Механизмы хозяйственной деятельности в России и СССР: межвременные параллели. Научно-практическое издание

В. И. Плещенко

Аутсорсинг и краудсорсинг, краудфандинг и открытые инновации, модель Agile и активизация формирования нематериальных активов предприятия – это важные механизмы развития современного бизнеса. Из данной книги читатель сможет узнать, что эти модели имели реальные прототипы, прошедшие апробацию в экономике СССР. Автор призывает обеспечивать преемственность в развитии российской школы управления, активно используя опыт, накопленный в прошлом. Работа рассчитана на широкий круг читателей.

Глава 1. Особенности нематериальных активов в СССР и их роль в развитии экономики

1.1. Общая классификация и экономический смысл нематериальных активов

Как известно, в современной экономике одну из ключевых ролей играют нематериальные активы. Следует отметить, что их вклад в общий экономический эффект предприятия зачастую превосходит долю, порождаемую материальной составляющей бизнеса. Такие широко известные элементы нематериальных активов (далее по тексту НМА) как товарные знаки, веб-сайты, программы ЭВМ, патенты и ноу-хау, фирменное наименование и государственные лицензии, деловая репутация и др. активно работают на повышение конкурентоспособности компаний.

В то же время российская история существования НМА как формальной экономической категории и объекта экономических отношений не столь продолжительна. Ранее в СССР в условиях централизованного планирования экономики и примата общественной собственности все создаваемые произведения литературы и искусства, научные открытия, изобретения и т. д. не рассматривались как частная собственность их авторов, а считались принадлежащими государству [96, с. 12]. Поэтому для постсоветского пространства НМА являются относительно новым объектом экономического анализа и бухгалтерского учета.

Понятие НМА как части имущества предприятия впервые появилось в нормативно-правовой базе СССР, касающейся бухгалтерского учета, лишь в конце 80-х годов прошлого века, то есть в период перестройки и начала рыночных преобразований народного хозяйства. Тогда начали возникать т.н. «совместные предприятия», иностранные соучредители которых планировали вносить в уставной капитал данных юридических лиц неосязаемые активы — товарные знаки, ноу-хау, технологии, желая при этом иметь гарантии защиты своей собственности, а также получить возможность контроля ее использования [96, с. 12].

Ввиду объективной необходимости началось зарождение основ гражданского законодательства в сфере интеллектуальной собственности, выразившееся в принятии Закона СССР от 6 марта 1990 года «О собственности», в котором данное понятие было зафиксировано. В последующем отечественная нормативно-правовая база в области НМА планомерно расширялась и модернизировалась.

Тем не менее столь запоздалый факт фиксации существования НМА в формальной хозяйственной практике вовсе не означает, что обозначенная часть экономического потенциала предприятий и организаций до того времени отсутствовала. В СССР, как и в любой другой развитой индустриальной стране, значение нематериальных активов по мере смены технологических укладов и под воздействием мирового научно-технического прогресса неуклонно возрастало. Поэтому далее в настоящей главе автор намерен охарактеризовать советские НМА, показать их отличие от классических активов подобного рода, а также оценить их сегодняшний потенциал. Кроме того, важным вопросом является понимание влияния рудиментов советской хозяйственной системы на современное состояние дел в данной области.

Для начала немного остановимся на вопросах терминологии. Традиционно считается, что НМА — это различные объекты, приносящие доход фирме, но обладающие при этом свойством неосязаемости [96, с. 7]. Именно в этом заключается их главное отличие от другой части имущества предприятия — материальных активов (МА). Доля НМА в общей стоимости определенных активов компании различна и сильно зависит от конкретной отрасли промышленности или вида деятельности. К примеру, по данным проведенных исследований в автомобилестроении МА и НМА фирм находятся в соотношении 50/50, в тяжелой промышленности — 70/30, в информационных технологиях — 30/70, а в финансовых услугах — 20/80 [44, с. 55]. Также НМА составляют основу стоимости недвижимости в городах⁴. Практика подтверждает, что доля НМА в стоимости имущества современных предприятий неуклонно растет.

При этом в общественном сознании НМА фирмы зачастую ассоциируются (или даже сливаются) с такими терминами как «интеллектуальная собственность», «интеллектуальный капитал», а также «гудвилл»⁵. В известных автору исследованиях не подвергается сомнению тот факт, что главное предназначение сегодняшних НМА — это увеличение полезности применения основных (то есть материальных) активов фирмы. К примеру, понятие интеллектуального капитала обозначает совокупность неосязаемых ценностей, повышающих рыночную стоимость компании, и включает в себя человеческий капитал, структурный капитал и клиентский капитал [44, с. 56].

