Сказки Надивы – 4. Добрая судьба. Сборник психологических сказок

Галина Николаевна Гужвина

Принято считать, что сказки — это для маленьких детей.А что, если взрослые люди начнут писать сказки для себя? Чтобы решить свои задачи?Сказки, собранные в этой книге, как раз и помогают этому — принять свой возраст и получить всю силу его, увидеть свою сексуальность, научиться ладить со своей тенью… Это сказки о внутренней силе женщины, о процветании и благополучии, о женской целостности и безопасности в мире, о создании гармонии в душе женщины и окружающем её пространстве.

Большая Вера

Был у Верки дом.

Ну как дом…. Белая, на две комнаты, белёная хатка из самана, крытая камышом, с деревянным крылечком и чуть подслеповатыми окошками, правда, подоконники были широкие.

На них Верка цветы выращивала, очень уж она была неравнодушна и к колеусам сортовым, с листьями узорчатыми, разноцветными, и к фикусу Бенджамина, с его пёстро окрашенной листвой, и к полосатому хлорофитуму, что выпускал стрелки с детками, так же полосатыми, и они каскадом опускались вокруг горшка….

А хотелось Верке дом большой, с просторными высокими комнатами, с огромными светлыми окнами, с удобствами комфортными, с чердаком светлым, на котором кресло-качалка будет стоять….

А главное, главное! — Чтоб веранда была большая, на которой цветы можно держать зимой, и любоваться зеленью даже в самые морозные дни.

Ну а летом в сад растения выносить. А в саду на гамаке лежать, в тени деревьев, и запахом травы скошенной, да цветов распускающихся, наслаждаться…

Но ни гамака, ни сада, ни даже чердака, не говоря уже о веранде, у Верки не было.

Был только маленький домик, доставшийся от дедушки с бабушкой.

И ещё большой серый кот Тимофей, который любил вечерами забираться Верке на колени и подставлять лобастую голову под Веркину ладонь, и мурлыкать, навевая мечты.

Мечты о доме, саде, путешествиях, красивой посуде и нарядных платьях.

Но кувшины, в которых Верка хранила свои сбережения, были давно пусты, а новые денежные поступления были так скудны и нестабильны, что едва-едва хватало на корм коту и удобрения для цветов.

«Хоть бы одна монетка завалялась, — жаловалась Верка коту Тимофею, заглядывая в кувшин. — Хоть самая маленькая!»

Но ни маленькой, ни, тем более большой монетки, ни в одном кувшине не было. Как только Верка эти кувшины не трясла, а ничего оттуда не вываливалось.

Нет, вы не подумайте, что Верка целыми днями только мечтала!

Она и на работу иногда ходила! Правда, там, где много платили, Верке не нравилось. Чувствовала она себя там роботом механическим, и солнышко, что в груди у неё сияло, сразу куда-то исчезало.

А вот такую работу, чтобы солнышко могло светить во всю силу, Верке найти не удавалось.

Поэтому работала она там, где свет её нужен был совсем немного. Конечно, и за этот свет её любили, но платили мало. Да Верка и не планировала там долго задерживаться.

Не планировала, да который год всё ходила туда, и ходила.

А что, спрашивается, ходила? А потому что ну не получалось найти такую работу, чтобы и свет её солнышка был востребован, и люди бы шли к ней погреться в лучах солнышка этого, да и деньги бы за это Верке давали.

Уж как только Верка не старалась, а что-то не складывалось у неё….

И вот в одно прекрасное утро Тимофей притащил из сада странного вида свёрток, покрытый землёй, пахнущий сыростью.

Развязала Верка ветхую тряпицу, а под ней рогожка, верёвочкой перевязанная.

Верка и верёвочку развязала. И рогожку раскрыла, и увидела шкатулку деревянную, от времени потемневшую.

А в шкатулке лежала лупа с ручкой из серебра, да лист плотный, в трубочку свёрнутый.

«Ну-ка ну-ка, посмотрим, что там! — обрадовалась Верка. — Может, карта места, где клад закрыт?»

Это и впрямь оказалась карта. Только очень старая, и чернила на ней местами стёрлись, так что и не понятно было даже, что на ней нарисовано.

«И это всё? — расстроилась Верка. — Я то думала, сейчас лопату возьму и сундук денег выкопаю, а тут вообще не понятно ничего.»

И Верка заглянула в шкатулку. Ну конечно же, как она сразу не заметила! Там лежал лист бумаги. Конечно же, там всё сейчас и будет написано, в какую сторону пойти, сколько шагов от дуба или от сосны отсчитать….

Но ничего такого в записке не было. Всего лишь несколько строчек, написанных твёрдой рукой тёмно-фиолетовыми чернилами, почти не потерявшими свой цвет.

«Милая Вера! Хоть это и не карта клада, но к деньгам и процветанию она тебя приведёт. А лупа эта не простая, а волшебная. С её помощью ты сможешь увидеть то, что не замечала раньше — подсказки и дороги к тому самому процветанию.

Но не теряй время на раздумывание, отправляйся в путь как можно быстрее.»

«И куда же мне отправляться? — растерялась Верка. — Хоть бы какой-то ориентир дали! Влево, вправо…..»

Вдруг прямо перед ней возникла размытая голова Чеширского Кота.

Обычный серый кот Тимофей выгнул спину дугой, вздыбил шерсть и зашипел на необычного гостя, охаживая себя по бокам хвостом.

А голова пошла волнами — как в старом чёрно-белом телевизоре, когда шли помехи. И заикаясь, произнесла:

«В парк пойди и спустись по трубе, по которой дети катаются…»

И опять пошла рябь и голова исчезла.

«Не, ну ты видел, да?» — ошарашенно произнесла Верка, обращаясь к Тимофею.

«Да я сам в шоке», — вполне внятно произнёс Тимофей.

Верка медленно опустилась на ступеньку.

«Ты что, говорить умеешь? А раньше почему молчал?»

У кота были такой офигевший вид, такие распахнутые глаза и отвисшая челюсть, что Верка не удержалась и расхохоталась

«Ну что, Тишка, раз ты говорить научился, то, может, составишь мне компанию? А то мне как-то одной через детскую трубу лесть не камильфо. И это, если я вдруг застряну в ней, ты меня хоть подтолкнёшь сзади!»

И вот честное слово, Верка собственными глазами увидела, как её солидный, важный, весь такой респектабельный кот улыбнулся задорно и весело. Прямо как его сказочный собрат!

