Секретный поход

Борис Седых

В прочном корпусе идёт размеренная боевая служба, и его обитателям порой сложно понять, в каких кипящих водах приходится находиться субмарине в условиях напряжённой международной обстановки, когда каждое ошибочное решение или не точно исполненный приказ грозит Третьей мировой войной с участием всплывающих из прошлого призраков. Реальная служба экипажей советских подводных лодок происходит на фоне фантастически развивающихся событий на юге Атлантики.

Совещание

Транспортный самолёт приземлился во Внуково. Командующий КСФ сошёл с трапа, всей грудью вздохнул уже тёплый весенний синтетический воздух мегаполиса.

— В Мурманске ещё зима, а здесь — столица, в шинели жарко, — философски замелил адмирал сопровождающим офицерам.

Подъехал командирский ГАЗ-69А, адмирал уже в кабине снял шинель капитана первого ранга, улыбнулся, подумал: «Контрразведчики, затейники, в Мурманском госпитале оставили моего двойника. Эта шинель… и вместо „Волги“ обшарпанный газик с занавесками на окнах». Он прекрасно догадывался о причине срочности и столь чрезвычайной секретности. Назревала напряжённость в юго-западной Атлантике, в водах у Фолклендских островов, вскоре вошедшая в историю как «англо-аргентинский вооружённый конфликт».

Причиной тому оказались претензии Аргентины к Великобритании на право владения на называемые ими Мальвинские (и именуемые англичанами Фолклендскими) острова. Гордыня некогда великой империи-завоевателя ситуацию спустить на тормозах не позволяла. Взаимные агрессивные заявления двух стран предрекали — быть войне.

Без мигалок, скрытно, командующего КСФ привезли на улицу Знаменка в Генеральный штаб Министерства обороны, заехали во двор. Встречающий сдержанно поприветствовал и провёл в зал заседаний Генерального штаба ВС Советского Союза.

Маршал поздоровался и без лишних слов изложил:

— Вас проводят в отдельный кабинет. Прошу внимательно изучить документы. Обратите внимание на роль, отводимую Северному флоту. На ознакомление даю вам один час.

Через пару минут адмирал взял в руки «Боевое распоряжение» — книгу объёмом около сотни листов, отпечатанную в единственном экземпляре на пишущей машинке. На обложке значилось «Операция Марио», «Единственный экземпляр» и стоял гриф «Особой важности». Почему «Марио»? На ум приходили лишь персонаж мультфильма «Ограбление по…» да известный аргентинский футболист Марио Кемпес. «Интересно, кого из них имели ввиду?» — подумал походя комфлота, едва заметно усмехнувшись. Содержимое представляло описание политической обстановки, предполагаемых сил противостоящих флотов, сухопутных войск и авиации, в том числе палубной, графики и схемы развёртывания втягивающихся в конфликт сторон и наших сил — подводных лодок с условным названием «Наблюдатели». Читать пришлось быстро и по возможности внимательно, поскольку развёрнутый план всей представленной операции он больше не увидит никогда, как и её детали. Он отдавал себе отчёт, что верховное командование спецоперацией происходит из генштаба МО. В случае экстренных ситуаций на Северный флот улетят отдельные депеши.

«Всё, как всегда: командуют одни, а если возникают проблемы, отвечают другие — закон воинского единоначалия, так было испокон веков», — привычно читал между строк командующий. Поскольку предполагалось использование подводных лодок Северного флота, вверенных ему, опытному адмиралу, за плечами которого бесценный опыт, читал документ привычно, со знанием, на какие моменты обратить особое внимание. Ничего не запишешь — документ особой важности, поэтому в уме помечал тонкие моменты и несоответствия, наматывая на «адмиральский ус».

Час прошёл как одна минута. Зашёл адъютант и сопроводил далее.

В кабинете его ожидали: Начальник Генерального штаба, Министр Обороны собственно, ещё один маршал и генерал-полковник. Присутствовал и ГК ВМФ СССР. С ним командующий уважительно поздоровался кивком, высокому собранию сдержанно доложился:

— Командующий Краснознамённым Северным флотом!

