За пазухой у дьявола

Василий Ворон, 2021

Пассажиры вертолета терпят аварию, оказавшись в глухой тайге. Они находят приют в деревне на берегу озера, где живут отшельники, пожелавшие покинуть цивилизованный мир. Все бы ничего, но деревня полна странных явлений, в которых очень непросто разобраться. А еще спасенные понимают, что им грозит другая опасность, ведь само время противостоит им. Продолжение приключений героев повести «Побочный эффект».

Обитатели деревни

— Никто за нами не торопится, — после завтрака сказал Егор. — Пойдем, осмотримся.

Они вышли из дому. Часы Егора показывали десять утра. День был погожий, жаркий. По деревне распространялся запах дровяного дыма: кто-то топил печь.

— Хороший запах, да, Егор? — сказала Катерина, он кивнул и предложил:

— Давай разделимся. Больше увидеть сможем.

Егор пошел вглубь леса, Катерина двинулась к озеру. Пройдя несколько домов, деревья поредели, блеснула водная гладь, скоро лес расступился, и Катерина вышла на взгорок с невысоким обрывом, откуда озеро было видно как на ладони.

На небе ни облачка, озеро спокойное, полный штиль, кромка леса видна по другую его сторону. Кругом тишина, лишь где-то дробно стучит дятел. Катерина прислушалась: кроме дятла было слышно лёгкое журчание воды. Присмотревшись внимательнее, она увидела правее место впадения в озеро то ли небольшой речки, то ли крупного ручья.

Катерина отыскала место для спуска, сошла к берегу, огляделась. Узкая песчаная отмель, не видно ни мостков, скажем, для полоскания белья, ни лодок. Берег был пуст, словно рядом не было никакой деревни. Ручей журчал громче.

И безоблачно было небо над озером, и не было слышно ни шума мотора, и не видно ни самолетов, ничего. Неужели их не пытались искать? Не может этого быть.

Катерина прошлась под обрывом по песчаной кромке, подобрала небольшой плоский камушек, размахнулась и пустила по гладкой воде «блинчик». Получилось ловко, целых 15 скачков. Искупаться, что ли, подумала Катерина, но вспомнила, что где-то там, на дне озера, остался Антон, пилот вертолета и сразу передумала.

Сверху раздался женский голос:

— Сынок, ты зачем здесь?

В ответ послышалось невнятное бормотание.

— Нешто не знаешь, что к озеру ходить не надо?

На этот раз ответил густой баритон:

— Ну, ма…

— Пойдем, пойдем, не упрямься. Отец узнает, осерчает.

Ага, подумала Катерина. К озеру, почему-то, ходить нельзя.

Она выждала время, давая говорящим уйти, и осторожно пошла назад, с неудовольствием рассматривая свои следы на песке. Поднялась на обрыв и тут же столкнулась с человеком.

Это был детина неопределенного возраста, здоровенный, широкий в плечах. Выглядел он словно иллюстрация к труду Дарвина об эволюции видов: было очень похоже, что именно он и произошел от обезьяны. Лоб у детины был низкий, лицо плоское, широкое, глаза сидели глубоко. Пол лица закрывала борода с усами. Брови тоже были косматые, густые, нависая над глазами, отчего те казались еще меньше. Одет он был под стать уже виденным жителям деревни: на нем была рубаха до колен, широкие портки и лапти, самые настоящие, сплетенные то ли из прутьев, то ли из коры и подвязанные тесьмой поверх онучей, намотанных на ногу из светлой плотной ткани. Завершала образ истинного крестьянина шапка из войлока, которую детина тут же и снял.

— Доброго здоровьица, — сказал детина густым голосом, но не тем, что совсем недавно слышала Катерина.

— И вам не болеть, — кивнула она. Борода детины деформировалась, отчего Катерина поняла, что он улыбается и тот представился:

— Матвей меня зовут.

— Катерина, — Катерина слегка присела, изображая книксен.

— У нас к озеру ходить не полагается. — Матвей водрузил шапку на место и снова улыбнулся.

— А почему не полагается?

— Брат Прохор, верно, после объяснит.

— Но я же не знала, что не полагается, — Катерина тоже улыбнулась. Детина обрадовался и обшарил Катерину взглядом с ног до головы, совсем как Прохор. Что у них тут, с женским полом напряжёнка, что ли, подумала Катерина и намерилась пройти мимо Матвея, на что он посторонился и пошел рядом.