Полила Верка цветы, кинула в рюкзак лупу и карту, да пару яблок, пирожок, и носовые платочки, дверь закрыла на замок, а ключ положила под порожек.

Вышла, прикрыла за собой калитку и вздохнула:

«Ну что, Тимофей, пошли, что ли? Надеюсь, в трубе я всё же не застряну…»

Очень уж эта труба Верку и пугала и веселила одновременно.

К счастью, людей в парке было мало. Любители заняться физкультурой с утра уже ушли, дети были в школе да в садике, и потому Верка, оглянувшись украдкой, полезла по ступенькам вверх, туда, откуда дети ныряли в закрученную трубу. А потом вылетали прямо на песок, к ногам родителей.

Дети в трубу лезть не боялись. Наверное Верка, когда была маленькая, тоже мало чего боялась. Но вот сейчас было страшно. Ну вот зачем ей туда лезть? Может, это шутка такая?

Хотя кто мог так подшутить? И главное, как?

Верка заглянула в трубу. И, конечно, кроме круглых жёлтых стен, ничего не увидела.

«Эх, была не была!»

Она опустила в трубу ноги, ноги потянули её вниз, и Верка разжала пальцы, которыми цеплялась за край трубы.

Её понесло вниз, закручивая, поворачивая, и Верка ещё удивилась — а что так долго? Вроде той трубы то от силы два метра….

«Добро пожаловать!» — услышала она, приземляясь на мягкую траву.

И тут же ей на плечи свалилась мягкая, но довольно тяжёлая тушка Тимофея.

«О! И ты тут!» — Чеширский Кот, в полном своём составе, сидел на тропинке и щурил зелёные глаза.

«Ой! А где это мы? И где клад?» — повертела головой Верка.

Чеширский кот засмеялся.

«Чтобы клад найти, надобно инструменты иметь! Да не лопату, и не металлоискатель!»

«А что тогда? — удивилась Верка. — Разве клад не надо выкапывать?»

Чеширский Кот встал, отряхнулся, и пошёл по тропинке:

«Следуйте за мной!» — произнёс он тоном дворецкого.

Верка с Тимофеем переглянулись и пошли следом, рассматривая деревья вокруг. Вроде бы и обыкновенные. Но было в них что-то сказочное. Какое-то величие. Спокойствие, а ещё — тайна…

И даже птичьи трели не нарушали торжественную тишину.

Вскоре тропинка привела путников на небольшую поляну, на которой возвышался старинный деревянный терем в несколько этажей. Настоящий памятник древне-русского зодчества.

«Видишь вон те двери?» — Спросил Чеширский Кот, указывая лапой на терем. — Тебе надо войти в каждую и принести оттуда то, что само в руки прыгнет! Понятно?»

«Что ж непонятного! — кивнула головой Верка. — Войти и взять..»

Она пожала плечами и отправилась выполнять задание, Тимофей пристроился рядом, шёл, важно подняв хвост, как будто уже бывал здесь.

На широкую веранду выходило четыре двери. Присмотревшись, Верка увидела, что каждая из них была украшена своим собственным узором, а среди листьев, цветов и птиц в коронах красовались надписи древне-славянской вязью.

«Я хочу» — прочитала Верка на первой двери и толкнула её. Медленно и безшумно дверь распахнулась и верка шагнула в прохладный полумрак помещения.

Сводчатый потолок, тяжёлый стол со столешницей, вырезанной из цельного куска дерева, старинный же буфет с тёмными стёклами….

А на подоконнике стоял хрустальный флакон с тёмной жидкостью, и свет, проходя через этот флакон, отбрасывал блики на стол и полы.

Верка посмотрела по сторонам. Гобелены на стенах, старинные кинжалы в позолоченных ножнах…

Но внимание всё время возвращалось к этому флакону, или даже небольшому графину с пробкой в форме распускающегося лотоса.

Верка подошла к окну, взяла графинчик в руки и попробовала открыть его. Как бы не так! Сбоку висела тонкая золотая цепочка, соединяющая сам графинчик с пробкой, а с другой стороны — золотой замочек, небольшой, но очень изящной работы.

«Бери его! — сказал Тимофей. — Смотри, как у тебя лицо осветилось от него!»

И правда, солнечные зайчики перебегали туда-сюда по платью Верки, и тогда флакончик был осторожно помещён в рюкзак, а Верка вышла из комнаты, и подошла к следующей двери.

«Я могу» — разобрала она потемневшую надпись и толкнула дверь. Дверь не поддавалась.

«Ну вот ещё! — возмутилась Верка. — Петли кто должен смазывать?»

«Ну не я же!» — заметил издалека Чеширский Кот.

«Можно, я пойду и набью ему его наглую морду?» — спросил Тимофей, топорща усы.

Но Верка опустила ладонь на голову своего товарища и погладила его.

«Нет, но если ты сможешь найти здесь масло, или что-то, чем можно мазать петли, я буду тебе очень благодарна!»

Тимофей муркнул в ответ, и запрыгнул в ближайшее окно через форточку.

Внутри что-то загрохотало, упав, а через какое-то время в окне показался Тимофей и просунул в форточку полную маслёнку, абсолютно новую.

«Вот это ты мне угодил, вот ты молодец, спасибо тебе!» — обрадовалась Верка и быстренько смазала петли у двери.

Подождала некоторое время и опять толкнула дверь. Тяжело, со скрипом, но дверь отворилась и внутри Верка увидела большую уютную спальню. Большая кровать, со взбитой периной, с кружевным подзором, с пирамидой взбитых подушек, укрытой тонкой кисеёй.

Коврик возле кроватки, столик на фигурных ножках, высокий торшер, и старинную книгу с золотым обрезом, в тиснёной кожаной обложке, и.. тоже с золотым замком.

Ни на пузатый комод, ни та такой же пузатый сундук Верка даже внимания не обратила.

Всё её внимание привлекла книга.

Верка вообще любила читать, а старые книги особенно. Красивые картинки. Цветастые фразы, яркие образы, неспешное повествование….

Верка сделала шаг навстречу книге, и книга будто тоже потянулась к ней, и даже вроде бы сделала попытку, открыться, но вот замок…. Замок не позволил ей это сделать.

