Сцена семнадцатая
После своего выступления на репетиции спектакля Юхновым снова овладел зверский голод. Впрочем, это было не удивительно, ведь последний раз он, не считая пирожных, ел рано утром.
К счастью, к этому моменту в буфет завезли несколько порций салата. Юхнов купил сразу две и принялся есть. Но совсем недолго; он вдруг услышал резкий цокот каблуков. Повернул голову и увидел, как к нему стремительно приближается Дивеева. Не спрашивая разрешение, она села за его столик.
— Проголодались, — прошипела она.
— Да, — подтвердил он.
— Напрасно!
— Что напрасно? Проголодался? Это от меня не зависит.
— Напрасно вы только что сделали то, что сделали. Зарубите себе на носу, у вас ничего не выйдет.
— Вы это о чем, Валерия Станиславна?
— Я обо всем. Я не позволю вам тут хозяйничать, творить, что захотите. Вы еще пожалеете, что зарубили спектакль Егора.
— Никогда! Это что-то невероятно убогое. Разве вы это не видите? Вы же опытная актриса, у вас должен быть наметанный глаз.
— Не вижу и никогда не увижу. Я хочу, чтобы вы знали, вы тут ненадолго.
— Но это не вам решать, для этого здесь есть другие люди.
— А вот в этом вы глубоко ошибаетесь. Если вся труппа будет против вас, вы отсюда на метле вылетите.
— А она будет против?
— Даже не сомневайтесь.
Пока шел этот разговор, Юхнов прекратил есть, но сейчас он снова принялся за салат.
— А вы не преувеличиваете своего влияния? — спросил он.
— Я точно знаю его пределы. Чтобы избавиться от вас, его хватит.
— Значит, война, — вздохнул Юхнов. — А вы не боитесь, что если будем воевать, а не работать, театр закроется — и всех уволят.
— Это лучше, чем работать с вами.
— Боюсь, что не все так думают. — Юхнов закончил одну порцию салата и принялся за другую. Дивеева сопроводила его действия удивленным взглядом.
— Кто так не думает, того мы так заставим думать, — заявила она.
Но Юхнов на этот раз услышал в ее голосе нотки не уверенности. Значит, она сама сомневается в своих возможностях. Это пока единственный светлый лучик во всем их разговоре. Но это тот шанс, который надо использовать.
— Вы не имеете право думать за других, каждый сам волен решать, как ему поступить. Я не понимаю, с какой стати вы говорите от имени всего коллектива. Он вас об этом уполномочивал? Знаете, кто вы, Валерия Станиславна? Вы наглая самозванка. А потому попрошу избавить меня от своего присутствия. Из-за вас я не могу нормально поесть.
Несколько мгновений Дивеева молчала, она явно не ожидала такого отпора. Затем резко встала.
— Я вас предупредила. Победа будет на моей стороне.
Дивеева шла к выходу из буфета, и Юхнов не мог не признать, что делает она это очень даже эффектно. У нее идеально прямая спина и красивая походка. Неожиданно он ощутил прилив желания. А что тут удивительного, подумал он, у него уже довольно давно не было женщины.
