Вернуть любой ценой

Виктория Волкова

— Ты же мой папа! Я видел тебя на фотографии! Мне бабушка показывала. Я знал, знал, что ты приедешь! Папочка! — радостно вскрикивает ребенок. Тянется ко мне ручонками. И весь мир переворачивается в одно мгновение. — Мальчик мой хороший, — порывисто прижимаю сына к себе. И не могу отпустить. Никогда. Никому его не отдам. — Собирайся, Лиза. Мы уезжаем, — велю его матери. — Витя, погоди… — Нет, милая, — отрезаю коротко. — Я три года ждал. Достаточно. У тебя пять минут на сборы. — А если… — Уедем без тебя.

Глава 1

Глава 1

Три года спустя

Ностальгия. Именно ей я обязан своим приездом в Шанск. Новый Мерс тихо скользит по заснеженным улицам. Затемненные стекла скрывают меня от любопытных глаз. Сколько раз я приезжаю сюда за сто с лишним километров. Медленно катаюсь по улицам. Разглядываю дома и людей, спешащих по своим делам. Меня тут никто не ждет. Только родители. И прежде чем заехать к ним, я проезжаю по маленькому провинциальному городку. И словно заново начинаю дышать.

Вон здание роддома, где я работал. Покрасили его, что ли? Или это свет так падает. А дальше, на главной площади елка, уже украшенная к празднику. Вон Дрозд спешит по улице и что-то выговаривает Ларке. А та только отмахивается и даже замедляет шаг, пытаясь разглядеть машину и водителя.

Фигушки, Лара. Фигушки!

Я все предусмотрел заранее. Даже на лоб бейсболку надвинул.

Сворачиваю в первый попавшийся переулок. И выезжаю к дому Морозова. И притормаживаю около ворот.

Во дворе громко лает собака. Слышатся детские голоса. Лерин смех и громкий голос Тимы. Зайти, что ли?

Но повинуясь неведомой силе, жму на газ. Тачка пробуксовывает в снегу, а потом срывается с места. Сворачиваю в наш переулок и останавливаюсь, не доехав до родительского дома несколько метров.

Какая-то фура перегородила дорогу. Люди таскают вещи.

— Пять минут, мужик. И отъеду, — просит водитель.

— Может помочь? — интересуюсь небрежно.

— Да мы сами уже управились. Почти все перетаскали.

Люди незнакомые. Наверно, только в наш город переехали.

Выключив движок, кладу затылок на изголовье. Уже собираюсь прикрыть глаза, но взгляд по привычке устремляется к нашему дому. Даже отсюда видны высокие кованные ворота, поставленные моими стараниями. А прямо под ними стоит припаркованный древний Рэндж Столетова. Даже улицу всю перегородил. Странно. На Богдана это не похоже. Уважаемый человек. Доверенное лицо олигарха. И старая колымага. Не стремно?

Интересно, за каким фигом Дан приехал к моим родителям? Раньше они почти не общались. И уд точно в гости к друг другу никогда не ходили.

Не задумываясь, порывисто щелкаю замком. Открыв дверцу, выскакиваю наружу. И сам шалею от морозного воздуха и собственной прыти. Вон как на меня Столетовская тачка подействовала. Сразу в башке мелькают картинки, как мы гоняли на этом старом тарантасе на рыбалку. И чувствовали себя неимоверно крутыми. Как ездили на танцы и могли снять любую девчонку. Инормака придавала нам значимость в глазах подружек, да и в своих собственных.

«Эх, было времечко! Уже не вернешь». — думаю тоскливо.

Оглядываюсь, желая убедиться, что фура еще не уехала.

Люди что-то таскают, а я медленно бреду к дому. Лед кругом. Тут упасть и переломать ноги — плевое дело.

И вздрагиваю от приглушенного лязга распахнувшийся калитки. Первым на улицу выходит отец. Очень довольный. Даже отсюда вижу, как он улыбается.

