Парное вращение

Анна Антонова (2024)

После травмы Денис решил бросить хоккей, чтобы мы наконец-то смогли заниматься фигурным катанием вместе! Однако кто бы мог подумать, что совмещать спорт и отношения так непросто? Кажется, вместо свиданий у нас теперь только тренировки… А тут ещё летние сборы недалеко от самого Санкт-Петербурга! Неужели даже в такой романтической поездке Денис будет отстранённым? Он жалеет, что ушёл из команды? Мне придётся принять непростое решение и выбрать, что важнее — любовь или фигурное катание. Повесть «Парное вращение» ранее выходила под названием «Танец мечты». Специально для нового издания повесть была переработана и дописана.

Глава 2. Фигаро здесь, Фигаро там

Следующим утром мы стояли на крыльце гостиницы и жались к стене, стараясь не высовываться из-под козырька: небо закрывали мрачные тёмные тучи, на фоне которых сверкали молнии, грохотал гром, а дождь лил такой, что мы с трудом заметили подъехавший автобус.

— Галина наколдовала? — робко предположила Катя.

— Стопудово, — кивнул Мишка.

— Лучше бы она нам победу во всех соревнованиях наколдовала, — фыркнула Оксана.

— А ещё лучше — сразу олимпийскую медаль, — подхватил Денис. — Причём без всяких тренировок.

Оксана мелодично рассмеялась, бросив на него заинтересованный взгляд. Мне это не понравилось, и я поспешила вставить своё веское слово:

— Можно даже без соревнований.

Зря я это сделала — моя натужная шутка повисла в воздухе. Всё-таки прав был классик: краткость — сестра таланта!

— Вы что тут стоите? — напустилась на нас незаметно появившаяся на крыльце Галина Андреевна. — Я думала, все уже давно в автобусе!

И она отважно показала пример, с трудом удерживая над головой не спасающий от потопа зонтик. Вокруг тоже защёлкали открывающиеся зонты, и мы ринулись к автобусу. Разумеется, все одновременно втиснуться никак не могли, поэтому у дверей возникла толкучка.

— Что вы, как дети малые? — укорила нас куратор, когда все наконец оказались внутри, отряхнулись и расселись. — Я вас привыкла считать взрослыми, рассудительными людьми, серьёзными спортсменами…

— Вы про кого? — простодушно удивился Мишка.

Галина Андреевна вздохнула и от дальнейшей проповеди благоразумно воздержалась.

За полчасика мы домчали до Петербурга. Впрочем, «домчали» — совсем не то слово с учётом того, что творилось за окнами. Мы очень аккуратно доехали, втайне надеясь на улучшение погоды, но увы — суровый северный город встретил нас проливным дождём и ветром, нещадно треплющим деревья. Оставалось радоваться лишь тому, что закончилась гроза.

— Нет, она точно наколдовала, — вздохнула сидевшая впереди нас Катька. — Столько дней, пока мы сидели на базе, стояла отличная погода, а стоило выпросить законно обещанную экскурсию — пожалуйста!

— Хорошо, что экскурсия автобусная, — утешила я. — А там, глядишь, и дождь кончится.

Формально экскурсия, конечно, состоялась, но мы словно посетили выставку художника-импрессиониста, написавшего цикл картин «Дождь в Петербурге»: город мы видели сквозь разводы на мокрых стёклах и стену дождя. Когда подъехали к центру, ливень разошёлся так, что по земле побежали целые потоки мутной воды.

— Круто, никакой цивилизации, — восхитилась я. — Можно вообразить, что мы путешественники во времени, перенеслись в семнадцатый век, когда город только строился…

— Прямо в автобусе? — скептически заметил Денис.

Я не стала отвечать на это неуместное замечание, чтобы не ввязываться в перепалку.

