Я лейтенант газетного фронта. Судьбы людей в публикациях разных лет. Профессия – журналист

Виктор Савельев

Книга «Я лейтенант газетного фронта» завершает, условно говоря, «десятитомник» журналиста Виктора Савельева, составленный из его публикаций прошедших лет. Сборник, который вы держите в руках, ведет откровенный разговор о журналистике, миссии коллег – золотых перьев, «кухне» газеты как независимого издания.«Что написано пером, не вырубишь топором!» – кредо и совет автора творческой молодежи.

НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ПАМФЛЕТ

ГУМАНОИДНОЕ ПРАВОСУДИЕ

Заглянем в наше будущее…

— Время последней затяжки закончилось! — сказал конвоир и вырвал изо рта Матвейчикова сигарету. Федор успел лишь заметить, что конвойный робот плохо отрегулирован: пальцы андроида, выглядевшего живым сорокалетним мужчиной, чуть не вырвали с окурком полгубы.

— Хорошенькое начало! — взвопил Федя, пока конвоир вел его в зал суда.

Вид судьи заставил его забыть о боли. В судейском кресле сидел еще один робот-гуманоид, утыканный лампочками и светодиодами на «макушке», которую обычно электронные судьи прикрывали париком! Судебный секретарь вообще была коробкой с экранчиком.

— Требую человеческого правосудия! — похолодел Матвейчиков, тоскливо глядя на мигавшего синими и красными всполохами судью.

— Пункт 351-бис параграфа 7777-214-15 Процессуального уложения, — застрекотал судья, — исключил человеческий фактор из судопроизводства. Впрочем, подсудимый Матвейчиков Федор Антонович (полное досье имеется в деле), в переходный период на гуманоидное правосудие мы можем поменять для вас судебного секретаря на более привычного…

При его словах «коробочка-секретарь» укатила из зала суда на кривых шарнирах, а на ее место уселась волоокая блондинка-робот с пышной синтетической грудью, взбитыми волосами и мини-юбкой, сулящей все радости утех. С трудом оторвав взгляд от ее почти натуральных грудей и вспомнив, что не в борделе сидит, Федор простонал:

— Я имею право требовать суда с присяжными заседателями…

— Экий вы требовательный, — защелкал словами судья и побагровел всеми лампочками. — Но мы выполним этот пункт Процессуального уложения…

Перегородка в зале суда раздвинулась, и десять кибер-«присяжных» выстроились в ряд по правую сторону от судьи, как стенка из игральных автоматов…

— Ради объективности электронного правосудия, — между тем доложила суду блондинка-секретарь, — состав присяжных заседателей подобран с использованием искусственного интеллекта разных конфигураций, в пропорции, исключающей паритет их голосов при голосовании о виновности…

Вконец опечаленный Матвейчиков стал вспоминать, когда же машины так вытеснили людей. Когда его банк увеличил использование искусственного интеллекта при выдаче кредитов? Или когда автомобили стали передвигаться без участия человека, а пилотов авиации заменили роботы? Или когда люди согласились на всеобщую роботизацию и юристами стали андроиды?

— Подсудимый, встаньте! За что вы ударили соседа? — приступил к допросу судья.

— Потому что он свинья! — выкрикнул Федор, боясь, что гуманоиды не дадут договорить и заткнут рот кляпом со стола прокурора.

Кадр из спектакля по пьесе R.U.R. («Россумские универсальные роботы»), написанной Карелом Чапеком в 1920 году.

— Вы хотите сказать, что ваш сосед Плюшин — животное из класса млекопитающие, отряда парнокопытные, подотряда нежвачные, семейства свиньи? — побагровев лампочками от натуги, заговорил судья. — Разве он не человек?

— Не человек он, а кабан толстопузый! Ему уж пятьдесят лет, а напивается до поросячьего визга…

Со стороны «присяжных» зажужжали и закипели кибер-«мозги»: визг свиньи может достичь 115 децибел, свинья пьет 5—10 литров жидкости в сутки… Крайний робот справа, перегреваясь, бубнил:

— Противоречивые показания… противоречивые показания… Свиньи не живут более 15 лет…

— Эта свинья живет, — уверил Федор. — В гости приходит и к женскому полу пристает!

— То есть, покрывает свиноматок? — уточнила в протокол блондинка, секретарь суда, тоже пожужжав электронно-женским мозгом. — Для качественных поросят и повышения плодовитости свиноматки второй раз рекомендуется покрыть свинку другим хряком? Вы это имеете в виду?

— Дура ты! — крикнул Матвейчиков, забыв, что перед ним робот. — Какие к свиньям свиноматки! К моей жене под юбку полез, а я ему в «пятак»! Он копыта и задрал, петух облезлый! В крокодиловых туфлях!

Человекоподобный робот с обликом женщины София, разработанный гонконгской компанией Hanson Robotics, имитирует «эмоции» (нижние кадры из видео-сюжета «Робот София в Астане», июль 2018 года).

Три «присяжных заседателя» — из немодернизированной серии роботов — беспорядочно замигали и задымились, не в силах состыковать воедино петуха, крокодила и свинью, — но их вмиг увезли и заменили на «присяжных» более устойчивой конфигурации.