— Аккуратно, Даня. Возьми маму за руку, — предостерегает кого-то.

«Дурдом какой-то, — успеваю мысленно усмехнуться. — Столетов ходит к моим с мамой. За ручку?»

— Дедушка! Смотри как я умею! — раздается счастливый детский голос. И на улицу со двора вылетает мальчишка лет трех. Как когда-то и я, катится на ногах по скользкому тротуару и врезается в моего отца. А тот, смеясь от счастья, подхватывает ребенка на руки.

Сюр какой-то! У нас даже у дальних родственников нет детей, кто мог бы называть Петра Торганова дедом.

— Мама! — тянет ручки ребенок к калитке. Отец что-то шепчет в маленькое ушко, как и мне когда-то.

Идет твоя мама.

И действительно почти сразу на улицу, кутаясь в старый пуховик, выходит моя мама. А следом Лиза Столетова. Деловито щелкает пультом сигнализации и старенький Рэндж отвечает ей слабым писком.

— Все, Данечка, прощайся с дедушкой и бабушкой, — громко заявляет она.

А у меня кровь стынет в жилах. И кулаки сжимаются инстинктивно.

Вот же сука…Ничего не сказала! Но с нее станется. Редкая гадина.

Переминаюсь на ватных ногах. Сглатываю вязкий ком, перекрывший горло. И наблюдая, как привычно малыш целует моих родителей, задыхаюсь от гнева. И эти туда же.

Наверняка и друзья в курсе.

Только кого из них можно назвать близкими? Предатели, твою мать. Все до единого.

«Интересно, где они живут?» — думаю, наблюдая, как Лиза усаживает ребенка в детское автокресло. Что-то поправляет заботливо. А потом обнимает по очереди моих стариков.

Нормальная ситуация, твою мать!

В глазах темнеет от охватившей ярости. Стоит только представить… Мой сын. Единственный. И даже не знает меня.

Лиза, стерва ты эдакая. Да как ты могла?

У меня нет никаких иллюзий по отношению к этой женщине. Мелкая дрянь, не гнушающаяся ни чем. Редкая гнусь. Таких еще поискать надо. Теперь понятно кто настроил против меня Дана и Морозова. С этой станется.

Стискиваю зубы, стараясь не заорать.

Ничего. Разберемся. Вообще не вопрос. Ребенок мой. Или эта дрянь наплела с три короба моим родителям. А мне на глаза показаться не посмела. Видимо придумала душещипательную историю о злом Вите Торганове, обидевшем бедную крошку.

«Еще и надругался, скотина», — усмехаюсь криво. И неожиданно вспоминаю, как маленькая дрянь сама пришла ко мне в спальню. А я воспользовался. Смысл отказываться, когда предлагают?

Бездумно пялюсь на сигнальные огни Ренджа и даже не знаю, как поступить. Ворваться в дом и серьезно поговорить с родителями. Или…

— Эй, братан, — окликает меня водитель фуры. — Я уже отъехал. Можешь проезжать.

— Спасибо, — киваю на автомате.

На окоченевших ногах бегу к мерсу и, усевшись за руль, пристраиваюсь сзади Столетовского корыта.

«Интересно, куда ты катишь, девочка моя?» — ощерившись, цежу себе под нос. И как только машина устремляется к небольшому мостику через речку-вонючку, делаю обходной маневр. Лиза не должна меня заметить раньше времени.

Сюрприз будет, девочка! Большой сюрприз.

Ухожу немного в сторону. Проезжаю по насыпи и сворачиваю в соседний квартал. Из меня сыщик так себе. Но свой родной город я знаю как облупленный. И где проходные дворы еще не забыл.

В Столетовский переулок я приезжаю чуть раньше Лизаветы. И занимаю позицию рядом с соседним давно заброшенным домом.

Интересно, кто собственник? Может выкупить? Клинику построить…

«Рядом со Столетовыми? Да не дай бог!» — в панике откликается внутренний голос.

