Путешествие в пространстве и во времени. Ближняя и дальняя родня, события, люди

Вадим Владимирович Егоров

В книге, написанной в виде генеалогических, историко-краеведческих очерков, рассматривается несколько отечественных фамильных историй и биографий, соединенных родственными узами на Урале, Волге и Вятке, в Тамбове и центральной России. Книга адресована историкам культуры, краеведам, генеалогам, публицистам, всем, интересующимся связью семейной истории и биографий известных и неизвестных людей с жизнью России, ее регионов, интересующимся проблемами связи отдельных семейных историй, биографий.

Глава первая. На далекий Урал

Небо словно разламывалось ударами молний, гром сотрясал все вокруг, дождь шелестел по соломенной крыше. Леонтий Агапович Жуков сильно занемог, лежал под рогожей больной и с печалью осознавал, что силы уходят из тела и вряд ли он уже встанет. «Василиса!» — хриплым голосом позвал он жену. Та подбежала к нему, пытаясь выглядеть как обычно веселой, уверенной, хотя от жара и сильного кашля мужа почти не сомкнула глаз. «Что, Левонтьюшко?» — спросила Василиса Никитична. «Кваску б немного», — попросил Леонтий. Она зачерпнула из жбана деревянную кружку и поднесла ему. Он выпил и замолчал. Уходит жизнь, такая вот горькая правда. Василиса всхлипнула, утерла передником слезу, но тут же взяла себя в руки, приступив в темноте раннего утра под раскаты грома к обычным домашним делам. Господи, неужто жизнь с Левонтьюшкой кончилась? Хорошо хоть, что дети взрослые, самостоятельные люди. Федор только вот блажит, хочет ехать на север, куда-то в Уральские горы, наняться в мастеровые на железоделательный али еще какой завод. Ну да и пусть, если что. Эх дети, дети, боязно за вас материному сердечку-то, хоть и взрослые вы давно. Днем дождь стих, заиграло солнышко, а болящему стало только хуже.

Надо звать священника, да только не пойдет, поди-ка в дом старовера. При батюшке Леонтия — Агапе Осиповиче все это началось, что нынче расколом кличут. Никон патриарх стал править старые священные книги, кои прежде Иван Грозный править строго запретил. А теперь трехперстие и четырехконечный крест в одном ряду с осьмиконечным и крестный ход идет не по ходу солнышка с востока к западу, а наоборот. Господа Исуса приказано теперь с двойной буквицею «и» писать зачем-то. Гордыня это всё Никонова, захотел вровень с самим осударем быти, а то чай и выше. Вот прогнали его, сослали, но сделанное им осталось. Священник всё же пришел, причастил и соборовал Левонтия Агаповича, давнишнего своего знакомца. Перекрестил умирающего по старому, двумя перстами. Вся семья и родня собралась в доме Леонтия и Василисы. Леонтия уважали. Одно время он был даже помощником иконописца в Троице — Сергиевом монастыре, на землях которого и была расположена между Владимиром и Москвою деревня Кибирево. Вечером Леонтию Агаповичу стало еще хуже, он проговорил: « Живите дружно», — хотел еще что — то добавить, да только шевельнул губами и отошел в мир иной. Восьмидесятое лето приближалось ему. Добрый был человек.

В семьсот тридцать шестом году по Владимирщине прошел сыск — выявляли раскольников. Подвергали наказанию кнутом, понуждая отречься от старой веры, заставляли отныне раскольников платить подати вдвое больше. Говорят, кого — то и сжигали, хотя скорее всего сами поборники древнего благочестия всходили на костер, не желая жить в осрамленном миру. Вот тогда — то или немного попозже подхватил жену, сынишек Федор, сын Леонтия и с несколькими такими же земляками на санях отправились на Урал.

