И зачем мне такая жизнь?
Я же тут жениться собрался! Поехал на одной машине с товарищами, а невеста моя с мамашами поехали на другой. А товарищи меня поддерживают, да мы останавливаемся через каждый километр, наливаем.
А когда еще вот так выпьешь? А я сам себя уже не понимаю. Мне и страшно и охота, и мысли вдруг такие, а что если Анжела страстная женщина и я не смогу? А если наоборот, бесстрастная? Как с ней жить?
Да мне плакать охота, а мужики тоже чуть не рыдают, бояться, что я потеряю себя. Стану безвольным, малодушным, безгласным. Буду домой бежать после работы, таскаться с половиками, с мусорными ведрами. Буду за веники хвататься, за швабры, размахивать молотком и зубилом.
А они в это время на закаты будут смотреть, на летящие по небу облака…
— Нам тебя очень, очень будет не хватать, — говорит Генка и обнимает меня, как брата родного.
— Да я с вами буду, мужики, — смеюсь я.
— Валерка! — падает мне на грудь Николай Фомич. — Мы рады за тебя, рады! Только ты не забывай про нас…
— Да как же я забуду? — говорю я.
— Через два часа, — торжественно объявляет Миха, — наш верный друг и надежный товарищ Валерий Прохуддинов вступит в законный брак. Что сказать на это? — он обвел всех нас взглядом. — Любовь. Любовь, которая внезапно приходит и так же внезапно уходит, но товарищи всегда остаются, не смотря ни на что. Так выпьем же за нашу дружбу, которая никогда не заканчивается. Никогда не говорит, нет, не могу, в другой раз. Она всегда говорит да! Я могу! И именно сейчас, когда тебе нужно, — он посмотрел на нас влажными от слез глазами и продолжил. — Вот она, настоящая мужская дружба, которую ничто не заменит.
— Давайте мужики! — подхватил Гошка. — За дружбу за нашу!
Отъехали мы еще километр, снова вышли из машины, налили.
— Сегодня, — торжественно начал Николай Фомич, — трудно представить жизнь человека без семьи. Семья нужна, — он посмотрел на нас с печалью, — и, прежде всего, она нужна нам, иначе как жить? Как самому зашить штаны, когда я даже не могу вдеть нитку в иголку? Как самому сварить борщ? — тут он задумался, глядя куда-то вдаль. — Даже если бы мы умели все это, у нас все равно не хватило бы ни сил, ни терпения, поэтому выпьем за женщин. За сильных, добрых, терпеливых женщин. За наших матерей, которые всегда нас поддерживают, всегда зовут обратно домой.
— Давайте мужики! — подхватил Гошка. — За матерей за наших!
Отъехали мы еще километр, снова вышли, налили.
— В этот прекрасный день, — говорит Генка, — хочется верить в самое лучшее для нашего друга Валеры, — он чуть не прослезился. — Чтобы мы могли в любой момент придти к нему домой, выпить, поговорить, и может быть, даже остаться ночевать…
— Да всегда, пожалуйста! — тут же говорю я. — Приходите, ночуйте!
— Да куда мы пойдем? — вздыхает Генка. — Нас разве жены отпустят?
— Ну, тогда я к вам буду ходить, — радостно говорю я. — А что? Что Анжела одна не переночует?
— Да конечно переночует! — говорит Миха. — Только потом она неделю разговаривать не будет, заберется в твой шкаф, повыкинет все на помойку, иди, ищи потом, отбирай у соседей…
— Вот здрасьте! — удивляюсь я, а я вообще такого не ожидал.
— Я так до сих пор пассатижи найти не могу, — жалуется Колька, — фонарик свой увидел у соседа из второго подъезда!
— Да ты что? — удивляемся мы.
— Да! — говорит Колька. — Иду как-то с работы, и он мне навстречу. Я смотрю, а у него фонарик мой висит через плечо…
— Ну, надо же! — еще больше удивляемся мы.
— Оказывается, он нашел его на помойке и был несказанно рад, — говорит Колька, — так я смотрю на нем и рубашка моя и брюки…
— Вот новости! — говорю я, а мне как-то тревожно в груди.
— Давайте выпьем, — торжественно говорит Миха. — Выпьем за Валеру! За то, чтобы он никогда не встречал людей, расхаживающих в его вещах!
— Давайте мужики! — подхватил Гошка. — За Валеру!
— Так он такой радостный был, — смеется Колька, — и размер говорит, подошел и цвет.… А я смотрю на нем и ремень мой новый, который мне мама подарила на день рождение…
— Так надо было снять! — говорю я, а мне вообще нехорошо.
Я тут же представил себя. Как я иду после работы домой и вдруг вижу, как моя рубашка в тонкую голубую полосочку валяется на помойке вся в картофельных очистках и с ней рядом штаны, облитые помоями. Да у меня в груди закололо, застучало в висках.
Я-то жениться собрался и для чего? Чтобы вещи на помойке искать? Фонарик отбирать у соседа? Выпили мы, обнялись, отъехали еще километр, вышли. А мне плакать охота.
— Валерка! — говорит Тимофей Михалыч. — Ты принял смелое решение и это решение на всю жизнь, Валера! — он прижал меня к себе. — Теперь ты будешь думать о том, как незаметно уйти из дома и также незаметно вернуться… Ты будешь искать надежные места, чтобы спрятать туда свои деньги, но знай! — тут он возвысил голос. — Таких мест очень мало, — он крепко сжал меня в своих объятьях и с надрывом продолжил. — Помни, Валера, мы с тобой рядом, можешь прятать у нас…
— Да! — тут же согласились остальные товарищи.
— Я что-то не совсем понимаю, — говорю я. — Я что же, от жены буду деньги прятать?
— Да! — радостно восклицает Тимофей Михалыч. — И уже сегодня, сейчас ты должен найти книгу, которую Анжела никогда не станет читать. Это может быть справочник электрика, токаря, газоэлектросварщика…
— Пятиязычный словарь лингвистических терминов, — подхватывает Гошка.
— Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, — добавляет Генка.
— Этимологический словарь Фасмера, — заявляет Миха.
Я смотрю на них и не пойму, откуда такой набор слов? Да у меня вообще голова кругом, перед глазами туман.
— Я не смогу, — говорю я в полной растерянности, а мне вообще непонятно. Как? Как они такое читают?
— Главное начать, — говорит Тимофей Михалыч. — Ты сам потом поймешь, как это прекрасно!
— Давайте выпьем, — предлагает Николай Фомич. — За хорошие книги, за справочники, за энциклопедические словари!
— Давайте мужики! — подхватил Гошка. — За словари!
А я уже не знаю, хочу ли я жениться? Для чего? Чтобы деньги прятать? Чтобы книги читать, энциклопедии? Да мне вообще нехорошо! Я уже себя потерял, и как в этот Загс ехать, когда я не понимаю зачем?
— Мужики, — говорю я, — а может нам не ехать в Загс?
— Так, а давайте в лес поедем, — тут же говорит Колька. — Там, наверное, цветок расцвел красный, заодно и посмотрим.
— А мы разве не в лес ехали? — удивляются товарищи. — Так, а давайте на наше любимое место, может там и грибы уже есть, дожди-то какие шли….
Выпили мы за словари и поехали в лес. И так спокойно мне стало, так хорошо! Не надо ничего сочинять, придумывать, деньги куда-то прятать… Вещи все на месте, никто в них по улице не разгуливает…
И зачем мне такая жизнь?
