Синергия

Антонина Шевченко Цецилия (2024)

Как-то батюшка с нашего прихода однажды спросил: «А почему не печатаешь?». Решилась. Не могу сказать точно, как писалась эта книга. Она с событиями, которые происходили в моей жизни или в жизни моих знакомых. Название пришло в тот момент, когда я поняла, что сотворчество Бога и человека в деле спасения последнего прослеживается на протяжении всей книги. Отсюда такое громкое название — «Синергия» В ней говорится о молодом человеке, который с молодых ногтей, имея верующую бабушку, впитал духовную жизнь, но в водовороте нашего мира, и, не найдя у родителей поддержку, быстро растерял её. В книге говорится, как важно следить за предлагаемыми нам жизненными обстоятельствами, не чураться добрых дел, что идёт настоящая борьба между горним и дольним. Эта борьба ярко прослеживается в книге. И как Господь милостив к нам, желая всем спасения, и ведёт путями Им известными к этому спасению. Все герои, не зная сами как, оказываются в переплетении с главным действующим лицом.

Глава 2.

Молоденькая медсестра только успела заполнить медицинскую карточку, как зазвонил телефон. Сухо поговорив с приёмным отделением, она достаточно быстро побежала будить врача. Ночь оказалась неспокойной. Это будет уже третье поступление в их отделение травматологии. Для приличия постучала, но ответа ждать не стала.

— Павел Алексеевич, вас вызывают в операционную, срочно.

Также, не дождавшись ответа, быстро побежала и сама готовится: «Кому теперь влетит, мне или Ленке? Вот угораздило меня пойти ей на уступки! Зачем я её отпустила?»

Родителям Ивана Седовласова уже сообщили. Сразу взяв такси, они поехали в районную больницу. Скорая рисковать не стала и доставила в ближайшую больницу, до города боялись не довезти. Жизнь в этом молодом человеке еле теплилась. Травмы, полученные в ходе аварии, граничили с краем пропасти под названием смерть. И Павел Алексеевич боролся, используя все профессиональные навыки за жизнь этого парня.

Многочасовая операция потихоньку забирала силы не только у пострадавшего, но и у врачей. Сделав всё возможное, врачи отправили парня в реанимацию. Теперь от них мало что зависит. Теперь вступает в действие Высший Закон — Закон Божией Воли.

Поговорив с родителями, он вошел в свой кабинет. После таких бесед опустошение было тяжелое и холодное. Как будто не осталось никаких чувств и эмоций, будто наполнения никогда уже не произойдет.

Сев в удобное кресло, ноги положил на тумбочку. Пальцами руки захватил переносицу и немного помял, потом височную часть, откинулся на спинку и закрыл глаза. «Где же я этого парня видел?» Что-то лёгкое дунуло в правое ухо, и Павел Алексеевич увидел, как на кинопленке, историю, произошедшую лет 5-6 назад.

* Летнее солнечное утро порадовало Павла Алексеевича. Кто бы что ни говорил, но тепло он любил больше, чем холод. У него была даже любимая присказка «Лучше жаркий Ташкент, чем маленький холод» На выходные он с женой и своим пятилетним сыном решил съездить в деревню к предкам. Открыл капот любимой «Лады», чтобы проверить перед дальней дорогой. Из подъезда выбежал сын, а следом вышла жена.

— Мам, можно я останусь с папой, — увидев на игровой площадке Никиту с Лёхой, попросил сын, — только купи мне что-нибудь… ладно?

Он уже с нетерпением побежал к друзьям по двору, не дождавшись ни разрешения, ни ответа на свой вопрос.

— Паш, я в магазин, присмотри за ним, — сказала Татьяна Александровна.

Так сложилось, что на микрорайоне, где они жили, её все звали именно так. Работала она в районной поликлинике врачом-педиатром и по совместительству терапевтом. И мамочки и пожилые люди её все уважали. Даже если незначительно где кольнёт, бежали именно к ней.

— А чего ты хотела? Мы вроде всё купили.

