Никитки, или Чёрным по белому

Виктор Теплицкий

Книга представляет собой сборник миниатюр, связанных тремя темами: внутренний мистичный мир главного персонажа иерея Никитина — священника-писателя («Никитки»), его зарисовки реальности («Грани») и его творческие фантазии («Жили-были»). Миниатюры написаны в традиции мистичного реализма.

Горлодёр

Иерей Никитин крутил на кухне горлодёр. Руки механически опускали нарезанные томаты в жерло мясорубки, в миску сочилась кровь овощей. Взгляд иерея был устремлён за окно, где безумствовал осенний ветер. Он швырялся листьями, раскачивал бледное солнце и, гоняя крикливых ворон, сбивал с курса неуклюжие тучи.

На очередной дольке чеснока его настигли странные глаголы…

Задумчиво поскрипывая, ручка мясорубки выводила на пропитанной острыми запахами кухне:

Сентябрь поедают помидоры,

чтоб съеденными быть зимой,

и пусть закрыто небо пеленой,

вампиров не боятся иереи.

Последняя строка вертелась заевшей пластинкой и не хотела останавливаться.

А из Евангелия на подоконнике, хитро выглядывала довольная Марфа.

Жили-были. Сантехник

Жил-был сантехник. Пил, курил и матерился. Но в душе был добрым.

Он вёл размеренную жизнь: в будни после работы резался в домино, в выходные — нарезался. Предпочитал «Жигулёвское» «Балтике» и болел за «Спартак». Руки откуда надо росли. Жена его терпела. Дни капали, словно вода из крана — потихоньку.

Но вот стали замечать: что-то не то с сантехником. Играет рассеянно, «Рыба!» не кричит и даже выходные игнорирует. Но шила в мешке не утаишь. Заприметили его ночью на балконе с длинной трубой. Поскребли щетинистые подбородки. В субботу усадили на скамейку, налили водки по рубец и давай пытать — колись, корешок. Сантехник опрокинул стакан, вытер усы рукавом и начал, как на духу.

— Да что рассказывать? Отправили по вызову. Как всегда, проволынил. Пришлось по темноте тащиться к чёрту на кулички. Открывает дед. Борода до пупа. Халат в драконах да в звёздах. На голове колпак. Дед хоть и древний, но бодрый. Улыбается. Двигаем на кухню. Мать моя женщина! Кругом свитки, приспособы всякие, книги не наши, кожаные. Ну точно в сказку попал! Товарищ на кран показывает, говорит, в магловских вещах ничего не смыслит. Так и сказал — магловских. Мне-то что за дело, прикалывайся сколько влезет.

Конец ознакомительного фрагмента.