— Обратите внимание на Михайловский театр оперы и балета, — несмотря на то, что мы почти ничего не видели за окнами, упорно пыталась просвещать нас экскурсовод. — Именно здесь состоялась первая постановка пьесы великого французского драматурга Бомарше, который написал знаменитую пьесу…

Она сделала многозначительную паузу, и я машинально закончила:

— «Женитьба Фигаро».

— Знаменитую пьесу… — выжидающе повторила Елена.

— «Женитьба Фигаро», — повысила голос я.

— Правильно, — удовлетворённо отозвалась она. — Приятно, что хотя бы одна экскурсантка следит за темой рассказа и в курсе, о чём я веду речь! Вторая пьеса трилогии о похождениях Фигаро. Первая называется «Севильский цирюльник», третья…

— Про «Цирюльника»-то я и забыла, — сокрушённо заметила я.

— А я даже не понял, что это был вопрос, — пробормотал Денис.

Я с удивлением посмотрела на него — неужели моего друга и по совместительству партнёра по фигурному катанию задело, что он не смог вспомнить название пьесы Бомарше? На Дениса совсем не похоже.

Не подав виду, что удивилась, я процитировала:

Коль мысли чёрные к тебе придут,

Откупори шампанского бутылку

Иль перечти «Женитьбу Фигаро».

— Это откуда?

— Пушкин, «Моцарт и Сальери». По литературе проходили. Не помнишь?

Денис посмотрел на меня такими глазами, что ответ был понятен без слов.

— Ты известная ботаничка, — наконец изрёк он.

— А ты ничего не читаешь, — не осталась в долгу я.

Обменявшись любезностями, мы удовлетворённо умолкли и уставились в окно на мокрый взъерошенный Петербург.

Отношения у нас с Денисом складывались самые странные. Мы познакомились прошлой осенью на катке, который открыли прямо во дворе моего дома. Я тогда только встала на коньки и делала первые шаги, а Денис был уже опытным спортсменом — он играл в молодёжной хоккейной команде «Ледяные викинги». Наша полудружба-полувражда разрешилась в новогоднюю ночь его признанием в любви…

Всё выглядело волшебно и романтично, но то, что последовало за этим, к сожалению, мало напоминало сказку. Денис предложил вместе пойти серьёзно заниматься фигурным катанием, и я согласилась, хотя для этого мне пришлось оставить свои прежние увлечения — студию народных танцев и школьный хор. Я сделала это без сожаления и вовсе не ради парня: просто поняла, что добилась и в танцах, и в пении всего, чего хотела. Мы успешно выступили на предновогодних концертах, и мне захотелось попробовать что-то новое…^[1]

Так уж я устроена — не могу долго заниматься чем-то одним. Возможно, просто ещё не нашла то, что заинтересовало бы меня по-настоящему. Теперь вся надежда на фигурное катание, хотя я понимала, конечно, что начинать с нуля в моём возрасте слишком поздно. Впрочем, Денису тоже пришлось переучиваться с хоккейных коньков на фигурные, так что мы с ним примерно в одинаковом положении. Но он хотя бы уверенно стоял на любых коньках и не падал…

Правда, со временем я тоже стала чувствовать себя на коньках гораздо свободнее, освоила несколько элементов — может, не самых сложных, но важных для преодоления себя и своего страха. Почувствовала азарт, загорелась идти дальше, не останавливаться после первых же успехов, как у меня бывало раньше.

Проблема оказалась в другом: в отличие от меня, Денис решил, что у него получится совмещать занятия, и не подумал бросать хоккей. Это меня здорово обидело, хотя позже я осознала, что он мне этого и не обещал. Парень продолжал тренироваться и участвовать в играх — в Ледовом дворце нашего города как раз проходил хоккейный турнир на кубок области.

В конце концов мы помирились после того, как он пригласил меня на свидание в День святого Валентина. И куда — в театр на балет «Лебединое озеро»! Даже вязаное шерстяное сердечко подарил, я его бережно хранила, даже сюда с собой взяла наудачу — вдруг поможет…

Я даже смирилась с тем, что парень продолжит заниматься хоккеем — поняла, как это много для него значит. Наши совместные занятия оказалась под угрозой, но случилось непредвиденное: во время финального матча парень получил серьёзную травму^[2].