Верка бережно взяла книгу в руки, протёрла ладонью твёрдую обложку и спрятала книгу в рюкзак со словами:

«Я обязательно найду ключ и открою тебя! И прочитаю!»

И вслед за Тимофеем вышла из комнаты.

На следующей двери надпись была наоборот, светлая. Словно кто-то неоднократно тёр буквы:

«Мне можно».

Верка толкнула дверь и чуть не упала, так легко та распахнулась.

Убранство этой комнаты поражало воображение. Огромная хрустальная люстра над потолком, хрустальные же светильники на стенах, кругом вазы и кувшины, чайные чашки и расписные тарелки — всё из тонкого фарфора, с чудными узорами, изображающими ангелочков, дам в красивых платьях и учтивых кавалеров, ухаживающими за дамами.

А ещё — множество розовых пионов во всевозможных вазах, шёлковая с бахромой, скатерть на столе, персидский ковёр на полу, старинные зеркала в позолоченных рамах, и тонкий аромат очень хорошего чая, который не мог перебить даже запах пионов.

«Ну и что мне здесь брать?» — оглянулась вокруг Верка.

Всё было красивое, дорогое, богатое, роскошное, но без вульгарности и крикливости, наоборот, очень утончённое, что говорило о хорошем вкусе хозяйки.

«Я знаю, что!» — воскликнул Тимофей и указал лапой на красивую шкатулку из тонко пахнущего дерева, с изображением кошки на крышке.

«Ну конечно же, — засмеялась Верка. — Здесь же прямо помешались на золотых замочках!»

Замочек не позволял открыть шкатулку, поэтому, вздохнув, Верка отправила и её в рюкзак.

«Собираю, собираю, — думала она, выходя наружу. — А толку то что? Если я всё равно не могу узнать, что там, внутри?»

Подошла она к четвёртой двери.

Буквы на ней были чёткие, строгие «Я знаю как».

«А вот это уже интересно!» — подумала Верка и толкнула дверь.

За распахнутой дверью оказался учебный класс. Большая чёрная доска. Мел рядом лежит, тряпка, чтобы надписи стирать.

Парта стоит старая, поцарапанная, с откидывающейся крышкой, на скамье — портфель коричневый, с двумя замочками.

А на парке — чернильница-непроливайка и перо гусиное, но сама пишущая часть, как и замочек на чернильнице — золотые.

«Ну, судя по замочку — это то, что мне и нужно!» — решила Верка. Но даже если бы замочка и не было, Верка всё равно взяла бы чернильницу, потому что она была такая красивая! Вслед за чернильницей в рюкзак отправилось перо.

«Ну что, куда дальше?» — Верка спустилась по ступенькам и потянулась с удовольствием.

Вдруг сзади послышались звуки какой-то возни.

Верка оглянулась — и ахнула! Тимофей прижимал лапой к доскам пушисты серый комочек.

«Тиша, фу! — сказала Верка. — Ты же не ешь мышей!»

Но Тимофей не собирался отпускать добычу. Пришлось Верке подойти к нему и, несмотря на сопротивление кота, забрать мышку.

«Спасибо тебе, добрая девушка! — произнесла мышка с достоинством. — За то, что спасла меня от страшных когтей и зубов, я тебе помогу!»

Мышка резво убежала, а Тимофей осуждающе посмотрел на Верку. Та лишь пожала плечами.

Но тут вернулась мышка,, да не одна, а с ней ещё несколько мышей тащили небольшой бархатный мешочек.

«Возьми это! — произнесла мышка. — В дороге тебе это пригодится!»

Верка развязала мешочек и заглянула в него — там лежало много красивых нежно-голубых жемчужин.

«Какая прелесть! — воскликнула Верка. — Спасибо вам, мышки!»

А Чеширский Кот уже поторапливал:

«Хватит там возиться, идти пора! Смотри, Вера, чтобы найти ключи от предметов, которые ты взяла в тереме, нужно сходить на Ту Сторону!»

«На Ту Сторон?»

«Да. Только там ты найдёшь все четыре ключа. Но Та Сторона обманчива, манит, петляет, кружит, усыпляет… Может так заморочить, что и не вернёшься!»

«А как же быть? — растерялась Верка. — Может, совсем не ходить?»

Чеширский кот пожал плечами:

«Твой дело. Но если хочешь жить в изобилии — тогда надо решиться.»

Верка посмотрела на Тимофея. Глаза его горели азартом, он так и рвался на Ту Сторону.

«Ну ладно, пошли уж, чего уж там! — произнесла Верка. — Кстати, а как на Ту Сторону пройти?»

«А вот карта тебе в этом и поможет!» — Чеширский Кот уселся на пушистый зад и принялся умываться.

Пожав плечами Верка достала из рюкзака карту. На ней в одном углу появилась точка, перед ней нарисовалась пунктирная линия, видимо, тропинка, которая подходила к широкой красной извилистой линии с надписью «Р. Смородина», и нарисованным через неё мостиком.

Путь пролегал через лес, чистый и светлый и Верка шла, не ожидая неприятностей. Неприятности, однако, Верку поджидали.

«Стой, кто идёт!» — гаркнули, выскакивая из кустов, два дюжих молодца абсолютно одинаковой наружности.

«Двое из ларца!» — хихикнула Верка, разглядывая их косоворотки в горошек.

«А как ты догадалась? — удивились молодцы. — Ха, ты нас не путай! В смысле, не сбивай с мелодии! То есть, кошелёк или жизнь?»

«Ребят, вы что? Кукуха поехала? — развеселилась Верка. — Вы же помогать должны, а не разбойничать!»

Молодцы переглянулись

«Да некому нам помогать. Сказки давно никто не читает, в сказки никто не верит, мы тут без дела маемся, от безделия уже совсем озверели. Хочешь, порычим?»

«Я вам щас как порычу! — закричал Тимофей, поднимая шерсть на загривке. — Так вы у меня марлезонский балет танцевать начнёте!»

«Тихо, Тиша, тихо! — стала успокаивать кота Верка. — А вы, молодцы, двое из ларца, одинаковых с лица, коли не знаете, чем заняться, так помогите мне на Ту Сторону перебраться!»

«Это мы можем!» — закивали головами браться.

Соединили руки, образуя что-то вроде кресла, посадили туда Верку, кот запрыгнул к Верке на колени, и Двое из Ларца побежали, быстро перебирая обутыми в лапти ногами.

Добежали до моста и остановились.

