Город Неизвестно-Когда-и-Где

Атаман Вагари (2024)

Сыщица из тайной организации "Только Для Ваших Глаз" Клотильда получает задание: разыскать двух студентов, которые пропали без вести, отправившись в сомнительную экспедицию. Место, куда они поехали — полузаброшенная рыбацкая деревня на берегу северного моря. Когда сыщица прибывает туда — сразу попадает в туман и оказывается в огромном каменном городе. Выбраться из него практически нереально: город — аномалия пространственно-временного континуума. Вдобавок новоприбывшими очень заинтересовались Хозяева города — Ростовщик и Часовщик, которые хотят принести "гостей" в жертву зловещей Машине-Часам. За сыщицей и её подопечными начинается охота: им нужно сделать всё, чтобы сбежать из Города Неизвестно-Когда-и-Где как можно раньше до рассвета. В книге есть: параллельные миры, путешествия во времени, разрывы пространственно-временного континуума, Петля времени, техно-магия, необычные изобретения, небольшой налёт стимпанка

Глава 3. Странный город

Призрачный густой туман

Опустился на берег моря.

Город — мираж, обман

Появился передо мною,

Я в таинственный город вошла,

Самый таинственный в мире,

Тёмные мрачные дома

Меня со всех сторон окружили…

И всё замерло тихо вокруг,

Нет ни шороха — всё в покое…

И услышала я таинственный звук:

Это был шум прибоя!

То был город ночной. В тишине

Слышно только, как волны бьются…

Вдруг… тревога проснулась во мне,

Душа в пятки, там кошки скребутся.

Всякий раз, когда мы достигаем пункта назначения в пути, это ситуация неопределённости. Даже если мы приезжаем из года в год в очень хорошо знакомое место, даже если мы наоборот возвращаемся из путешествия в родной наш дом, точка"B"в отрезке от A до B — это всегда сюрприз. Начиная от того, что путешествие делает нас обновлёнными и мы смотрим свежим взглядом на давно знакомые вещи, подмечая в них что-то изменившееся или неизменное, то, что не замечали раньше. И кончая тем, что нас по прибытии в пункт назначения ожидает неожиданность, новость — приятная или не приятная.

Я пока не могла определить, в приятное или неприятное приключение я попала. Но то что я попала — это совершенно чётко.

Мои часы всё ещё продолжали выдавать куролесицу, я сняла их и спрятала в карман рюкзака. Надеюсь, они там не взорвутся. Я на миг себе представила сюрреальную картину, когда мои часы вдруг разбухли, растеклись по рюкзаку, взорвались, и каждая цифра с поверхности циферблата зажила своей жизнью в бесконечной круговерти броуновского движения.

Для начала я посчитала до десяти, зажмурила глаза. Бывают на море миражи. Миражи бывают в пустыне. Это природное явление, в нём нет ничего сверхъестественного. Хотя наши суеверные предки так не считали. Когда я распахнула глаза снова, туман, вместо того чтобы снова сгуститься, доказывая, что я вижу лишь оптическую иллюзию, наоборот, рассеялся, а мрак наступающих сумерек просветлел до вполне себе приличного дня.

Я снова наклонилась и потрогала булыжники на мостовой. Сомнений не оставалось — это не мираж. Я потёрла пальцами друг о друга, меж ними грязь, песок, вполне себе нормальные для такого города и такого"пола"под ногами. Далее я совершила действие, которое со стороны могло показаться чудаковатым и сразу выдающим во мне чужестранку: подошла к стене ближайшего здания и дотронулась до неё. Стена реальная, холодная и каменная. Я постучала по ней для верности, постучала сильнее. В кулаке отразились болезненные ощущения, до меня дошло, что если я постучу ещё сильнее, особенно головой об эту стену, то мне не избежать сотрясения мозга. Или разбитых в кровь костяшек пальцев, в лучшем случае.

Трудно сказать, кто нашёл кого первым — я Беатрикс или Беатрикс меня, но по иронии судьбы мы с ней встретились спустя несколько секунд или минут, как я вошла в этот"город-мираж"в призрачном густом тумане.

Стоя у стены, которая служила индикатором материальности мира и моего пока ещё здравого рассудка, я посмотрела направо и посмотрела налево. Чтобы определиться с направлением, куда следует идти, как логичнее или хотя бы увидеть то, что привлечёт моё внимание.

Моё внимание привлекла девушка на другой стороне улицы, выходящая из проёма между двумя серыми высокими домами. Девушка не ожидала меня здесь увидеть, тем более стоящую у стены и постукивающую по кирпичам. Поэтому она оторопело остановилась и уставилась на меня. В первые мгновенья я подумала, что вижу призрак. В том, что это Беатрикс, сомневаться не приходилось: я столько раз видела дочь профессора Шенгли на фотографии, что запомнила её хорошо. Но мне показался невероятным факт совпадения, что Беатрикс сама выйдет ко мне навстречу!

Вблизи она оказалась ещё более красавицей, чем на фотографии. Белокурые вьющиеся волосы, голубые громадные глаза, в которых застыл испуг, удивление, но в глубине плескался пытливый ум. Или то самое шило, что надоумило упрямую авантюрную девочку искать приключений на пятую точку, захотев в семнадцать лет стать географом-экспедитором, на горе обоим родителям. Беатрикс одета удобно для путешествия: в высокие до икр кожаные ботинки, длинную, но удобную размашистую плотную юбку, трикотажный голубой свитер и утеплённый жилет поверх него.

Тут я вспомнила, что я-то Беатрикс хорошо заочно знаю, а она меня нет. И кидаться к ней на шею и восклицать — "ах, наконец-то я тебя нашла, пойдём скорее со мной домой к маме" — не совсем уместно. Поэтому я ограничилась самым банальным словом в мире:

— Привет.

— Ты кто? — девушка так уставилась на меня, что я подумала, что она сейчас потеряет глаза, и придётся их вставлять и приклеивать обратно.

— Я? — я несколько озадачилась этим вопросом. Действительно, кто я? Человек, который послан, чтобы найти её? Заблудившаяся путница, которая ни черта не знает, где оказалась? Секретный агент? А может, я какая волшебница или добрая фея-крёстная в этом мистическом городе?

Дочь профессора, похоже, не ожидала услышать от меня ответа. Поэтому она озадаченно отвела от меня глаза.

— Ладно, я… тут просто мимо проходила, — проговорила она.

Стала разворачиваться!!! И уходить от меня!

"А ну сто-о-ой! Куда-а-а-а?!" — так и хотелось крикнуть мне, строго схватить за руку и дёрнуть хорошенько. Беатрикс действительно ребёночек, как её мило обозвал Ренсо. Эти её громадные глаза очень наивны, она принимает всё за чистую монету.

— Подожди! Прости, я хотела с тобой поговорить, — выдохнула я. — Ты ведь Беатрикс, да?

Девушка испуганно вздрогнула. И пробормотала, пятясь от меня.

— Откуда ты знаешь моё имя? Кто ты такая?

— Спокойно. Знаю и всё. Я… мне… — как бы мне сказать ей поаккуратнее о своей миссии? С ней надо сначала получше вступить в контакт, завоевать доверие. И вдруг я плюнула на это дело: — Тебе честно сказать?

— Да, пожалуй. Только не подходи пока ко мне близко, — Беатрикс держалась излишне настороженно.

— Не буду. Да мне и незачем. Я тут одна, без оружия.

Тут я немного слукавила, потому что оружие у меня есть. Усыпляющий пистолет Степлер Демоуса. Один только выстрел — и Беатрикс сонная обмякнет. И я смогу её доволочь до тропинки, а потом уговорить пойти со мной пешком до Невелнигарп, там связаться с Грэнжером… Но проблема-то в том, что никакой тропинки нет уже и в помине. Я пока не понимала, откуда я пришла!

— В общем, не буду ходить вокруг да около. Знакомые твоего отца попросили меня тебя найти, — раскрыла я карты. Не оставив себе даже джокера в рукаве.

А Беатрикс — пусть как хочет, так пусть это и воспринимает. В тот момент я догадалась, что мои задачи изменились, фокус приоритета сильно резко сместился с того, чтобы найти и вернуть Беатрикс. На то, чтобы найтись и вернуться самой, карамба!

Девушка продолжала оторопело смотреть на меня:

— Подожди, так ты… пришла снаружи? — задала она странный вопрос.

— Снаружи? Э-э… — тут уже я"подвисла"как компьютер, в который загрузили слишком тяжёлую программу.

Беатрикс, которая секунд десять назад велела мне к ней не приближаться, сама подошла ко мне почти вплотную и заглянула в глаза:

— Извини, я ошиблась. Я подумала, ты из местных. Как ты попала сюда? Как выйти отсюда, знаешь? Ты знаешь что-нибудь про это чёртово место? — спросила Беатрикс с немного нервным нажимом.

И даже взяла меня за руку. Рука её прохладная, а сама девушка дрожала — то ли замёрзла, то ли была слишком возбуждена стрессом.

— Я шла по тропинке, от Невелнигарп. Это место — вроде как Вьюрзбург.

— Никакой это не Вьюрзбург! Это странный город. Здесь жутко. О, пожалуйста, скажи, что знаешь, как отсюда выйти! — тут я подметила, что Беатрикс близка к панике.

— Спокойно. Мы придумаем, как выйти. Я ещё толком не разобралась. У меня к тебе два вопроса: сколько ты тут находишься и где твой товарищ Йоко, он разве не с тобой?

— Мы с Йоко здесь уже… дня два. Или… три… или один. Я не разобралась. Тут что-то со временем, с людьми и с этим городом. Тут нет ни одних часов, а небо всё время то такое более светлое, то чуть более тёмное, и это то ли облака, то ли неизвестно что.

— Так. Подожди секундочку. Два дня? Ты в курсе, какое сегодня число? — я сопоставила информацию, которая у меня была — что Беатрикс видели в Невелнигарп третьего мая. Может быть, девушка перепутала.

Но взглянув на Беатрикс, я поняла — она меня не слышит. Она прислушивается к нарастающему звуку, гулу голосов.

— О нет… Это снова они! — рука, которой она меня держала, задрожала как осиновый лист.

— Они? Кто?

Звук голосов приближался. Много шума у этих голосов, они все что-то кричали, распевали песенку на непонятном языке. Ближе, ближе. Вот-вот появятся из-за угла ближайшего здания, стену которого я трогала!

