Последняя белка Парижа

Влад Костромин

Очередная порция рассказов, частично написанных на различные конкурсы, а частично — в краткие минуты, урванные от написания «Либермана — яйцеубийцы» — романа-антиутопии, написанного в жанре альтернативной истории.Автор заранее благодарит вас за то, что вы раскошелились на эту книгу. Книга содержит нецензурную брань.

© Влад Костромин, 2025

ISBN 978-5-0065-3104-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Осколки адекватности

Рассказ написан на XIV Чемпионат Прозаиков ЛитКульта

Банкам в этом помещении всегда не везло. У Булгакова была нехорошая квартира, а тут — нехороший офис. Уж сколько тут банков перебывало… Здешние очереди, причем в любое время, меня всегда бесили.

— Электронную очередь не занимать. Займите живую. — Велела взмыленная служащая у входа.

— Кто крайний?

— Я, — дед в зеленой футболке, не отрываясь от смартфона, поднял руку.

Я примостился на высоком стуле. В офисе было душно, как в предбаннике ада для любителей бани. Кондиционер как отключили во время пандемии СОVID-19 четыре года назад, так с тех пор и не включали. То ли экономили, то ли морили настырных клиентов. Клиентов тут не любили при любом банке. Клиенты отвечали сотрудницам банка взаимностью.

— Узнаешь? — Вбежавший в офис мужчина оскалил золотые зубы.

— Не совсем, — признался я, пожимая протянутую руку.

— Валера. Сосед. С дачи. Я на Пасху тебе кричал с крыши.

— Вспомнил. — Я украдкой вытер руку о джинсы.

— Ты за кем?

— За тем дедом. — Показал я.

— А он за кем?

— Ну… Вы за кем?

— Я?.. За кем?.. — Дед вскочил и начал метаться по банку, вглядываясь в лица посетителей. — Забыл я!

— Подходите. — Строго велела ему девушка из окошка №4. — Он по записи. — Объяснила она начавшим возмущаться клиентам. — Заранее.

— А зачем он тогда занимал? — Взвился Валера.

— Может он сейчас через интернет записался? — Предположил я, чтобы успокоить дачника.

— Что тут вообще происходит? — Истошно верещал он. — Что за очередь? Кто здесь главный? Я с вами опять буду судиться!

Девушка, покинув вход, пыталась утихомирить буяна:

— Нас поглотил «ЕТБ», завершается процесс слияния. — Умиротворяюще журчала она.

Но Валера сатанел все сильнее:

— Кто решил, что банк закрывается?! Какое еще слияние с «УТБ»? Почему я должен менять карту? Ну и что, что банка не будет! мне плевать! Я тогда уйду в другой банк! Если вам не нужны мои деньги!

Под эти вопли я наблюдал за зеленой футболкой, твердо решив наплевать на непонятки очереди и подойти к вожделенному окошку после деда. Минут через десять Валера притомился и затих за моей спиной, а я, наконец, прорвался.

— Вклад закончился. Хочу деньги переложить на полгода.

— Вклад на полгода открыть нельзя, — мило-устало улыбнулась девушка. — Мы через пять месяцев закрываемся.

— А разве открытые вклады не перейдут в поглотивший вас банк?

— Не знаю. Может быть, сразу откроете на условиях «УТБ»? У них есть неплохие предложения.

— Категорически нет! У меня негативный опыт работы с ними.

— Хорошо, сейчас позову старшую.

— Мария Петровна, вот еще один наотрез отказывается в «УТБ» деньги вкладывать, но хочет открыть на полгода у нас.

— Поймите, нас через пять месяцев не будет. Офис закроют, что будет с вашими деньгами, я не знаю. — Объяснила мне Мария Петровна. — Могут и пропасть…

— Что значит пропасть? — Я оглянулся на сопевшего мне в затылок Валеру.

— Пропасть и все. — Она безразлично пожала плечами.

— Как такое может быть?

— Да что же это делается?!! — Валера уже просто визжал, видно было, что его хрупкая адекватность разлетелась на осколки. — Кто так решил?!!

Он подскочил к автомату электронной очереди и, согнувшись, с хрустом врезался головой в сенсорный экран. И застыл в такой позе, упираясь в разбитое стекло. Стало очень тихо. Немая сцена вполне могла бы посоперничать с немой сценой в «Ревизоре». Девушка за спиной робко кашлянула. Я с трудом оторвал взгляд от потеков крови на разбитом экране и оглянулся.

— Хорошо, мы можем открыть вам вклад на три месяца…

Я почувствовал, что и моя адекватность начинает с угрожающим, напоминающим трение змеиных хвостов, шуршанием осыпаться острыми осколками, готовыми ужалить.