Убить Александра

Владимир Александрович Андриенко (2019)

Мыслящие личности стали коллективной силой, партией борцов против власти. Они избрали своим оружием беспощадный террор и вынесли свой приговор лидеру самодержавной монархии — императору Александру Второму. Они организовывали покушения самые дерзкие по своему содержанию, но Александру все время удавалось ускользнуть, словно сам Сатана помогал монарху. Революционерам пришлось вступить в схватку с жандармами и удалось даже внедрить своего агента, который успешно работал в Третьем отделении больше двух лет. Но и агент власти тайно работал в организации революционеров «Народная воля». Его имя многие десятилетия оставалось тайной…

Глава 3

Третье отделение Собственной Его Императорского величества канцелярии.

1878 год.

Штаб-квартира Третьего отделения.

Набережная Фонтанки, дом № 16.

Действительный статский советник фон Берг.

Чиновник внимательно прочитал рекомендательное письмо, затем поднял глаза на кандидата.

— Здесь написано, что вы благонадежный молодой человек. Это еще будет проверено, но не думаю, что проверка не подтвердит того, что здесь написано.

— Готов служить престолу и отечеству.

— Похвальное рвение. Но в Третье отделение в последнее время пришло много людей, которые только прикрываются рвением. Они говорят о любви к отечеству, но думают не о нем, а о себе.

— Такие люди губят империю, — сказал молодой человек.

Чиновник еще раз просмотрел рекомендацию…

***

Действительный статский советник¹³ Густав Карлович фон Берг сразу разглядел умного человека. Он был из тех, кто желал видеть среди чиновников Третьего отделения людей талантливых и деятельных. Во время последнего процесса 193-х¹⁴ он много трудился, чтобы исправить ошибки агентов, которые совсем не подходили для службы в силу отсутствия высокого ума.

Тогда жандармы хватали людей без разбора, и среди арестованных было больше тысячи человек. Фон Берга вызвал к себе обер-прокурор Победоносцев и показал списки.

— Что это, Густав Карлович? — спросил он, бросив на стол пачку бумаг. — Вы сами это все читали?

— Нет, Константин Петрович, — признался Берг. — Но вы сами помните о приказе не упустить ничего. Особое совещание при Комитете министров сделало вывод о неизвестности размеров той пропаганды, что развели народники. Вот и было приказано хватать всех агитаторов.

— Но среди этих людей много таких кого агенты схватили только по невежеству и по низкому усердию. Они совсем не стали разбираться. Мы схватим, а там пусть начальство разбирает. В результате из той тысячи к дознанию привлечены 770 человек.

Фон Берг понимал, что при таком количестве подследственных работа затянется на год, а то и более. Так и произошло и в итоге к суду привлекли только 193 человека…

***

Берг отложил рекомендательный лист в сторону. Он стал всматриваться в кандидата. Внешность многое могла рассказать о человеке. Худой и болезненно бледный молодой человек смотрел на него спокойно. В его глазах не было подобострастия и желания сразу приглянуться начальству.

— Значит, вы готовы служить по охране порядка и устоев империи Российской, сударь?

— Готов ваше превосходительство.

— И в каком качестве вы готовы служить?

— Как прикажете и кем прикажете.

— Но что вы умеете? Вы учились в университете. Это я вижу. Но чем можете быть полезны нашей организации?

— Я был письмоводителем у ялтинского градоначальника и основы этой работы знаю хорошо. Также знаком с шифровальным делом, ваше превосходительство.

— Вот как? А это хорошо. Такого рода работник не будет лишним. Но я не могу определить вас вот так сразу на постоянную должность, сударь.

— Я это понимаю, ваше превосходительство.

— Для начала вы станете помощником у делопроизводителя Владимира Николаевича Цветкова в агентурной части 3-й экспедиции. А далее видно будет.

— Спасибо, ваше превосходительство. Вы не пожалеете о том, что приняли меня…

***

Но Берг не был доверчивым болваном и сразу после ухода кандидата вызвал к себе начальника наружного наблюдения.

— Ты вот, что, голубчик. Ты за этим молодым человеком понаблюдай.

— Приставить к нему агента постоянно?

— Именно так. Но найди кого потолковее. Пусть все сделает хорошо. Он не должен узнать, что за ним ведется наблюдение.

— Он вызывает подозрения?

— Нет. В том то и дело, что все у него слишком чисто получается. А я не верю, когда у человека все хорошо. И запросы в университет, где молодой человек учился, и в Крымскую канцелярию, где состоял на службе, я сделаю. Но уверен, что там все будет чисто.

–Дак может он чист, ваше превосходительство? Ведь служба у нас почетная. И многие сей службы ищут. А тут такой бледный молодой студентик за счастье почтет, коли примете его.

— Может и так. Но мне нужно знать, чем этот Клеточников дышит.

— Как прикажете, ваше превосходительство.