— Быстрее! Бежим! — Беатрикс схватила меня за руку ещё крепче и потянула в проём, из которого она вышла.

— Да подожди ты! Это что, футбольные фанаты что ль какие-то?

— Бежим, скорее! — молила девушка. И произнесла с придыханием, будто произносит нечто страшное: — Это патруль Пиовра.

— Что-что?

Но, повинуясь элементарному инстинкту самосохранения, я позволила Беатрикс увлечь себя в проулок. Тут же сзади послышались крики, улюлюканье, вопли, гогот. Мы ясно различили, как кто-то визжал:

— Новенькие мозги! Держите их! Хватайте! Господин их ждёт, волоките их к нему!

Жуткие слова, если вдуматься. И кричал их маньячный голос!.. Далее началась нелепая гонка. Кто-то гнался за нами. Мы убегали. Беатрикс бегала хорошо и быстро для неподготовленного человека, она молодчина! Я же тренирована в плане бега, поэтому мы с ней слажено бежали. Возможно, это нас и спасло. Она держала меня за руку, поворачивая в проулки, закоулки, тротуары, и мы с ней оказывались на мостиках, ступеньках, перепрыгивали каналы.

Погоня не прекращалась! Как мне казалось по топоту ног, за нами гналось человек двадцать. Я не видела преследователей. Но уже догадалась: если они нас догонят — я не смогу с ними физически справиться. Я даже Степлер достать не успею, настолько всё быстро происходит.

Из-за быстрого бега и неожиданности я не успела рассматривать, где я бегу и где Беатрикс меня ведёт. Мы вдруг добежали до стены, упёрлись в неё. Беатрикс испуганно и с отчаянием вскрикнула:

— А-а-ах, тупик!

Заминка достаточна для того, чтобы нас нагнали. Когда мы развернулись и приготовились вбегать в ближайший проулок, навстречу нам выскочил тип, одетый странно: в зелёный рабочий комбинезон и узкополую шляпу. Лицо серое, землистого цвета, перемазанное сажей и грязью. Он растопырил громадные руки, несясь нам навстречу и намереваясь сграбастать. Был он ростом метра под два. Рот его кривился и издавал подобие торжествующего рычания, таким булькающим тембром, как будто у него вырезан язык! Глаза на выкате взбудоражено горели и вращались как два бильярдных шара.

Мы успели-таки раньше него нырнуть в проулок. Когда я оглянулась, за нами гналось уже трое одетых в зелёные комбинезоны людей. Они также пытались нас догнать и схватить.

Спасла нас обычная лестница. Беатрикс взлетела по узким колченогим ступенькам, ведущим на холм, справа и слева от ступенек тоже ютились деревянные покосившиеся здания. Я думала, что всё, кранты, боя не избежать. Но эти типы промчались мимо и на лестницу даже не взглянули!

— Скорее, поднимаемся, — шептала испуганно дочь профессора Шенгли.

Я повиновалась, поднималась за ней следом, успевая оглядываться. Мимо внизу пробегали один за другим типы в зелёных комбинезонах и шляпах. Это выглядело очень гротескно.

— Беатрикс, почему они не…

— Не поднимаются за нами? Не спрашивай, — выдохнула девушка. Она совсем задыхалась от бешеного бега и страха.

— Куда эта лестница ведёт? — спросила я.

Мы всё продолжали подниматься. Открылся вид на город и был он не совсем обычным. Город простирался на видимость около километра, может, двух, мрачные серые дома, из камня, кирпича, деревянные строения, а дальше — пелена серого тумана. Как будто небо вокруг образовывало шар-пузырь или гиблый купол, покрытый изнутри мглой, а город заточен сюда как макет — игрушка коллекционера.

— Жутко выглядит, правда? — подтвердила мои мысли Беатрикс. — Лучше не смотреть, можно помешаться.

— Жутко и завораживающе. Мы что, на самой высокой точке?

— Есть ещё выше. Так сказали. Есть ещё Башня с Часами.

— Башня с Часами. Ну конечно, — осенило меня.

Я слишком озадачена, чтобы спрашивать, точнее, чтобы собрать мысли в кучку и начать о чём-то думать. Пока я повиновалась Беатрикс, потому что опыта выживания в этом городе у неё больше, чем у меня. Бедняжка совсем запыхалась. Мы поднялись и зашли в комнату или помещение. Точнее, лестница оканчивалась каменной стеной и дверью.

Беатрикс предупредила:

— Я тебе сейчас покажу одну вещь. Она может тебя шокировать. Я первый раз едва не визжала от ужаса, что по-настоящему слетела с катушек.

Когда Беатрикс открывала дверь в это помещение, я ожидала увидеть там по меньшей мере расчленённый труп великана-людоеда. Но ничего подобного, мы оказались в небольшой каморке с мутными стёклами. Из мебели только грубо сколоченный деревянный стол, на котором валялись черепки из-под разбитой посуды, ещё стулья с поломанными ножками.

— Это как фокус. Только необъяснимый. Такое может сниться в кошмарах, — продолжала нагнетать Беатрикс.

Она проводила меня, полную всевозможных догадок и любопытства, до другой части комнаты, и там виднелась ещё одна дверь, которую я поначалу не заметила.

— Эта дверь ведёт в параллельный мир, — шёпотом объявила девушка.

Хотелось заставить её говорить, что за люди гнались за нами и что такое патруль Пиовра, а также я не понимала до сих пор, где Йоко. Но я сдержалась, и не зря. Потому что вопросов прибавилось ещё больше.

Беатрикс щадяще подготавливала меня к тому, что я увижу. Но увидеть то, что я увидела, я в жизни не предполагала! Когда она открыла передо мной эту дверь, мы оказались в полутёмном коридорчике, и там была ещё одна приоткрытая дверь, из которой доносился ветерок. Беатрикс подвела меня к ней, мы выглянули, и я увидела широкую довольно большую улицу, также мощёную щебёнкой, дома, даже людей, бродящих вдали.

— Э… — я вопросительно посмотрела на Беатрикс.

— Так ты не поняла?! — Беатрикс схватила меня за руку и вытащила на улицу, из этой двери. Дверь она прикрыла за собой. Она повела меня по мостовой, метров примерно сто вперёд, и я увидела на горизонте…

Море. Тумана тут не было. Было только море впереди, а также портовые краны, доки, строения и какие-то пароходы, только очень старые, совсем не современные.

Прежде чем до меня дошло, я посмотрела наверх, в облачное свинцовое небо. Посмотрела вниз, на щебенистую улицу.

И выдохнула, осознавая, что произошло:

— Там, под… под этой улицей… Другой этаж…

— Да, — выдохнула девушка.

— То есть…

Я не договорила. Чтобы проверить свою гипотезу, я быстрым шагом вернулась к тому зданию, из двери которого мы вышли. Я отметила на двери надпись:

Школа-пансион сестёр Вайм

И вошла. Дверь налево вела к лестницам вверх и вниз, она была приоткрыта. Дверь направо — как раз та, которая вела в каморку с одиноким столом и черепками посуды. Я для верности открыла её и снова вошла. Беатрикс верной тенью следовала за мной. Я прошла до другой двери, открыла её. И увидела лестницу вниз, большие массивные каменные здания и пелену тумана повсюду вокруг, за которую мой глаз не мог проникнуть. Закрыла поплотнее эту дверь, вернулась, открыла дверь на другую часть улицы. Никакого намёка на эту лестницу!

— Поняла теперь? — тихо спросила Беатрикс.

Я кивнула.

— Пойдём, — Беатрикс жестом показала наверх.

— Там… наверху ещё вход на третий этаж города?

— Нет. Третий этаж это уже слишком! Там комната, где мы остановились с Йоко.

— Вы остановились в школе-пансионе сестёр Вайм? Кто они такие, ваши знакомые?

Девушка не ответила. По скрипучим деревянным ступеням мы поднялись сначала на второй этаж этого дома и прошли мимо него.

— Там — классы, — пояснила тихо Беатрикс.

Шли ли там уроки или нет — слышно не было. Мы поднялись на третий этаж дома, и очутились в небольшом коридорчике. А в конце него — комната. Беатрикс подёргала ручку двери, дверь открылась. Мы зашли, и девушка сразу заперла нас на щеколду.

В этом помещении, площадью примерно восемнадцать квадратных метров, обнаружилось маленькое запыленное окно, две старых кровати, тумбочка под окном, пара шкафов, полки с книгами и газетами. Я подошла к окну. Ничего сверхъестественного: окно выходило на внутренний двор, где среди кучи хлама в жёстком кресле дремал старик в дырявой шляпе и старых обносках, а рядом с ним прямо на земле спала собака. Я сориентировалась в пространстве и поняла, что по логике этого помещения, окно выходит аккурат на ту сторону, где была крутая лестница вниз.

Беатрикс тоже вместе со мной посмотрела в окно, на старика. И тихо шепнула:

— Белад. Опять он там.

— Белад? Кто он такой?

— Скверный тип, — устало выдохнула Беатрикс и осела на кровать.

Я, подумав немного, села напротив, на соседнюю кровать. И выжидательно, хоть и без нажима, поглядела на свою визави. Если она имеет что сказать — то пусть говорит спокойно, без моих понуканий. Я чувствовала, что девушка за последние дни или часы своего нахождения в этом умопомрачительном месте явно успела пройти через страсти-мордасти.

— Они забрали Йоко. Уже почти день назад. Или два. Или три…

— Три? Ты здесь всего три дня. Они забрали его сразу? И кто забрал?

— Патруль Пиовра забрал Йоко. Нет, не сразу. Извини, если буду говорить путано. Я схожу с ума, ничего не соображаю. Тут такие кошмары снятся… Просто жуть. Я сегодня брала у Неряхи лекарство, чтобы не спать. И тебе советую.

— Неряха? — имена, события, даты, пароли и явки сыпались на меня как дождь из ведра. — Беатрикс. Давай так. Я буду спрашивать, а ты — отвечать. Постараюсь не очень давить. Но ты пойми меня правильно: когда я разберусь, какого чёрта тут творится, я смогу помочь найти выход из сложившейся ситуации.

— Я уж не знаю, ты мне поверишь ли… — вздохнула девушка.

— Поверю я тебе или нет — тебя это не должно касаться. Чтобы уж совсем тебя успокоить, скажу, что видела такие вещи, какие ты мне показывала, правда, это были иллюзии в основном…

Я хотела добавить про иллюзии демона, но промолчала. Если Беатрикс начать рассказывать, как я сражалась с демонами в рамках моих спецзаданий, то я никогда не доберусь до насущного: до правды, что тут вообще деется.

