В гостях у императорской четы

Влад Потёмкин

Импонирует перерождение королевского повесы. Из малого мирка, затерянного высоко в горах, молодой король попадает в пучину дворцовых интриг римского императорского двора. И ещё неизвестно, что принесёт этот визит… предсказать невозможно, так как всё выходит из-под контроля – даже сам «Поводырь Жизней Людских» сбит с толку его непредсказуемыми выходками, но льющимися от самого сердца. А долгие ожидания ответной любви наконец-то найдут своё воплощение в жизни.

Глава 3

Бал продолжается

Множество одиночных светильников и не меньшее количество канделябров освещали каждый из залов. На столах стояли подносы с разными вкусностями. Фрукты в вазах и в колышущихся желе, миндальное печенье и какие-то лакомства из орехов, меда и изюма, разного рода пирожных, в зависимости от вида орехов и начинки. Мясо разных пород и не меньшее количество птицы разных наименований и видов приготовления. Неимоверное количество соусов и приправ стояло отдельно — на соседнем столе.

Людям далеким от этого и не посвященным показалось бы, что они — должно быть — спят и видят все это — во сне.

Торжественность праздничного угощения рождала неописуемый восторг и подымала желание поесть, даже у людей напрочь лишенных аппетита. Убранство столов с выставленными угощениями очаровывало, не только своим изобилием, но и красотой. Но через некоторое время, под шум и оживление, не осталось и следа — от былой красивой симметрии сервировки столов. Блюда кочевали с места на место и по мере опустения исчезали в ловких руках рабов и с помощью этих же рук столы вновь обретали прежнюю гармонию и привлекательность.

Господа тучного вида, наложив не малое количество мяса себе в тарелки, тут же давили поверх мяса сок из половинок лимона. Желтые круги цитруса в их мощных кулачищах превращались в дряблую ненужную ветошь, которая сразу бросалась на стол и если бы не прыткие действия рабов, неуловимо, откуда то появляющихся, точно привидения — стол давно бы уже — превратился в помойку.

— За мясом надо идти в сад, — со знанием дела сообщил Аспар, собравшимся. К их компании подтянулось несколько сенаторов.

В саду под высокими деревьями на вертеле обычно жарили на выбор: кабана, лося или косулю, но большим изыском последнее время стало считаться жареное мясо диких лошадей — тарпанов, завозимых со степей Тавриды. Аспар с одной стороны, как алан, другой стороны, как рокс, нахваливал последний изыск, своей вчерашней родины.

Если дело доходило до вкусной еды, то чинность и благовоспитанность господ мигом исчезала, и они становились похожими на отъявленных дикарей. Разговор во время еды не прерывался, но все больше и больше походил на гомон. Должно быть степенность общения, как и чинность, подпадала под аромат еды и теряла свою значимость, потому, что сытый желудок угоняет все здравые думы и напускает лень, по всей видимости, не только на действия, но и на мысли. Время от времени они салфеткой вытирали губы — в эти моменты к ним возвращалась степенность, и они серьезно обмолвившись, на какую-то очень важную тему принимали солидный вид, но подкусив, какой-нибудь очередной вкуснятины, опять превращались в варваров.

К их кучке вернулся — Ардавур с молодым человеком.

— Какая вкусная еда? — восторженно заявил он, поздоровавшись с добавившимися сенаторами.

— А какое вкусное вино?! — поддержал сына отец.

— Какой чертовский уют, царит на императорских балах?!! — вторил им Аполлоний Луций.

— Какая возможность для роста?.. И какая пропасть, для падения??? — со знанием дела сообщил начальник канцелярии, глядя на парящих юношей, а Максимильян знал — о чём говорит.

Молодой человек — друг Ардавура — решил откланяться.

— Вы, покидаете бал? — поинтересовался Максимильян. — Или вас напугала перспектива падения??

— Нет, — вежливо ответил он, без малейшей тени лукавства. — А, я разве куда-то взлетел?

— А перспектива?

— Мне надо поспешить в галерею, — пояснил он. — Там выставлены иллюстрации к моей — готовившейся книге.

— А??? Вы, поэт?..

— Если только, будущий?.. Я так надеюсь??

— Почему будущий? Поэт — это тот, кто пишет??? Если, вы, пишете?.. Значит, поэт!!

— Я бы выразился несколько по иному, — не согласился он. — Поэт — это тот, которого читают и слушают!!

— О!! Да, вы, сама скромность?.. Самокритичность — это хорошо!!

Самокритичный поэт, смущаясь, пожал плечами.

— А не хотели бы, вы, служить императору?? Работая в канцелярии?

— Я не думал над этим вопросом. Но, предложение заманчивое!!

— А как вас зовут?

— Приск, — коротко ответил самокритичный поэт.

— Я вас запомнил, — начальник канцелярии улыбнулся. — Желаю, чтобы ваши работы понравились зрителям, а вы сделали правильный выбор из иллюстраций?.. И не только?..

— Спасибо, — поблагодарил Приск и удалился.

— А говорят в империи нет талантливых римлян, — обратился он к Аспару, но вспомнив, что обидчивый друг иноземного происхождения — решил, не продолжать своей восхваляющей мысли.