Беременна от нелюбимого

Арина Вильде (2024)

— Ответь мне на один вопрос: ты беременна? — кивком головы мужчина указывает на мой плоский живот. — Допустим, — произношу равнодушно, выдержав его холодный взгляд. Какая вообще ему разница? — От меня? — Не важно. Отпусти, мне назначено на одиннадцать, я опаздываю. — Назначено на что? Давай же , говори как есть. Я недовольно поджимаю губы. Достал. — Аборта не будет. Ты родишь мне ребёнка, я же в свою очередь устрою тебе жизнь о которой ты так мечтала, — жестко усмехнулся Даниил, ни на секунду не сомневаясь что я приму его предложение. Я мечтала родить ребёнка любимому мужчине, а не этому ненавистному человеку, но у судьбы на этот счет свои планы.

Глава 9

Я с силой сжимаю руль и проклинаю чертовы пробки. Боюсь не успеть. Напряжение давит, вызывая головную боль. Всю дорогу раз за разом набираю номер Милы, но меня перебрасывает на автоответчик.

Чертова баба! И чем только думает?

Я все еще не могу осознать, что Решетникова носит под сердцем моего ребенка. Моего, черт возьми! Раньше я не задумывался о детях серьезно, но сейчас вдруг понял, что если оставлю после себя ребенка, то жизнь будет прожита не зря. Если успею, конечно. До клиники осталось всего каких-то жалких полквартала, но трафик не двигается с места.

Я психую. Включаю поворотник и заезжаю прямо на тротуар. Паркуюсь как вздумается, пусть хоть на штрафплощадку забирают, мне все равно. Выскакиваю из тачки и перебегаю перекресток прямо перед капотами сигналящих мне вслед машин. Не знаю, что сделаю с ней, если не успею. Как она вообще могла так обесценить человеческую жизнь, чтобы променять ее на какой-то контракт?

Наверное, в какой-то степени я все же везунчик, ведь хоть в чем-то же должна мне улыбаться удача? Потому что еще издалека я замечаю стройную фигурку Милы. Ускоряю шаг, не отрывая взгляда от девушки.

Мила идет по ступеням. Останавливается на крыльце, давая мне тем самым догнать ее.

— Куда собралась? — Хватаю ее за локоть, разворачивая к себе лицом.

Как же я ненавижу ее. Мила словно мое проклятье. Столько лет старался выбросить ее из головы, а она лезла в мысли, даже когда был с другими девушками. Разве такое реально? Я, скорее всего, свихнулся. Потому что такая любовь нездоровая. Любовь на грани жгучей ненависти.

Сколько лет мечтал о ней — и вот она передал мной, но в этот момент я чувствую к ней лишь презрение. Ехал сюда и думал: может, Таня ошиблась, что-то неправильно поняла? Но нет, вот она — женщина моей мечты. Та, которую я боготворил все это время. Стоит на пороге клиники, готовая без сожаления убить крошечную жизнь, которая чудом в ней зародилась.

На ее лице искрение удивление. Значит, подруга не успела ей рассказать о нашей внезапной встрече. Я уж подумал, поэтому телефон отключила, чтобы я не смог добраться до нее, и рванула со всех ног на аборт. Но нет, слишком уж она растеряна моим появлением.

— Отпусти. — Дергается, пытаясь вырваться, и ее лицо багровеет от злости.

Я решаю не тянуть. Задаю вопрос в лоб. Сейчас так зол, что готов взорваться.

— Это правда, что ты беременна?

Я сканирую ее тонкую фигурку, словно как-то смог бы распознать, что она в положении.

Мила рвано хватает ртом воздух. Глаза расширяются от удивления. Замирает на мгновенье, не отводя от меня взгляда.

— Допустим, — звучит тихо и неуверенно.

— От меня?

Клянусь, если она сейчас попробует соврать — убью на месте. Мила медлит, оборачивается назад, смотрит на дверь, словно высчитывая шансы на побег. Снова возвращается взглядом ко мне. В ее голосе появляется раздражение.

— Даниил, тебя совершенно не должна касаться моя жизнь. Поэтому отпусти меня, пожалуйста, мне назначено на одиннадцать, и я уже опаздываю.

— Назначено на что? Давай же, Решетникова, говори как есть. — Мне противно даже смотреть на нее. Какая же она безмозглая дура. Неужели даже мысли не допустила сообщить мне о том факте, что я стану отцом? — Аборта не будет. — Я делаю глубокий вдох, пытаюсь остудить свой пыл. Потому что еще немного — и сорвусь. Наору на неё и скажу все, что думаю о таком глупом поступке с ее стороны. — Идём, нам нужно поговорить. — Хватаю ее за руку и заставляю идти за мной.

— Никуда я с тобой не пойду, Кравцов. Сейчас же отпусти!

— Давай ты хоть раз в жизни подумаешь головой. Я понимаю, тебе, наверное, плевать на то, что внутри себя ты носишь ребёнка — моего ребёнка, на минуточку. Ты всегда была эгоисткой, думала лишь о себе, но за последствия случившегося ответственность несём мы оба. Я имею право голоса. И у меня есть предложение к тебе.

— Предложение, — фыркает она высокомерно, пока в голове я прокручиваю варианты, что могу дать ей взамен. Как уговорить родить ребёнка? Я ведь не могу круглые сутки быть рядом с ней, чтобы она не натворила глупостей. Ну, допустим, смогу закрыть в загородном доме, но что потом?

Окидываю взглядом ее дорогую одежду и украшения. Вряд ли она поведется на деньги, судя по всему, они у нее и так есть. И, словно в подтверждение моих слов, Решетникова зло выплёвывает:

— Что ты мне можешь предложить? В деньгах я не нуждаюсь, как ты видишь. — Ей все же удается вырваться из моего захвата. Смотрит на меня пристально, нервно поглядывая по сторонам.

— Контракт. Более выгодный, чем ты собираешься заключить. В «Крамор хаус». Разве ты не мечтаешь туда попасть? У меня есть некоторые… связи. Я мог бы устроить тебе кастинг и замолвить словечко.

Связи у меня и в самом деле есть. У меня в прошлом году был роман с их дизайнером, и расстались мы хорошими друзьями. Судя по выражению лица Милы, я попал в цель.

— Что от меня требуется взамен? — спрашивает она, и я не верю, что Мила так просто сдалась.

Что-то здесь нечисто. Но и в то же время на душе становится горько. Вот, значит, чего в ее понимании стоит жизнь ни в чем не повинного человека. Какого-то жалкого контракта.

— Родишь мне ребёнка, напишешь отказ от него, а я взамен устрою тебе жизнь, о которой ты мечтала, — жестко произношу я, смотря прямо в глаза Решетниковой.

Поверь, девочка, я проучу тебя так, что ты запомнишь это на всю оставшуюся жизнь. Ты заслуживаешь этого уже даже за одну мысль убить нашего ребенка. Ребенка, которого я бы, наверное, любил больше всего на свете. Потому что он от нее. От женщины, которую я так безумно и отчаянно люблю. И ненавижу.