Разделенные

Бахтик Аширов (2024)

"Разделенные" В 2100 году человечество обрело иллюзию идеального порядка под управлением всемирного государства — "Власти Шести". Сто тысяч кластеров, разделенных стометровыми стенами, стали новым домом для миллиардов людей. В этой системе каждый выполняет свою функцию, но свобода и личная инициатива остались в прошлом. Генрих, молодой специалист из шахтерского кластера, верил в порядок нового мира, пока случайное открытие не привело его к запретному тоннелю. В надежде покинуть свою ограниченную жизнь вместе с возлюбленной, он начинает опасное путешествие, которое вскоре приводит его к разоблачению страшной правды: за стенами нет места для свободы, а каждый шаг контролируется системой. Плененный за попытку бегства, Генрих оказывается втянут в замысловатую игру "Власти Шести", которая использует его интеллект для усиления системы контроля. Но сможет ли он отказаться от мечты о свободе ради иллюзии гармонии? Или его выбор изменит не только его судьбу, но и судьбу всей системы?

Глава 10

Утро встретило Генриха ласковым шумом леса, разносившимся из спрятанных в стенах динамиков. Полностью доверившись домашней нейросети, он позволил ей взять на себя заботу о теле. Машины заботливо разбудили его мягкими вибрациями, умыло теплым паром, почистило зубы ультразвуковым импульсом и избавило от ненужных забот в ванной. Затем его ждала расслабляющая ванна с ароматом хвои, симулирующий массаж, будто проводимый руками опытного мастера, и утренний пир из гастрономических шедевров, рожденных пищевым принтером по новейшим рецептам.

Но нейросеть заметила хмурое настроение хозяина и, не сдаваясь, предприняла серию"мер по улучшению": включила плейлист с его любимой музыкой, добавила в ванну мерцающий эффект звездного неба и даже запустила ненавязчивую шутку от виртуального ассистента."Генрих, похоже, только что был установлен новый рекорд по хмурости! Вы готовы побить его завтра?" — прозвучал веселый голос. Несмотря на всё старание, улыбка всё никак не появлялась на лице Генриха, но нейросеть была запрограммирована на терпение.

Пролистывая на голографическом экране новостную ленту, Генрих сразу наткнулся на заголовок, в котором фигурировало его имя. Новость касалась недавнего инцидента с его захватом в заложники и последующим освобождением ценой жизни его коллеги, Кэтрин. Пропагандистская статья возвеличивала"героизм"обоих, преподнося событие как пример мужества и самоотверженности.

В тексте рассказывалось, как Генрих, якобы действуя в одиночку, разыскивал террористов, ограбивших склад известной сети ресторанов. В ходе попытки их обезвредить он был захвачен в заложники, но в итоге освобожден благодаря самопожертвованию Кэтрин. Остро драматичные моменты захвата описывались с пристрастием: на кадрах он держал на руках мертвую Кэтрин, рядом — пакеты с телами террористов, лежащие на земле среди работающих полицейских андроидов. Всё выглядело настолько театрально, что Генрих невольно почувствовал отвращение. Реальность, где были страх, хаос и бессмысленная смерть, теперь превратилась в постановку, способную пробудить в людях лишь патриотические чувства.

Его особенно удивило, как быстро история была перевёрнута и обернута в героический нарратив. Но он понимал: людям нужны такие встряски, чтобы их повседневные жизни наполнялись иллюзией значимости и верой в защиту своего кластера.

Далее шла благодарственная речь от руководителей сети ресторанов, чей склад якобы был спасён ценой таких жертв. В речи звучали слова о невосполнимой утрате и неизмеримом вкладе героев. Генрих, однако, знал правду: украденное террористами едва ли составляло мизерную долю запасов склада и никак не могло повлиять на его работу. Но в новостях масштабы ограбления были преувеличены до уровня катастрофы. Четверка террористов"унесла", как сообщалось, годовой запас пищевых картриджей и минерализованной воды — факт, который мог вызвать лишь горькую усмешку у тех, кто был в курсе.

Генрих тяжело выдохнул, откладывая голографический экран. Эта история была не про подвиг, а про нужду в картинке, которая могла бы заполнить пустоту людских будней

Флаер мягко приземлился у входа в рабочую каптёрку, и Генрих, привычным движением, вошел внутрь. Он занял свое место перед монитором, оглядывая панели управления. Шахта функционировала без сбоев — результат его напряженной работы в последние недели. Генрих методично отлаживал системы, улучшал алгоритмы каждого робота, стремясь к максимальной эффективности.