— Ваша честь, я не дам увести судебное следствие к парнокопытным! — слово взял молчавший до сих пор робот-прокурор. Внешне это был трафаретный для местных судов «гособвинитель а ля Вышинский»: усики, цепкий взгляд из-под круглых очков, проседь на не мнущейся прическе. — Подсудимый прав лишь в одном: его сосед Плюшин, действительно, не совсем человек…

У Федора полезли на лоб глаза, когда из-за борта прокурорского мундира через лоток поползла отпечатанная лента. Трубным голосом гособвинитель зачитал, что в Институте Киберсистем и Искусственного интеллекта соседу заменили опорно-двигательный аппарат двух ног на титановый с бустерами, а пять лет назад сделали операцию по пересадке напечатанного 3-D принтером протеза грудины и восьми ребер. «Таким образом, — закончил речь прокурор, — если принять во внимание шунтированные сосуды, кардиостимулятор на сердце, капроновые запястья, пластмассу, аккумуляторы и механизмы в теле соседа, то Плюшину осталась вживить лишь пару „умных“ протезов на титановых сплавах, чтобы стать полноценным киборгом…»

— Я не знал, что он мутант, — застонал Федор, видя, как багровеют лампочки у судьи и присяжных. — Он, гад, посягнул на самое дорогое для меня…

— Самым дорогим в имуществе подсудимого Матвейчикова, — пропустив «гад», зачитала досье очаровашка-секретарь, — являются подержанный джип и двухкомнатная квартира в резервации для нероботов. К его имуществу также относятся пылесос, стиральная машина, мини-огород возле дома…

— Вам меня не понять, — гордо выпрямился Федор, чувствуя, что терять нечего. — Вы же машины. Не понять вам, как сладко проснуться утром рядом с женщиной, когда ее кожа пахнет молоком. Что вы знаете о том, как она тихо улыбается во сне! Как первый луч из окна ползет по пушку на щеке жены, и ты ревнуешь ее даже к солнечному лучу. Вам не понять, почему в мужчине живет Отелло, когда кто-то тянет лапы к любимой…

— Вы говорите о нематериальном активе? — уточнил судья. — О невещественных объектах по строке 1110 бухгалтерского баланса?

— Нет, я говорю о любви…

— Термин «любовь» отменен как атавизм вышедшей из употребления судебной психологии! — поморщился всей гуттаперчей лица прокурор «Вышинский». — Сдается нам, что вы враг прогресса!

— Все прогрессы — реакционны, если рушится человек! — выкрикнул Федор пришедший на ум стих.

— Это кто сказал? — напрягся судья: было видно, что это обедненная версия робота для районного суда без базы литературных данных.

— Это поэт Андрей Вознесенский написал в прошлом веке, — ожила и заморгала длинными ресницами волоокая блондинка-секретарь, которая, видимо, была модернизирована по базе стихосложения. — Вознесенский внесен в черный список врагов роботизации за строки:

Будь же проклята ты, громада

программированного зверья.

— Позвольте уточнить: поэт был недоволен программным обеспечением зверинцев? — вопрошающе засипел сбоку «присяжный заседатель» с пластиковым лицом Элвиса Пресли, видимо, представитель искусства для масс в коллегии.

— Нет, — подвел черту судья и натянул, наконец, парик на свои лампочки. — Это лирика, предрассудок человеческой мысли. Объявляю перерыв на час для общения подсудимого с адвокатом-человеком. Подсудимый, советую вам перевести ваши показания в нужные алгоритмы гуманоидного правосудия…

В комнате судебного корпуса, куда конвой доставил Федора Матвейчикова для встречи с консультантом, он увидел первого живого человека: адвоката-программиста.

— Батенька, — кинулся тот к Федору, чуть не прослезившись: видно, тоже давно не видел людей. — Умоляю вас, не надо в суде нести человеческого бреда: «ревность-любовь-морковь». Ведь правосудию в век роботов — как в поисковой оптимизации — нужны «ключевые слова», понятные машинам, я их вам напишу. Твердите, что не знали, что сосед полукиборг. Иначе вас будут судить как врага прогресса и отправят в виварий на опыты или разберут на «запчасти» для операционных в резервациях… Просите в суде сделку с правосудием под грифом C-018 LF-03 b для слабоумных или, на крайний случай: WG-105-LF-08 g для оступившихся, — а на вариант RS-218 ffd не соглашайтесь…

— А если я по всем параграфам в отказ пойду и пошлю к чертям собачьим банду гуманоидов?

— Ну отправят вас в тюрьме в «пресс-хату» с татуированными роботами-«уголовниками», а ведь те и изнасиловать без гель-смазки в камере могут! Нет, родной, меняйте линию защиты и твердите в суде, что вы с детства листали комиксы про роботов и фантастику. Соврите, что ходили в конструкторский кружок робототехники и всегда были поборником искусственного интеллекта… И помните: сейчас каждую вашу интонацию и даже выражение лица суд будет фиксировать на лояльность к прогрессу…

Уходя, адвокат всплакнул, обнял Федора и шепнул: «Тоска тут работать. Ведь нас, живых людей, в здании правосудия двое: я да уборщица-старушка, которая прикинулась фанаткой киборгов…»

— Консультация окончена, — прорычал конвойный из-за двери и механическим зацепом поволок Федю в судебный зал. Он был той же грубой модели, что и сотрудник уголовного розыска, который арестовывал Матвейчикова, только с иным лицом и другими нашивками на рукаве и груди.

— Не было ли у вас претензий к кибер-конвою в комнате консультаций? — задала первый вопрос перед заседанием волоокая блондинка, судебный секретарь, вся лучась участием и добротой. Две маленьких видеокамеры в вырезе ее бюста подстроили фокусы на Матвейчикова.

— Ну, что вы! — вспомнив советы адвоката, радостно вспыхнул лицом Федор. — Ведь я так люблю роботов!..

В. С., автор книги.2018 год.(Публикуется впервые).