— В общем, не важно, — быстро проговорила я. — Давай начнём с самого начала. Когда ты решилась поехать в эту экспедицию, что тебя подвигло?

— Ох, я сейчас уже жалею о своём решении. Это был глупый шаг, — у Беатрикс на лице появилось виноватое выражение. Хороший признак, ведь она перестаёт зацикливаться на испуге и тревоге. — В моём колледже я являюсь вольным слушателем некоторых дисциплин других факультетов, которые мне интересны. В свободное время хожу на те лекции, которые хочу послушать.

— В основном по истории и географии? — догадалась я.

— Да, у нас параллельно с экономическим отделением учатся ещё экологи, биологи, географы. Мать не знает, что я туда хожу. Но у нас декан объявил, что если мы послушаем определённое количество лекций и успешно сдадим экзамены по дополнительным предметам, то получим параллельно второй диплом. Я укрепилась серьёзно в своём решении стать географом.

— Понимаю тебя. Продолжай, — поддержала я.

— Я как сейчас помню этот день. Я пришла на лекцию, а кроме меня, другие студенты не пришли. Эта факультативная лекция, видимо, ни для кого, кроме меня, не представляла интереса. Вёл её лекцию профессор Заган Бранч, раньше я о нём ничего не знала. Так получилось, что я зашла и села, там громадная пустая аудитория, и профессор Бранч вёл лекцию персонально для меня. Его ничуть не смутило, что других студентов больше нет, он ничего не стал отменять. Как он сказал, любой человек уникален, и любой даже один-единственный человек — это целая аудитория, целый космос и целая вечность, да, так он сказал.

— Расскажи, как он выглядел. Что за профессор? Старый, седой, с бородой?

— Нет, совсем не старый, — возразила девушка. — Высокий, худощавый, с чёрными прилизанными волосами. Такой весь из себя…

— Весь из себя? Импозантный? Харизматичный? — наводила я на нужный эпитет, и дочь Шенгли закивала:

— Да, да, именно такой. Он рассказывал о городах, уникальных тем, что они застыли во времени и что большая часть зданий в них принадлежит к другим, более древним эпохам. Он стал рассказывать о городе Вьюрзбурге и говорил так, что тронул меня за душу. Сейчас я уже думаю, а не гипноз ли это был. Я уже ни в чём не уверена. Я давно говорила Йоко, что хочу поехать в экспедицию, что-то исследовать, а не просто в путешествие в цивильный отель и тем более на курорт, где толпы народу. У меня давно была мечта исследовать что-то, чего никто не видел раньше. Я рассказала Йоко о Вьюрзбурге, он поддержал, и мы поехали. До деревни Невелнигарп всё было нормально. В Невелнигарп мы почувствовали расхождение между информацией: Бранч утверждал, что город громадный, каменные дома, а в Невелнигарп над нами посмеялись и сказали, что Вьюрзбург — это три гнилых дома, в которых валяется тухлая рыба. Йоко сказал тогда, что невежественная деревнщина подшучивает над нами. Какой-то дед нам подсказал тропинку, мы пошли по ней. Шли мы долго, десять километров или около того, шли, наверное, часа три.

А потом начались странности. Мы вошли в туман, заблудились в нём. Было жутко и страшно.

Вначале мы ничего не поняли. Мы очутились в городе, но был он очень странным. Напоминал заброшенный гигантский макет! Никаких машин, вывесок, ни людей даже первоначально не было. Выглядело всё так, будто кто-то задумал подшутить над нами. Но потом мы встретили людей, и всё вроде бы пошло нормально. Мы стали их расспрашивать, как найти здесь музеи, достопримечательности, прикидывались туристами. Было бы странно, если бы мы начали спрашивать людей, где мы находимся! Мы с Йоко сразу отметили, что и люди здесь все странные.

— Какие странные? — попыталась я конкретизировать рассказ Беатрикс.

— Они словно испуганные что ли. И мы потом поняли, почему: из-за кошмаров. Тут всем снятся кошмары, а особенно детям и молодёжи. В общем, когда мы поговорили с людьми, мы поняли — что-то здесь не то. Люди указали нам путь к порту, мы там всё стали рассматривать, там просто море, никаких кораблей, никакого порта. Это было там, внизу, — девушка указала демонстративно вниз.

И я для себя отметила — значит, на первом этаже города.

— Потом мы захотели есть, наши запасы еды уже кончились. Мы стали искать ресторан или гостиницу, ничего не нашли, много часов ходили голодные. Иногда мы встречали машины, но все они старые, запыленные, проржавелые, стояли на обочинах. Совершенно случайно мы нашли Неряху. Точнее, он нас нашёл. Он предложил поесть, обозвал нас беспризорниками. Вообще, он показался нам грубым и хамоватым вначале, но делать нам было нечего, мы пошли к нему. Он нас накормил и заставил выполнять грязную работу — грязную в прямом смысле этого слова. Неряха для чего-то собирает помои, отходы, гниль и всякую гадость, он хранит её в особом подвале, где стоит ужасная вонь. И он просил нас таскать чаны с этой гнилью. Нас несколько раз едва не вырвало. Когда мы окончили отрабатывать свой обед, Неряха нас"обрадовал": он сказал, что мы теперь числимся у него и что когда нам захочется снова есть, он нас накормит, но мы тоже будем вынуждены носить помои. Это звучало ужасно! Нас вроде как взяли в рабство, но при этом никто не надевал на нас цепи и Неряха не стал даже нас запирать в своём ужасном подвале. Мы пошли к морю, чтобы иметь возможность хоть немного умыться. Вода там какая-то странная, маслянистая. Словно туда кто-то вылил масло или нефть.

Потом мы стали искать выход из города. Мы уже поняли с Йоко, что надо отсюда бежать. Ещё нам стало странно, что мы тут уже несколько часов, наши ноги сбились в кровь после поисков мест, где поесть, после многочасовой трудной работой на Неряху. А тьма всё не наступала. То есть стоял такой не пойми день, не пойми вечер. Нам от этого стало жутко.

Мы кое-как отдохнули около старого деревянного дома возле моря. Точнее, попытались отдохнуть. Там мы нашли навес, доски и устало расположились прямо на них. Выхода к тому времени мы так и не нашли. Когда мы останавливали немногочисленных людей, которые нам попадались, и спрашивали, как выйти из города, все говорили одно и то же — "мы не знаем","а нам-то что","а вам-то что"… То есть ничего вразумительного нам не сказали. И тогда мы потом пошли на эти доски. А ещё, пока мы шли, продолжали искать кафе, гостиницы, но ничего не нашли.

И вот, когда мы оказались на досках, стало темнеть. Хотя по нашим ощущениям, прошло уже дня два или три. Мы снова сильно захотели есть. Вдруг из того дома, рядом с которым мы сидели, выскочил больной на голову мужик и стал в грубой форме прогонять нас на улицу. Он едва не избил Йоко. Потом и случилось самое страшное. Мужик выгнал нас на сумеречные улицы, в руках он держал тяжёлую металлическую жердь, замахивался над нами и грозил. Он выглядел как буйно помешанный, мы убежали от него. Он дико орал, будто разъярённая горилла. При других обстоятельствах это выглядело, пожалуй, смешно, нам же в тот момент было не до смеха. Мы вновь оказались на ногах, усталые, голодные, вымотанные, на улицах.

"Может, сдадимся, и пойдём к Неряхе, поедим?" — предложил Йоко.

Мы стали искать Неряху, твёрдо решив расспросить у него, что тут за чертовщина. То, что мы попали не просто в город, а в какой-то ад, до нас уже дошло. Да, мы стали искать Неряху, но быстрее нашли нас. Мы наткнулись на этот злополучный патруль Пиовра.

Они взяли нас в кольцо. Эти люди в шляпах внушили нам большой ужас. Йоко попытался драться с ними, но его схватили и уволокли в машину — единственную ездящую рабочую машину, которую я видела здесь единственный раз. Это был старый грузовик, без номеров. Меня тоже схватили, держали долго. Я приготовилась к самому худшему. Я была настолько измотана и напугана, что не могла даже кричать. И один из них подошёл ко мне и сказал, что моего товарища они забирают для Пиовра, а меня пока не забирают, потому что вроде как я нужна Неряхе"носить гавно". Но тут меня сзади кто-то ударил по затылку, потом у меня была шишка и она прошла.

Кажется, я тогда потеряла сознание, а очнулась уже у Неряхи. Он меня выхаживал зельями. Потом я погрузилась в мучительный вязкий сон, и пришли страшные кошмары. В которых я умирала много раз мучительной смертью. Когда я проснулась окончательно, Неряха заставил работать. Он намекнул, что все, кто сталкиваются с патрулём Пиовра, видят кошмары, и что это необходимо властям города. На мои вопросы, кто такие власти города и какое отношение Неряха имеет к патрулю Пиовра и кто такой этот Пиовр, Неряха ничего не говорил, а грубо отмахивался, что это не моё собачье дело, и что мне надо работать на него двое суток, носить гавно. Стоит отдать ему должное, он меня кормил.

Потом он сказал, что моя отработка пока окончена. То есть я поняла, что могу идти, но если проголодаюсь — могу вернуться и поработать. И если мне понадобится его лекарство от сна — тоже могу вернуться и поработать. Я спросила, почему в других местах нельзя есть и почему в городе нет ресторанов, на что Неряха так презрительно и уничижительно посмотрел на меня, что я пожалела, что спросила. Он мне и рассказал про холм, про лестницу, которую патруль Пиовра не трогает, потому что там кончаются владения Пиовра. Я нашла этот холм и эту лестницу. И остановилась в пансионе сестёр Вайм, чтобы быть поближе к Неряхе. Я пыталась спросить про Йоко, и где этот Пиовр, но мне никто ничего не говорит. Я не помню, сколько я здесь. Когда я устаю — я сплю, но приходят эти ужасные кошмары. Я спускаюсь иногда по лестнице с холма в ту часть города, где патруль Пиовра, и пытаюсь разыскать там выход, разыскать Йоко и его следы, а ещё я несколько дней почти ничего не ела. И я спустилась, и увидела тебя, а потом побежал патруль Пиовра.

Наверное, Сторож видел тебя, видел, как ты входила в город. И навёл патруль Пиовра на тебя. Они гоняются за всеми, кто только-только пребывает в город. А в город приходит мало людей, и на всех, кто приходит, они набрасываются как стая акул.