«Дальше мы идти не можем. Дальше нам путь заказан!»

Верка достала из сумки два яблока и угостила братьев.

«Спасибо, братцы, что помогли дойти.»

Посмотрела на реку. А река огненная, языки пламени вверх поднимаются, основание моста лижут, и запах над рекой поднимается… Не запах, скажем прямо, а вонь!

«Фу-фу, — зафыркал кот. — Разве ж такую реку можно перейти?»

«Мост то горячий, наверное, — задумчиво произнесла Верка. — Двое из ларца, одинаковых с лица, знаете, кто мне сможет помочь через реку перебраться?»

Но братья лишь пожали могучими плечами.

«Вот если бы воды найти где-нибудь… Чтобы на мост полить, и остудить его….» — размечталась Верка.

«Так есть вода! В колодце! — обрадовались Двое из Ларца. — Там мы же мигом!»

Исчезли, и мгновенье назад появились, неся в каждой руке по большой деревянной бадье, полной воды. Плеснули водой на мост, вода зашипела, а Верка крикнула уже на бегу «Спасибо!» и быстро помчалась по мосту на Ту Сторону.

Тимофей успел уцепиться за рюкзак и тоже оказался на Той Стороне.

Верка достала карту.

«Вот видишь, она показывает дорогу!» — ткнула она карту в морду коту. Тот недовольно отвернулся и буркнул: «Надо бы дорогу как-то пометить, чтобы потом вернуться сюда.»

«Зачем? У нас же карта есть*» — отмахнулась Верка.

«Сказано же, что Та Сторона, в смысле эта уже, морочит. Так что она и карту может заморочить!» — не сдавался кот.

«Да я не против, — протянула Верка. — Но чем же ты мне предлагаешь дорогу помечать? Ни мела, ни чего другого у меня нет!»

«У меня есть! — кот протянул Верке моток красивой мерцающей пряжи. — Там, в тереме приглянулась…»

Верка усмехнулась. Но не стала кота ругать, ведь и правда, очень этот моток ниток пригодился!

Привязала Верка кончик ниточки а перилам моста, и пошла по дороге, которая так и петляла туда-сюда, так и норовила раздвоиться, растроиться….

Но карта всё время высвечивала нужный поворот, и Верка уверенно шла вперёд среди высоких голых скал и камней.

А потом она увидела дворец и обрадовалась.

«О! Смотри, Тимофей, и тут люди живут!»

Дворец окружал пересохший ров, через который был перекинут рассохшийся мост на ржавых цепях.

Перейдя через ров, Верка оказалась во дворе. Серо, пусто, пыльно.

«Да, давненько здесь дождя не было!»

Верка толкнула высокую дверь и вошла в большой пустой зал. На окнах стояли горшки с пересохшей землёй и давно засохшими цветами.

По углам висели обрывки паутины и бегало много златоглазых паучков.

А в дальнем конце зала стоял высоченный трон, на котором сидел Кащей Безсмертный и сам с собой играл в шахматы.

«Здравствуйте. Ваше Безсмертие! — поздоровалась Верка. — Как поживаете?»

Кащей поднял на Верку покрасневшие глаза:

«Хреново!»

Верка опешила:

«А что так?»

«Представляешь, третий год играю, и никак не могу выиграть!»

«А с кем же Вы играете, Ваше Безсмертие?» — осторожно спросил Тимофей, незаметно оглядываясь по сторонам.

«С кем с кем… С собой, разумеется! — недовольно пробурчал Кащей. — Или ты ещё кого тут видишь?»

«Не, никого не вижу…. — А выиграть по почему не можете?»

«Да потому что я самый лучший игрок в шахматы! У меня супер-пупер гроссмейстерство самой наивысшей категории!» — похвастался Кащей.

«Я что-то не пойму, простите мне моё незнание, Ваше Безсмертие, — присела в реверансе Верка. — Но почему Вы всё же выиграть не сможете?»

«Потому что я играю сам с собой! — рявкнул Кащей. — Как же я могу выиграть у себя, самого лучшего игрока в мире?»

Кот задумчиво почесал задней лапой ухо. Кащей покосился на него и завистливо вздохнул.

«Я вот так не умею….»

Он тяжело поднялся с трона, заскрипев всеми суставами сразу: «Ты глянь, как я засиделся, однако!», уселся на пол и задрал ногу. Но у него так и не получилось не только за ухом ею почесать, на даже и к голове приблизить.

«Надул! Самым безсовестным образом надул! — и увидев вопросительные взгляды Верки и Тимофея, пояснил: — Да были у меня в гостях йоги как-то…. Тур у них тут был какой-то, в гости зашли, с три короба наобещали, сказали, что если буду заниматься регулярно и только сырой едой питаться, то смогу в узел завязаться….

Да и бог с ними, с йогами. Ты чего пришла-то?»

«Да вот, ключик мне нужен от замка золотого.»

«Ключик? Дам тебе ключик, если подскажешь, как мне партию закончить, но при этом не проиграть?»

«А Вы какими играете? Белыми или чёрными?» — просила Верка, которая про шахматы знала только, что у них есть пешка, король, и королева. Ещё конь и башенка.

«Когда я сижу здесь, — показал Кащей на трон, — Я играю белыми. А когда сажусь в кресло — то играю чёрными. Теперь понимаешь, что я не могу проиграть? Мне обязательно надо выиграть! А иначе окажется, что я не самый лучший игрок в мире?»

«Нда, задача….» — задумалась Верка.

«Ну насколько я знаю, — промурлыкал Тимофей. — То ни один даже самый лучший игрок не будет недоволен, если игра закончится вничью… Это же не поражение…»

«Что? — удивился Кащей. — Ничья? Как я до этого раньше не додумался?»

Он радостно захлопал в ладоши и весело запрыгал по залу — видимо, танец такой у него был, в стиле папуасов племени мумба-юмба.

Затем схватил Верку за руку и потащил во двор.

«Я ключ к шкатулку положил! — объяснил он. — А шкатулку в колодец бросил. Сейчас вытащу!»

Заскрипел ржавый колодезный ворот, загремела, наворачиваясь цепь, и из глубины колодца медленно показалось большое деревянное ведро, в котором, обнимая лапами шкатулку, сидела и сонно хлопала глазами, большая зелёная жаба.

«А я всё думал, куда ты подевалась, — задумчиво произнёс Кащей. — То-то дождя долго нет!»