Именно в этом ключе мы и будем далее рассматривать «советские НМА», оценивая их специфику и возможную роль в повышении эффективности производственно-хозяйственной деятельности предприятий в период позднего (или «развитого») социализма в СССР.

1.2. Сущность советских нематериальных активов и их структура

В СССР материальная составляющая производственно-хозяйственной деятельности всегда являлась приоритетной. Если вспомнить советскую литературу, живопись и кинематограф, то перед нашими глазами непременно предстанут масштабные доменные печи, мощные локомотивы, бескрайние поля с тракторами и т. д. и т. п. Более того, в условиях советской директивно-распределительной модели снабжения и поставок, а также контролируемых сверху цен довольно сложно представить себе возможный рост финансово-экономических показателей предприятия под воздействием различных нематериальных факторов (особенно это касается экономических аспектов производства так называемых «товаров народного потребления»). Экономика СССР была дефицитной, а затратное ценообразование и распределительная система не имели объективных регуляторов эффективности, поэтому цены, качество и конкурентоспособность товаров все больше расходились с мировым уровнем [7, с. 10—11].

Как указывает В. Н. Архангельский, советские руководители игнорировали базовый экономический закон — закон стоимости, заменив его государственным регулированием [7, с. 9]. Про товарный дефицит как сущностную черту политической и экономической жизни в советскую эпоху писал и В. А. Мау [58, с. 20]. Не только индивиды, но и хозяйствующие субъекты существовали в СССР в условиях постоянной нехватки средств, недофинансирования, так как выделяемых Госпланом средств и ресурсов было заведомо недостаточно [26, c. 104].

В подобной обстановке дефицитный товар и так будет без сомнений продан, в то время как никому не нужный продукт будет долгое время занимать место на магазинных прилавках или складах. Причем происходить все это будет вне зависимости от степени участия советских НМА в создании товара и в его ценообразовании.

Поскольку стандартные формулировки в области НМА, принятые в остальном мире, не работали в полной мере в СССР, то необходимо выявить особые социально-экономические мотивы формирования НМА на советских предприятиях.

Начнем с того, что в условиях социализма для признания предприятия успешным и эффективным ему требовалось иметь развитую материально-техническую базу (причем не только производственную, но и социально-бытовую), научно-технический потенциал, квалифицированный персонал. Однако важно было одновременно соблюдать еще ряд специфических условий, среди которых назовем следующие:

— ударный труд с перевыполнением производственного плана;

— участие в т.н. «социалистическом соревновании»;

— наличие в трудовом коллективе «передовиков», изобретателей и рационализаторов.

Эффектом второго порядка (производным от следования вышеуказанным установкам) являлось получение фабриками, заводами или колхозами (и, конечно же, их работниками) различных наград и званий: как коллективных, так и индивидуальных. Кроме того, лучшие работники хозяйствующих субъектов постоянно рекрутировались для участия в деятельности представительных органов власти различных уровней: местных, республиканских и общесоюзных. В результате всего этого трудовой коллектив, имевший своих представителей в депутатском корпусе, партийных комитетах, награжденный орденами и почетными званиями являлся крайне важным «советским НМА», во многом определявшим потенциал предприятия, необходимый для успешного взаимодействия с партийными и государственными органами, поставщиками и потребителям. К примеру, заводы и фабрики были вынуждены «выбивать» наверху фонды и ресурсы, а удачный результат во многом зависел от личности директора, его способности продвигать свои интересы [26, с. 104].

Как указывает С. Г. Кордонский, народнохозяйственный комплекс СССР являл собой огромный административный рынок, на котором товарно-денежные отношения и экономические мотивы производственной деятельности были заменены перманентным торгом между участниками распределительной системы с применением специфичной «административной валюты» в виде документов (писем, распоряжений), исходящих от лица различных организаций [40, с. 9—12]. «Обменный курс» такой административной валюты во многом определялся иерархическим уровнем органа, ее выдававшего. Следовательно, возможность получать «административную валюту», выгодно ее обменивать, обеспечивая потребности предприятия и его коллектива, становилась одной из важнейших задач, решению которой способствовало накопление хозяйствующим субъектом специфических симулякров, которые мы и назовем «советскими НМА».