— Нравится тебе у нас? — спросил он. Катерина покосилась на него и уклончиво кивнула:

— Симпатично. Туристов много заезжает?

— Как? — Матвей потерялся — слово «туристы» ему, вероятно, не было знакомо. Катерина решила не отступать:

— Ну, таких, как я и мой муж.

— Муж? — переспросил Матвей, и Катерина поняла, что эта информация ему не понравилась.

— Да. Так много таких?

Матвей недовольно засопел, но ответил:

— Окромя вас нету.

— А называется ваша деревня как? — спокойно и дружелюбно продолжала Катерина. Матвей нехотя прогудел:

— Брат Прохор объяснит…

Он повернул куда-то направо и скоро скрылся за деревьями.

Катерина еще побродила по пустой деревне — за все это время ей больше никто из жителей не попался — и вернулась домой, без труда найдя выделенный им дом.

Егора не было и Катерина решила разогреть остатки утренней курицы. Впрочем, на кухне она обнаружила еще одну корзинку, в которой оказалась свежая рыба, россыпь грибов и картошка. Ага, рыбу в озере они все же ловят…

На кухне кроме прочего имелся и самовар. Катерина рассмотрела его внимательнее и по чеканке определила, что это истинное изделие тульских мастеров, сделанное в 1946 году, и отмеченное пятью медалями. В инструкции по пользованию печью было показано, что для растопки самовара в печи есть специальное отверстие для его трубы. Что ж, горячая вода кроме чаепития всегда пригодится, поэтому Катерина решила воспользоваться изделием туляков, но для начала было необходимо наполнить его водой. В кадушке, что стояла в сенях под деревянной крышкой, воды оставалось совсем немного и Катерина, разыскав вполне современное оцинкованное ведро, отправилась за водой.

Выйдя из дому, она поставила ведро на пень, стоявший напротив их дома, и осмотрелась. Она вспомнила, что к озеру у местных жителей ходить не полагается, и для начала, подхватив ведро с пня, прошлась по улице в надежде найти колодец, но его не было. И спросить о том, где набрать воды тоже было не у кого: жители деревни упорно не попадались ей на глаза. Она растерянно встала посреди дорожки с ведром, озираясь, как из-за дерева вышел глыбоподобный Матвей с явным намерением пригодиться.

— Матвей! — обрадовалась Катерина. — А где у вас берут воду?

Среди зарослей волос на лице Матвея блеснули зубы — он улыбался. Подойдя к Катерине, он бесцеремонно вырвал у нее из руки ведро и бойко двинулся куда-то по дорожке. Катерина пошла за ним.

Место, где располагалась деревня, имела небольшой наклон, сходящий к озеру. Матвей вел Катерину вверх по склону. Они миновали несколько домов и, наконец, пришли к деревянной беседке, как сначала показалось Катерине. Приблизившись вслед за Матвеем, она увидела посередине деревянного настила довольно широкий бассейн, где бойко текла вода. Вероятно, это и был источник, который впадал в озеро.

— Ключ, — пояснил Матвей и зачерпнул ведерком воду. Не говоря ни слова больше, он поволок ведро обратно. Катерина шла за ним, попутно отметив, что шел грузный Матвей довольно быстро, при этом не расплескивая ни капли воды.

Дотащив ведро до дома с изображением ладони, он поставил его на пороге и, обернувшись, снова блеснул зубами из-под бороды. И немедленно ушел прочь.

Катерина внесла ведро в сени, разулась и после этого вошла в кухню. Теперь можно было приниматься за дело.

…Выйдя из дому, Егор осмотрелся и пошел по дорожке, бегущей мимо хаток, направо. Через пять домов он оказался на перекрестке и снова повернул направо, в лес, дальше от берега озера. Идти пришлось не долго: скоро дома закончились и он увидел несколько строений, так же вкопанных в землю, но более обширных. Здесь уже кипела жизнь: мужичок катил тележку, на которой стояла бочка, баба в подвязанной по-рабочему косынке тащила корзинку и скрылась в одном из домов. Из приоткрытой двери до Егора донесся какой-то мерный шум. Да у них тут, никак, производство налажено, подумал он и решил проверить, что внутри.

