Сводные. Любовь против ветра

Виктория Пономарёва (2024)

— Колючая, как ёж, — прошипел он, глядя мне прямо в глаза со всей ненавистью. — Надутый, как пузырь, — ответила я со свойственной взаимностью. — Всегда мечтал о сестре, но не думал, что они могут быть такими несносными стервами. — Сожалею, что ты разочарован. *** Он появился из ниоткуда, и с первой секунды знакомства мы стали с ним соперниками в гонках. Высокомерный, напыщенный индюк, который думает, что все девчонки должны лежать у его ног, но со мной это не прокатит. Но, когда я узнаю, что мы вынуждены жить под одной крышей в качестве сводных брата и сестры, я решила, что сделаю его жизнь невыносимой. Вот только я не рассчитывала, что в мои планы вмешаются чувства…

Глава 11

Домой я вернулась почти в десять вечера — уложилась в срок. Обняла папу, которого застала во дворе, разговаривающим по телефону, и он с трепетом поцеловал меня в макушку, как всегда любил делать. Жестом указал мне на дом, и я послушно пошла к входной двери. В окнах кухни горел свет, и видна была женская фигура, эмоционально размахивающая руками. Наверно мачеха спорит с Матвеем. А с кем ещё? Ведь его мотоцикл уже стоит в гараже, значит, он вернулся с гонок. О том, что он был там, я поняла по слою пыли на его двухколёсном транспорте.

Почти бесшумно войдя в дом, я поняла, что мои догадки оказались верны: мачеха о чём-то спорила с моим сводным братом, и их реплики, которые я успела уловить, показались мне занятными:

— Мить, ты ведь знаешь, что между нашими семьями существует договор, — повышенным тоном голосила Татьяна Владимировна. — И ты не можешь просто так подвозить до дома малознакомых девушек, да ещё и щебетать с ними по телефону. Могут поползти сухи.

— И что мне до этих слухов? — Матвей явно разговаривал с набитым ртом. — У вас своя договорённость, у нас с Яной — своя.

— Между вами глупости, а не договор. Вы ещё дети и слишком халатно относитесь к своим обязанностям.

— Мам, мне уже двадцать три года. Я окончил престижный ВУЗ и сейчас наследую дело своего отца, которым до этого момента занималась ты. И судя по тому, что творится уже в моей компании, халатность — это именно про тебя.

— Я старалась, как могла, — голос мачехи утих. — Ты же знаешь, что я ни черта не понимаю в этом бизнесе. Илья, как мог, помогал мне, но ты должен понимать, что у него куча своих дел.

— Знаю, мам, — Матвей устало вздохнул. — Пожалуйста, не переживай обо мне. Я знаю, что делаю, и выполню каждую просьбу своего отца. Не лечи, прошу. А сейчас мне нужно идти. Я обещал Илье Сергеевичу…

Но он не успел договорить, так как на кухню вошла я. Татьяна Владимировна сразу отвернулось, но мне показалось, будто она плакала. А Матвей стоял среди кухни, держа в руках огромный кусок ещё дымящейся шарлотки, и с пренебрежением смотрел на меня.

— Ты где была? — строго спросил он. Он был одет в мотоциклетный костюм, значит, на гонках действительно был.

— Ты мне не отец, чтобы задавать такие вопросы, — грубо ответила я ему, вовсе не стесняясь присутствия мачехи.

— Да, но я обещал ему…

— Ты обещал, а я нет, — невозмутимо ответила я и тоже взяла из формы, стоящей на столе, небольшой кусочек яблочного пирога, с вызовом посмотрев на Матвея.

— Опять выпустила свои когти, да? — его глаза гневно сверкнули.

— Дети! — не выдержала Татьяна Владимировна. — Хватит пререкаться! Вы семья или как?

— Или, — еле слышно процедил Матвей.

— Шарлотка восхитительна! — искренне похвалила я мачеху, зная, как ей нравится, когда её стряпню оценивают, и она тут же смягчилась:

— Сейчас будем пить чай.

— Я пас, — бросила я. — Мне нужно принять душ, а это небыстро, вы же знаете.

Я вышла из кухни и только собиралась подняться на второй этаж, как мою талию обхватили сильные руки и прижали меня к стене. Я повернулась и упёрлась взглядом в сводного брата. Он стоял ко мне вплотную, и от его тела исходил жар. Такой, что весь мой кожаный костюм мог расплавиться от его температуры тела. Кусок пирога застрял у меня в горле, а дыхание стало сбивчивым. Матвей склонился к моему уху и тихо заговорил, обжигая своим дыханием мою шею:

— Больше никогда не сбегай от меня, кошечка, чтобы мне не пришлось краснеть перед твоим отцом за то, что я не знаю, где ты находишься.