До Екатеринбурга добрались под Рождество, пока это крепость и завод на реке Исеть, начатая при Петре и названная именем жены его Екатерины, но будет настоящий город. Построены Екатеринбургский железоделательный завод, плотина и Монетный двор для чеканки медной монеты в казну. Ровные ряды бревенчатых домиков. Народ, конечно, в основном простой, но неплохой. Что спросишь — ответят. Как, робятки, до начальства добраться, на работы попроситься? Работал Федор Леонтьевич мастеровым на заводе, познакомился с тезкой отца искусным плотинным мастером Леонтием Злобиным. Сын Яким стал потом тоже вместе с батюшкой на Монетном дворе работать по вольному найму. Нефёдко сын свою рыболовную артель сробил. В ревизской ведомости Екатеринбургской слободы 1747 года, проведенной по наущению Василья Никитича Татищева, записаны Жюковы Феодор Леонтьевич 55 лет (1692), его сын Яким 25 лет (1722) и Нефёд 23 лет (1724) (РГАДА ф. 350, оп. 2, д. 899). С Татищевым и де Генниным они не виделись. Татищев, тайный советник, на шесть лет старше Федора, еще недавно был Астраханским губернатором, живет в отставке под Москвой, нездоров, страдает одышкой. Все здесь очень неплохо, только вот весной и осенью особенно грязи много, так это можно пережить. Вот и домик завели. Нефёдко парень упорный, собрал парней в Исети неводами рыбу ловить да на базаре продавать. Того и гляди развернется так, что со временем в купцы выйдет. Парень работящий и оборотистый, кто — то виршу даже о нем сложил: « Знамо дело, наш Нефёд всё, что хошь принесёт». О как!

И ведь стал купцом Нефёдко, торговал рыбой и мясом. А потом и сын Нефёда — Спиридон Нефёдович Жуков, родившийся в 1757 году, унаследовал дело и звание своего родителя. Крепкий хозяин и человек упрямый, довольно крутого нрава, многие его хоть и побаивались, но дела общие вели. Потому как купеческое свое слово он всегда держал. Любил посидеть в трактире, работников угощал и сам с ними по душам поговорить не гнушался. Матушку Екатерину и Суворова уважал. Дела у него шли хорошо, но в восемьсот пятом он закупил товару, оказавшегося порченым. « Ну как на меня, тертого калача, затмение — то нашло. Почувствовал, что у тех заезжих молодцов мясо вроде как с душком, а потом с приказчиком решили, что показалось. Ан не показалось». Потом еще одна похожая история. Этот крепкий, сильный человек сильно загоревал. И в том же восемьсот пятом году умер от апокалиптического удара. Накинув зипун, вышел на крыльцо проводить гостивших у него давеча друзей, помахал рукой и упал ничком.

Екатеринбург, плотина р. Исеть. 1780-е

Иногда по такому вот поводу люди могли грустно хохотнуть: « Кондратий хватил!» А у Спиридона Нефёдыча Кондратий — любимый сын, надежда. Кондратий Спиридонович Жуков — совсем еще юноша с ясными глазами и розовыми щечками, родился в 1787 году, осемнадцать годков. « Прости, сынок, что весь почти капитал твоего наследства на оплату батькиных долгов ухнется. Вроде и помнил я о черном — то, дне, ан не знал, что он так нагрянет», — прохрипел, умирая, Спиридон Нефёдыч. Кондраша отца схоронил, долги заплатил, хоть и не сразу. Но легко попасть в аховое положение, да нелегко из него выбраться, опять началась тряска в торговых делах. Пришлось из гильдии уйти и гордое звание «екатеринбурхскаго купца» сменить на более простое — мещанина. Обычного горожанина, иначе говоря. Парень хороший, грамотный, с людьми приветливый и в делах обязательный Кондраша был уважаем почти всеми, с кем имел дело. Жертвовал деньги, хоть и немного их было у него, на строительство Рязановской церкви, на нужды армии в 1812 — 14 годах и другие полезные дела. В купцы не лез, а мясом и скотом торговать у него получалось. Тот же Яким Меркурьвич Рязанов его и семью его уважал, вместе строили свои дома на новой улице Сухаревской, где Кондратьевич Спиридонович построил дом под номером один, двухэтажный полукаменный, с красивым небольшим садом. Восьмого мая 1822 года был объявлен именной указ государя императора Александра Первого « О замещении гражданских должностей по городу Екатеринбургу». В 1823 году Кондратий Жуков был избран депутатом Екатеринбургской городской Думы от мещан. Вот, как говорят, и не знаешь: где найдешь, где потеряешь. Депутат, шутка ли. А всего — то в то время было в думе три депутата — Тихон Гилёв, Кирила Сурин, Кондратий Жуков, да городской голова Лука Тарасов. Депутаты в ту пору и потом назывались « гласными», поскольку были голосом (гласом) общества.

