Хозяева Горы

Владимир Пуховцев

О самоорганизовавшейся команде беспризорников, зарабатывающих на жизнь добычей металлолома на шлаковой горе металлургического комбината. Роман вошёл в шорт-лист литконкурса «Евроформат-2008».

Глава 5

На следующий день сдавать первую добытую партию металлолома выпало Саше, Кире и ещё шестерым ребятам. Завидев их, приёмщик грозно рявкнул на стоящих в очереди:

— А ну посторонись, алкашня! Пусть пацаны сдадут без очереди. — И ненатуральным елейным тоном добавил, — Они же дети и работают, чтобы прокормиться. Без папок-мамок растут…

Киря прирос к земле от удивления, и его пришлось сильно толкнуть, чтобы он пришёл в себя. Ещё более удивились ребята, когда приёмщик стал помогать накладывать металлолом на весы. А уж после того, как он абсолютно точно взвесил ребячью добычу и рассчитался без обмана, у Кири отвисла челюсть, и деньги он брал сильно дрожащей рукой.

По привычке Киря направился к «лысому» под деревом, но тот ещё издали замахал руками, показывая, что деньги не возьмёт. Иметь дело, с пусть и юной, но способной действовать не только жёстко, а и очень жестоко, многочисленной группировкой, было хлопотно и совершенно не стоило тех денег, которые бандиты раньше получали от ребят.

— Вот это кино! — воскликнул на обратном пути Киря. — Их что, всех сразу кирпичом по крыше трахнуло? — обратился он к Саше.

— Эхо вчерашнего дня, — нехотя ответил тот.

— Вот это клёво! Да за такое кино можно пожечь ж. пы всем падлам на горе. Давай, а, Саш?!

— Дурак! — Саша в сердцах сплюнул. — Еще неизвестно, чем эта история для меня закончится. Если уж знает вся гора, то может и милиция заявиться.

— Ну, братан, ты конкретно обижаешь. Мы тут без тебя с пацанами тёрли, если будут разборки, то всё делали малолетки, которым нет четырнадцати. Мы тебя не сдадим. Ты это круто вчера сказал — семья! Так что, братуха, без кислоты. — Киря почти просительно посмотрел на Сашу.

— А вообще, если без лишнего базара, — продолжил Киря, не дождавшись ответа от Саши, — конкретно я ещё вчера утром считал себя одним-одинёшеньким на свете. Песню слыхал — «Сирота казанская»? А потом у меня появился брат, и семья… Нет — много братьев и сёстры… И один главный брат.., — Киря запутался и махнул рукой. Глаза его подозрительно блестели. — Ну, короче, братан, ты меня понял.

Разборка с наркоманами осталась без каких-либо последствий: то ли милицейские осведомители, испугавшись, предпочли держать язык за зубами, то ли в милиции сочли инцидент несущественным и даже полезным — меньше наркоманов, значит, больше порядка. Однако, перемену в отношении к себе ребята ощутили со стороны всех, кто работал на горе. Никто уже не смел выгнать ребят, если они заняли какой-то участок. Приемщики всех пунктов всячески демонстрировали лояльное отношение к ребятам, а уж о том, чтобы обвесить и недоплатить, не было и речи. Многие взрослые стали здороваться с ребятами, а бригадиры стихийно сформировавшихся бригад со Шкафом и Сашей здоровались рукопожатием.

Саша с огромным сожалением отметил для себя то обстоятельство, что для того, чтобы тебя в этом мире уважали, надо не бояться условностей и уметь переступать через них. С другой стороны, он наказал зло метолами зла, поэтому виноватым быть не мог.

Вечером после ужина к Саше подошел Шкаф и сказал:

— Ты, братуха, прости, если что когда было не так.

— Вы меня случайно не выгонять собрались? — в шутку спросил Саша.

Шкаф от обиды даже не нашёлся, что ответить, а только растерянно открыл рот и развёл руки в стороны, но за него ответила Людка.

— Они, Саш, после вчерашней разборки с наркоманами обалдели. Ты нам всем как бы глаза открыл. Ещё до вчерашнего дня все мы, как ни крути, были просто сбродом, который вместе свела необходимость прокормиться и зарабатывать бабки. Хоть и работали вместе, а были как звери — каждый сам за себя. Сусик не первый, кого нарки хотели трахнуть, есть и такие, которых трахнули, но они молчат, стесняются признаться. А вчера, когда ты сам не побоялся пойти на пятерых обдолбаных нарков, потому что обидели одного из наших… Из нас, которых ты знаешь чуть больше месяца… Тебя же могли убить… А когда ты про семью сказал.., — Людка не стесняясь, заплакала.

— Мы все пыжимся, вслух говорим, что никто нам не нужен… А по ночам каждому снятся нормальные мама и папа, братья, сёстры. Семья, короче. И ты этим… ну, нам вчера показал, где наша семья. — Горло у Людки перехватило от волнения, а по лицу в два ручья текли слёзы. Она подскочила к Саше и, чмокнув его в губы, убежала в девчоночью половину.

— Ну, короче, братуха.., — обрёл, наконец, голос Шкаф, но Саша не дал ему окончить фразу.

— Отец всегда учил меня бояться эмоций, так как они выводят человека из равновесия. Поэтому рассыпаться в благодарностях я не буду. Скажу так, если раньше кто-то обращался ко мне со словом «братуха», я отвечал, что я в семье один и братьев у меня нет. Можете представить себе, как ваши эти блатные «братан, братуха» резали мне слух?! Но теперь, если кто-то из вас будет обращаться ко мне со словом «брат», я буду воспринимать его не в зэковском, а в нормальном смысле.

— Это, типа, как? — озадачился Лося.

— Короче, он тоже считает нас своими братьями, баран, — внёс ясность Катан.

— Ну что, в любви друг другу признались, а теперь у меня к вам ко всем есть разговор, — сказал Саша и попросил созвать всех.

Когда в «столовой» собрались все, Саша высказал свои мысли по поводу улучшений и усовершенствований, которые следует внести в процесс работы, чтобы увеличить добычу.

Возражений не было, наоборот, посыпалась множество дополнительных предложений: предлагали купить слесарный и плотницкий инструмент, чтобы всегда был под рукой, раз и навсегда распределить обязанности, чтобы утром не тратить на это время, к повозке купить ослика, которого решил продать один из жителей посёлка, расположенного рядом с горой.

Саша слушал и думал о том, что, несмотря на отсутствие образования, ребята не были глупыми и, окажись они в нормальных условиях каждый из них, безусловно, нашёл бы своё место в жизни.

«А может, следует искать это самое место в жизни самим? Никто, ведь, ни этим ребятам, ни мне не поможет, наоборот, разглядят сильные мира сего ценность горы, да и вышвырнут отсюда всех пришлых, в том числе и нас», — думал Саша, уже засыпая.