Впервые за три с лишним недели он позволил себе расслабиться. Его мысли блуждали, но не тревожили — крэдо капали исправно, система работала как часы. В этот момент Генрих почувствовал редкое спокойствие, словно весь мир наконец-то пошел по плану.

Генрих всеми силами пытался задвинуть воспоминания о случившемся на задворки сознания, вычеркнуть их из памяти, как дурной сон. Работа, рутинные задачи, цифры на экранах — все это помогало отвлечься. Но к середине дня его спокойствие рухнуло. На экране всплыло сообщение.

Его отправителем была та самая сеть ресторанов, чей склад недавно подвергся ограблению. Вежливый, но настойчивый тон приглашения не оставлял сомнений: они ждали его на онлайн-конференции. Сердце Генриха замерло, а пальцы на миг замерли над клавиатурой.

— Добрый день! Меня зовут Инесса Глобус — голос девушки прозвучал из динамиков, а через мгновение в голографическом экране коммутатора перед Генрихом материализовалась её объёмная проекция. Миловидная брюнетка улыбалась приветливо, но её взгляд оставался сосредоточенным. — Мы хотим выйти с вами в прямой эфир для нашей миллионной аудитории. Включим также несколько соседних кластеров нашего анклава.

— Здравствуйте, — отозвался Генрих, машинально приглаживая волосы. Он старался выглядеть бодрым, хотя внутри уже начинал ощущать лёгкое напряжение. Осознание масштаба предстоящего эфира заставило его выровнять осанку и собраться. — Да, конечно, я готов.

— Для вашего удобства, и чтобы избежать неловких ситуаций, наша нейросеть уже подготовила список вопросов и ответов, — девушка слегка наклонила голову, будто её проекция приближалась к нему. — Текст будет выведен прямо на экран. Вам нужно только читать. Всё остальное — мимика, интонации, даже корректировка неудачных ракурсов — нейросеть исправит сама.

Генрих кивнул, но внутри себя испытал странное ощущение. Он уже привык, что нейросеть решает за людей почти всё: корректирует их речь, прогнозирует действия, даже управляет личными отношениями. Нейросеть знала, что нужно сказать, как себя вести, как выглядеть. Мир стал странно безликим, словно живой разум был отдан на откуп цифровым алгоритмам.

"Кажется, теперь от нас требуется только одно — безоговорочно следовать её инструкциям," — подумал Генрих с горьковатой улыбкой. Однако спорить он не стал. В этом мире отказ от помощи нейросети был сродни самоубийству.

— Отлично, — снова заговорила девушка. Её голос был приятным, почти успокаивающим. — Тогда начнём через три минуты. Просто расслабьтесь, и всё пройдёт гладко.

Генрих снова кивнул, но внутри себя не мог избавиться от мысли, что гладкость этого мира — лишь иллюзия, созданная всё той же всевидящей и все слышащей нейросетью.

Генрих пригладил волосы перед зеркалом, изучая своё отражение. Его взгляд задержался на лице, словно пытаясь найти в нём что-то, что давно потерялось. Поправив воротник рубашки, он сел в кресло перед голографическим экраном связи. Сделав несколько глубоких вдохов, он постарался привести мысли в порядок. Сегодняшний эфир должен пройти безупречно.

Экран засветился, и перед ним появилась девушка с безупречно отработанной улыбкой.

— Здравствуйте, мастер Генрих, — её голос был дружелюбным, но в то же время выверенно официальным. — Как вы себя чувствуете после прохождения реабилитации?

На экране всплыл текст ответа, и Генрих, не задерживаясь, прочитал его вслух:

— Спасибо, мастер Инесса. Всё хорошо, я уже вернулся на свою смену. Пока есть время, готов пообщаться с вами.

— Уважаю такое рвение к работе, — она одарила его одобрительной улыбкой. — Расскажите в двух словах, как вы вышли на террористов и что заставило вас проследить за их тайной базой?

На мгновение Генрих замер. Вопрос застал его врасплох. Ещё секунду назад он был уверен, что подготовлен, но услышанное выбило почву из-под ног. Он почувствовал, как всплывший текст ответа словно вытеснял из его сознания собственные мысли. Но внезапно перед его глазами замелькали обрывки воспоминаний: Алекс и его четверка с благодарностью взиравших на него, милая улыбка Кэтрин во время инструктажа.