— Какая удивительная история, — только и смогла пробормотать я, пребывая в полном шоке и раздрае от полученной информации. — А кто такие эти сёстры Вайм, у кого ты поселилась?

— О, это мерзкие женщины. Их двое, они ходят всё время вместе. Они содержат школу беспризорников и воров. Мне они разрешили здесь пожить в обмен на все мои ценности, украшения и одежду. Всё, что у меня было, что я брала с собой в экспедицию, пришлось отдать им. Но жить у Неряхи я не могу, там постоянно воняет отбросами и экскрементами. Туда я могу только прийти поесть.

— А сёстры Вайм что, тебя не кормят?

— Нет, только предоставляют комнату. А ещё заставляют прислуживать Беладу.

— Как это — прислуживать? И кто этот Белад?

— Белад — что-то вроде ключника, как я слышала. У него хранятся ключи от каких-то зданий в городе или от особенно ценных дверей. Собака его очень добрая, на удивление, а сам Белад скверный и подлый. Он постоянно врёт сёстрам Вайм, что я на него не работаю, а халтурю и те ему верят. Но почему-то не выгоняют меня из комнаты. А продолжают заставлять ему прислуживать. Прислуживать — это подметать пол и пыль в его каморке, штопать его вонючую одежду. Больше всего он любит подкрасться незаметно сзади и огреть своей клюкой по спине. После чего впадает в неистовый хохот. Очень больно он бьёт.

Я широко открытыми глазами смотрела на Беатрикс:

— Ты попала в рабство!

— Да, я вынуждена выживать. Выбраться из этого города нет возможности. Здесь что-то не понятное происходит со временем. Иной раз кажется, что я тут уже почти месяц, хотя по моим ощущениям я тут дней десять, а Йоко пропал, получается, дней семь-восемь назад.

У меня перед глазами на короткий миг всё поплыло. Ещё бы — порушилась картина мира, которую я знала! В жизни не могла предположить, что попаду в такое место. Впрочем, в жизни всегда мало что можно предположить. И слова Беатрикс о том, что из города нельзя выйти, заставили меня покрыться холодным потом. Но потом я отбросила страх: как же так, если в город мы попали, то должен быть где-то какой-то выход! В то, что выхода отсюда нет, я верить не хотела. И не могла себе позволить в это верить. Ведь Беатрикс уже впала в отчаяние, а я в такое отчаяние впасть не могу.

— Послушай, Беатрикс, — обратилась я к своей"клиентке". — Ты пережила стресс, шок, и это ещё мягко сказано.

— Ты не веришь мне? — спросила Беатрикс без особых эмоций.

— Я верю тебе. В этом плане можешь быть спокойна. Я поняла тебя и выслушала. Для начала на, давай-ка, поешь, — недолго думая, я отдала Беатрикс свой сухой паёк.

Себе я тоже немного оставила, так называемый стратегический запас. В экстремальных условиях пищу необходимо использовать экономно и рационально.

Когда дочь исследователя Дона Шенгли увидела свежую еду, глаза её загорелись, и на лице появилась нескрываемая радость. Она набросилась на хлеб с сырокопчёной колбасой как волчонок. Ещё бы, впервые за несколько дней она получила пищу, за которую не нужно носить вёдра с какашками. Пока Беатрикс наслаждалась нормальной едой, я думала и смекала. Выглянула в окошко, посмотреть на Белада. Он спал. И вдруг, словно почувствовав мой взгляд, начал подрагивать плечами, явно просыпаться и потом резко вскинул голову вверх. Я на всякий случай отпрянула. Увидел ли он меня, не увидел ли — знать это не особо хотелось, всё же я надеялась, что не увидел.

Что я уяснила для себя в первую очередь — нельзя поддаваться на то поведение, которое тебе насильно навязывают, ждут от тебя. Нельзя поддаваться тем, кто на тебя давит. Беатрикс и Йоко совершили ошибку: оказались жертвами обстоятельств. В итоге Йоко похищен явно нехорошими людьми, а Беатрикс вынуждена прозябать в рабстве сразу у двух хозяев — у этого противного Неряхи и сестёр Вайм.

Беатрикс жадно ела, когда на лестнице послышались шаги. Я нашлась поступить по-хитрому. Мгновенно окинув взглядом комнату, быстро спряталась между шкафом и дверью, таким образом, что когда открылась дверь, она меня полностью заслонила. Беатрикс же, отвлечённая бутербродами, не увидела, как я спряталась, но потом мигом поняла, что меня в комнате якобы нет. Её лицо изобразило удивление и страх на того, кто вошёл. Оказалось, вошли сразу двое — женщины. Как я правильно догадалась, сёстры Вайм.

Я их не видела, потому что спряталась за дверью. Одна из сестёр Вайм спросила:

— Ты сегодня рано. Белад сказал, что ты так и не убралась у него. Марш отсюда.

— Я убиралась. Сегодня утром убиралась. Белад, должно быть, забыл, — с вызовом и дерзостью в голосе ответила Беатрикс.

Но тут же я услышала звонкий звук пощёчины. Мой кулак инстинктивно сжался! Как же так, какие-то негодяйки позволяют себе бить Беатрикс!

— Белад никогда ничего не забывает. В отличие от тебя, дрянь. Если ты сейчас же не спустишься и не уберёшь его квартиру, получишь от нас пятьдесят розг. Ты этого хочешь?

— Нет, не хочу, — тихо ответила присмирившая Беатрикс. — Я сейчас же отправлюсь к нему.

— Сию минуту же. Что это ты ешь? — спросила вторая сестра. Голос её был похож на голос первой сестры, но всё же чем-то неуловимо отличался. — Что это у тебя такое? Откуда это?

— От Неряхи, — соврала Беатрикс.

Второй звонкий звук пощёчины! В этот раз ударили явно больнее, потому что девушка вскрикнула.

— Ты врёшь! Нет у Неряхи такой еды, и он никогда с собой не даёт еду. С кем ты встречалась? Говори! — с нажимом потребовала одна из сестёр.

Я не видела этих женщин, но мне хотелось внезапно напасть на них и избить. Однако, я понимала: одно моё неверное движение, и я погублю Беатрикс. Не видя противника, сложно оценить его силы.

— Я ни с кем не… — попыталась испуганно и запинаясь выговорить Беатрикс.

Снова звук удара.

— Врёшь! Врёшь! Врёшь, мерзкая тварь! — заорали сёстры уже хором. — Пошла сейчас же к Беладу, не заставляй его ждать! А потом возвращайся к нам, и мы поговорим о том, кто тебя вздумал прикармливать! Ты неблагодарная скотина. Мы предоставляем тебе кров и жильё, а ты, срань, смеешь нам перечить!

Беатрикс снова вскрикнула. Но стоит отдать должное её мужеству и уму, она ни разу не позвала меня на помощь, прекрасно понимая, что чем дольше я нахожусь в засаде, тем больше у меня шансов спастись, остаться незамеченной, а затем спасти её. В тот момент я восхитилась самоотверженностью этой девушки. Сёстры Вайм выволокли её за волосы из комнаты, продолжая нещадно лупить. А потом они резко закрыли за собой дверь и заперли её снаружи на ключ.

Я замерла. Ведь они могли видеть меня! Но нет, не видели, раз так спокойно заперли. Наверняка были уверены, что комната абсолютно пуста. Я поразилась дикости нравов местных жителей. Хотя информации я получила предостаточно, мне были необходимы ещё дополнительные объяснения.

Тусклый свет проникал сквозь запыленное оконце. Я смекнула, что мои противники — сёстры Вайм и этот Белад — не отличаются изобретательным и пытливым умом. Например, сёстры Вайм не проверили комнату как следует, не увидели меня, хотя я пряталась совсем, можно сказать, на видном месте. Наверное, они просто не могли предположить, что кроме Беатрикс, тут кто-то есть. Белад этот вообще любитель поспать, как посмотреть. Одно настораживало: раз Беатрикс запирала дверь своей комнаты, когда мы вошли, а сёстры Вайм её отперли, значит, у них ключи и они могут прийти сюда в любой момент. Совсем не конфиденциальное место. И если нам придётся прятаться, сидеть в засаде и вообще ступить на тропу войны, нужно подыскать другую локацию.

Первым делом я осмотрела комнату Беатрикс в поисках полезных для меня вещей. Ничего примечательного я там не нашла. Кроме, разве что, книг. Их корешки относились поистине к антикварным временам. Несколько газет с полки тоже свидетельствовали о своей древности. Какие-то 1906 года выпуска, какие-то 1912. И все в отличном состоянии, как будто их только что напечатали. Я на миг себя почувствовала в этаком музее.

Удивительно, для чего они тут хранят это старьё? Бумага вся пропыленная. В шкафу я нашла несколько тряпок, чью-то старую одежду. Я быстро рассмотрела её. И недолго думая, засунула часть обносок к себе в рюкзак. На мне сейчас синяя куртка, джинсы. Меня могли запомнить как"девушку во всём синем". Что там Беатрикс говорила про Сторожа, который меня якобы засёк? Если патруль Пиовра — что-то вроде представителей местной исполнительной власти, искать они меня будут по внешним приметам. Надо будет переодеться в другую одежду!

Ещё я нашла обрезы тканей и громадные доисторические ножницы. Я подержала их в руках, до чего же тяжёлые! Но настоящие портновские ножницы. Такими пользовались мои прабабушки, когда в бедные времена перешивали одежду. Или портнихи раньше в ателье ими пользовались. Я потрогала их остроту и оказалась довольна — чуть не порезала собственный палец! Пригодится. Ножницы тоже сунула в рюкзак.

И тут же внезапно за окном услышала лай собаки и противный скрипучий крик этого Белада, а также не менее противные голоса тех мерзких женщин.

— Что, шмакодявка, допрыгалась? — верещали сёстры Вайм.

— Шмакодявка так и не убралась у меня! Тащите её ко мне наверх! — вопил старикашка.

— Сам тащи, проклятый тунеядец. Развёл тут тараканов!

— Я же убиралась… — раздался тоненький голос Беатрикс.

— Молчать! И ты ещё смеешь врать! Вот погоди, Сторож скоро придёт, и мы поговорим с тобой. Дадим тебя ему, пропустим через пятьдесят розг! — грозила кто-то из негодяек.

