Побег из Содома

Антон Игоревич Абрамов, 2021

2092 год. В Радужной федерации, государстве победившей толерантности, запрещены все религии, кроме официального культа Богини-Матери. Семья христиан, отец и три дочери, пытается нелегально добраться до Христианского гетто. Нарушая все федеративные законы, беглецы вынуждены прятаться от работорговцев, беспилотников и боевиков, брошенных на их поимку. Но всё становится ещё хуже, когда влиятельный Князь Содома узнаёт о побеге и решает заполучить трёх сестёр в свою собственность.

2 Хорошая охота

— Алло! Алло! Вообще ничего не слышно, вот дождь проклятый! Алло! — воскликнул едва заметный в ночной темноте мужчина в новом армейском камуфляже. Он раздражённо вышагивал на фоне развалин, поправляя форменную кепку и пытаясь докричаться до кого-то по спутниковой связи. Он был высок, крепок и широк в плечах. Мусор и щебёнка хрустели под его тяжёлыми ботинками. Мелкий дождь поливал разбитые стены со следами от пуль и осколков, молчаливо свидетельствовавшие о прошедших здесь боях.

— Так! Вроде, сняли трубку! Эй, там! Тихо! — гаркнул он куда-то во тьму, поправляя штурмовую винтовку, висевшую на плече. На его рукаве, едва заметные в тусклом свете, виднелись капитанские нашивки.

— Алло! Да где же вы, мать вашу за ногу?!!

— Здравствуйте, вы позвонили в отдел поставок! — ответил, наконец, приторно-сладкий женский голос. — Пожалуйста, следуйте инструкции. Вам необходимо пройти процедуру голосовой идентификации.

— Держи цепь! — крикнул он в дождь, чуть повернув голову.

Второй боец, стоявший в тени развалин, и почти незаметный, молча кивнул. Автоматический голос в трубке тем временем ласково продолжал:

— Пожалуйста, назовите ваш логин.

— «Бешеный пёс 02»! — выкрикнул человек в камуфляже.

— Пожалуйста, назовите ваш пароль.

— 13-108-666-88.

— Пожалуйста, подождите, пока закончится процесс голосовой идентификации… — нежно продолжил голос. — Голосовая идентификация завершена. Не вешайте трубку, ваш звонок очень важен для нас. Вам ответит первый освободившийся оператор.

Человек в камуфляже недовольно фыркнул, продолжая расхаживать взад-вперёд, всем своим видом выражая нетерпение. Левой рукой он держал армейскую спутниковую трубку, а правой теребил затвор автомата.

— Добрый вечер, чем могу служить? — наконец ответили ему.

— Алло, девушка, чего так долго?.. — с досадой воскликнул мужчина.

— Простите за ожидание, господин Обер-лейтенант!

— Господин Капитан, уже третий месяц! — резко перебил он.

— Извините, господин Капитан. Давненько вы нам не звонили… Спешу поздравить с повышением, — раздался виноватый голос.

— Да, спасибо. Я снова в Пустоши, надеюсь, будем чаще общаться, — уже бодрее сообщил он.

Похоже, что мысль о повышении согрела Капитана, и его голос звучал из темноты уже не так раздражённо.

— Итак, чем порадуете? — спросил голос из трубки.

— У меня на цепи щенята. Злые и дикие! Свежевыловленные. Хочу оформить предзаказ.

— Секундочку… Сейчас форму открою… Так, фиксирую… Сколько голов?

— Один кобель и две сучки. Глаз не оторвать, просто красавцы.

— Возраст?

— Ну, навскидку, десять и двенадцать. Мальцу лет шесть или семь. Наверное…

Капитан поглядел куда-то в темноту, туда, где, еле заметный, стоял боец с цепью, напряжённо вслушиваясь в разговор.

— Да вы не волнуйтесь, на предзаказе все цифры приблизительные. Примем на баланс, сделаем биометрию, увидим, что и как. Состояние?

— Немного подавленное.

— Ха-ха-ха! — задорно рассмеялась девушка. — И сколько раз вы на них надавили?

— Я ни разу, — парировал офицер.

— Разрывы, синяки, переломы есть?

— Слушайте! — возмутился Капитан. — Да мы их даже пальцем не тронули! Они морально подавлены, всё-таки на цепи сидят! Чего им веселиться-то?