Мотаю головой, пытаясь понять, что предпринять дальше. Перехватить вероломную гадину около тачки? Забрать ребенка и уехать?

«Малыш может испугаться», — останавливаю внутреннего стратега. И чуть не пропускаю тот момент, когда открывается окно Рэнджа и щелкает сигнализация. Ворота медленно разъезжаются в разные стороны.

Рэндж пробуксовывает. Видимо, неопытный водитель неправильно переключил передачи.

«Коза. Сначала ездить научись, — думаю, не скрывая пренебрежения. — Рискуешь моим ребенком».

Дожидаюсь, когда машина заезжает внутрь. Ворота закрываются. И быстро выхожу из машины. Времени у меня не так много.

Осторожно вхожу в соседний двор. Морщась, огибаю старый заброшенный дом. Сколько лет прошло, как мы мальчишками носились тут. Ничего не изменилось.

Оказавшись в дальнем углу участка, быстро перепрыгиваю через забор. И нос к носу сталкиваюсь со старым ротвейлером Столетовых.

— Привет, Зеро, — улыбаюсь полуслепому псу. Тот медленно обнюхивает меня и радостно виляет хвостом. — Твою мать, братан, — смаргивая слезы, обнимаю лобастую башку. — Ты узнал меня, старый хрыч.

Зеро трется боком об мои штаны, пытаясь всем видом показать как счастлив.

— Мне пора, — треплю его за холку и на всех парах устремляюсь к дому.

Лишь на пороге останавливаюсь на минуту. Прислушиваюсь.

— Даня, перестань баловаться. Снимай куртку, потом ботинки и штаны, — слышится строгий голос Лизаветы.

— Мама, а я хочу к дедушке и бабушке, — откликается малыш тоненьким голоском. — Можно я завтра у них останусь ночевать?

— Завтра приедет Антошка с родителями. И маленькая Анхелия. Ты же захочешь с ними поиграть.

«Антошка и Анхелия? — мысленно вскидываюсь я. — Кажется, так зовут детей Богдана. Завтра приезжают вместе с родителями? Похоже у меня выбора нет, — вздыхаю я, открывая дверь. — Остается только один шанс. И я им воспользуюсь. Сейчас».

— Добрый вечер, — вхожу в узкий небольшой коридорчик. И сразу застываю на месте.

На небольшом стульчике сидит моя точная копия. Болтает ногами и смотрит на меня большущими голубыми глазами. Это потом они потускнеют и станут серыми. Как у меня.

— Привет, — охает Лиза. Кидается к сыну. Но я успеваю первым сделать шаг к ребенку. Загородить спиной. И не обращая внимания на перепуганную мамашу, сажусь на корточки рядом с детским стульчиком.

— Здравствуй, малыш, — улыбаюсь, стараясь казаться спокойным. А у самого сбивается дыхание и сердце выскакивает из груди. — Знаешь, кто я?

— Конечно, — радостно кивает мне сын. — Ты же мой папа! Я видел тебя на фотографии! Мне бабушка Лида показывала. Я знал, знал, что ты приедешь за мной! Папочка!

Малыш тянется ко мне ручонками. И весь мир переворачивается в одно мгновение. Смаргивая слезы, порывисто подхватываю сына на руки. Прижимаю к себе маленькое тельце и чувствую, как бьется сердечко такого родного, главного человека.

— Мальчик мой хороший, — глажу ребенка по голове, по спине. Целую в щеку. И не могу отпустить. Никогда. Никому его не отдам.

— Собирайся, Лиза, — киваю вероломной дряни, лишившей меня сына. — Мы уезжаем.

— Витя, — всхлипывает она. Смотрит с ужасом и выдавливает с трудом. — Погоди…

— Нет, милая, — отрезаю коротко. — Я три года ждал. Слишком большой срок. Даю тебе пять минут на сборы.

— А если… — пытается поспорить она.

— Уедем без тебя, — равнодушно пожимаю плечами.