Еще одним, довольно примечательным, «советским НМА» являлось место расположения предприятия. В частности от него зависел не только уровень его представительства на административном рынке, но и сила товарного знака. Как известно, вещи, произведенные в столице (например, костюмы фабрики «Большевичка» или холодильники «ЗиЛ»), ценились в Советском Союзе намного выше аналогичных товаров, изготовленных в других городах⁶. Иерархию производителей в зависимости от их расположения можно представить следующим образом: Москва — Ленинград — столицы союзных республик — прочие города СССР. Это значит, что при прочих равных условиях советский человек предпочел бы купить вещь, стоящую рангом выше. В то же время в СССР практически любые предметы длительного пользования были дефицитными и купить желаемое человек мог, отстояв очередь и получив право зайти в магазин с деньгами за покупкой. Соответственно какая-либо хорошо известная столичная фабрика не смогла бы, воспользовавшись потенциалом своего «НМА», значительно расширить свои производство и сбыт с целью увеличения объема выручки, поскольку такой вариант не предусматривался централизованными планами снабжения и сбыта.

Следующий значимый «советский НМА» — это масштаб деятельности хозяйствующего субъекта (в различных проявлениях). К примеру, влияние московского завода «ЗиЛ», имевшего трудовой коллектив общей численностью более 100 000 человек и свой заводской партийный комитет на правах отдельного райкома КПСС, было крайне велико, причем не только в пределах Москвы.

Тем не менее даже много меньший по размеру и масштабу деятельности советский завод имел шанс стать важным и значимым игроком на административном рынке, будучи связанным с историческими личностями и событиями. Например, к числу таких объектов мы можем причислить московский завод имени Владимира Ильича (бывший завод Михельсона), в цехах которого выступал В. И. Ленин, а затем на него покушалась эсерка Ф. Каплан. Или вспомним Трехгорную мануфактуру им. Ф. Э. Дзержинского, в помещениях которой в 1905 году во время декабрьского вооруженного восстания располагались революционные боевики. Таким образом, выделим еще один специфичный «советский НМА» — историю предприятия, ее связь со значимыми событиями и личностями.

Другим «советским НМА» являлась причастность хозяйствующего субъекта к стратегически важным государственным проектам, позволяющая (опять же) повысить его статус, способствуя улучшению снабжения, модернизации производства, привлечению со стороны квалифицированных кадров. К примеру, межотраслевая кооперация исполнителей при работе над проектом «Энергия-Буран» насчитывала около 1200 предприятий и научных организаций почти 100 министерств и ведомств СССР [85]. На этапе активного развития подобных проектов и повышенного внимания к ним со стороны властей такие предприятия оказывались в относительно привилегированном положении.

Следует отметить, что НМА предприятий в СССР не ограничивались вышеназванными симулякрами, столь необходимыми для успешного взаимодействия с бюрократами. Они также включали в себя элементы, которые вполне соответствуют сегодняшнему пониманию содержания данных активов, а именно: изобретения, рационализаторские предложения, различные прикладные программы и др. Более того, имело место и такое оформление НМА как получение прав пользования от иностранных компаний, необходимое для запуска новых производств.

Наиболее известным примером в этой связи является контракт с концерном Fiat, согласно которому итальянские специалисты руководили строительством и пуском в эксплуатацию автозавода в г. Тольятти («АвтоВАЗ»), обучили производственный персонал, а также передали СССР права на выпуск двух моделей автомобилей [83]. Общий позитивный эффект для советской экономики от подобного сотрудничества выражался еще в том, что перенос зарубежного опыта на отечественную почву должен был сделать новые заводы локомотивами распространения современной технической мысли, внедрения передовых форм организации производства и труда [26, с. 105]. В то же время, ввиду отсутствия в советской нормативно-правовой базе понятия «нематериальные активы», защита прав концерна Fiat в отношении переданного имущества ограничивалась исключительно условиями подписанного контракта.

Также хозяйствующими субъектами, активно реализовывавшими в СССР потенциал НМА, могут считаться советские научно-производственные объединения (НПО) и межотраслевые научно-технические комплексы (МНТК). В их стенах происходила непосредственная связь передовой науки с производством, внедрялись инновации, оформлялись изобретения.

1.3. Сегодняшний день советских НМА и их влияние на инновационное развитие предприятий в современной России

Прошло уже более трех десятилетий с момента распада советской системы, в ходе которых практика работы отечественных предприятий и организаций с НМА постепенно приблизилась к общемировой. Современные российские компании активно оформляют права пользования нематериальными активами, исходя из необходимости защиты НМА от использования конкурентами, повышения спроса на продукцию, запуска новых продуктов и снижения рисков ведения бизнеса [65]. К этому их подталкивает усиливающаяся конкуренция в глобальной экономике.

С другой стороны, исчезновение товарного дефицита, отсутствие централизованного распределения ресурсов и рыночное регулирование цен привели к тому, что большинство советских симулякров НМА потеряли способность оказывать позитивное воздействие на условия хозяйственной деятельности предприятий. К примеру, такие «советские НМА» как связь с историческими событиями и личностями, нахождение производственных площадей в столицах фактически полностью утратили свое значение⁷.