— Простите, я вас не так поняла, — смутилась девушка. — Поставлю галочку напротив: «Видимые повреждения отсутствуют». Просто иногда товар приходит в таком виде — страшно смотреть, — тяжело вздохнула она. — Мы их тут неделями латаем и штопаем. И всё за счёт организации.

— Сочувствую… — отозвался Капитан без всякого сочувствия.

— Так, ладно… Район отлова?

— Южная Пустошь.

— Окрас?

— Тёмненькие такие. Глазки карие, как угольки. Халифатская порода. Мордочки одинаковые, похоже, что один помёт.

— Есть шанс, что целенькие?

— На вид вроде да, но кто ж их знает… Мы с Носорогом… виноват, с напарником… их точно не трогали. Я-то не прочь повеселиться, да он — ни в какую. Ему деньги нужны, хочет больше заработать.

— О, да! Ваш товарищ абсолютно прав! Цена совершенно разная. А вы их сфоткать сможете?

— Конечно!

— Просто лоты с фотографией сразу вызывают интерес, даже если они не шибко качественные. А без фоток никакой реакции. Вы же понимаете, чем раньше вывесим — тем больше потенциальных покупателей.

— И как часто проходят торги? — спросил Капитан.

— Три раза в неделю.

— Ого! Похоже, дела идут не очень… — разочарованно вздохнул он.

— Ну, как сказать… Честно говоря, да… И товар вроде есть, и покупатели… Но качество оставляет желать лучшего. Привозят голодных, побитых, рваных в клочья. Страшно смотреть.

— Не… Мои просто красавцы. Крепкие такие, злобные. Прям рвутся с цепи! Их только помыть и на продажу!

— Ну, значит, в ваших руках, господин Капитан, весьма неплохие деньги.

— Тогда буду крепче держать поводок, — хохотнул он.

— Держите, держите. Значит, так… Сейчас закрою заявку… Номер вашего предзаказа — 03.26.09.2092. Как только получим фотографии, сразу вывесим лот. Вроде, всё. Удачи вам!

— И вам не болеть, — закончил разговор Капитан с видимым облегчением.

— Ну, что, Кэп? Сосватал? — подал голос второй боец, выйдя из темноты. Он был старше своего командира и немного ниже ростом. В нём не было заметно такой выправки, как у Капитана. Его усталое лицо, покрытое шрамами и глубокими морщинами, говорило о большом боевом опыте. А потёртые фельдфебельские нашивки лишь подтверждали это.

— Иди щенят сфоткай, — небрежно послал его жестом Капитан, после чего боец пошёл вглубь развалин. — Мешки не забудь снять! — весело крикнул он вслед.

— Нет, Кэп, я их так сфотографирую! Отправим торгашам художественное фото: «Мешки на фоне руин»! — мрачно пошутил Фельдфебель, и через несколько секунд за развалинами блеснула вспышка.

— Да… — тяжело вздохнул Фельдфебель. — Совсем мы в барыг превратились.

— Эй, Носорог, хорош ворчать! — беззлобно вздохнул Капитан. — Да, охота тяжелая. Но ты на трофеи погляди! Ты забудешь обо всём этом дерьме, как только получишь деньги.

По лицу Капитана блуждала усталая улыбка, он был явно доволен.

— Хотелось бы забыть… — мрачно произнёс Фельдфебель, глядя себе под ноги.

— Что сделаешь со своей долей? — спросил он, подняв взгляд на командира.

— Долги отдам, — бросил Капитан.

— А остальные?

— Остальные пусть подождут!

— Понятно… — усмехнулся Фельдфебель.

— А ты как потратишь? — спросил Капитан.

— Ну, если доживу до конца контракта… Уеду, сниму домик у моря, — его голос зазвучал мечтательно. — Отдохну от Пустоши. Позагораю, поем нормальной рыбы. Меня ею бабушка в детстве кормила. Всё приговаривала: «Ешь, пока я жива!» Вкус до сих пор помню.

— А что за рыба? Какая порода?

— Слышь, Кэп, да я почём знаю! Главное, что настоящая, в море выловленная! Не то, что нынешние — розовые мутанты. Как сейчас помню, Бабушка меня по головке гладит и говорит: «Рыбка плавает по дну, не поймаешь ни одну». Это ещё до чумы было…

— А… До чумы… Это, значит, давно…

— Это очень давно…