Пивняк №42

Виталик Клыков, 2023

«Пивняк №42» в основе своей не является художественным произведением. Это, скорее, внушительная пачка сеансов у опытного психолога, что медленно, но эффектно помогает автору выйти на свет из темнейшей пучины депрессии. Если сумеете продраться сквозь клоаку чернухи и матершины, то поможет и вам. Ведь далеко не каждый психолог способен вывести пациента на тот уровень откровенности, что позволяет себе автор. И да, супергерой в Пивняке действительно есть.

Октябрь 2022 года

Первый рабочий день в пивняке начался как, впрочем, и продолжился, очень спокойно. Любой, кто жил в глубинке, особенно после большого города, понимает, что слово «спокойствие» описывает девяносто процентов жизни в подобных посёлках. Пусть даже и городского типа. Привезли немного товара, Толик его принял, выставил. Пришли гости, Толик налил им пива. Толик посидел в телефоне, копаясь в мемах. Толик пошёл покурить. Зашли гости, и Толик налил им пива, взвесил сухариков со вкусом утки по-пекински, сложил всё это в пакет и с улыбкой, ведь он профессионал, вручил. Толик налил себе пол-литра пива. Светлого, в отличие от дальнейших перспектив. Толик периодически делал глоток светлого пива. Толик периодически ходил курить, иногда затушивая почти целую сигарету, ведь зашли гости и нужно налить им пива.

Один из гостей¹¹ оказался весьма интересным, так как выделялся на фоне Ильского контингента. Нью Бэлансы, бритая почти под ноль голова, рукава из кучи маленьких татуировок, футболка от бренда «Запорожец», который так любил Толик. И что впечатляло сильнее всего, из наушников играл не Гриша Заречный, а Джек Уайт. Наливая парнишке три двушки «Вкуса 90-х» Толик пошутил, что настоящий вкус девяностых, это когда тебя убивают в подъезде. Парень усмехнулся.

— Да я там толком и не жил, в девяносто пятом родился. Но наслышан, конечно. Сурово было.

— Как бы скоро ещё суровее ни стало. Уже этим попахивает. Я бы сказал, воняет.

Толик снял с крана первую бутылку, закрутил крышку, протёр тряпкой, пропитанной пивом, возможно, ещё с тех самых девяностых годов. Поставил новую, повернул кран.

— Я тебя тут раньше не видел.

— Это не очень удивительно, если честно. У меня сегодня первый рабочий день. Да и в Ильском я недавно, пару месяцев. Я тут двадцать три года не был.

Поворот крана, чтобы немного снизить напор и количество пены.

— А откуда сам вообще?

— Как бы вообще из Казахстана, но меня в четыре года оттуда увезли. Как раз сюда, в Ильский. — закрыть кран, надавить пальцами на бутылку, стравить лишнюю пену — А в мои шесть семья переехала в Краснодар. — снять бутылку, закрыть крышку, протереть, поставить новую бутылку, открыть кран.

— А вернулся почему? Надоел город?

Толик на некоторое время словно откатился в прошлое, будто он и не переезжал в Ильский посёлок городского типа. Непринуждённые разговоры “ни о чём” с гостями ему всегда нравились. Толику очень недоставало общения, хотя, учитывая, что за последние полгода он почти полностью лишился привычного круга и общался только с парнем в своей голове, должен был, по идее, привыкнуть.

— Нет, совершенно нет. Я люблю город. А сюда вернулся, так как мощно обосрался, крайне неудачно переехав в Питер. Я прилетел туда, чтобы ты понимал, двадцать второго февраля.

— Мда… Понимаю. А я там три года прожил. Около года назад вернулся. Я раньше блогером был, тик-токи записывал. И мне нормально так донатили. Бывало, выходило по триста-четыреста тысяч в месяц. — парень почесал голову — И когда Тик-ток и прочие подобные приколюхи прикрыли, я остался с пятью тысячами в кармане. Я всё проёбывал, ничего не откладывал. Потому что думал, что так будет всегда, понимаешь?

Напор потише, стравить пену, закрыть кран.

— Понимаю. — сказал Толик, получающий сейчас восемьсот рублей за одинадцатичасовую смену. Он поправил бессменную красную кепку с Дэдпулом, купленную во время первой поездки в Париж.

— И я первое время, когда сюда вернулся, прям в депрессию впал. Ни веществ, ни денег… Тут ведь либо пивас, либо водяра. И я думал ещё, как это я пойду сейчас работать за тридцать тысяч¹²? Меня же люди даже тут знают, прикинь.

Снять бутылку, протереть вонючей тряпкой, закрутить крышку, поставить в пакет.

— Могу себе представить. — улыбнулся Толик, левой рукой подавая пакет с пивом и протягивая гостю правую. Ту самую, которой он не так уж и давно давал автографы. Всего дважды, но всё-таки. Если ты занимаешься журналистикой и у тебя просят автограф, значит, ты сделал нечто действительно крутое. — Толик.

— Грек. — представился гость — Слушай, если кайф, подваливай вечером в Колхиду, это рядом. Я там до закрытия буду, скорее всего. Посидим, пивка попьём, пообщаемся.

— Они же до одиннадцати? Минут на сорок успею. Как раз пара бокалов. Да, подскочу. Тогда до вечера?

— Да, не прощаемся. — Грек махнул рукой с двумя оттопыренными пальцами и вышел из пивняка.

