепилась в его рубашку и пыталась достать до лица. В этот момент к перрону подходил поезд. Машинист, заметив группу молодых людей на краю, дал гудок. Ребята подались от края, только парень и девушка остались стоять на месте. Состав, сбавив скорость, проезжал мимо. Вдруг помощник машиниста, молодой стажёр Гриша Вилков закричал, глядя в зеркало:

— Стой, Палыч, стой! Человек под колёсами. Стой!

Валя хорошо видела как разъярённый от поведения девушки молодой человек, это был Крынник, ударил Варю в лицо. Та качнулась, ноги её подкосились, и она упала прямо между вагонами. Денис испугался и в последний момент пытался схватить девушку за руку, но не успел. Буквально через секунду заскрежетали тормоза, и, грохоча железными сцепками, поезд остановился.

Только войдя в дом и выпив валерьянки, руки у Валентины перестали трястись. Настя всю дорогу донимала вопросами. Почему так случилось? Как тётя упала на рельсы? Почему дяденьки её не спасли? И на всё это надо было найти нужный ответ. Да такой, чтобы не травмировать ребёнка. Жуткая история. И вдвойне она жуткая от того, что Валя видела, как молодой человек ударил девушку, после чего и произошёл этот трагический случай. Благо, что они не остались на платформе. Электричка подошла на другой путь и Валентина благополучно уехала с Настей домой. Как бы забыть об этом быстрее. Но этого у Вали не получалось.

***

2000 год.

Эффектная шатенка, закинув нога на ногу, сидела перед Безугловым. Девушка активно крутила головой, разглядывая небольшой кабинет следователя и его обитателей. По глазам было видно, что она пытается угадать, кто есть кто. Костю Бабикова она уже знала. Он молодец. Оперативно отыскал подругу Дениса Крынника, ту которую напугал бомж в подъезде, и вытащил её прямо с занятий в институте. Девушка мало походила на студентку. Одета богато, яркий макияж, туфли на высоком каблуке, короткая юбка из-под которой виднелись ажурные чулочные резинки. «Наверное, после занятий сразу собиралась на вечеринку, — подумал Куприянов, оценивая свидетельницу».

— Итак, Наталья Геннадьевна, — продолжал Сергей, — давайте подытожим. Девушка кивнула. Всем своим видом она показывала насколько ей тут скучно. — Вы встретились с Денисом Крынником в ресторане на Обухова, куда зашли вместе с подругой Галушкиной Еленой пообедать. С Крынником вы были знакомы раньше. Он увидел вас и подсел к вам за столик. Вы пробыли в ресторане до двух часов, а потом Денис предложил поехать к нему. К нему, это на квартиру на улице Тимирязева. Правильно?

— Правильно.

— Галушкина ехать отказалась, а вы согласились.

— А чего не согласиться, — вялым, безразличным тоном сказала Наталья. — Мы с Денисом давно дружим… дружили. Я часто бывала у него в гостях.

— Хорошо. Вы пробыли у него в квартире до вечера. То есть, примерно до девятнадцати часов. По вашим словам, у Дениса вы выпивали вино, закусывали фруктами и шоколадом, разговаривали. Потом решили уйти. Когда вы вышли из квартиры, то на площадке, которая этажом ниже, к вам пристал бомж.

— Пристал?! — перебила следователя Наталья. — Он кинулся на меня. Зверюга.

— Значит, пишем: напал, — исправился Сергей. — Вы закричали. Оттолкнули его и побежали вниз по лестнице.

— У него шарфик мой остался. Не забыли записать?

— Да. Это я записал. Потом вы выбежали на улицу, — продолжал Безуглов, — и вышли на улицу Тимирязева. Поймали такси и поехали домой. Я всё правильно изложил?

— Правильно.

— Скажите, Наташа, — подойдя к девушке, спросил Куприянов. — Вы вино, фрукты, шоколад доели, допили? Или что-то осталось?

— Вино мы допили. А фрукты и шоколад остались на столике в гостиной.

— Понятно! — Куприянов взглянул на Безуглова. Тот еле заметно качнул головой.

«Значит убийца забрал бутылку и тарелку с фруктами, — думал Василий. — Зачем? Или скажем так, не убийца, а пока неизвестный друг Дениса. Совсем ничего непонятно».

— Так же вы утверждаете, — читал дальше следователь, — что Денис Крынник при вас никогда не употреблял наркотики. И в тот день вы не видели на его руках никаких следов от уколов.

Наташа мотнула головой и перекинула одну ногу на другую.

— Про его друга вы ничего не знаете.

— Нет, почему? — возразила девушка, — я друзей его знаю. Но в тот день, когда я от него уходила, он оставался один. Он никого не ждал.

— Хорошо, — Безуглов дописал несколько слов в протокол и продолжил. — По описанию внешности вы говорите, что знаете только одного друга Дениса с таким телосложением. Среднего роста, широкоплечий. Вы утверждаете, что это может быть Юрий Марухин.

— Да. Юрка похож, — подтвердила Наташа. — Он такой парень спортивный, крепкий. Мог и без звонка к Денису приехать. Только, товарищ следователь, убить он Дениса не мог. Они друзья с детства.