Послышался шум, грохот, и всё это на фоне непрекращающегося лая собаки. Потом раздалось грубое"Заткнись, Шельма!", звук удара чего-то мягкого, собачий испуганный болезненный визг, вскрик Беатрикс. Потом звук хлопанья двери, звук закрываемого на ключ замка. Кряхтенье и ворчанье Белада. Теперь он что-то тихо шипел сёстрам, они что-то грубо отвечали ему. Выглянуть из окна я не могла, потому что мне чудилось, что кто-то из них неотрывно смотрит как раз на это окно. Во мне сыграла интуиция!

Потом я услышала, как кто-то, шаркая, вошёл в здание через задний ход. Сама я присела, спрятавшись за спинкой кровати, и быстро извлекла Степлер — усыпляющий пистолет. Интересно, подействует ли на них это оружие? Из рассказа Беатрикс обитатели Странного города казались призрачными фантастическими тварями, которых даже пуля не берёт — не то что заряд транквилизатора.

Почти ползком я подобралась к двери и приложила ухо к щели. Вроде тихо. А, нет, слышны очень отдалённо голоса сестёр. Будто с кем-то где-то в здании разговаривают. Грубые вякающие голоса. Так, с чего начать? Для начала нужно попробовать выручить Беатрикс. Слова сестёр о том, что её хотят подвергнуть зверскому наказанию — прогонке через пятьдесят розг, были страшны. Они вполне в состоянии это проделать с беззащитной девушкой. Беатрикс поступила храбро, не выдав меня. Но поняла ли она, что я спряталась не из-за трусости? Если я сейчас же не спасу её, Беатрикс утвердится во мнении, что я конченная предательница и под стать этим всем уродам.

Я достала Иглу Демоуса и вставила её в замок. Несмотря на то что город в тумане казался миражом, всё здесь слишком реально, осязаемо. Игла вошла в пазы замка, я нажимала на специальные кнопки, и она принимала форму этих пазов, фиксируясь в них. Когда всё получилось, Игла привычным щелчком сообщила, что можно вертеть"ключик от всех дверей"в замке, что я и сделала.

Дверь открылась бесшумно. Она выводила в знакомый мне коридорчик. Я стала спускаться по лестнице, тихо ступая по деревянным грязным ступеням. Теперь голоса сестёр доносились во всю громкость из учебного класса, что на втором этаже. Они снова распекали кого-то. Я слышала очень странный монолог одной из этих мегер:

— Блайми! — рявкала она. — Какого чёрта ты припёрлась с пустыми руками!? Мы приказали тебе ограбить квартиру кассира!

— Но я принесла вам… — начала их собеседница. Голосок совсем детский.

— Заткнись! — рявкнула вторая сестра. — Проку от тебя никакого! Если ты к тому моменту, как мы вернёмся сюда вместе со Сторожем, не принесёшь причитающегося нам — будешь неделю сидеть в чулане. И питаться тем, что там есть! Да, червями и крысами! — воскликнула гарпия с упоением, будто это доставляло удовольствие ей самой — сидеть в чулане и питаться червями.

Я тем временем преодолела несколько ступенек лестницы. И заглянула в учебный класс. Самих сестёр я не видела, к счастью. Иначе — они бы увидели меня! Зато я увидела боком стоящую к двери их собеседницу. Девочку лет десяти, небольшого росточка, с двумя косичками, в длинном синем платьице до щиколоток. Стояла она совсем не как покорная раба, а больше смахивала на непослушного сорванца: опёршись одной рукой на стол, она смотрела прямо и смело на сестёр Вайм. Те принялись стращать её червями и что-то говорить о воровстве, что она им должна принести. Девочка просто стояла и слушала.

Значит, когда они закончат ругать эту девочку, пойдут за тем самым Сторожем, которого я знала по рассказу Беатрикс как больного на голову мужика с куском тяжёлой арматуры. Наверняка Сторож не преминёт покрушить мне и Беатрикс головы! Так что надо поторапливаться.

Действовать на свой страх и риск всегда страшно. Но есть в этом особая прелесть, особый азарт. В том, когда застаёшь врагов врасплох, мастерски играя на эффекте неожиданности. Так и случилось в первый мой самый день в этом Странном городе. Поколеблись я на миг — попала бы точно в такую же кабалу как жертвы обстоятельств Беатрикс и её приятель Йоко.

На первом этаже я оказалась через несколько секунд. И окончательно разобралась с дверями. Дверь, которая вела в"параллельный мир", на другой этаж города, и дверь, которая вела на улицу, мне уже известны. Я нашла ещё одну дверь, которая выводила как раз во внутренний двор, где сидел Белад.

Тихонько раскрыла её. На миг растерялась. Потому что забыла про собаку. Собака не спала, она сидела и зализывала побои. Собака меня первая и заметила. И неподвижным любопытным взором вперилась в меня, подняв даже от избытка внимания одно ухо. Я вспомнила, что из пая у меня осталась колбаса. Если с собакой удастся договориться, придётся колбасу отдавать ей! Очень жалко, я ведь останусь без еды. Но другого выбора у меня нет.

Итак, собака меня увидела. Белад пока ещё нет. Он устраивался в своём кресле, что-то бурча себе под нос, и укреплял громадную связку с несколькими десятками ключей у себя на поясе. Ключи при этом звенели как стадо колокольчиков. Я поразилась, как этот Белад ходит с таким весом. Да он и не ходит — сидит поэтому всю жизнь в своём кресле! Прямо рядом с креслом располагалась лестница, которая вела наверх в деревянное строение на сваях, и там виднелась ещё одна дверь. Я поняла, что Беатрикс там.

Собака гавкнула, но беззлобно. Больше с целью привлечь внимание. Гавкнула, а потом повела носом. Учуяла колбасу! Белад, оказавшийся вблизи ещё более мерзопакостным старикашкой, чем издали, вскинул голову. Он успел-таки укрепить ключи у себя на поясе.

— А? Чего надо? Кто такая? — вопросил он, и его лицо исказилось от гнилой злобы, которая источалась каждой клеточкой его дряхлого тела.

Долго мне отвечать не пришлось. В его глазах плескалась такая ненависть ко всему роду людскому, что хотелось поскорее их ему закрыть навеки. Прям настоящий старый чёрт на пенсии! Я выстрелила из Степлера, ровно два раза. Потом пожалела о расточительности: вероятно, предстоит война с целым городом, нужно экономить патроны!

Белад стал оседать в кресле, так и не успев вскочить с него. Собака подбежала ко мне и уткнулась мне холодным носом в руку. Она завиляла хвостом, уже догадавшись, что я её накормлю и не стану бить. Беатрикс права: на удивление добрая собака! Я приблизилась к Беладу, чтобы взять у него ключи, но собака тут же зловеще утробно заурчала. И стала скалить клыки в уже неподдельной раздраженности. Я вздохнула, засунула руку в рюкзак. Собака тут же переменила политику и радостно завиляла хвостом. Вот ведь пронырливая тварь! Только когда я дала ей колбасу, и она принялась благодарно пожирать её, я подобралась ещё ближе к Беладу и отстегнула у него с ремня связку с ключами. Как же противно дотрагиваться до его сальной одежды, по которой, как мне показалось, бегали вши! Фу, гадость!

Понятия не имею, что это за связка, где нужный ключ. Но связку я решила оставить себе. Если эти ключи так важны сёстрам Вайм и Беладу, нужно насолить нашим врагам. А заодно оставить за собой преимущество, завладев этими ключами! Приготовив иглу Демоуса, поднялась по лестнице и оглянулась. Собака продолжала спокойно уплетать колбасу. Из дома никто во внутренний двор не вышел. Но вот-вот выйдут — вдруг сёстрам Вайм приспичит посмотреть, как там Белад?

Я вставила привычным движением Иглу Демоуса в замочную скважину и тут же встретила Беатрикс. Она не ожидала меня увидеть.

— Ты в порядке? — спросила я и тут же втиснулась в захламлённое с пола до потолка помещение, прикрыв за собой дверь. Ведь на"квартирку"Белада выходили окна школы сестёр Вайм, и из этих окон ничего не должно смотреться подозрительно!

Беатрикс кивнула. Она в немом удивлении смотрела на меня, стоя на коленях посреди лужи плохо пахнущих отбросов, с тряпкой в руках.

— Поднимайся. Надо сматываться отсюда. Я полагаю, что мне нужно лично познакомиться с Неряхой. А потом поищем Йоко.

План созревал прямо на ходу. Особо раздумывать некогда, условия не те, чтобы сидеть и думать! Я сжимала в ладони Степлер Демоуса. Девушка вопросила:

— Как тебе удалось сюда прийти? Неужели Белад ушёл?

— Не ушёл он. Спит внизу.

— Ты… как тебе с ним удалось справиться? Он же злой и сильный как чёрт!

— Не так страшен чёрт, как его малюют, — изрекла я.

В этой комнате горела каптёрка. Я протянула Беатрикс свёрток с одеждой:

— Переоденься.

— Зачем?

— Ты выглядишь так, что тебя легко запомнить. Собери свои волосы, убери их под головной убор. Закатай юбку или надень штаны. Сделай всё, чтобы удобнее было бегать.

— Бегать? Ты думаешь, нам удастся убежать?! — девушка не верила моим убедительным доводам и решимости.

— А по-твоему, сидеть в рабстве у всяких нерях и беладов круче, да? — мне пришлось ответить резко.

Я твёрдо посмотрела на Беатрикс. Почувствовав во мне командиршу, девушка предпочла не спорить. Я тоже стянула с себя запоминающуюся синюю куртку, стала быстро переодевать джинсы. В джинсах здесь никто не ходит. Я уже тогда поняла, что город и всё в нём застыло в эпохе между 1905 и 1915 годами. И любая одежда не из этого времени будет сразу бросаться в глаза.

Понятия не имела, сколько у нас времени, но поторапливала Беатрикс, та жаловалась:

— Он заставляет меня убираться. Он жуткий свин, вечно всё пачкает. Часто делает это мне на зло.

— Ты в курсе, что тебя сюда заперли, чтобы потом запустить сюда Сторожа? — спросила я.

Беатрикс сглотнула. Да, она была в курсе.

— Тут есть что-нибудь интересное? Местная валюта, драгоценности? Еда? — я закончила переодеваться и приступила к беглому осмотру комнаты.

Ничего примечательного, старый хлам.

