Выбор

Валерий Снятков, 2023

Эта книга рассказывает историю одного вечера. Интеллектуальный молодой человек, находящийся в поисках "истины" попадает в компанию не знакомых ему людей.

Глава 2.

Возле одного из домов с вульгарно-сладким фасадом Вульгарис вдруг остановился и, посмотрев на время, произнёс: — Ждём здесь, он скоро выйдет. Через минуту из дома вышел худой юноша с бледным цветом кожи. На симпатичном лице его прямиком под глазами, словно два лепестка розы, красовались уже даже не мешки, а настоящие синяки. Русые волосы были аккуратно заправлены в пучок, но несколько прядей предательски выбивались из общей массы. Из одежды на нём была черные косуха и узкие штаны, с белоснежными кедами. — Рейкулюс, — сказал незнакомец и протянул руку. — Очень приятно, Иустин, — разглядывая его лицо, пожал он его руку. После рукопожатий Вульгарис задал несколько дежурных вопросов новому спутнику, и беседа продолжилась бы в том же направлении, если бы не предложение Иустина отойти покурить. — Зачем куда-то отходить? Кури тут, — недоуменно спросил Рейкулюс, после чего улыбнулся и продолжил: — А-а-а. Я тебя понял. Пошли. Переулок, ведущий на задворки, с каждым шагом становился всё отвратнее. Чистый вход перетекал в кучи мусора и обшарпанные стены, испещрённые надписями сомнительного содержания. По мере продвижения по переулку, улыбка Рейкулюса сменилась на едва заметный тоскливый взгляд, но как только они оказались в конце пути, улыбка вновь вернулась на его лицо. На выходе из переулка спутников поджидала полная разруха. Повсюду валялись шприцы, бутылки, разлитые по всюду биологические жидкости разного толка и прочие из атрибутов упаднического образа жизни. На стены зданий горько было смотреть. Не то что штукатурка, сами кирпичи на большей части осыпались. Тут и там, словно разбрызганные по полотну неизвестным творцом, гордо занимали своё место мох и плесень. На нижних этажах, вместо окон были железные пластины да решётки, а на этажах повыше целые стекла чередовались с битыми. Иустин достал из сумки табак с трубкой и приступил к набивке. — Что это? — потирая руки спросил Рейкулюс. — Трубочный табак, — не отвлекаясь от своего занятия ответил Иустин. — Понятно, — улыбка сошла с бледного лица, а её место занял едва уловимый грустный взгляд. Заметив перемену в настроении товарища, Вульгарис решил завести беседу: — Недавно передачу смотрел про естественные права. Это такие права человека, которые у нас есть от природы. На жизнь там, на свободу. — Ну и абсурд. От природы человеку даны только естественный отбор и смерть, — продолжая начинять трубку табаком, поддержал беседу Иустин. — Да там много этих прав. Как их там… Там ещё… Равность. Нет, равенство, — запоздало дополнил Рейкулюс. Иустин, закончил забивку и, раскуривая трубку, сказал: — Ещё смешней. Какое у людей равенство? Умственные, физические, да все показатели сильно разнятся от человека к человеку, что я, кстати, считаю прекрасным. Единственное равенство, которое я могу допустить — равенство перед законом. И то в справедливом государстве, — Иустин выпустил струю дыма и передал трубку Рейкулюсу. — Ну, по сути, мы все просто куски мяса, нанизанные на кости, с примерно схожим наполнением, — Рейкулюс затянулся и, закашлявшись, передал свою очередь курить Вульгарису. — Я тоже думаю, что люди должны быть равны. В демократии у людей, как минимум, должно быть равное право голоса, — Вульгарис начал курить трубку, но по нему было видно, что он не привык к такому способу курения. — Можно? — попросил трубку Иустин и, вернув её себе, продолжил: — Отвечу вам обоим. Допустим и куски, но ценность представляем разную. Один может быть безработным алкоголиком, побирающимся на площади, другой же перспективным учёным, разрабатывающим вакцину, которая спасёт сотни тысяч или даже миллионы жизней. Что же до равного голоса, возьмем в пример тех же персонажей в демократическом обществе. Почему худшему должно решать наравне с лучшим? Пускай даже худший — не самый худший и лучший — не самый лучший, — Иустин движением руки предложил покурить сперва Вульгарису, на что тот ответил отказом, потом Рейкулюсу, который, согласившись, сделал затяжку и, вновь раскашлявшись, отдал трубку назад. — Кх-кх. А я вообще считаю, что государства быть не должно! Оно препятствует свободе человека! Ограничивает нас! Люди сами вольны решать свою судьбу, — вдруг что-то вспомнив, вывалил на собеседников Рейкулюс. — Конечно ограничивает. А как иначе? Ведь большая часть людей даже не может решить, чем им заняться в свободное время, а если и найдет чем заняться, то с огромной вероятностью это будет бесполезное, а может даже и вредное занятие. Дав им свободу без ограничений, начнется полный кошмар. Нет дружок, государство нужно и важно, а управлять им должно достойнейшим из нас, — Иустин вздохнул и покачал головой. Рейкулюс посмотрел на Иустина, думая за что бы зацепиться, и спросил: — А как мы определим достойнейших? В этот момент Вульгарис сказал, что ему звонит друг и отошёл чуть поодаль. За это время Иустин обдумал ответ и сказал: — Достойнейшие — это те из нас, кто одновременно справедлив, обладает высоким уровнем специализации в полезных отраслях и отличился заслугами. Из переулка показался пухлый мужчина, одетый в модные, обтягивающие штаны, кофту популярного бренда и чудаковатого вида кроссовки. Легко было бы спутать его с подростком, но его зрелый возраст выдавали морщины и седина, пробивающаяся из каштановых волос, как первый снег на осеннюю землю. — Ну что вы тухнете тут, чуваки? Погнали! — крикнул гость. Иустин вытряхнул полностью истлевший табак из трубки, оставив пепельный след на этой свалке жизни, и компания пошла прочь от туда. — Кстати, Инфант, знакомься, это мой друг, про которого я говорил — Иустин, — представил своего друга Вульгарис. — Очень приятно, — пожали они руки.

Конец ознакомительного фрагмента.