Поутру 25 сентября 1824 г. город посетил государь. Александр Первый Благословенный! Накануне Дума именно Кондратию поручила трудную, но ответственную задачу подготовить улицы, заведения города к высочайшему визиту. В летнем возке носился депутат по городу, убеждая и принуждая всех — от простых дворников до генералов привести все территории в надлежащий вид. « Ваше превосходительство, ей-богу, — смотреть на эту авгиеву конюшню глазам и сердцу больно.

«Посещение Александром I Исетского завода в 1824 г.», худ. А. И. Корзухин

А увидит такое государь, так это ж нам с вами останется только скрось землю провалиться», — увещевал иных Кондратий Спиридонович. В конце концов город был прибран и почти блестел, а гласный городской думы Кондратий Спиридонов Жуков был в числе представленных государю и говоривших с ним о городе и радостной встрече на уральской земле. Вместе с царем посетил Кондратий наших староверов и побывал на Нижне-Исетском заводе. С царем были генерал Дибич и младший его брат царевич, владелец завода корнет Яковлев, а Никита Зотов рассказывал о заводе, перемешивая интересные практические данные с лестью в адрес государя и безбожным восхвалением самого себя, своих заслуг в процветании завода. Город принаряженный государю понравился, он городу тоже. Мост, по которому Александр Первый проехал, стал называться Царским. Он сначала деревянным был, а каменным стал позже.

До 1826 г. Жуков был депутатом Екатеринбургской городской думы. Но и позже общественными делами занимался с охотой. Знания свои и умения он, как мог, передавал сыну Михаилу. В 1853 году он занемог и в 1855 — м преставился. С 1853 года Михаил Кондратьевич Жуков в доме на улице Сухаревской 1 стал вести дневник, точнее — небольшие дневниковые записи о погоде, расходах и некоторых хозяйственных делах. Дружил с сестрой своей Екатериной Кондратьевной. В 1857 г. женился на девице Аграфене Яковлевне Андреевой, в этой браке рождались и во младенчестве умирали дети. Но двое выжили — дочь Александра Михайловна, р. 11 марта 1860, в замужестве — Соколова. И сын, Венедикт Михайлович Жуков, р. 4 марта (по ст. стилю, 16 по новому) 1861, отец бабы Веры.

Из записей Михаила Кондратьевича: «В 1869 году не было снегу до декабря 19 числа». И потом: «1874 года, 1 июня родился подаренной жеребёнок, шерстью карей, на шее у обоих плеч чёрная шерсть. Подарен пятого марта 1875 года, грива на праву сторону».

Время шло, дети стали взрослыми людьми. Михаил Кондратьевич был зарегистрирован в городе как «фабрикант, патент №2 (мясная торговля)». 23 января 1877 года Александра Михайловна Жукова вышла замуж за Михаила Павловича Соколова. Мужчину видного, из семьи доброй. И есть их с мужем фото, наверно 1885 года работы В. Л. Метенкова. На фото сидит и Михаил Кондратьич Жуков, хотя фото старое и уже нечеткое, не исключено, что это отец мужа Павел Екимович Соколов. Родители молодых — Жуков и Соколов дружили, оба торговали на Главной Торговой площади, корпус 20, у Жукова с сыном торговая точка №7, у Соколова с сыном — рядом. В 1887 г. совсем молодая, 27 лет, Александра Михайловна Соколова (урожд. Жукова) захворала, да померла. Упокой, Господь, ея душу чистую. В то время такое случалось нередко.