— Я не знаю. Я всегда боялась тут что-либо трогать, потому что Белад каждый раз проверяет, не стянула ли я у него чего-нибудь. Он грозит, что его собака, если почует, что я что-то взяла, прогрызёт мне сразу обе ноги до кости.

— Ясно, — рассеянно пробормотала я и задрала голову.

Моё внимание привлекла висящая под потолком керосиновая старая лампочка. Она не горела, но я видела, что к ней что-то было пришпилено плотной верёвкой. Я достала острый нож Пиранью Демоуса и тут же срезала интересующую меня вещь с лампы. Из своей практики, уроков на Базе и тренировок я знала, что некоторые люди имеют причуды в том, как прятать ценности. Они их прячут на самом видном месте. Мне повезло: я срезала небольшой свёрток, в котором лежал настоящий драгоценный камень. Кусок вполне себе прилично огранённого и чистого изумруда, размером с человеческий палец! При тусклом свете еле горящей каптёрки камень так и заиграл всеми зелёными красками, какие можно только вообразить. Завораживающее зрелище!

— Ого! — моя подопечная широко раскрыла глаза.

— Во, видала? Это заберём с собой.

— Но зачем?! — недоумевала она. — Мы же не воры какие!

— Беатрикс, ты такая честная. Так нельзя в этом городе, — я внимательно посмотрела на девушку, она притихла, полностью вверяя мне свою судьбу.

А ведь она старше меня на два года! И такая наивная, добрая, послушная. Следует правилам. Например, есть правило — воровать нельзя. Я уже давно научилась нарушать правила, когда нужно. Нет, я не была никогда воровкой-беспризорницей. Но до меня уже дошло, что в этом городе по-иному не выжить.

— Веди меня к Неряхе. Он ведь там, на первом этаже, да?

— Да…

Мы осторожно пробрались к выходу. Продолжая сжимать Степлер, я выглянула наружу. Никого, всё чисто. Собака уже давно сожрала колбасу, лежала возле Белада, облизывалась. Белад будет спать ещё часа полтора-два. Мы спустились по лестнице. Беатрикс, проходя мимо Белада, поёжилась. Я взглянула на неё ободряюще. Девушка держалась пока хорошо, не впадала в панику и истерику. Оделась в чёрные штаны и грязную рубашку, безрукавку оставила, чтобы не замёрзнуть. Волосы она спрятала под небольшую панамку. На мне тоже чёрные штаны, рубашка, а свои тёмные волосы до плеч я собрала в хвост.

Собака нам не мешала. Мы проскользнули опять в школу сестёр Вайм со стороны чёрного хода, и сразу же шмыгнули к двери, ведущей к первому этажу города. В здании школы тихо. Возможно, сёстры ушли за Сторожем. Не хотелось бы на них наткнуться.

Пока мы спускались по лестнице в окутанный туманом город или его иррациональную часть — первый этаж, Беатрикс пояснила:

— Неряха говорил, что это владения Пиовра, где распространяется его власть. Нас в любой момент могут поймать.

— Не думай об этом. Просто отведи меня к этому засранцу. А если даже нас и схватят — мы так быстрее попадём к Йоко, узнаем, где он, не так ли? — попыталась я подбодрить девушку.

Подбадривала я и себя. Сейчас я предельно собрана. Я сконцентрировалась на задаче защитить Беатрикс, выручить Йоко и найти выход из города. У меня нет больше иных задач. То есть я не могу себе в таких обстоятельствах позволить паниковать, вдаваться в негативные мысли и лишние страхи. По моему разумению, нечто страшное уже произошло, и тогда, когда до меня это не доходило: я попала сюда. В город, где существует дверь, ведущая с одного этажа на второй. В город, который застыл во временах моих прадедов и прабабушек. В город, где чтобы добыть себе еду, нужно носить какашки и где в школах учат грабить квартиры кассира.

Я пробыла тут от силы полчаса — так мне казалось, ну, пусть час — а уже попала под гнет и влияние духа этого безумия. Туман и сырость снова нас окутали, и мне на этот раз показалось, что туман имеет запах. Вкус. Терпкий, проникающий и продирающий странный вкус, как будто это табак или нечто похлеще. Какой-нибудь опий. А ещё показалось, что туман имеет слегка зеленоватый оттенок. Он не совсем естественный. Часть улиц терялась в нём. Те места, где мы проходили, мы видели перед собой уверенно на пять-десять метров вперёд, а дальше уже не видели.

Город напомнил нелепую компьютерную игру, в которой персонаж открывает новые закоулки, а там сидят монстры, и эти закоулки проступают перед взором игрока как запрограммированные 3D-конструкции из пикселей. Но тут проблемка малость в том, что мы с Беатрикс никак не тянули на персонажей компьютерной игры. У Беатрикс на лице виднелся синяк, нанесённый тяжёлой рукой мерзких училок, а у меня по-настоящему ныли ноги от долгого изнурительного перехода и беготни от патруля Пиовра.

Кто этот Пиовр, карамба? И что это у него за имя такое — Пиовр? Теперь мы шли по его владениям. Где в любой момент он мог выскочить на нас с кодлой своих подельников. Может, он тут местный бандит, криминальный авторитет, а не какой-то там констебль? Если так, то разговор с ним короток: у меня пока ещё достаточно усыпляющих патрон.

До Неряхи идти оказалось долго, но дошли мы без приключений. Беатрикс вела меня по узким загогулинам и подворотням, стараясь не показываться на широких улицах. Возможно, из-за этого наш путь немилосердно удлинился. Люди нам попадались редко. В основном мы видели их издали, и это были пьяные забулдыги. На нас они не обращали внимания. Просто сидели у стен, стояли на углах, пошатываясь, с бутылкой.

Бутылки. Если у них есть выпивка, значит, её откуда-то кто-то им привозит. Вот это же и есть"выход из города"! То, что из города выйти нельзя — полный абсурд! Беатрикс, очевидно, намерено запугали, ввели в заблуждение: она ведь такая наивная.

— Вот, Неряха тут живёт, — Беатрикс остановилась перед неказистой дверью в одной из подворотен.

Дверь вся грязная, замызганная, перед ней валялись огрызки, объедки и обглоданные кости. Я подумала, что их глодали, вероятно, не кошки-собаки, а люди. Те самые, которые стояли на соседних улицах, пошатываясь, с бутылками. Девушка хотела уже открыть дверь, как я остановила её:

— Подожди. Пара вопросов есть. У Неряхи, кроме него самого, есть кто? Он там один, или у него целая армия истязателей, охраны?

— Один. К нему иногда приходят за едой ещё дети… — вспомнила Беатрикс.

— Что за дети?

— Беспризорные дети. Он им даёт еду, а они ему приносят какие-то вещи.

— Ты знаешь этих детей?

— Нет. Неряха запрещал мне и Йоко с ними разговаривать. Он нас всё время припахивает между кухней и подвалом, заставляет носить в подвал…

— Знаю, можешь не рассказывать, какашки. Вот что, Беатрикс. Действовать сейчас будем по-моему, — я спрятала Степлер. — Сейчас мы туда войдём. Ты покажешь меня Неряхе, а мне — его. И скажешь ему для отвлекающего манёвра, что пришла поработать и привела подружку. Ну, что я типа тоже беспризорница и хочу носить какашки. Постарайся подольше ему что-то говорить. Мне нужно время, чтобы осмотреться и понять, куда и как лучше его прижать, ясно? А потом по моему сигналу мы нападаем на него.

— Нападаем?! — Беатрикс в ужасе вскинула глаза. — Но тогда… он может…

— Что — может? — строго спросила я. Ещё не хватало колебаний этой трусихи! Хотя, Беатрикс вроде не трусиха — вон в какую экспедицию отправилась!..

— Он тогда может не дать нам еды…

— Дорогая моя, — я положила свою руку ей на плечо. — Мы ему тогда тоже можем не дать еды. Усекла?

Девушка выглядела нерешительно. Похоже, то, что я собралась сделать, вызвало у Беатрикс неподдельную неуверенность. Я кивнула:

— Ладно. Забей. Я всё сделаю сама. Ты, главное, не лезь под руку. Эта дверь запирается изнутри?

— Да, только Неряха запрещает трогать замок…

— Неряха то, Неряха это. Как послушаешь тебя — так Неряха тут король какой, и пострашнее этого Пиовра будет!

Я дёрнула дверную ручку, дверь открылась. Втолкнула туда Беатрикс, зашла сама. Оглядела напоследок туманную улицу. Всё вроде чисто. Мне показалось, я услышала отдалённый звук тяжёлых чеканящих шагов… как от патруля Пиовра! Моё сердце на миг дрогнуло. Но я не стала вслушиваться дальше и поспешно закрыла дверь и задвинула на ощупь щеколду. Может, пронесёт! Даже если патруль Пиовра тут ходит и ищет нас, то может, они пройдут мимо двери и не зайдут сюда.

Мы очутились в тесной маленькой полутёмной комнате. Впереди висела довольно увесистая тряпка, заменяющая занавеску, а за ней сочился тусклый свет. Местные жители яркий свет не жалуют.

Потом мы прошли через эту занавеску, всю пропахшую чадом и салом, и вышли в длинный коридорчик, подсвеченный керосиновыми фонариками.

— Налево — подвал, — указала Беатрикс. — Направо — вход в святая святых — кухню Неряхи. Где вся еда.

Тут я почувствовала голод. И вспомнила, что последний раз нормально ела лишь у тётушки Марианны Дак, её уху. Весь свой пай я раздала — дорожные бутерброды с колбасой Беатрикс, а непочатую колбасу — собаке Белада. Ещё очень уж хотелось сесть или лечь, в общем, протянуть ноги. И отдохнуть в блаженной неподвижности хотя бы часика два-три. Потом бы я снова стала как огурчик. Но пока я не могу позволить себе такой роскоши.

— Мы идём прямо. Неряха никогда не разрешает заходить на кухню. Он всегда велит дожидаться в его"приёмной", — пояснила Беатрикс.

