Буду твоей Верой

Анна Белинская, 2023

Второй год я страдаю по самому популярному парню нашего курса. Он – красавчик, рядом с которым сияют местные дивы.Я – неприметная заучка в очках и скромной одежде, которую объект моего воздыхания совершенно не замечает! Но я собираюсь это исправить!А поможет мне его друг – упрямый, невыносимый спортсмен, который раздражает меня до икоты!

7. Вера

— Вот чёрт, — чертыхается брат, глядя на время, — из-за тебя, между прочим, опаздываем, — бросает в меня недовольный взгляд сверху и брезгливо морщится, когда рядом с Ромкиным носом возникает подмышка пожилого тучного мужчины.

Хихикаю, вжимая голову в плечи.

Я сижу, зажатая с обеих сторон молодыми людьми с опущенными в телефон головами. В их ушах беспроводные наушники, а на лицах — застывшее выражение: «Мне на вас всех плевать». Даже если бы кому-то из них в лицо упирался огромный беременный живот, они бы не заметили. Потому что вся их жизнь там, в виртуальном мире информационных технологий.

— Присаживайтесь, — приподнимаюсь, освобождая место для мужчины, лицо которого покрылось мелкими вкраплениями пота.

Мне и самой невыносимо жарко и душно.

Час-пик в метро — тот ещё квест на выживание: с самого начала тебе нужно каким-то невероятным образом попасть в общую струю движения к эскалатору, потом таким же образом выбраться из неё, потому что на выходе тебя будет нести одним бешеным горным потоком, и не факт, что в нужном тебе направлении.

Дальше стоит применить всю свою наглость, юркость и ловкость, чтобы успеть запрыгнуть в вагон и не быть задавленным дверью.

И даже если ты успешно прошёл все предыдущие этапы, это совершенно не говорит о том, что ты выживешь в вагоне, а не задохнешься от недостатка кислорода и изобилия зловоний.

— Спасибо, доченька, — протискивается мужчина, задевая мои очки и отдавливая ногу.

Его XXXXL — размер против моего XS очевиден, поэтому, когда его крупногабаритное тело приземляется на то место, где была сдавлена я, не заметить падение астероида невозможно.

Наконец-то, оба парня возвращаются на землю и пытаются установить зрительный контакт с горящим табло станций. И когда оба понимают, что давно проехали свои остановки, пытаются пробиться к автоматической двери.

И тут хотелось бы процитировать слова «великого филолога современности» — Джигана, только в более мягкой форме: «А нифига! А нифига!».

Ведь чтобы пробраться к выходу, нужно разыграть знаменитые «пятнашки», переставляя и меняясь друг с другом местами.

— Так что ты там говорил? Из-за меня опаздываем? — обращаюсь к брату и остаюсь стоять рядом с ним, не смотря на освободившиеся два места.

— Конечно, — хмыкает братец, — ты так долго выбирала, что надеть, будто твой гардероб размером с костюмерную Филиппа Киркорова.

Мне хочется рассмеяться, но я не могу себе этого позволить, потому что сзади меня кто-то подпирает, а спереди в меня впиваются коленки полного мужчины, которому я уступила место.

Вообще-то брат прав.

После того, как Ромка высмеял мой оранжевый свитер, я долго сомневалась, что надеть.

То, что предлагал брат, мне виделось не практичным. Узнав у него, что мы собираемся на игру в крупном спорткомплексе, я предположила, что в таких больших помещениях по обыкновению бывает прохладно, а мёрзнуть мои кости не любят.

Все тёплые свитера брат забраковал, и пару раз мы даже сцепились, пока не вмешалась мама, грозно рявкнув на брата.

В итоге сошлись на тёмно-синей водолазке, которую я заправила в чёрные джинсы. А вот волосы пришлось распустить, хоть я этого до скрежета зубов не люблю, и они мне жутко мешают, а в тандеме с очками делают из меня пятнадцатилетнего подростка, но брат выдвинул ультиматум — либо так, либо я остаюсь дома.

Оставаться дома после всех манипуляций с переодеванием соотносимо с расточительством времени, а моя рациональная натура категорически не приемлет сие попустительское отношение к делу.

Шум вагона метро нарушает Траурный марш Шопена, доносящийся из кармана ярко-красной куртки моего братца. Возможно, я бы стыдливо покраснела, если бы хоть кто-то из плотно набитого вагона обратил на нас внимание. Но дело в том, что в огромном мегаполисе до тебя никому нет никакого дела, и чем-то удивить здесь практически невозможно.

— Да подъезжаю я уже, — басит в трубку Ромка, — на меня два билета возьмите. Да, ты не ослышался, два. Всё, давай, потом объясню, — отключается брат, заталкивая телефон обратно в карман.

— Так что за игра? Ты мне не рассказал, — пока мы едем, хочу подробнее узнать, на что я променяла сегодняшний вечер страданий.

— Турнир по гандболу. Игра за выход в четвертьфинал, — оповещает Рома.

Гандбол…

Это там, где бросают друг другу мяч?

Пытаюсь вспомнить, что я знаю про гандбол и понимаю, что практически ничего. Довольно непопулярный вид спорта, как мне кажется.

— Не знала, что ты интересуешься гандболом.

— Лёха, мой друг, играет в юношеской команде, — пожимает плечами, а я понятия не имею, кто такой Лёха, — мы компанией ходим к нему на игры. Да я и сам как-то… — замолкает брат на полуслове, так и не договорив.

— В смысле? — пытаюсь развернуться и посмотреть брату в лицо. — Тоже играл?

— Ну было… — мнётся стыдливо брат, будто сознаётся в каком-то преступлении. — Так, на несколько тренировок походил.

Ах, вон оно что!

А я понять не могла, откуда у брата появились такие ловкость и гибкость в движениях.

— Я и не знала, — ну надо же! Как же так, живя в одной комнате с братом, корпя над учебниками, и не заметила, чем увлекается мой младший братец. — А почему бросил?

— Да у меня уже возраст… ну знаешь, надо было, типа, раньше начинать, — пытается отмазаться Ромка, забегав глазами.

Вот жук хитрый!

— Ой, да не ври ты! Скажи, что просто лень на тренировки ходить, — смеюсь я, — придумал тоже, возраст какой-то!

— Да там занятия каждый день по три часа, никакой личной жизни, — обиженно бухтит мой лентяй-брательник и отворачивается.

Мне хочется отвесить ему подзатыльник, но, во-первых, я не дотянусь, а, во-вторых, объявляют нашу остановку «Багратионовская».