— И не вздумай отнестись к этому делу спустя рукава.

— Как можно-с, ваше превосходительство. Все проверим-с. Все его контакты и даже имена шлюх к которым он ходит-с…

***

Фон Берг был дружен со многими влиятельными людьми в Петербурге. Сам обер-прокурор Синода Победоносцев принимал его у себя. Его слово много значило в Третьем отделении, хоть он и не занимал самого высокого положения. Но даже начальники экспедиций прислушивались к нему.

Ныне он хотел поговорить с начальником первой экспедиции генералом Муравьевым. Это был чиновник, которого Берг уважал. А таких в Третьем отделении совсем мало.

— Густав Карлович? — приветствовал его генерал. — Вот неожиданный дорогой гость.

— Явился по срочному делу, Сергей Алексеевич.

— Прошу садись в кресло. Готов помочь.

Берг сел и несколько секунд молчал. Затем он задал вопрос:

— Ты в курсе того, что они снова сплотились в новую организацию?

— Они? Ты о ком говоришь, Густав Карлович?

— О тех, кто был в «Земле и воле». Но ты ведь хорошо понимаешь, о чем я, Сергей Алексеевич. Или станешь мне говорить, что «Земля и воля» разгромлена и никакой опасности более не представляет.

–Не стану, Густав Карлович. Но зачем ты задаешь вопросы, если знаешь ответы?

–Хочу разобраться.

–В чем?

–А в том, что мне кажется. Кому-то там, — он указал пальцем вверх, — совсем не хочется бороться с новой организацией. «Народная воля» их мало пугает. Так?

— Так, Густав Карлович. Пока революционеры из «Народной воли» мало что могут.

— Это не твои слова, Сергей Алексеевич. Такое я уже слыхал от наших начальников. Дескать, напугали мы революционеров. Не скоро головы поднимут. Но они убили Мезенцова! А Мезенцов не был мелким чиновником! Его убийство никто не принял всерьез. По делу 193-х начальство меня постоянно теребило. Обер-прокурор Победоносцев с меня не слазил тогда. А по Мезенцову нет. Хоть бы слово кто сказал. Убили и чёрт с ним.

— И что я должен сказать, Густав Карлович?

— Тебе ведь многое известно, Сергей Алексеевич. Рассказал бы и мне о революционерах.

— Мои люди только начали работать, Густав Карлович.

— Сергей Алексеевич. Я знаю о твоем особом агенте. У тебя есть свой человек среди революционеров.

–Густав Карлович? — Муравьев прикинулся удивленным.

–Я знаю это, Сергей Алексеевич. Мне доносят обо всем, что происходит в этих стенах. Я знаю, про особого агента, о котором нет сведений в картотеке. И нет их по особому распоряжению начальника первой экспедиции. По твоему, стало быть, приказу.

–Густав Карлович, я действую во благо империи.

–Не сомневаюсь в этом, сударь. И не собираюсь мешать. Мне даже не нужно имя твоего агента. Я только хочу знать, он из них? Из революционеров «Народной воли»?

— Да, — ответил Муравьев.

— И ты знаешь, что они наметили своей целью государя императора?

— Я уже докладывал об этом.

— Вот, — сказал Берг. — Вот оно.

— Что?

— То о чем я подумал.

— Никак не могу понять, о чем ты?

— Они не хотят его спасать, — сказал фон Берг. — Они дадут его убить. Им не нужен государь император Александр Николаевич.

Муравьев понял о ком говорит фон Берг. Реформаторская деятельность Александра не нравилась многим в империи. А в последнее время ползут разговоры о скором введении в России Конституции. При дворе сформировалась группировка контрреформ. Им был нужен другой государь на троне империи.

— Ты, вижу, все понял, Сергей Алексеевич?

— Про это никому говорить не нужно, Густав Карлович.

— Они хотят убрать императора руками террористов. Ты понимаешь, что это значит? Новый шеф жандармов Дрентельн действует с ними заодно.

Александр Романович Дрентельн, генерал от инфантерии и генерал адъютант императора был среди тех, кто желал смены императоров. Скорее всего, поэтому и дали убить Мезенцова

— Ты, ведь знал про убийство шефа жандармов Мезенцова? — спросил Берг.

— Нет.

— А как же твой агент?

–Он стал работать после убийства Мезенцова. И он был в группе тех, кто готовил это убийство. Но действия террористов были успешными, и исполнитель убийства на Итальянской улице Кравчинский сбежал за границу. Ныне проживает в Италии. Зарабатывает литературным трудом. Печатается в газетах. Пишет о революционном движении в России.

— Кто такой Кравчинский я знаю и сам, — сказал Берг. — Он из тех, кто создал организацию «Свобода или смерть». И у Дрентельна есть глаза и уши в этой террористической организации.