— Конечно, — дежурно ответил Безуглов. — Выясним.

Позже из посёлка вернулся Слава Фисенко. Вот что он доложил Куприянову:

— Охранник говорит, что Крынник на джипе подъехал к посёлку поздно. После десяти — точно. За рулём был сам. Но! Обычно откроет окно, отпустит какую-нибудь свою пошловатую шутку и едет дальше. А в этот раз был хмурый. Кепка на глазах. Рукой нехотя махнул и рванул к дому.

— Это точно был Крынник? — уточнил Василий. Его смутила кепка.

— Точно. Я тоже подумал, что кепка неспроста. Но охранник уверен, что за рулём был Денис.

— Больше он никого в машине не видел?

— Нет. Говорит, что Крынник был один.

— Значит, — стал размышлять Куприянов, — друга где-то высадил, или друг этот странный спрятался на заднем сиденье.

— Больше Крынника — младшего в посёлке охранники не видели, — продолжал Фисенко. — Свет в доме горел. Но ни его, ни машины никто из охраны не видел.

— Ты всех опросил?

— Всех. Все смены.

— Посторонних?

— Не было никого.

— Как ушёл убийца, тоже никто не видел, — подытожил Куприянов. — А соседи? Соседи что говорят?

— Василий Иванович, вы видели какие там заборы? Там американский десант высадится, никто ничего не увидит.

— Это точно, — согласился Василий. — Остаётся последний ход. Поднимаем всех друзей, все контакты. Бабиков уже поехал за Марухиным. А ты, Слава, в помощь Синицыну. Он там строевой смотр бомжам устраивает. Помоги ему. Надо всех кого найдёте собрать. Вдруг девушка опознает.

— А если не опознает?

— А не опознает, значит одно из двух: либо не нашли, либо это был не бомж. Всё, ты к бомжам, я к экспертам. Слава, торопиться надо. Молчанов, скорее всего, прав, от Крынника старшего скоро может прилететь. Торопимся, Слава.

Эксперт Татьяна Приходько разложила перед Куприяновым редут исписанных листов.

— Таня, читать долго буду. Это потом. Сейчас самое важное вкратце, — отодвинув бумаги, сказал Василий.

— Тогда по порядку, — размеренно начала Татьяна. — Какое вещество было в ампуле, установить не удалось. Всё смыто водой. Дальше: порошок в пакете, совсем не кокаин. Героин. Качество неважное. Точнее, низкое. Много примеси. Отпечаток пальца, вернее части пальца, по базе не проходит.

— Но отпечаток есть?

— Есть. Идентифицировать можно.

— Дальше, — поторопил Татьяну подполковник.

— Кровь на ковре принадлежит Денису Крыннику. Да, вот ещё что, в квартире много пальчиков, но вот этого, — Татьяна показала пальцем на строчку в протоколе, — среди них нет.

— То есть, — уточнил Василий, — этот человек, который оставил след в особняке, в квартире не наследил?

— Нет. Его отпечатков там нет.

— Таня, а что по бомжу? Его следы в подъезде есть? Пальцы, обувь.

— А вот это, — Приходько собрала все бумаги в пачку и убрала их в папку, — самое интересное. Бомжа в подъезде будто и не было.

— Это как? — удивился Куприянов.

— Вот так. Нет там никаких следов.

— Вообще?

— Конечно нет. На перилах следов много. Там весь дом ходит. Поди, выясни, где чьи отпечатки. Я говорю про тот угол, в котором он сидел. Со слов женщины разумеется.

— Ну как же так? — продолжал удивляться Василий. — Он же должен был касаться пола, стен. Она уверяет, что он сидел там чуть ли не полдня.

— И я о том же. Нет, Василий Иванович, никаких следов. Ни в этом углу, ни в углу напротив. Ни этажом ниже, ни этажом выше. Нет! Не исключаю, что очень добросовестная уборщица у них работает в подъезде. — Татьяна при этих словах красноречиво развела руками.

— Да! Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Про уборщицу уточню. Но знаешь, что я думаю? Не бомж это. Не бомж.

***

1996 год.

Сегодня было воскресенье. Можно было поспать подольше, но Валентина проснулась ни свет ни заря, и всё утро, пролежав в постели, переглядываясь с потолком, думала об этой несчастной девочке, которая так внезапно закончила свою жизнь на платформе «42-й километр». У неё в памяти как стоп-кадр был взмах руки этого парня, удар и девчонка сваливается между перроном и тяжёлой грохочущей махиной поезда. Ужас. Она, Валентина Щербак, видела это. И теперь она с этим ужасом живёт. А у девочки есть мама и папа, наверняка. У неё была жизнь впереди. Она могла иметь детей. Могла быть чьей–то любимой женой. Могла, но не станет теперь. А парень? Что с этим парнем? Кто он? Откуда ей знакомо его лицо? Валентина видела его испуганные глаза. Видела лицо, внезапно ставшее цветом как рыхлый весенний снег.

