Загадка старого особняка

Бетти Райт, 2003

…Воздух в старом доме был довольно затхлый. Чарли отпустила парадную дверь, и створка захлопнулась у неё за спиной, отсекая крики ребят, игравших на другой стороне улицы. Тишина давила, как душное одеяло… И пахло здесь как-то странно – сушёными цветами. Чем-то мёртвым. Чарли собралась уходить, когда заметила краем глаза какое-то движение. Стена напротив окон больше не была пустой. На вылинявшие обои легла тень детской колыбели, удивительно чёткая, словно нарисованная краской. Удивление переросло в панику, когда тень стала уплотняться и темнеть. И было там что-то ещё… Тень, которая росла и наливалась темнотой. А потом качнулась, словно её толкнула невидимая рука…

Глава 4

Дневник Софии

Сегодня, когда я сошла с автобуса в Мон Плизан, у меня было такое чувство, будто я ступила на Луну. Ты не поверишь, но я бы хотела остаться в автобусе навсегда.

— Тебе туда, — показал мне водитель на другую сторону улицы. — Здесь всего один таксист, и лучше тебе его поймать. А то он уже собрался домой.

И хотя у меня был нужный номер телефона, вместо того чтобы им воспользоваться, я поволокла свои чемоданы в такси. Я хотела как можно дольше оттянуть встречу с Лили Грэндалл. Едва я назвала пожилому водителю адрес, он ответил:

— Ага, Грэндаллы, — и ухмыльнулся.

Интересно, он что, знает адреса всех жителей этого городка?

Грэндаллы жили в старом доме с просторной открытой террасой, на которой хватало места и креслу, и качелям. На первый же стук в дверь мне открыла рослая блондинка в шортах и мужской рубашке.

— Ох, София, ради бога! — воскликнула она с таким видом, будто знала меня всю жизнь. — Что же ты не позвонила с вокзала? Мы должны были тебя забрать. Ну ладно, главное — ты теперь здесь. Меня зовут Лили Грэндалл, а это наш сын Дэн.

— Привет! — сказал парень.

Он был длинный и тощий, и кое — как развернулся в мою сторону на диване, где лежал, сунув под голову плюшевую гориллу. Лили скинула с кресла игрушки, чтобы я могла сесть.

Никогда ещё я не видела такой захламлённой комнаты. Здесь не то чтобы было грязно — просто царил жуткий беспорядок. Повсюду валялись игрушечные машинки, вагончики, фрагменты пазлов, рваные яркие книжки. На ковре были рассыпаны обломки цветных мелков.

Я завела было вежливое:

— Спасибо, что разрешили мне приехать.

Но Лили затараторила, как пулемёт:

— Мы приготовили тебе кровать наверху, в мансарде, София. Там пока не очень уютно, но мы наведём порядок, а потом ты устроишь всё по своему вкусу. Там раньше спал наш малыш Микки, но я переселила его к близнецам. Завтра ты их увидишь — когда как следует выспишься, конечно. — И она хмыкнула так, будто как следует выспаться было совершенно необходимо, чтобы благополучно познакомиться с близнецами. Я поспешила ответить, пока она не затараторила опять:

— Спасибо, что согласились меня принять. — Это прозвучало тупо и не к месту, но на что-то лучшее я была не способна.

— Конечно, мы согласились, — сказала Лили. — Когда я была маленькой, твой прапрадедушка был для меня самым дорогим человеком. Мне так его не хватает! Правда, я почти не знаю твою прапрабабушку, но очень рада, что она меня помнит.

Я сидела неподвижно, позволяя её словам струиться вокруг меня. Они согревали онемевшее место где-то у меня внутри.

— Давай я отнесу наверх твои вещи, — предложил Дэн.

Но не успел он двинуться с места, как появился высокий седой мужчина с коробкой, полной бумаг. При виде меня он поставил коробку на пол и помчался жать руки.

— Добро пожаловать на борт, Сюзи!

— Это не Сюзи! — вмешалась Лили. — Это София Уэйер, а это мой муж, Уилл. — Едва она это сказала, как гора бумаг в коробке закачалась и рухнула на пол, добавив хаоса в гостиной.

— Это моя система файлов, Сю… София, — сказал Уилл.

Он кое-как собрал рассыпавшиеся листки и сложил их поверх тех бумаг, что оставались в коробке. Когда он выпрямился, волосы его совсем растрепались, а очки в роговой оправе повисли на носу под каким-то немыслимым углом.

— Выше нос, София, — сказал он. — Лили и Дэн подтвердят: в этом доме не переживают из-за мелочей.

— Уилл преподает историю в нашей школе, — с гордостью сообщила Лили. — Может, осенью ты будешь у него учиться.

— Вряд ли, — сказал Уилл. — Тебе сколько лет, София?

— Четырнадцать, — сказала я.

— Ну вот, значит, нет, — ответил он. — Я преподаю в младших и старших классах, и к тому времени как ты подрастёшь…

Что он собирался сказать? Что к тому времени, как я подрасту, я уже не буду жить в Мон Плизан? Скорее всего. Но это уже не имело значения, потому что стоило мне увидеть этого человека, как я могла думать только о том, как убежать отсюда и никогда не возвращаться.

Уилл Грэндалл означал беду. И не спрашивайте меня, откуда я это узнала — я просто знала. Я знала это так же точно, как то, что он носит очки и нуждается в стрижке. Он был опасной личностью — не потому, что груб или жесток — но оттого опасный не меньше.

Первым моим порывом было предупредить кого-то, может, даже предупредить его самого, но, конечно, ничего такого я не сделала. Я просто стояла с тупым видом и думала о том, куда пойду, когда Грэндаллы поймут, какая я ненормальная. Куда ещё можно было податься?