Егор подошел к строению, в котором только что скрылась женщина, сошел на три ступеньки вниз и толкнул дверь. На него обрушился птичий гвалт. Это был птичник: в помещении рядами в три яруса стояли клетки с курами, вокруг сновали женщины, одетые в одинаковые халаты синего цвета. Одна из них, средних лет, прошла было мимо Егора, покосившись на него, но остановилась и спросила:

— Чего тебе? Аль заблудился?

— Да вот, любопытно стало, решил посмотреть, что у вас тут, — ничуть не лукавя, ответит Егор. Тетка пожала плечами:

— Ну смотри, не жалко.

— Вас как звать-то? — решив не отпускать тетку, спросил Егор. Та внимательно его осмотрела и ответила:

— Агафья. А ты, нешто, из новеньких?

— Из них. Егор я. А у вас тут широко дело поставлено!

— А то, — согласилась Агафья. — Знамо дело, работаем, куры у нас, гуси.

Где-то в глубине птичника заорал петух.

— А что, и коровы есть?

— И коровы, и телки́, — деловито кивнула Агафья.

— Получается, это у вас колхоз?

Агафья сморщилась, будто от зубной боли и с достоинством ответила:

— Никакой не колхоз, а коллективное хозяйство!

— Так это, вроде, одно и то же, — удивился Егор, но Агафья стояла на своем:

— Ничего не знаю, колхозов не держим, хозяйство у нас.

Агафья удалилась, а Егор вышел наружу.

Еще в двух строениях рядом обнаружился коровник и свинарник. Здесь с ним никто в разговор вступить не пожелал, сославшись на занятость. Ловя на себе любопытные взгляды, Егор истолковал это так: его либо опасались, либо людям было велено держать язык за зубами.

Егор отправился дальше. Больше на территории деревни подсобных хозяйств он не обнаружил и решил пойти по хорошо проторенной тропинке, которая вела прочь из деревни. Пришлось идти довольно долго и Егор взмок. Потом он заметил присутствие гнуса — вокруг него вилась мошка́ вместе с комарами. Пришлось постоянно отмахиваться, чтобы не быть искусанным. Он уже начал сомневаться, что идет правильной дорогой, как лес поредел и Егор вышел к еще одному озеру. Оно было совсем небольшим, кроме того, и здесь по берегам обнаружились строения-землянки. Внимание Егора привлек дядька лет сорока: он стоял на деревянных мостках, ведущих с берега, и то и дело взмахивал каким-то предметом над головой. Он тоже был одет в синий халат, как у птичниц, кроме того, на нем были резиновые сапоги. Егор подошел к мосткам и поздоровался:

— Здравствуйте! Меня зовут Егор. Я из новеньких.

Мужчина вздрогнул, оборачиваясь, но отвечать не спешил, вероятно, раздумывая, надо ли вступать в разговор.

— Да вы не бойтесь, — поспешил заверить его Егор. — Хожу вот, знакомлюсь с вашим хозяйством.

— Ну так и знакомься, — пожал плечами дядька. В руке он держал фанерку с ручкой, рядом стояло ведерко с водой. Дядька резко взмахнул фанеркой над головой, отчего к ней немедленно прилипли с десяток-другой комаров и мошки. Дядька счистил всю эту массу в ведро ножом, который держал в другой руке. Затем окунул фанерку в воду озерца и снова взмахнул ею в воздухе.

— А что вы делаете? — не смог не задать вопрос Егор. Дядька покосился на него, стрельнул глазами по сторонам — никого кроме них поблизости не было — и ответил:

— Мошку́ собираю, аль не видно?

— А зачем она вам? — Егор отмахивался от гнуса, дядьку же они не трогали, лишь вились рядом. Дядька снова счистил мошкару в ведро, отложил нож и фанерку на мостик, а сам взял ведро, в которое собирал летающих тварей, размахнулся и выплеснул в озеро. То место, куда попала вода, словно вскипело: озерная рыба кинулась за кормом, устроив толкотню. Дядька посмотрел на Егора и спросил:

— Ну, теперь понятно?

— Понятно, — улыбнулся Егор, стараясь выглядеть дружелюбным и придурковатым. — Вы тут рыбу разводите?

— Разводим, — кивнул дядька — он уже глядел на Егора не так настороженно.