Женщина встала с кровати, зашла в детскую, посмотрела на дочку. Спит. Надо готовить завтрак. Обещала Насте с утра оладушки с вареньем. Достала муку. Руки не слушаются. «Ну зачем? — причитала внутри себя Валентина. — Зачем именно в этот день мы попёрлись на эту дачу? Другого дня не нашлось». Валя корила себя. Сердце заныло. Будто чувствовало какую-то беду.

Пересилила своё дрянное настроение, но оладьи всё же испекла. Пошла будить Настю. Хоть воскресенье, но всё равно спать до десяти это слишком. Настя умылась, позавтракала и стала делать уроки. Завтра в школу. А Валентину всё не отпускали мысли о вчерашнем происшествии. «Кто же этот парень? — она продолжала задавать себе один и тот же вопрос. — Мне всё время кажется, что я видела этого человека. Но где? Почему я так за это зацепилась? Зачем мне это надо? Ох! Был бы Лёня рядом. Позвонил бы что ли. Совета не у кого спросить».

Весь день Валентина гнала от себя эти воспоминания. Убралась в квартире, сходила в магазин, приготовила обед, потом с Настей пошли в парк и гуляли там почти до вечера. Вечером, расположившись на удобном диване, смотрели телевизор. В последние годы в эфире много американских и латиноамериканских сериалов. Они бесконечные, похожие друг на друга, но смотрятся легко, не заставляют особо напрягать извилины головного мозга. Может быть это и хорошо. Наконец-то Валя отвлеклась.

— Ну, Настенька, всё, — сказала она, убавив звук телевизора, — скоро девять. Пойдем, почитаем книжку и спать.

Дочка пошла в ванную. Валя собралась на кухню сделать для Насти молоко с мёдом на ночь, но тут начались новости. Вдруг в анонсе она увидела человека, который опять её вернул к утренним воспоминаниям. На экране был Аркадий Крынник. Известный к тому времени политик и предприниматель был знаком Валентине. Это знакомство состоялось в прошлом году. В тот день у Валентины Щербак должен быть приём в районной поликлинике. Валя работала офтальмологом и брала дополнительную работу. Приехав к девяти утра к зданию поликлиники, Валентина увидела, что двери закрыты, а все врачи, медсёстры и другой персонал стоят на улице. На лицах была тревога. Заведующий, высокий худощавый терапевт с ладонями размером с лопату, размахивая этими самыми ладонями, как будто отгонял посетителей, то есть, пациентов. Валентина ускорила шаг. Ей хотелось скорее понять, что случилось, и почему все стоят на улице.

Оказалось, что в здании поликлиники, которое давно дышало на ладан, всё же постройка тридцатых годов, провалился пол на первом этаже. Здание дало трещину, и перекрытие между этажами практически повисло на волоске. Только что «скорая» увезла травмированного сторожа. Говорили, легко отделался. Могло бы и завалить.

А пациенты тем временем прибывали и прибывали. Зрел народный бунт.

— Принимайте нас, вон, на лавочке, — кричал один активный пенсионер. — Довели больницу до разрухи! Разворовали всё!

— Да им лишь бы не работать! — подхватил ещё один мужчина с костылём. — Они что лечат, что не лечат, всё равно зарплату получают.

Словом, у людей виноваты медики, а не прогнившее, не без помощи безалаберных властей, здание. Врачи как могли успокаивали людей, но агрессия нарастала. Именно в это момент к развалюхе — поликлинике подъехал кортеж из двух чёрных машин. Несколько крепких молодых парней выскочили из второй машины и встали около первой. Открылась дверь и перед громкоголосой толпой предстал среднего роста человек, остроносый, немного седой, в кожаной чёрной куртке, подтянутый и очень энергичный. Он, не боясь, проник в самую гущу возмущённых пациентов и, задавая им короткие вопросы, пытался понять, чего они хотят. Валя увидела, что пока этот властный мужчина в куртке разбирался в проблеме, из машины вышел молодой парень. Он внешне был похож на остроносого мужчину. Сразу было понятно, что это сын. Вот где Валентина видела этого молодого человека с платформы «42-й километр». Да, это был он.

Мужчина в куртке встал между толпой и испуганными врачами и произнёс речь. Он представился как Аркадий Крынник. Крынник пообещал немедленно перевести врачей в свой офис и предоставить им целый этаж для осмотра пациентов. Пока не будет восстановлено здание поликлиники, приём будет осуществляться там каждый день. А на восстановление здания он потребует выделение денег из бюджета района и области. Только для этого надо на выборах поддержать его кандидатуру. Потому что только он, утверждал безапелляционно Аркадий Михайлович, знает, что надо делать, и кто во всём виноват. «Ну прямо Герцен, — усмехнулась про себя Валентина, — не меньше. Гигант мысли».

Но воспоминания об этих событиях ушли на второй план, а осталось лишь главное. Валя вспомнила, где видела этого парня. И теперь она была уверена, что это сын Аркадия Крынника.

Уложив Настю спать, Валентина села около телефона. Она смотрела на аппарат и мысленно уговаривала его зазвонить. Ей нужен был совет Леонида. Но телефон молчал. А позвонить сама Валя не могла. Она не знает куда звонить. Знает, что Лёня в Чечне. И всё.