В кабинете также находился гражданский человек в неприметном сером костюме и роговых очках, секретарь ЦК КПСС.

— Товарищ адмирал, вы ознакомились с документацией? — сурово спросил Начальник Генерального штаба.

— Так точно!

— Принять к исполнению, детали получите на месте, соблюдать строжайший уровень секретности. Никто, включая вашего заместителя, не должен знать об истинных целях боевых служб подводных лодок, на самих кораблях к ограниченной информации имеют допуск исключительно командиры лодок.

— Есть! Разрешите сделать предложение?

— Докладывайте.

— Предлагаю развёртывание наших подводных сил не производить из мест базирования.

Маршалы округлили глаза, ибо такой подход противоречил принятому решению наивысшего уровня! Не каждый военачальник имел смелость столь открыто дерзить, разве что победоносный маршал Жуков. Мрачный Главком ВМФ приободрился, догадываясь, что имеет в виду командующий СФ. Он поднимал этот вопрос в процессе обсуждения, но оказался в меньшинстве, поэтому, пользуясь случаем, вступил в диалог:

— Какие ваши доводы? Представьте обоснование.

— В условиях режима полной секретности поспешный выход в море сверх плана боевой подготовки сразу нескольких единиц кораблей раскроет все планы при пересечении противолодочных рубежей. Но начнётся это гораздо раньше. В гарнизонных магазинах женщины первыми начнут обсуждать нежданный выход на боевую службу любимых мужей. Уже через пару дней всё будет доподлинно известно в ЦРУ.

ГК ВМФ одобрительно провозгласил:

— Продолжайте.

— В графике развёртывания предполагается средний ход девять узлов. От Мурманска до Фолклендских островов тринадцать с половиной тысяч морских миль. Подводным кораблям придётся держать «полный ход», что значительно увеличит шумы. Мало того, наши лодки будут сопровождать «иностранные наблюдатели» от Кольского залива и на протяжении всего маршрута следования, таким образом, они окажутся лёгкой добычей для противолодочных сил НАТО.

— Продолжайте, — главком ВМФ окончательно взял инициативу в высоком собрании.

— Таким образом, в соответствии с изученным мной планом наши подводные силы могут оказаться в назначенном месте через 40—50 дней, то есть, к шапочному разбору.

— Каковы ваши предложения?

Командование Северного флота вполне понимало, что преодоление противолодочных рубежей НАТО было делом в принципе возможным, но в складывающейся обстановке — практически не выполнимым. В зону контроля Северного флота входят два океана: Северный Ледовитый и Атлантический, включая Средиземное море. Если на Севере трудностей развёртывания не возникало, то на просторы Атлантики скрытно выйти весьма затруднительно, когда путь всем советским подводным лодкам перекрывается глубокоэшелонированными противолодочными барьерами, начиная от рубежа мыс Нордкап — остров Медвежий и заканчивая Фареро-Шетландским и Шетландско-Исландским рубежами. При этом патрульные противолодочные самолёты, поднявшись с аэродромов Норвегии, Англии, Исландии, могли кружить над водами Баренцева, Норвежского и Гренландского морей, выискивая советские субмарины, пробиравшиеся подводными желобами и каньонами в Атлантику, откуда грозить они собирались вовсе не шведу.

Командующий КСФ продолжил развивать инициативу:

— Кораблям, уже успешно преодолевшим эшелоны противолодочных рубежей и находящимся в настоящий момент у южных берегов США, необходимо в экстренном порядке изменить планы боевой службы. Сориентировать их на Фолклендские острова. В этом случае максимум через две недели наши «наблюдатели» окажутся в районе развёртывания. Достаточно одной дизельной лодки, взявшей на себя отвлекающую роль, и одной атомной, но не «ревущей коровы», а новейшей, малошумной лодки. Доклад окончил.

В армии и на флоте слово «спасибо» никогда не произносят, поэтому услышав:

— Адмирал, Вы свободны! — командующий КСФ воспринял это как одобрение выдвинутой им стратегии и с чувством исполненного долга удалился, коротко попрощавшись.

В те же сутки, повторив уже известные секретные «собачьи кривые», убыл в заснеженный Мурманск.