Жаба выбралась из ведра, протянула удивлённой Верке шкатулку, потянулась и громко квакнула. И тотчас же над замком стали собираться тучи, загремел гром, мелькнула молния….И начался ливень! Да какой! Как будто водопад с неба на землю лился!

А Верка с Тимофеем сидели около камина в замке, и слушали рассказы Кащея о всяких шахматных турнирах, в которых он участвовал и, конечно, побеждал.

А потом, когда дождь перестал, Кащей дал Верке бархатный кошель, полный старинных золотых монет с изображениями различных королей и королев, и Верка, положив в рюкзак и кошель, и золотой ключик, поблагодарила хозяина замка и оправилась дальше.

«Заходи, если что, в шахматы научу играть!» — уже вдогонку крикнул Кащей, и Верка с Тимофеем согласно кивнули головами.

Дорога опять петляла, расходилась на разные ветки, возвращалась обратно, и хорошо, что карта показывала, куда надо идти.

И вот опять, пройдя между двух больших камней, тропинка вильнула и привела Верку к пещере.

Верка увидела надпись на коврике у входа «Добро пожаловать», осторожно вытерла ноги и вошла внутрь.

Вопреки ожиданию, внутри было темно и холодно.

«Есть кто живой?» — крикнула она.

«Есть!» — грустно ответило сразу три голоса.

«А свет у вас что, не работает? Чего в темноте сидите?»

В пещере кто-то завозился, и Верка попятилась. Она пятилась из пещеры, назад, на свет божий, а на неё надвигалась гора.

Когда Верка выскочила наружу, следом за ней грузно выползло большое чудовище — худое, серое, покрытое какими-то с струпьями…. Ещё и с тремя головами.

Причём головы были женские. И у одной головы было две косы золотистого цвета, у другой — вниз спускались рыжие кудри, а третья перекинула вперёд толстую почти чёрную косу. Верка даже позавидовала — у нейё самой такого богатства на голове не было.

Головы по очереди кашляли, и их ртов вырывались слабенькие облачка пара.

«Тут же вроде Змей Горыныч жить должен… — растеряно сказала Верка. — Вот тут на карте написано — «Пещера Змея Горыныча.»

«Это папенька мой. Он мне пещеру подарил, — скромно потупили глазки все три головы. — А меня зовут Алла-Мария-Розамунда Филипповна Горынычева.»

«Очень приятно! — Верка присела к реверансе. — Вера.»

«Взаимно, Вера,» — И Алла-Мария-Розамунда Филипповна опять закашляла.

«Да что ж такое! — всплеснула руками Верка. — Тебе же лечиться надо! Пить чай с травками!»

«Чтобы пить чай с травками, надо разжечь камин! А я простыла. И у меня огонь иссяк! Нечем ни чай подогреть, ни фонари зажечь!» — грустно произнесла хозяйка пещеры.

«А спички есть?» — спросил Тимофей. Он тоже немного продрог и с удовольствием бы полежал около огня.

«Откуда? — Удивилась дочь Горыныча. — Я никогда ими не пользовалась. Дыхнула огнём — и дрова загорелись. А вот теперь…»

Верка посмотрела по сторонам. Заметила в отдалении кучку веточек, Достала из рюкзачка лупу (зря она её, что ли таскает?) и вертела лупу до тих пор, пока не поймала луч солнца. Несколько долгих минут — и вот уже над веточками поднялся дымок, пробежали по веточкам лёгкие лепестки огонька…. Верка сгребла горящие веточки и осторожно отнесла в пещеру, положила в очаг, где уже лежали дрова, и вскоре в очаге гудело ровное пламя, и посвистывал чайник, и пахло травяным чаем и лежали на тарелке пирожки, прихваченные из дома.

Алла-Мария-Розамунда, выкупанная Веркой, причёсанная, напившись чаю, разлеглась на своём ложе, а Верка старательно заматывала её длинные шеи в разноцветные шарфы, невесть откуда взявшиеся в пещере.

Разомлевшая Филипповна щурила глаза с вертикальными зрачками и довольно булькала:

«Так зачем ты вообще ко мне пришла, Вера?»

«Ключ мне нужен. Золотой. Вот у Кащея была, один ключ получила, хожу, собираю остальные.»

«Ах, ключ! — вздохнула облегчённо Алла-Мария-Розамунда. — Так он в соседней пещере лежит! Ты как зайдёшь в неё, так сразу слева стол стоит, на столе шкатулка, а в шкатулке — ключик золотой. Возьми его и иди сюда.»

Верка зажгла факел от огня в очаге и пошла в другую пещеру, расположенную в глубине горы. Зашла — а там богатства видимо-невидимо! Сплошь всё золото, да камни самоцветные, шелка, да бархат, да украшения различные, и оружие дорогое, и ковры персидские, и шали кашемировые….

Разгорелись глаза у Верки, вот бы себе взять что-нибудь! Да только негоже доверие хозяйки не оправдать!

Потому вздохнула Верка, корону на голову примерила, в зеркало глянула, да и обратно всё положила. К Филипповне вернулась.

А та лежит, улыбается всеми тремя пастями, и уже небольшие язычки пламени у неё меж зубов проскакивают.

Увидела Алла-Мария-Розамунда трёхглавая Верку, и протянула ей шкатулку деревянную.

«Бери, это тебе за то, что и огонь разожгла, и искупала меня, и чаем с пирожками напоила. А коли будет у тебя ещё надобность в чём-то — приходи, всегда тебе рада буду!»

Тимофей, которой до этого сладко спал, свернувшись на огромном пузе Горынычевой дочери, спрыгнул на пол и как ни в чём не бывало, пошёл прочь из пещеры, гордо подняв хвост.

Верка обняла по очереди каждую голову Аллы-Марии-Розамунды, поблагодарила её, и тоже вышла из пещеры.

Посмотрела на карту и пошла, как там и было начертано, прямо на восток.

По жёлтой каменистой дороге, по бокам которой высились большие камни из ракушечника и песчаника, поднимались вверх холмы, изредка поросшие деревьями с жёлтыми сухими листьями,, да чахлыми кустарниками.

«Похоже, что здесь тоже дождь не помешал бы, — задумчиво протянула Верка. — А то впечатление, что ливень пролился только над Кащеевым царством. Кстати, карта показывает, что мы вступили во владения Великого Полоза.

За очередным поворотом их ожидала ещё одна встреча.