— Не голодаете, стало быть, — удовлетворительно сказал Егор. Дядька хмыкнул:

— Да уж не в Африке, поди.

— И лошадей держите?

— На кой они? — пренебрежительно пожал плечами дядька. — У нас тут ездить особо некуда. Самоходом всюду добираемся. Это у вас там, сказывают, ходить скоро разучатся. Все на машинах разъезжают. Дышать нечем! А тут благодать.

— Стало быть, нравится вам тут? — осторожно поинтересовался Егор.

— А то! — гордо ответил дядька. — Живем хорошо, как у Христа за пазухой. Все у нас есть. Летом-осенью поработаем, зимой на печке лежим, бока греем.

— И что же, совсем не тянет посмотреть, как люди в мире живут?

— Чего на них смотреть? — удивился дядька. Он еще раз осторожно оглянулся, проверяя, нет ли кого поблизости, и полушепотом спросил: — А правду говорят, что у вас там мужики с мужиками жить стали, да и бабы с бабами, а детей в пробирках выращивают?

— Не без этого, — развел руками Егор и вздохнул для верности, решив во всем соглашаться. Дядька захохотал, взявшись за бока.

— Вот охламоны! — отсмеявшись, сказал он и вытер рукавом заслезившиеся глаза. — И верно ведь, отступились от бога — пиши пропало!

Тут из ближайшего дома вышла молодая женщина, да и рявкнула на дядьку:

— Ты чего там ржешь как мерин?! С прокормом всё, что ли?

На Егора она даже не посмотрела. Дядька сделал серьезное лицо, и ответил:

— Да тут вот человек заблудился, надо же дорогу показать…

— Показал и ладно. Работать давай!

Женщина ушла, а дядька вздохнул, макнул фанерку в воду и снова взмахнул ею над головой. В фанерку тут же с еле слышным стуком врезался гнус.

— Ступай-ка, мне работать надо, — сердито сказал дядька и принялся счищать добычу с фанерки в ведро.

Егор вернулся через несколько часов, когда Катерина приготовила и обед, и ужин. Он вошел усталый и даже не разулся.

— Егор, — окликнула его Катерина, указав на обувь. Он негромко выругался, скинул прямо за дверь в сени кроссовки и тут же на кухне присел на скамью напротив печи.

— Что случилось? — спросила Катерина, садясь рядом.

— Партизаны, мать их… — сказал Егор.

— Объясни толком!

— Сейчас, дай дух перевести. — Егор устало прислонился к стене взмокшей спиной, провел по блестящему от пота лбу тыльной стороной ладони.

— От тебя смердит, как от жеребца на финише, — фыркнула Катерина. — Иди в средневековый душ.

Она сходила в спальню, отыскала полотенце побольше и дала Егору.

Через десять минут Егор вернулся.

— Вот черт, — с удовольствием утираясь, сказал Егор, — даже легче стало… Правда, вместо мыла там какая-то жижа, но мылится очень неплохо.

Катерина спросила:

— Так что стряслось? Где ты был?

— Давно я так долго не ходил пешком, — покачал головой Егор. — 15 километров, наверное, прошел.

И Егор рассказал, где был и что видел.

–…такая вот обстановка по периметру, — закончил Егор.

— Так вот где они рыбу ловят. На озере ни лодки, никого вообще нет, — сказала Катерина.

— Зато на другом целое рыбохозяйство налажено. А еще я бортника встретил…

— Это еще кто?

— Эх, темнота, Катерина! — хихикнул Егор. — Так сборщик дикого меда называется. Я, кстати, слово это от него и узнал. Раньше думал, что так изготовитель бочек называется.

— Но его ты разговорил, бортника этого?

— Нет. Неразговорчив он оказался. Говорю же, не велено им с нами болтать.

— Кем не велено?

— Думаю, Прохором этим. Кем же еще? Он у них тут за главного… Короче, сунулся я дальше в лес, но нарвался на охрану. Такие же ребята сидят себе, что в тот раз нас с тобой приняли, периметр стерегут. Вежливо меня завернули, сказали, что в лесу дикие звери имеются. Я спорить не стал, попробовал с другой стороны пройти, но и там меня остановили. Попросили поворачивать назад, сказали, что не велено никого выпускать. Так что дикие звери, думаю, ни при чем. А ты что высмотрела?

Конец ознакомительного фрагмента.