— «Свобода или смерть»? Ты шутишь, Густав Карлович? Такой организации в Петербурге нет, и никогда не было. Или ты наслушался докладов Дрентельна? Мезенцова убрала группа людей из тех, кто ранее состоял в «Земле и воле».

–Я хотел услышать эти слова от тебя, Сергей Алексеевич. Мезенцов им мешал. Они дали террористам его убрать. На его место шефом жандармов царь назначил Дрентельна. Тот и доложил о ликвидации новой организации террористов, которой никогда не было, Теперь хотят убрать руками террористов самого императора.

–Не боишься говорить такое при мне, Густав Карлович?

–Нет, Сергей Алексеевич. Я ведь знаю, кто каким воздухом дышит. Только тебе и могу довериться в первой экспедиции. А вот твой адъютант ротмистр Жилин сообщает обо всех твоих действиях шефу жандармов.

–Что? Жилин мне всем обязан. Я приметил его в Ярославле как деятельного и способного офицера. Теперь он служит в Петербурге, и получил повышение в чине.

–Ничего удивительного. Дрентельн обещал ему больше чем ты, Сергей Алексеевич. Ему нужно знать все, что знаешь ты. Жилин знает твоего агента?

— Нет.

— Но он пропускает его к тебе!

— И что? Имя ему неизвестно.

— Но он знает его в лицо.

— Нет. В лицо его никто не знает. Этот человек мастер перевоплощений.

— Но ведь его арестовывали? Он был официально арестован?

— Да.

— Тогда ничего сложного нет в том, чтобы выяснить о нем все.

— Нет. Я изменил его имя и фамилию. И возраст. В документах значится иной человек. Жилин в детали не посвящен. Потому он мог доложить, что у меня есть агент. Но сказать кто он, он не мог.

–Хорошо если это так. Но стоит проверить. Ты сам сказал, что ротмистр человек способный. Я займусь этим сам. Ты даже виду не показывай, что знаешь о второй службе своего адъютанта, Сергей Алексеевич.

***

Петербург.

Дом шефа жандармов генерала Дрентельна.

Ротмистр Жилин, адъютант генерала Муравьева, действительно работал на шефа жандармов Александра Романовича Дрентельна. Он раз в неделю докладывал обо всем, что происходило в приемной его шефа.

— Ах, это вы ротмистр?

— Прибыл для доклада, ваше высокопревосходительство.

— Садитесь. И не стоит так кричать, мы не на плацу, ротмистр. Что вы имеете мне сообщить?

— Сегодня в кабинет моего шефа приходил действительный статский советник фон Берг.

— И что? — спросил шеф жандармов.

— Они говорили долго, ваше высокопревосходительство. Ранее такого никогда не случалось. Берг заходил только по делам и был у генерала Муравьева не более десяти минут. Но тут все затянулось. Я удивился, что они говорят столь долго и подошел к двери.

— Вы подслушивали?

— Как вы могли подумать, ваше превосходительство, я… честь офицера…

— Вам было приказано использовать все средства, ротмистр! Все. И мне нет дела до чести офицера. Мне нужны сведения.

— Я слышал отрывок их разговора.

— Вот это уже горячо, ротмистр.

— Берг назвал имя Кравчинского и организацию «Свобода или смерть». И он сказал, что она под вашим колпаком.

— Вот как?

— В ней имеется ваш агент. Ваши глаза и уши.

— Берг знает про это? А я его недооценил в свое время. Что еще?

— Он сказал… сказал, что…

— Ротмистр! Прекратите мямлить!

— Он сказал, что Мезенцов вам мешал, и вы дали террористам его убрать!

Дрентельн задумался. Его мало пугала болтовня Берга. Тот мог подозревать его в чем угодно. Никаких доказательств он представить не сможет. Но этот чиновник как хорошая ищейка взял правильный след.

— Вы никому этого не рассказывали, ротмистр?

— Как можно. Только вам, ваше высокопревосходительство.

— И пусть так будет и дальше, ротмистр. Никогда и никому этого не рассказывайте.

— Так точно, ваше высокопревосходительство.

— И продолжайте следить за генералом Муравьевым.

— Да, ваше высокопревосходительство.

— Ваши услуги не будут забыты, ротмистр. После того как вашего шефа отправят в отставку я обещаю вам повышение в чине. Ваша карьера будет обеспечена…

Примечания

13

*Действительный статский советник — по Табели о рангах чин 4-го класса, соответствовал армейскому генерал-майору или флотскому контр-адмиралу.

14

* Процесс 193-х — официальное название «Дело о пропаганде в империи». Процесс над революционерами-народниками. Разбирался в Особом присутствии Правительствующего сената в 1877-1878 годах. Общее число арестованных по делу больше 4 тысяч человек. Многие из них до суда были высланы в административном порядке. Большое количество было отпущено за недостатком улик. 100 умерло в тюрьмах. В итоге на скамье подсудимых оказалось 193 человека.