Огромный блестящий змей, яростно бил по земле хвостом пытаясь скинуть с себя что-то похожее одновременно на парчу и кольчугу.

Увидел Верку, замершую с открытым ртом, повернул к ней косматую голову и басом сердито сказал:

«Что стоишь, глазами хлопаешь? Лучше помоги мне!»

«А что делать?» — пискнула Верка испуганно.

«Тяни кожу с хвоста! Видишь, линяю я! А старая кожа что-то с трудом сходит! Потяни её оттуда!»

Верка и Тимофей подбежали к длинному хвосту, и потянули на себя нечто, напоминающее на ощупь шторы, расшитые крупными тяжёлыми пайетками. Вот только присмотревшись, Верка увидела, что пайетки те были из золота, серебра, платины…..

Дёрнули все вместе в последний раз — и «занавес», звеня, упал к ногам Верки.

«Ну как я, хорош?» — повернулся к ней довольный змей. — Как моя новая кожа, сияет?»

«Сияет, — согласилась Верка. — Аж слепит немного!»

«Вот осталось только ещё подстричься… Да рук у меня нет,» — печально вздохнул змей.

«Это же ты Великий Полоз? — осторожно уточнила Верка. И получив утвердительный ответ, продолжила: — Мне нужен золотой ключик. Он же у тебя?»

«Ну у меня. В пещере. Я же не ношу его с собой!»

«И далеко твоя пещера?»

Полоз махнул хвостом в сторону::

«Не очень. Я поползу вперёд, чтобы, как порядочный хозяин, встретить гостей, а вы следом идите. Но сильно не торопитесь.»

«Да мы и не торопится сильно, — немного оторопела Верка. — Правда, Тимофей?»

«Странный он какой-то» — почесал Тимофей за ухом.

А Полоз подхватил старую кожу, и звеня золотой чешуёй, умчался вперёд.

Верка с котом двинулись следом.

Из пещеры вкусно пахло. У входа был постелен коврик, стояла красивая напольная ваза с цветами, и в самой пещере было тепло, светло, на полу лежал большой пушистый ковёр, стоял стол, заставленный тарелками и мисками, полными всякой едой.

А у стола стоял потрясающе красивый мужчина. Если только не брать в расчёт, что его давно пора было хоть немного подстричь.

«А где Великий Полоз? — зайдя в пещеру, спросила Верка. — Или мы не туда попали?»

«Туда, туда! — рассмеялся мужчина. — Я и есть Великий Полоз. В своей пещере я могу принимать облик человека, а покидая её пределы — становлюсь змеем. Так что проходите и присаживайтесь к столу. Проголодались, наверное, с дороги?»

Тимофей вперёд Верки побежал к угощению. Взобрался на стул и с умным видом уставился на горку жареной рыбы.

«Послушай, Великий Полоз! — сказала Верка. — Ты там, на улице, говорил что-то о причёске. Давай я тебя подстригу?»

«О, это я с удовольствием! — обрадовался Великий Полоз. — Давно хотел!»

Принёс золотые ножницы и золотую расчёску. И пока Тимофей поглощал угощение, Верка привела в порядок шевелюру хозяина пещеры..

Подстриженный и причёсанный, мужчина стал ещё красивее.

Ещё и эта белая льняная рубашка, подхваченная широким кушаком, подчёркивающим талию.

Верка вздохнула.

А гость помог усесться Верке за стол, и всячески ухаживал за ней, потчевал, подвигал то одно блюдо, то другое.

Верка даже глазки начала ему строить и флиртовать. Но всё же трапеза подошла к концу и Верка почувствовала, что сыта и больше в неё ничего не влезет.

«Полоз, а Полоз! — сказала она. — В гостях у тебя хорошо, конечно, но я пришла то сюда за ключом!»

«Каким ключом?» — удивился Великий Полоз.

«За золотым ключиком. Два у меня уже есть, ещё два надо найти.»

«У меня только один. Был..»

«Как был? А куда делся?» — испугалась Верка.

«В щель упал. И достать я его не смог. Потому что он упал снаружи пещеры, а там я без рук.»

И Великий Полоз показал Верке, где именно упал ключик. Он свалился в щель между камнями, и отодвинуть камни не было никакой возможности.

Верка достала лупу и стала рассматривать трещины. В одной из них что-то тускло блестело, и Верка засунула туда руку. С трудом нащупала маленькое колечко, за которое и вытащила ключик.

«Ура! — громко закричал Тимофей. — Получилось!»

Полоз выглянул из пещеры;

«Нашла! Вот здорово! А я тебе подарок приготовил!» — и он протянул Верке большой кусок своей старой кожи, с которой, звеня свисали золотые, серебряные, платиновые монеты.

«В кошельке, сшитом из этой кожи, никогда не переводятся деньги. Хоть одна монетка, но всегда будет!» — произнёс он, улыбаясь, и Верка тоже улыбнулась, принимая подарок.

«Заходи, если будешь в наших краях, — сказал Великий Полоз на прощание. — Я тебе всегда рад. А тебе, усатый, я в следующий раз рыбы побольше приготовлю!»

Поблагодарила Верка Великого Полоза за угощение. За подарок, и отправилась в путь.

Следующей на карте была страна фей. На карте она была изображена расположенной среди цветущих садов, просторных лугов со множеством рек и озёр.

Но сколько Верка с Тимофеем не шли, нигде ничего не цвело. А тут ещё и клубочек пряжи, становясь всё меньше и меньше, вконец исчез и кончик ниточки выскользнул из руки Верки и упал на дорогу.

«И что теперь будем делать?» — уставился на ниточку кот.

«А что ты предлагаешь? У нас больше ничего нет,» — развела руками Верка.

«Надо чем-то дорогу помечать!» — Тимофей уселся на хвост и всем своим видом показал., что он дальше и с места не сдвинется, пока не будет найдено решение проблемы.

Верка демонстративно пошарила в рюкзаке:

«Вот, видишь? Только мешочек с жемчугом, кошелёк от Кащея, шкатулка от Аллы-Марии-Розамунды Горыновны, тьфу ты, Филипповны. И лоскут кожи для кошелька.»

«Придётся чем-то пожертвовать! — вынес вердикт кот. — Давай хоть жемчужинки кидай на дорогу, по ним потом вернёмся!»

«Ты что? Жемчуг в пыль кидать? Он же испортится!»