Он вспомнил разговоры о будущем и смех за общим столов в жилом модуле — тёплый и искренний. Эти"террористы"были его друзьями. Они делились с ним едой, мечтами и страхами. Но однажды всё пошло не так. Его случайное действие — обман который заставил действовать Кэтрин — привело к их обнаружению и случайной её гибели. И наконец ликвидация четверки.

Генрих знал, что корпорация и кластер выставили их как террористов, потому что это было удобно. Их трагедия стала основой для усиления контроля, введению очередных ограничений, мер по носильному обновлению мозга и укрепления власти. И теперь эта же история, перевёрнутая с ног на голову, звучала из его уст как очередной рычаг давления системы.

Он медленно произнёс слова, которые появились на экране:

— Это было интуитивное решение. Я почувствовал что-то неладное и решил последить за ними. Вскоре мы с Кэтрин обнаружили базу, которая представляла реальную угрозу безопасности нашего анклава.

Генрих чувствовал, как каждый слог давался ему с трудом, словно на его языке был привкус горечи. Девушка на экране кивнула, явно довольная ответом.

— Ваши действия заслуживают уважения, мастер Генрих, — сказала она с одобрением. — Вы сделали мир безопаснее.

Генрих кивнул в ответ, но внутри него всё переворачивалось. Он уже не знал, кто был настоящим врагом: те, кого он предал случайно, или этот мир, в котором правда всегда перекраивалась в угоду системе.

"Генрих, как вы объясняете свою решимость в тех страшных условиях? Что вдохновило вас пойти на такой героизм?"

"Каждый человек сталкивается с моментами, когда судьба бросает вызов. В тот момент я знал, что единственный правильный путь — это действовать. Вдохновение? Возможно, это была память о людях, которых я люблю, или сила, которая приходит, когда понимаешь, что нет пути назад."Генрих прочитал ответ с суфлера, не успев полностью осознать, что там написано:

Его голос звучал уверенно, даже несмотря на внутреннее изумление."Сила? Память?" — это точно не были его мысли.

"Ваши действия, приведшие к ликвидации террористов, уже сравнивают с подвигами великих героев прошлого. Как вы справляетесь с таким вниманием?"Следующий вопрос был еще более неудобным.

"Я не считаю себя героем. Это была командная работа, и каждый человек, оказавшийся там, заслуживает не меньше признания, чем я. Однако я благодарен за то, что люди видят в этом вдохновение. Если моя история способна пробудить в ком-то веру в собственные силы, то это для меня главная награда."Генрих быстро взглянул на экран:

Со временем Генрих начал замечать, что ответы суфлера не только преувеличивают его поступки, но и придают всему происходящему драматическую глубину. Вопросы продолжали сыпаться, и он покорно читал, ловя себя на мысли, что, если бы люди знали правду, они бы вряд ли слушали его с таким благоговением.

Когда пресс-конференция завершилась, Генрих почувствовал себя так, будто пробежал марафон. Он откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и попытался унять напряжение, которое, казалось, затекло в каждую клетку его тела.

Через полчаса его интерфейс издал привычный сигнал, возвращая в реальность. Сообщение начиналось с благодарности от сети ресторанов за участие в пресс-конференции. Далее следовало уведомление о переводе приличной суммы в крэдо, — и, наконец, персональное приглашение. Генриха звали на эксклюзивный ужин в ВИП-ложе, где блюда обещали быть приготовленными настоящим шеф-поваром из натуральных продуктов.

На первый взгляд, сообщение должно было вызвать радость. И даже гордость — ведь подобное внимание оказывалось далеко не каждому. Но вместо ожидаемого облегчения в душе Генриха что-то дрогнуло. Словно с каждым прочитанным словом он всё глубже погружался в нечто неприятное и липкое, от чего потом будет невозможно избавиться.

Ему стоило бы радоваться. Мир, где большинство довольствовалось пищевыми картриджами и симуляциями вкусов в виртуальных ресторанах, предлагал ему привилегию, доступную лишь избранным.

Генрих невольно провел рукой по лицу, стараясь стряхнуть неприятное чувство."Может, я просто переутомился," — подумал он, но тревога, будто липкая пленка, продолжала обволакивать его сознание, не давая покоя.

Очередной вызов из дальнего участка шахты заставил его прервать размышления. Он быстро поднялся с кресла, проверил оборудование и через минуту уже мчался на своём служебном флаере в тьму бесконечных коридоров шахты.