— Помнишь, мы маминой соседке пообещали то печенье купить, когда приедем в следующий раз. Прям, только вспомнила. Вдруг она ждёт, нехорошо получится.

— Нууу, дело святое, обещания надо выполнять, — с улыбкой произнес Павел. И на его душе было приятно, что у него такая ответственная жена. И он с любовью посмотрел ей вслед, затем перевел взгляд на Серёжку и полез в капот.

А у Серёжки вышла несостыковочка. За Никитой пришла бабушка и увела к себе. А Лёху позвали кушать. Оценив расстояние до мамы, он решил, что успеет добежать до нее, пока она не перейдёт дорогу. Успев крикнуть: «Пап, я с мамой!» и, не дожидаясь разрешения, как обычно, он понесся к ней, не видя ничего вокруг.

Павел поднял голову, и не разгибаясь, проследил траекторию бега своего ребенка и жуткий холодок покрыл всю его спину. Мальчик бежал, не осознавая или не видя опасность, прямо наперерез трамваю, который уже издавал пронзительный звон. Срываясь с места с криком «Стой, Сережа! Остановись!» он еле, как ему показалось, передвигал ногами, как будто они превратились в непослушные плети. Таня повернулась у обочины дороги, услышав голос мужа. И от страха, выпучив глаза, закрыла рукой рот. В считанные секунды, из под колес страшной махины, схватив ребенка за руку, какой-то проходящий мимо парень, просто выдернул мальчика из мира мёртвых. Трамвай с визгом тормозов и скрежетом пронесся мимо. Парень слегка встряхнул Серёжу, а ребёнок, не успев испугаться, грубовато вырвался из рук спасителя и, как ни в чём небывало полетел дальше к маме, которая тысячу раз уже сама умерла и успела очнуться. Она смогла только молча присесть и принять в объятья сына.

Павел, тем временем, подскочил к парню и обнял его. Можно сказать, что его, практически, парализовало и, он никак не мог придти в себя.

Парень ослабил объятия Павла, заглянул ему в глаза.

— Всё нормально?

— Спасибо! Спасибо! Тебя сам Бог послал! Я буду в вечном долгу перед тобой!

— Да ладно, перестаньте. Это сделал бы любой на моём месте.

— Нет любого, тут больше никого нет, если бы не ты! Спасибо! — тряся за руку парня, никак не унимался Павел.

В этот момент подошла плачущая Таня с сорванцом.

— Спасибо вам! — всё, что смогла вымолвить она.

— Да хватит вам. Ладно, давайте! Я пойду, у меня тренировка.

— Как вас зовут? Я буду за вас молиться, вы же мне сына спасли от смерти, — спросила Татьяна.

— Ну что вы право, даже неудобно как-то. Ну, просто, я оказался в нужное время, в нужном месте. Пойду я.

— Нет, жена права. Как тебя зовут? Мы, и правда, должны всю оставшуюся жизнь молиться за тебя и благодарить Бога, что он послал тебя на помощь в этот момент.

— Иван.

— Спасибо, Ванечка, дай Бог вам здоровья и счастья, — уже, взахлёб, рыдая, произнесла Таня.

Павел Алексеевич посмотрел на часы и позвонил домой.

— Тань, ты уже пришла? Народу много было?

— Паш, с праздником тебя, с Рождеством! Полный храм был, слава Богу! Что с голосом?

В рубке повисло тяжёлое молчание.

— Алё, Паш.

— А, да-да, с Праздником!

— Батюшка про тебя спрашивал, мы же на трапезную ходили, поэтому уже в шестом часу пришли. Я ему сказала, что тебя попросили подежурить, что главврач заболел. Представляешь, он мне сказал, что хотел, чтобы ты сегодня алтарничал. Паш!

— Таня, ты помнишь парня, который Серёжу спас? Ивана.

— Я никогда его не забывала. Я каждый раз за него молюсь, а что случилось?

— Я сегодня его оперировал, он попал в аварию. Может, наберешь батюшку, расскажешь ему, спросишь, что нам для него можно сделать? У него травмы не совместимые с жизнью. Только Господь поможет, а я всё, что мог, всё сделал.