«А иначе мы тут испортимся. Потому что назад вернуться не сможем,» — мрачно проговорил кот, недобро смотря на Верку.

Верка вздохнула. Заблудиться тут ей не хотелось, но и жемчуг было жаль. Чуть ли не плача, достала она мешочек с мышкиным подарком, и тут её осенило:

«Тимофей! Смотри, а мешочек то не сшит из бархата, как я думала, а связан из лохматой ниточки! Ну какие рукодельницы его связали! Так плотно, петелька к петельке., что сразу и не понять, сшит он или связан!»

«И чем это тебе поможет?» — скептически сощурился кот.

«А тем, — сказала Верка, высыпая жемчужины из мешочка в карман рюкзака.. — Что я сейчас аккуратненько распущу этот кошелёк, и смотаю в другой клубочек. Понял?»

Пришлось, конечно, повозиться, пока нашёлся краешек нити. Спасибо Тимофею, подцепил острым когтем ниточку раз, другой, и распутался узелок, что мастерица неведомая в конце работы завязала.

А дальше дело пошло быстрее. Распускался кошелёк, тянулась ниточка, сматывался клубочек…

«Вот и готово, можно идти дальше!» — Верка отряхнула платье, подхватила рюкзак и зашагала по дороге дальше, в поисках фей.

Спустя какое-то время в том месте, на карте обозначенное как Дивный Сад, а на самом деле — пустошь, на которой стояло несколько чахных, скукоженных деревьев, Верка наконец-то увидела фей.

Худые бледные создания с поникшими крылышками и спутанными волосами сидели кто на ветках деревьев, кто под деревьями, на пожухлой траве… И что-то уныло пели.

Увидев Верку, они защебетали, затрепетали крыльями, намереваясь, по всей вероятности, взлететь, но то ли сил у них не хватало, то ли погода была не лётная, однако малютки так и не смогли подняться в воздух.

«А что тут у вас происходит? — спросила Верка, приседая на корточки перед маленькими созданиями. — А где ваши сады и озёра?»

Феечки запричитали, защебетали, зарыдали…. С трудом Верке удалось понять, что очень давно не было дождей, все реки и озёра высохли, вся растительность погибла, и вот теперь пришёл их, феечек, черёд…

«И что, вам никак нельзя помочь?» — спросила Верка, вспоминая дождь в Кащеевом царстве.

«Можно! Можно! Нужно произнести заклинание дождя, стоя всем вместе в круге, и похлопать в ладоши! Но мы забыли его! У нас всегда была хорошая погода, и дождь лил каждую неделю по ночам, и мы очень, очень давно не произносили его и забыли! Ааааа!» — и феи снова зарыдали.

«Может, кто-нибудь его помнит? Или оно где-нибудь записано?» — спросила Верка, морщась от шума.

«Записано! Записано! — защебетали Феи. — Но мы читать не умеем!»

«Ну так несите ваши записи сюда, я то читать умею!» — сказала Верка.

Обрадованные феечки наперегонки побежали куда-то, а потом такой же толпой вернулись обратно и вручили Верке небольшую книжицу размером со спичечный коробок.

Верка раскрыла книжку, и удивилась — буквы были такие маленькие, как маковое зёрнышко! Как же их читать, такие крохотные? А, ну да, книжка ведь писалась для маленького народца, для феечек!

И вот они стоят вокруг Верки и с надеждой взирают на неё, а она ни одной буквы разобрать не может!

Были бы у неё очки!

И тут Верка вспомнила про содержимое рюкзака.. Шустро залезла в рюкзак и извлекла на свет лупу.

И уже с помощью её смогла прочитать книгу. Заклинаний там было много, но Верка легко нашла нужное — для вызывания дождя.

«Становитесь все в круг и повторяйте за мной! — сказала она.

Ждёт земля давно дождя.

Ждут и реки, и леса.

Пересохшие озёра

Всё надеются, что скоро

Разверзятся небеса,

Щедро дождь пойдёт тогда.

Ветер, пригони ж нам тучу,

Или пять, что ещё лучше!

Тучи, полные дождём,

Мы все дождик очень ждём!

Ждут и травы и цветы,

Ждут деревья, ждут кусты!

Дождик, дождик, приходи!

Дай напиться всем нам ты!

Пусть наполнятся озёра,

Реки тоже станут полны!

Новая взойдёт трава.

Крепкие мои слова!

Я хочу, могу и знаю!

Имею я на это право!»

Феечки с радостью повторяли слова заклинания, хлопали в ладоши, смеялись. И не заметили, как над ними сгустились тучи, потемнело небо, и спустя какое-то время начался дождь. А потом он перешёл в ливень.

Верка вместе с Тимофеем сидела в дупле большого дерева, вокруг притулились щебечущие феечки, они весело болтали ножками, трепыхали блестящими крылышками, причёсывали мокрые волосы и без конца благодарили Верку.

А потом, о чём-то посовещавшись, спросили:

«А почему ты себя называешь Веркой?»

Верка задумалась

«Не знаю. С детства так привыкла.»

«Ну какая ты Верка! Ты же Вера! Слышишь, как красиво звучит?»

Вера прислушалась. И правда. Красиво!

Она засмеялась от счастья, вдруг нахлынувшего на неё.

«А ведь и правда. Вера звучит гораздо красивее и сильнее!» — воскликнула она.

Откуда-то из глубины дупла раздался сдавленный голос Тимофея, оккупированного весёлыми феечками:

«А я всегда утверждал, что тебе больше идёт Вера!»

«Всё хорошо! Но дождь, похоже, зарядил надолго, а мне домой надо идти! Как же быть?» — задумалась Вера.

И тут одна из феечек протянула Вере золотой ключик и золотой (в смысле, золотистого цвета) зонтик.

«Мы знаем, что ты сюда пришла за ключиком. А вот тебе и зонтик в благодарность! Под этим зонтом всегда будет сухо, тепло и комфортно! И дорога тоже будет сухой и удобной!»

«О! Какие подарки! — обрадовалась Верка. — Спасибо вам огромное!»

«Это тебе спасибо! Приходи ещё!» — пели дружно феечки и всё тискали Тимофея. Не хотели его отпускать.

Но кот таки выбрался из дупла и тут же пристроился к Вере под зонтик.

Вера помахала феечкам, поблагодарила, и пошла обратно.