После шестого бокала беседа, пусть и приятная, начала Толика немного утомлять. Он был не такой уж и старый, но периодически чувствовал себя пожилым ворчливым хером. Ему были чужды Тик-токи и подобные штуки, хотя, казалось бы, сам кто бы то ни было велел. В биографии Толика были видео на ютубе, как придаток к журналу «Независимый Гусь», который он делал с двумя друзьями в стародавние времена. Но это же совершенно другое. Там был сценарий, постановка, монтаж. Выражение собственного мнения, в конце концов. Далеко не просто кривлянья. Единственное схожее, наверное, что Толик мог найти с Тик-токерами это невероятное желание потешить собственное эго. Пощекотать мозжечок, так сказать. К сожалению, на своих творческих потугах Толик никогда толком не зарабатывал. Статьи для журналов “Табрис” и «КиноПипл» приносили относительные копейки и были, очевидно, подработкой. «Независимый Гусь» же был невероятно любимым хобби, приносившим истинное наслаждение. Но работа у Толика тогда была другая. Если лирический герой «Макулатуры» не мог понять, кто он — кассир в «Красном Кубе» или продавец в «Остине», то Анатолий в те годы точно знал, что он — управляющий в том самом «Красном Кубе». И эта работа ему тоже нравилась, ведь он мог вообще не трезветь.

— А кто это у тебя набит? — Грек вклинился в его, Толика, мысли и сразу же щедро отпил из бокала, поставив который сделал смачное, полное удовольствия «А-а-а-а!».

— Смотря где. Вот это? Это Афоня из фильма «Афоня». — глядя на недоумённое лицо Грека, Анатолий пояснил. — Один из моих любимых фильмов. Данелия снял. Очень сложносочинённая картина из комедии аккуратно переходящая в жесточайшую личностную драму. У меня почти все татухи связаны либо с кинематографом, либо с литературой. Вот смотри, на правой руке Бердмен, Скотт Пиллигрим, Хранители, Гомер Симпсон и Майкл Фассбендер.

— Забавно. И много у тебя их? — Толик обрадовался, что Грек не стал демонстрировать свои тату. Часть он видел, и такой стиль не понимал. Словно был… Словно был ворчливым старым хером. Опасная бритва, «Беги со мной или от меня» — вот это вот всё. Каждому своё.

— Да почти весь забит. Вот это, на шее, значок из аниме «Берсерк» и тотем из «Начала» Нолана. Сзади вот, смотри, — Толик повернулся и немного отодвинул футболку — смесь лого Дэдпула и Ред Хот Чили Пепперс, «Ред Хот Чимичанга». На спине Хантер Томпсон и Даг Стенхоуп. На рёбрах Дэдпул и Черепашки-ниндзя. На груди «В — Значит Вендетта» и Дружище Христос.

— Дружище Христос?

— Зацени. — Толик отодвинул горло футболки, показывая тату. Грек засмеялся, подавившись пивом.

— Обалдеть! Да ты больной!

— Не исключено. Вообще, это из фильма «Догма» Кевина Смита. Посмотри обязательно. Кайфанешь.

— А про что?

— Помнишь песню «Дедди» группы Корн? — Грек кивнул. — Вот совсем о другом.

— С работой не бывает проблем из-за татух? — отсмеявшись спросил собеседник Толика.

— Да я как-то предпочитаю не работать в компаниях, которые живут в девяносто шестом году.

Грек снова согласно кивнул.

— А с гопотой? Пизды тут ещё не получал?

— Один недавно пытался докопаться. — Толик сделал последний глоток и поставил пустой бокал. — За татуировки как раз. Но больше всего его не устраивала серёжка. Я наезда про корабль и пирата не слышал уже лет десять. — Грек опять засмеялся. — Но я его размотал кое-как. Я же бухой был. К тому же у меня чит-коды.

— Это какие?

— Я, скажем так, забитый школьный лох. Родители каждый год переезжали, и я постоянно был новеньким в школе. А что делают с новенькими? Пиздят. Дети — зверьё. Но самое крутое то, что у меня эпилепсия. И каждый раз, представляя меня классу, каждый учитель считал своим долгом объявить всем, положив руку мне на плечо, что вот, мол, это Толик. У него эпилепсия, так что поаккуратнее с мальчиком. Они вот реально не понимали, что этим своим миротворческим и гуманным жестом превращали меня в Колина Фаррела из «Сорвиголовы». Помнишь, у него там на лбу мишень? Так что умножь пиздюля на два. Только в седьмом, кажется, классе я сообразил, что делать. Как только начались первые тычки и плевки на рюкзак, я вызвал на «стрелу» главного заводилу. Не помню точно, Женя вроде. Он, конечно, здоровый был, но явно по ебалу никогда не получал. И все в том классе чуть ли не пердёж его нюхали. Он из богатой семьи, постоянно водил избранных в боулинг, чипсы покупал, газировку. Вот. Пошли мы, значит, на пустырь. Вижу, он тихонько так, про себя, но очкует. Это же «стрелка». Толпой лоха эпилепсика отмудохать уже не получится, нужно драться самому. А тут его полномочия как бы и всё. Я его секунд за тридцать отхерачил нормально так. Не могу сказать, что после этого со мной прям дружили, но и не трогал никто. Я, спустя годы только, понял, в чём дело и как так вышло. У него была вот эта мешающая мысль, что если ты ударишь, то тебя ударят сильнее. А мне было похуй на удары, меня же пиздили постоянно. У меня, можно сказать, завышенный болевой порог. Такая вот суперсила.

Распрощавшись с Греком, Толик поплёлся домой. Заскочив по дороге в круглосуточный и взяв пива, разумеется.

Примечания

11

Толик называл покупателей «Гостями». Общепитовские привычки сложно перебороть. Например, если человек хотя бы год проработал официантом и был в этом хорош, то вы бы знали как его бесит грязная посуда на столе. Любом.

12

Вполне разумный вопрос. Найти такую работу в поселке, где платили бы стабильные тридцать тысяч в месяц — та еще задача.