Внутри меня кипела злость от его хамского поведения, а кожа покрылась мурашками от его хриплого шёпота. Может ли вообще иметь место такое противоречие в одном человеке, то есть во мне? Понятия не имею. Наверно, может. Одна его рука лежала на моей талии, и в том месте у меня всё горело огнём, а второй Матвей упёрся в стену прямо рядом с моим лицом. И как бы мне не хотелось оттолкнуть его, обласкать парой грубых слов, но я не шевелилась, наслаждаясь запахом Матвея: от него пахло бергамотом, пылью и корицей, которую Татьяна Владимировна всегда добавляла в выпечку.

Когда я училась в школе, мне нравился один парень из параллельного класса. Я буквально по нему сохла, но стеснялась сделать первый шаг, чтобы познакомиться поближе, всегда держалась от него на расстоянии. Но однажды он первый подошёл ко мне, чтобы пригласить в кино. Я ошеломлённо хлопала глазами от удивления, а внутри меня скакала и пищала от восторга маленькая Рита. Когда он помахал передо мной билетами, моё обоняние атаковал запах едкого пота, и я невольно поморщилась, но сходить в кино согласилась. Майский день был жарким, и многие потели, и объект моей симпатии тоже не был исключением. Но в кино он пришёл в той же рубашке и с тем же омерзительным запахом. В эту же минуту мой вечер был испорчен, а влюблённость к этому парню улетучилась из меня со скоростью света. Я кое-как просидела сеанс, а затем, придумав глупую отмазку, уехала домой. Желание встречаться с этим парнем ещё у меня резко отбило.

С тех пор я старалась близко не контактировать с парнями. Мне казалось, что от них всех так пахнет, и я держалась от них на расстоянии. Но запах Матвея был ни с чем не сравним. Он не просто не вызывал приступ тошноты, он манил уткнуться ему в шею и вдыхать, вдыхать, вдыхать…

— Чего застыла? — его голос вернул меня в реальность. — Дар речи потеряла?

Я громко сглотнула кусок, который так и стоял у меня в горле, и протяжно выдохнула. Моё тело всё горело от близости с этим человеком, который смотрел мне в глаза, всё так же нависая надо мной, а я не могла отвести взгляд, напрочь забыв, о чём он вообще мне говорил.

— Ты меня поняла? — вкрадчиво спросил он, и я против воли кивнула.

В этот момент он отошёл от меня, и меня вдруг накрыл озноб. Такой, что мне казалось, будто вот-вот мои зубы застучат друг о друга. И с чего бы это? Без тепла Матвея действительно стало как-то холодно. А он смотрел на меня и усмехался, будто увидел то, что я почувствовала. Вспыхнув от негодования и стыда, я взбежала по лестнице и скрылась за дверьми своей спальни, прильнув к ней спиной. Что это сейчас было? Почему моё тело так отреагировало на этого придурка?

Сердце бешено колотилось, а руки дрожали. Я прошла в ванную, скинула с себя одежду и включила прохладную воду. Встала под душ и закрыла глаза, прокручивая момент близости с Матвеем раз за разом. Я даже нагрубить ему не смогла, а как слабачка кивнула на его дурацкую просьбу о том, чтобы я от него не сбегала. Идиотка. И о чём я только думала? О его запахе? Действительно, дура. Я вылила на губку большую долю своего геля для душа с приторным ароматом малины, чтобы выбить из памяти запах своего сводного брата, который ввёл меня в ступор и, кажется, помогло. Я расслабилась. Выключив воду, я обернулась полотенцем и вернулась в свою комнату. Высушила волосы, нанесла крем на тело и лицо и, переодевшись в пижаму, легла в постель.

Мне вдруг вспомнился разговор Матвея и Татьяны Владимировны на кухне. О каком договоре шла речь? С кем этот договор был заключен? С Матвеем о чём-то договорился папа? И кто такая эта Яна? Партнёр по бизнесу?

Чтобы избавиться от роя непонятных вопросов, я взяла в руки телефон и стала листать новостную ленту на своей странице в соц сети. Светка выложила несколько фотографий с сегодняшней гонки, и она выглядела счастливой. Вот она сидит на мотоцикле, держа в руках шлем, а вот обнимается с Лёшкой. А вот она целует Матвея в щёку. Я долго смотрела на эту фотографию, увеличив её на максимум. Почему-то стало так тоскливо от осознания, что она тоже вдыхала этот его запах и сходила с ума, а потом они, возможно, где-то снова уединились. Я отбросила телефон в сторону, потому что в груди неприятно зажгло. Я с головой накрылась одеялом и попыталась скорее уснуть.