Я деловито кивнула моей подопечной — что ж, приёмная так приёмная. Приёмная оказалась ещё одной вшивой захламлённой халупой, где стоял старый деревянный шкаф на покосившихся ножках, что там — одному чёрту известно. Ещё тут находился широкий письменный стол, весь заляпанный жиром и крошками, от чего хозяин сего кабинета полностью оправдывал свою кличку Неряха. Направо дверь уводила в ту самую святая святых, и тоже закрыта тряпкой, заменяющей занавеску. Но самое дикое, что было в кабинете и что я увидела не сразу, но оно источало довольно неприятный запах — это три ведра, доверху наполненные гниющими объедками, испражнениями и блевотиной. Одно ведро с какашками, второе с продуктом человеческой рвоты, третье — с плесневелой гнилью. Беатрикс сразу зажала нос и позеленела от отвращения. Она отошла к грязному столу, пытаясь хоть немного спастись от запаха. И шёпотом пояснила, едва не вывернувшись наизнанку:

— Это он уже выставил, приготовил до следующего раза, как я приду получать еду.

— И ты это носишь в подвал?

— Да, только вёдер бывает больше. А в подвале их надо не просто ставить. А выливать в большие чаны.

— Что?! — я в шоке уставилась на девушку.

— Там стоят огромные котлы, диаметром метра два, а высотой в метра полтора, несколько таких котлов, и где-то какашки, где-то блевотина, где-то гниль, а есть ещё котёл, в котором всё вместе. Подвал находится глубоко, то есть пока спустишься, пройдёт немало времени. А ещё, бывает, там гаснут свечи, и приходится возвращаться обратно, просить у Неряхи свечу и спички, чтоб зажечь. И котлы эти расположены тоже далеко. И лить в них нужно аккуратно, чтобы ничего не пролилось на пол…

— Я услышала уже предостаточно. Где сам Неряха?

— Его нужно подождать.

— Нет, так дело не пойдёт, — заявила я.

Я пришла выкаблучивать из него информацию, я не пришла ждать! Поэтому я решительной походкой рванула к занавеске.

— Ты что, туда нельзя!

— Беатрикс. Я, кажется, велела не лезть мне под руки.

Я одёрнула занавеску, и в нос мне ударили совершенно другие запахи, представляющие разительный контраст. Здесь пахло травой, пряностями, свежим зажаренным мясом. Нормальной человеческой едой. У меня потекли слюни. И тут же я услышала вопль. Вопль, возмущённый вторжением презренного чужака на неприкасаемую территорию.

— Прочь! Брысь отсюда! Как ты смеешь, тварь, сюда заходить?! — визжал приближающийся ко мне тип.

Это человек неопределённого возраста, толстый, со слоновьими ногами, жирным лоснящимся лицом и в поварском колпаке. Примечательно, что он ниже меня ростом, а шириной примерно в пять таких как я. Глаза его горели негодованием и злобой. Он достаточно проворно и в вперевалочку бежал на нас, огибая многочисленные столы с кастрюлями и сковородками, и размахивал половником. Наверное, смотрелся комично. Беатрикс же рядом со мной остановилась как вкопанная, побледнев разом и растерявшись.

— А ну брысь! Сначала отнеси вёдра вниз! А еду сегодня не получишь! В наказание, что вошла сюда! — орал и плевался тип.

То, что это Неряха, объяснять не пришлось. Его некогда белый поварской фартук весь измазан не пойми чем. От самого Неряхи плохо пахло.

Тут следовало полагаться на быстроту собственной реакции. Толкнув Беатрикс с дороги, я отпрянула, и Неряха по инерции влетел с кухни в свой кабинет. Продолжая пыхтеть и что-то нечленораздельно верещать, он стал замахиваться на меня половником, и даже пару раз ощутимо больно ударил. По-видимому, он привык наводить страх такими дешёвыми приёмами на детей-беспризорников и никогда не сталкивался с тем, что кто-то из них мог дать ему сдачи.

Уворачиваясь от Неряхи, я схватила одно из вёдер, которое мне показалось полегче — с гнилью, и швырнула его типу под ноги. Он поскользнулся, влетел одной из ног прямо в ведро с экскрементами, опрокинул его на себя, чертыхнулся. Поднялся невообразимый шум и гам. Беатрикс стояла ни живая, ни мёртвая возле стены кабинета, прижавшись к ней. Неряха упал на пол, нервно двигая в нечистотах руками и ногами, не в силах самостоятельно подняться как навозный жук. Он наконец понял, что попал в переплёт; в ход пошли угрозы:

— Я сообщу Пиовру! Он придёт сюда! Он такое с вами сделает!

И тут Неряха заткнулся. Потому что ему в испачканный нос упёрся ствол моего степлера. Степлер выглядит вполне себе как настоящий боевой пистолет, пусть и небольших размеров. Это оружие с транквилизатором может сойти за пугач или за игрушку с пистонами. Однако Неряха, столкнувшись не только со степлером, но и с моим твёрдым стальным взглядом, почувствовал себя побеждённым. Он трус, это я сразу поняла. Подлый гадливый трус. От такого можно ожидать чего угодно.

— Замолчи, — прошипела я. — И послушай меня внимательно. Я сейчас задам тебе несколько вопросов, а ты на них ответишь. Усёк?

Я старалась разговаривать грубо, властно, приказным тоном. Такие, как Неряха, воспринимали собеседника только если тот держится нагло. Неряха, видимо, заподозрил блеф, поэтому усмехнулся, икнув и издав отрыжку:

— А теперь ты замолчи, свинья недожаренная. Тебе осталось жить недолго. Пиовр пустит тебя в расход!

— Это мы ещё посмотрим! Клякса, поди сюда! — я подозвала Беатрикс, используя её кличку. Девушка дрогнула, но подошла. Она бледна от страха: видимо, Неряхе удалось как следует запугать её накануне, к сожалению.

— Держи, — я подала Беатрикс пистолет.

Секундная заминка — Неряха попытался встать. Но тут же получил моим тренированным кулаком в глаз. Он зажмурился, заскулил, а пока он скулил, я быстро достала тяжёлые и острые портновские ножницы. Когда Неряха открыл глаза, он увидел ножницы. Я быстро приложила их к ближайшему ко мне грязному дурно пахнущему уху Неряхи и раскрыла:

— Слушай, лежи и не двигайся. Я не люблю повторять дважды. Кто такой Пиовр и где он обитает?

Неряха, видимо, всё ещё сомневался в серьёзности моих намерений.

— Что, оттяпаешь мне ухо, да? Ну-ну, кишка тонка, свинья! — ухмылялся он. Но в следующий миг я нажала на ножницы, и из-под них полилась кровь.

Беатрикс зажмурилась и отвернулась, еле преодолевая отвращение, а Неряха завизжал как животное, которым он меня обзывал. Во взгляде его проскользнул страх.

— Только не ухо, только не ухо, я всё скажу! — взмолился он.

— Так гораздо лучше, — заметила я, не убирая своего оружия. Пока у меня в руках козыри, то есть ножницы, следует их использовать по полной. — Расскажи-ка мне, кто такой Пиовр и где его искать.

— О, кхе-кхе, хо-о-о… — издал несколько нечленораздельных звуков Неряха. — Пиовр сам вас найдёт, хе-хе…

Я вынуждена снова поднажать на ножницы: у Неряхи слишком короткая память и он уже забыл, что минуту назад рисковал остаться с оттяпанным ухом. Снова кровь, снова верещание:

— Он обычно в кабаке Вига! Одно из его мест!

— Где этот кабак Вига?

— От меня далеко! В другой стороне! Ай, больно, только не ухо! — подлый Неряха сменил тактику и стал давить на жалость. — Пожалуйста, не отрезай мне ухо!

Если на кого и действовали увещевания, то точно не на меня. Я надрезала ещё сильнее. Кинув взгляд на Беатрикс, я поняла, что девушка не может на это смотреть и еле сдерживается, чтобы не стошнить. Она отвернулась и мой степлер практически никак не держала. Но Неряха оказался настолько занят угрозой своему уху, что не обратил внимания, что уже не на мушке и при должном проворстве и уме мог бы легко напасть на меня и попробовать выбить ножницы… Снова мне чертовски везло.

— Скажи, как пройти в кабак Вига, — потребовала я.

— Я не скажу. Что, хотите, чтобы я вас отвёл?

— Скажешь!

Я быстро переместила ножницы, засверкав ими перед носом Неряхи. Глаза того выпучились до предела и вылезли из орбит, зрачками сосредоточившись на кончике носа, который больно царапали острые края лезвий.

— Ты просил не отрезать тебе ухо — не проблема, отрежу тебе нос. Говори, как пройти в кабак Вига.

— Долго объяснять! Вам нужна карта! — морщился и корчился Неряха.

— Карта? — я вопросительно посмотрела на Беатрикс. Она пожала плечами и покачала головой. — Где взять карту?

— У Сторожа их полно. Карты города. То, что вам надо! На маяке! Ай, не режь мне нос!

— Я пока ещё даже не начинала. Значит, ты работаешь на Пиовра, да? Рассказывай, как он тут ходит, где его патрули.

— Нужна карта! У них свои маршруты!

Неряха продолжал кривляться и пятиться от ножниц. Больше его расспрашивать нет смысла — мог наврать с три короба. А что с ним делать, ясен пень. Его необходимо изолировать. Я перехватила свой пистолет из рук Беатрикс и снова нацелила дуло на грязного негодяя:

— Поднимайся.

— Что? Ты не станешь отрезать мне нос?

— Пока нет, у меня сейчас нет на это времени. Поднимайся живо, кому говорю! — рявкнула я как следует.

Этот Неряха пока ещё находился в моей власти. Он напоминал побитого пса. Однако, в его глазах плескались нехорошие огоньки коварства и злобы. Он в любой момент мог выкинуть финт.

— Клякса! Ты бывала в подвале, есть ли там какие механизмы, дополнительные окна и двери, через которые можно выйти? — спросила я у Беатрикс.

— Нет, ничего… Просто сплошной подвал.

— Отлично, подойдёт. Беги вперёд, открой мне дверь, — шикнула я девушке.

Она секунду осталась стоять, полностью сбитая с толку. Но когда Неряха, поднимаясь, попытался дотянуться до своего половника, упавшего неподалёку, и стал проворно отгибаться от моих ножниц, я несколькими толчками ударила его и, схватив порожнее испачканное ведро, нацепила тому на голову. Неряха не успел даже его снять: тяжёлыми ножницами я что есть мочи быстро начала бить по ведру и пинать толстяка в сторону двери в подпол.

Он размахивал руками и спотыкался, и каким-то чудом мне всё же удалось подтолкнуть его к верхней ступеньке лестницы, начинающейся сразу за дверью в подвал. Я со всех сил пнула его в последний раз в поясницу и крепко-накрепко закрыла дверь в подвал снаружи на засов. За дверью послышался дикий шум, который удалялся: Неряха с ведром на голове отправился в увлекательное путешествие вниз по лестнице кубарем.