Тем не менее упомянутый выше административный рынок в определенном виде продолжает существовать и сегодня. При этом получаемые в ходе торга на нем преференции могут касаться получения производственной компанией выгодных заказов, реструктуризации задолженности, участия в государственных или региональных программах развития, предоставления гарантий и кредитных ресурсов и т. д. То есть в практическом плане можно говорить о рассмотренных симулякрах НМА как об одном из инструментов, используемых для лоббирования интересов производителей. Однако они неспособны сыграть роль так называемых «динамических способностей», во многом обеспечивающих конкурентоспособность компаний в современном бизнесе⁸.

Несмотря на происходящие в Российской Федерации изменения, до недавнего времени отношение менеджмента компаний к реальным нематериальным активам (как объектам собственности) нередко выступало рудиментом советских времен, в которые основного внимания удостаивались материальные элементы имущества: здания, сооружения, станки и машины. В результате сформированные за долгие годы на предприятиях различного рода знания, внутрифирменная культура, торговые марки, репутация и т. п. воспринимались как второстепенные ресурсы и побочные продукты и не включались в виде НМА в организационный капитал [104, c. 44]. Кроме того, свой вклад в недооценку российскими предприятиями роли НМА внесла и приватизация 90-х годов. Отмечается, что в процессе разгосударствления собственности было невыгодно ставить НМА на баланс, поскольку это значительно увеличивало стоимость покупаемых предприятий, а также величину налога на имущество [67, c. 51].

Последствия выразились в нежелании руководителей активно использовать НМА в деле повышения конкурентоспособности своих компаний, поскольку издержки, которые придется понести в процессе оценки этих активов, а также их легализации, казались меньше, чем выгоды, которые они смогли бы принести в будущем [67, c. 51].

1.4. Краткое резюме

За десятилетия строительства социализма в СССР сложилась особая конфигурация НМА предприятий. С одной стороны, советскому народному хозяйству были присущи такие НМА, как патенты, ноу-хау, производственная культура и др., что сближало нашу практику с мировым опытом в данной сфере. С другой стороны, ряд известных НМА, в частности товарные знаки, расположение предприятия, база клиентов или поставщиков, не сильно помогали возрастанию эффективности использования материальных активов компании, поскольку в СССР царил всеобщий товарный дефицит. Более того, особенности социально-экономической системы СССР привели к тому, что сформировались особые симулякры — «советские НМА», основной задачей которых было способствование успешным торгам на административном рынке, к примеру, за обладание ресурсами и фондами. В этом и заключалась реальная основная задача функционирования данного хозяйственного механизма.

Изменение экономической политики, распад СССР привели к фактическому исчезновению большинства из них. При этом отсутствие в СССР экономических отношений, связанных с оборотом НМА, безусловный приоритет материальной составляющей имущества предприятий над интеллектуальным капиталом выразились в архаичной трактовке НМА как второстепенных ресурсов. Между тем в «наступающем «обществе знаний» решающую роль… играют не трудящиеся, а люди, умеющие создавать новые знания [29, с. 93]. Поэтому характерными признаками успешно работающей в инновационной среде фирмы являются большая значимость информационно-коммуникационных технологий и высокая доля нематериальных активов [21, с. 19]. Исходя из вышеизложенного, инерционный подход к пониманию НМА становится явным препятствием на пути экономического развития России. Следовательно, преодоление сил инерции в отношении НМА, порожденных советской хозяйственной системой, является весьма актуальной задачей и в наши дни.

Примечания

4

Это, к примеру, подтверждается ростом цены на землю в городе Сочи после объявления его столицей зимней Олимпиады в 4—5 раз за очень короткое время [88, с. 44].

5

Понятно, что между данными терминами существуют определенные различия, однако в настоящей работе мы не будем акцентировать на этом внимание читателей.

6

Еще более престижным для потребителей было обладание вещами, произведенными вне пределов СССР: в т.н. «братских социалистических странах», странах Западной Европы и США.

7

Деиндустриализация Москвы и Санкт-Петербурга, вывод производственных мощностей в другие регионы сделали этот фактор весьма незначительным. В то же время определенные торговые марки советской эпохи (хотя производство давно находится в другой местности) продолжают сохранять свою привлекательность для потребителей. Особенно это касается пищевой промышленности.

8

Современные исследователи относят динамические способности, в частности, компетенции менеджмента, к числу важнейших нематериальных активов фирмы, способствующих достижению конкурентных преимуществ [43, с. 121—122].