Защитник команды соперников слишком сильно толкнул его на бортик. Денис неудачно упал и сломал руку, да не просто так, а со смещением — пришлось даже делать операцию и вставлять металлические штифты, чтобы зафиксировать кости в правильном положении. Через месяц ему сделали повторную операцию и вынули их, потом началась долгая реабилитация…

Ни о каких занятиях хоккеем вначале даже речи не шло, хотя Денис изо всех сил рвался на каток, утверждая, что с ногами-то у него всё в порядке! Врачи уговаривали подождать хотя бы месяц, но он был не готов прерываться даже на такой небольшой срок…

В конце концов Денис добился своего: вначале ему разрешили небольшие, а потом и более серьёзные нагрузки. Постепенно он встал в строй, хотя тренироваться в полную силу пока не мог, не говоря уже о том, чтобы со всей дури впечатываться в бортик во время игр. А без жёстких силовых приёмов в хоккее никуда, это я уже хорошо уяснила. Особенно защитнику…

В команду Денис так и не вернулся. Я толком не знала, что произошло, — он не рассказывал, а я опасалась расспрашивать. Пробовала несколько раз заходить с разных сторон, но наткнулась на глухую оборону и оставила бесполезные попытки. Захочет — сам расскажет. Или я узнаю обо всем другим способом: город у нас маленький, многие друг друга знают…

Слабо утешало в этой ситуации одно: Денис оказался в моём полном распоряжении. В студии фигурного катания нагрузки для него оказались вполне подходящими — до профессионального уровня нам было далеко, как до Луны. Впрочем, радость моя оказалась недолгой — из-за истории с травмой разрушилось даже то хрупкое взаимопонимание, которое между нами возникло.

Нет, официально мы не расставались. По-прежнему оставались парой, но довольно странной. В какой-то момент я обратила внимание, что мы никуда не ходим вместе, кроме тренировок, и обсуждаем только занятия, как просто партнёры. Денис меня ни с кем не знакомит, я не знаю его друзей, мы нигде не бываем. Зимой и то больше гуляли, когда только познакомились! А летом, в прекрасную тёплую погоду, прощаемся у дома, и всё. Я даже не помню, когда последний раз целовались… Тоже, наверно, зимой ещё.

Но ведь мы не ссорились, не выясняли отношения и не договаривались остаться друзьями. Просто Денис после выписки из больницы стал сам не свой. Постоянно хмурился, улыбался редко, а если шутил, то скорее зло и язвительно. Я с ним лишний раз заговорить опасалась — не то что куда-то пригласить.

А потом наш тренер — суровый, но справедливый парень, демократично разрешавший называть себя просто Димой, объявил о летних сборах в пригороде Петербурга. Сердце у меня против воли дрогнуло — неужели и в самом красивом и мистическом городе России мы продолжим сохранять такие же непонятные отношения? Нельзя было упускать шанс это проверить.

Узнав, что Денис решил поехать, я уговорила родителей спонсировать мне поездку, клятвенно пообещав получить через год сто баллов по всем ЕГЭ. Они, конечно, не поверили, но финансы выделили. И вот я сидела в автобусе, касаясь локтем парня своей мечты, за окном был волшебный Петербург, а я совершенно не чувствовала себя счастливой.

Почему мы всё время говорим о какой-то ерунде? Какая разница, кто написал «Севильского цирюльника», что мне даёт эта информация? Может, специально стараемся не трогать более острые и животрепещущие темы, касающиеся нас самих, а не драматургов восемнадцатого века? Ну вот, кажется, я опять со своими бесполезными знаниями…

Примечания

1

Подробнее читайте об этом в повести Анны Антоновой «Ледяной викинг».

2

Подробнее читайте об этом в повести Анны Антоновой «Свидание в овертайме».