Беатрикс стояла, широко раскрыв глаза и закрыв руками пол-лица.

— Эй, Клякса, что с тобой? Не расклеивайся! — попыталась я подбодрить девушку, подошла к ней и предусмотрительно взяла усыпляющий пистолет из её обмякших рук.

Она взмахнула головой и пробормотала еле слышно:

— Вот и поделом ему. Я… боялась его! Теперь мне даже стыдно…

— Бывает, — я успокаивающе похлопала её по плечу.

— Он тут полноправный хозяин. Держит в подчинении почти весь город…

— Кто, это он-то, твой Неряха? Что-то я сильно сомневаюсь. Пошли за едой. Ух, ну и грязюку мы тут развели!

Мы вернулись из коридорчика в сильно перепачканную нечистотами комнату, где у нас произошёл бой с Неряхой. Кое-как обойдя дурно пахнущие жирные лужи, мы снова очутились на кухне. И тут… мы столкнулись с непредвиденным обстоятельством. На кухне находился кто-то ещё!

Когда я заметила его, инстинктивно перехватила степлер в правой руке, а левая рука привычным уже движением выхватила ножницы на изготовку. Но незнакомцем оказался всего лишь маленький мальчик, чернявый, лет восьми. Он занимался тем, что усиленно и спешно опорожнял большое блюдо со стола, запихивая себе в карман фрукты. Я остановилась в замешательстве. Мне что, стрелять в ребёнка?

Мальчик перехватил мой взгляд, расширил глаза, но в следующий миг улыбнулся до ушей:

— Круто ты его приложила! Его давно так никто не вздёргивал! Угощайтесь, дамы, — мальчишка обвёл широким жестом кухню, будто после низвержения Неряхи стал его полноправным заместителем. — А мне пора!

И, прежде чем я успела опомниться, мальчишка двинулся к двери, проскальзывая мимо нас.

— Эй! Подожди! Ты кто таков будешь?! — крикнула я вдогонку.

— Меня звать Шустик! — весело бросил он на бегу без оглядки. И ринулся в дверной проём, а оттуда на улицу, отмыкая засов.

Я выскочила, было, за ним на улицу и с удивлением обнаружила, что там потемнело и ещё в проулок заполз туман. Мальчишка уже скрылся. Беатрикс сзади заговорила:

— Кажется, я его знаю. Видела возле школы сестёр Вайм.

— Он убежал, он видел, как я побила твоего Неряху, карамба! Он нежелательный свидетель… — чертыхнулась я, высказывая вслух свои опасения.

Хоть битву с Неряхой я выдержала в состоянии должного хладнокровия и расчётливости, которые натренировала за годы оперативной работы в Только Для Ваших Глаз, всё же эмоции бурлили во мне. Однако, на моём попечении Беатрикс. Она нуждается в моей охране! Хоть она и старается держаться бодрячком, всё же она едва серьёзно не сдала только что, когда от страха и отвращения дрожащими руками отвела Степлер от Неряхи.

Мне не понравилась темнота и подступающий туман, и я заперла дверь тщательно снова.

— Так. То есть ты веришь этому Шустику?

— Он беспризорник, воришка. Но у меня он не воровал. То есть… я думаю, это просто маленький мальчик, — высказалась Беатрикс, однако, не совсем уверенно. — Неряха всех их эксплуатировал.

— Пойдём осмотрим кухню, — я оставила комментарий Беатрикс без ответа, однако на ус снова полученную информацию об этом безумном странном городе намотала.

Итак, кухня огромная. На нескольких плитах и жаровнях варились супы, овощи и всякая бурда, которая пахла весьма приятно. В многочисленной посуде разложены мясные обрезки, заготовки, крупы и каши. Ещё здесь стоял древний холодильник, или даже рефрижераторная камера, и я прочитала название компании, выпускающей этот холодильник: некая Зинкерс. Это мне ни о чём не говорило. Зато, когда я осмотрела тарелки, плиты, посуду, я пришла к выводу, что всё здесь не моложе 80-90 лет.

— Первые холодильники появились в шестидесятых годах девятнадцатого века, — озвучила Беатрикс мои мысли. — Выглядели примерно также, как этот. Я изучала…

Я даже не сомневалась, что Беатрикс как девушка, мечтающая стать крутой учёной, много чего изучала. И я поняла, в каком направлении она мыслит:

— Ты хочешь сказать, что радует обстоятельство, что мы не попали по крайней мере в каменный век, где ходят дикари с дубинками, или в средневековье, где нас могли сжечь на костре как ведьм? Что ж. Я тоже уже успела подумать, что мы переместились во времени.

— Или попали в кино. В безумное реалити-шоу, — проговорила Беатрикс. — Как будто кто-то такой эксперимент устроил…

— На вряд ли, — обрубила я. — Не похоже это на эксперимент. Будем разбираться. Итак, Неряха рассказал нам о маяке и о Стороже. О том, что на маяке могут быть карты города. Мне позарез нужны эти карты. Ещё мы узнали о кабаке Вига, где обитает этот Пиовр. Я хочу поговорить с ним. Поторговаться. Если Йоко у него — выручить его или отбить.

— Поторговаться? Этот Пиовр сущий кошмар. Я уже начинаю опасаться, что он мог убить Йоко… — проговорила Беатрикс с ужасом и сглотнула, едва не начав плакать.

— Тш-ш, — утешительно приложила я палец к губам. — Давай действовать последовательно. Мы ничего не знаем наверняка. То, что мы в каком-то странном городе — факт. Но всё странное нужно подвергать исследованию. Беатрикс, ты будущая учёная! Ты же должна знать, что всем феноменам может быть научное объяснение!

— Ох, наверное. Там стемнело. Здесь как-то по-другому идёт время. Либо из-за того, что город находится на более северных широтах, чем Укосмо, тут какие-то особенности климата… Что-то вроде полярного сияния, белых ночей, и поэтому тут странно длится день, сумерки, потом наступает ночь. Вот сейчас такая ночь.

Я задумалась. Если сейчас"ночь" — значения это не имело. Йоко находится не понятно где, в плену у ужасного Пиовра, которого все тут боятся. Беатрикс выглядела бледной и очень усталой.

— Я такая голодная… — проговорила она.

Я тоже голодная. Мы подошли к тому блюду, из которого воровал Шустик, и взяли несколько яблок.

— Надеюсь, не отравленные… — Беатрикс стала их есть.

Я вгляделась в плоды. Маленькие и сморщенные, они напоминали о чахлых лесных деревцах. Пожевав одно, я почувствовала терпкий кислый вкус. Есть можно. Откуда тут яблоки? Тут какой-то сад, лес? Пока мы морили червячка этими яблоками, я залезла по-быстрому в рюкзак и достала фотографии Йоко. И показала Беатрикс:

— Это он, это он так выглядит?

Девушка кивнула несколько ошеломлённо. Её, похоже, удивил факт наличия у меня фотографий Йоко.

— Мы его найдём.

— Я даже не представляю, где и как… — в отчаянии проговорила девушка. — И что нам делать… Если Неряха очнётся — он убьёт нас.

— Прекрати. Ты же видела — я сама его чуть не убила, — обрубила я нытьё. Однако, за нытьё осудить Беатрикс я не могла: на её месте я бы тоже пала духом.

Девушка всю жизнь прожила под строгим надзором авторитарной мамы, вся в романтических мечтах о путешествиях и приключениях. Какой-то преподаватель заманил сюда, она сорвалась, приехала и впервые столкнулась мало того что с реальной действительностью — так ещё попала в переплёт, в рабство, в необъяснимые обстоятельства и на её глазах забрали единственного друга! Как тут не пасть духом?!

Думай, Сорвиголова, думай!

Я машинально съела третье яблоко, и решение нашлось:

— Послушай, Беатрикс. Сможешь рассказать, как пройти отсюда к маяку? Ты знаешь, где этот маяк?

— Да, — кивнула девушка. — Что ты хочешь? Неужели ты пойдёшь прямо сейчас? Там темно. Этот Сторож — он ведь вроде ищет нас!

— Да уж наверняка. И Белад уже очнулся, действие транквилизатора прошло. И они на пару с сёстрами Вайм рвут и мечут. Но меня это мало волнует. Я принесу карты. Сторожа я не боюсь. Расскажи, как пройти к маяку, — повторила я просьбу.

— Мне пойти с тобой? — робко спросила Беатрикс.

Я быстро подумала и ответила:

— Не стоит. Я вернусь так быстро, как только смогу. Здесь ты сможешь переждать ночь. Просто не открывай никому дверь, а я постучу условным стуком.

Я собрала кулак и постучала по деревянной поверхности стола: два длинных стука и четыре коротких.

— Я постучу вот так. Запомнила?

Девушка кивнула. Она выдохнула с облегчением. Она не хотела выходить в ночь.

— Я отдохну здесь…

— Конечно, отдыхай. Силы нам понадобятся. Я надеюсь раздобыть карты, принесу сюда и мы их изучим. Быть не может, чтобы из города не было выхода.

— Но я до сих пор не нашла…

— Возможно, ты просто заплутала. Ходишь кругами. Город большой. Вот, держи, — я оставила Беатрикс ножницы. — Если вдруг Неряха очнётся и выбьет дверь из подвала — то с этим ты сможешь постоять за себя. А ещё на, вот.

Подумав, я отдала ей Степлер.

— Справишься? Стрелять умеешь?

— Пару раз стреляли в тире с Йоко.

— Здесь почти всё то же самое, как в тире, — я показала, как пользоваться. — Смотри, тут заряды — транквилизаторы. Дают сон на полчаса.

Я пересчитала заряды. Их оставалось десять в патроннике. Ешё остальные заряды спрятаны у меня в рюкзаке.

— Теперь ты вооружена. Даже если что-то и произойдёт, оружие имеется.

Мы осмотрели кухню, и я нашла несколько острых ножей. Себе взяла парочку в дорогу.

— А как же ты будешь без своего транквилизатора? — обеспокоилась Беатрикс.

— Я справлюсь. Я умею вырубить и без него.

Девушка рассказала, как пройти к маяку. Я несколько раз просила её повторить, и сама тщательно запоминала. Когда я запомнила, вышла.

— Жди. Я скоро вернусь, — напутствовала я.

— Я буду ждать…

— Запри дверь и ничего не бойся.

И она заперла за мной дверь.