Водоворот

Владимир Гурвич

«Любашин вышел из департамента культуры и пошел по улице. Несмотря на начала сентября, было прохладно, дул промозглый сильный ветер, на небесах собирался дождь. Но Любашин ничего этого не видел, он слишком углубился в собственные мысли. А они заслоняли от него все, что происходило вокруг. Даже если бы началась метель, то, возможно, он бы этого сразу и не заметил. Только что произошло то, о чем говорилось давно, чего очень боялись, но надеялись, что не случится. Руководитель департамента культуры с сочувственным выражением лица, с извиняющей улыбкой на губах объявил, что театр снимается с государственного иждивения и отправляется в свободное плавание. «А там, уж как получится, выживет, значит, выживет, а если не выживет, то так тому и быть – придется навсегда закрыть его двери».

Сцена двенадцатая

Юхнов проснулся рано, когда Гиндин еще сладко почивал. Но в отличие от своего друга он больше спать не мог, им овладело нетерпение, хотелось как можно скорей оказаться в театре. В голове роилось столько мыслей и планов, что они не давали даже минутного покоя.

Юхнов знал себя, с самого детства в его голове возникали разные идеи, которые ему самому часто казались невероятными. Но с годами они не исчезали, а трансформировались в различные проекты, которые он пытался воплотить. Некоторые действительно реализовались, но то был мизер от того количества замыслов, которые рождало его сознание. Это невостребованность сильно мучила, не позволяла расслабиться, настоятельно требовала выхода. Но его-то как раз он получал редко. И с каждым годом таких возможностей становилось все меньше. А потому любую из них он воспринимал как большой подарок. Вот и сейчас совершенно неожиданно судьба одарила им.

Юхнов посмотрел на часы и понял, что еще рано отправляться на новое место работы; там просто еще никого нет. Даже не сумеет попасть в театр, ведь ключей он не имеет. Придется подождать.

Он решил приготовить завтрак и для себя и для друга. Готовить он немного научился, как ни странно, когда был женат, так как кормить в основном приходилось себя самому — Ирина это занятие не жаловала. А уж когда развелся, то и подавно надеяться было больше не на кого.

На этот раз он решил приготовить самую простую еду — омлет. После чего пошел будить Гиндина.

— Для политика ты чересчур долго спишь, — сказал Юхнов, когда они заняли место за столом. — Тебе не кажется, что ты слишком расточительно расходуешь время?

— Не беспокойся, Валера, скоро будет не до сна. Ты же видишь, что ситуация с каждым днем накаляется.

— Честно говоря, что-то особенно не замечаю.

— Потому что ты занят исключительно собой.

— Мы вчера уже говорили об этом.

— И все равно я не понимаю, как ты можешь спокойно заниматься театром, когда в стране творится такое. В институте ты был другим, интересовался политикой.

— Я и сейчас интересуюсь, только у меня свои способы ею заниматься. Они тоже очень необходимы.

— Возможно, но не в эти времена. Даже гениальным спектаклем этот режим не прошибить. А без этого все бессмысленно.

— Посмотрим. Очень трудно определить, где больше смысла. Что кажется очевидным, на самом деле часто им не является.

— Не знал, что ты такой демагог. Посмотри, тысячи людей выходят на улицы, требуют прав и свобод, а их в ответ бьют дубинками, сажают в автозаки. И ты говоришь, что трудно определить, где больше смысла. Валера, очнись, перестань обманывать самого себя. То, чем ты собираешься заняться, не имеет никакого значения и влияния на события. Ты это делаешь исключительно ради собственного удовольствия.

Отвечать Гиндина ему не хотелось. Вместо этого Юхнов в очередной раз взглянул на часы.

— Все, Миша, мне пора идти. Спасибо за гостеприимство.

— У меня есть предчувствие, что ты не скоро снова появишься у меня дома, — произнес Гиндин.

Юхнов взглянул на друга.

— Этого никто не знает.

— Мы оба это предчувствуем, — не согласился Гиндин.

Несколько секунд Юхнов молчал.

— Пусть так. Я пошел. Пожелай мне удачи.

— Лучше пожелай нам всем удачи, это куда важней.

Юхнов посмотрел на Гиндина, неопределенно кивнул головой и направился к выходу из квартиры.