И хорошо, что она всё-таки ниточку оставила! Потому что карта перестала что-либо показывать, дождь размывал все дороги и тропинки, и лишь там, где шла Вера, становилось на время сухо, и тогда ярко блестела ниточка-путеводитель.

Вот так, ориентируясь на ниточку, и дошла Вера до моста через огненную реку. А там тоже шёл дождь! И над мостом поднимался пар.

И Вера, подхватив кота, безбоязненно ступила на мост и быстренько перебралась через реку Смородину на свою, Эту Сторону. Оглянулась — и увидела, что от самого моста идёт по Той Стороне широкая утоптанная тропинка. И никакой дождь ей не страшен.

«Ну как, добыла ключи?» — спросил Чеширский Кот, появляясь из кустов.

«Добыла! В рюкзаке лежат!» — похвасталась Вера.

«Тогда можешь возвращаться домой!» — разрешил Чеширский Кот.

«Что, опять в трубу лезть?» — успела испугаться Вера, но Кот дунул на неё, и Вера моргнула, и тут же оказалась дома.

А Тимофей сидел напротив неё и пытался что-то сказать, но вместо этого из его рта раздавалось только «Мяуверь, мяуверь?»

Вера, засмеялась, погладила Тимофея между ушами и вытряхнула содержимое рюкзака на стол.

Покатились в разные стороны жемчужины, Вера успела вовремя подставить руки, поймать их.

Со стуком вывалились шкатулки, кошелёк, графинчик, лупа, шмякнулся полозов подарок. Зазвенели, выпадая, золотые ключики. Только книга не выпала, Вера её достала отдельно и аккуратно положила среди других вещей. И графинчик поставила красиво, вверх пробкой-лотовом.

Сгребла Вера все ключики и стала рассматривать их. Хороший мастер их изготовил, но пришлось повозиться. Пока она нашла, какой ключ от какого замочка!

Но это было и не трудно. Потому что результат того стоил.

Сначала Вера отомкнула графинчик. Откинула в сторону пробку, и цветок повис на золотой цепочке.

А Вера только вдохнула, ощутила запах, что из графинчика поднимался, и тот час же ей захотелось жить, смеяться, танцевать, радоваться, любить, дарить и принимать, желать….

И расцвела на лице у Веры улыбка.

И с этой улыбкой Вера отомкнула замок на большой старинной книге и распахнула её.

Это оказалась книга сказок, с красочными иллюстрациями, с яркими заглавными буквами, написанными старинной вязью, и в каждой сказке герой или героиня легко справлялся со всеми сказочными заданиями, и Вера тоже почувствовала в себе силу, что да, она тоже может справиться со всем, что ей жизнь подкинет.

И справится легко, изящно, а если нет — то всегда у неё найдутся помощники и друзья.

Почувствовав, как расправляются плечи и выпрямляется спина, Вера открыла третий замочек, на деревянной шкатулке и достала оттуда тугой свиток, перевитый верёвкой, и с большой сургучной печатью.

С трепетом разрезала верёвку, удерживающую печать, осторожно развернула свиток, и прочла:

«Разрешение!»

«Хм… Слышишь, Тимофей, что написано?»

Тимофей только щурил глаза, да подрагивал кончик его хвоста.

«Данное разрешение подтверждает, что обладательница оного имеет право получать легко, постоянно и в больших количествах денежные средства, а также хранить их, и распоряжаться ими по своему усмотрению.

Обладательница данного разрешения имеет право на премии, выигрыши, подарки, и прочие способы получения материальных благ.

Обладательнице данного разрешения позволено жить в богатстве и изобилии, применять свои знания, умения, опыт, широту души, возможности ума, доброту сердца и прочие таланты и способности.

Обладательнице данного разрешения позволено находить клады, тайники, просто деньги на улице, в доме. Во дворе. В поле. В лесу. В горах и прочих местах.

Обладательнице данного разрешения позволено исполнять свои желания и мечты, как крупные, так и мелкие.

Сие разрешение дано Вере просто по праву рождения отныне и присно и во веки веков. Да будет ТАК!»

Верка прочитала всё это и медленно опустилась на стул. Да и то, едва не промахнулась. Хорошо, что Тимофей вовремя увидел, что попа Веры грозится оказаться на полу, и вовремя подвинул под неё стул.

«Вот это разрешение! Вот это да!» — Вера никак не могла прийти в себя от восхищения.

Но потом вспомнила о последнем, четвёртом предмете.

«Так. Здесь же чернильница где-то была, и ручка-перо к ней! Ага, вот они! Интересно, а там что?»

Сначала Верка увидела лишь обыкновенные чернила.

«Ну и что тут необычного? Что тут волшебного?»

Она нехотя макнула перо в чернильницу, и занесла руку над бумагой.

А потом рука сама, как будто кто-то ею водил, вывела на листе каллиграфическим почерком:

«Чтобы упорядочить мысли, нужно их записать на бумагу. Разговаривая таким образом с собой, можно придумать новые пути решения задач, новые тропы, по которым предстоит пройти. Новые шаги, которые предстоит сделать.

И, конечно же, записывать всё, что изучаешь. Чтобы осталось в памяти надолго.»

«Это я, что ли, написала?» — Вера отложила перо в сторону и посмотрела на Тимофея. Тот согласно кивнул головой.

«Ну и ну!» — Вера подхватила перо и легко нарисовала им в воздухе сердечко.

Сердечко засветилось, засияло и Вера засмеялась.

И с тех пор….

Да-да, с тех самых пор, жизнь Веры изменилась.

Во-первых, не только она сама, но и окружающие стали называть её уважительно Вера.

Во-вторых, появился в ней какой-то свет, и одновременно уверенность. Осанка улучшилась, улыбка не сходит с губ, а движения плавные и мягкие.

И при этом у Веры постоянно находится, чем заняться. Да не просто хлопоты пустые, или суета по дому.

Нет, к Вере стали приходить люди за помощью. Тоже, видимо, захотели ходить ровно и улыбаться.

А Вере что, и не жалко, помогает она и своим друзьям-знакомым, и не знакомым тоже. Только строго следит за тем, чтобы время оставалось и в саду повозиться, и с котом поиграть. Да и просто в парк сходить, на тренажёрах позаниматься, а то и в бассейне поплавать

Потому что появились у Веры средства и на то, и на другое.

А ещё у Веры дом теперь новый, с верандой и вторым этажом. И растут там цветы, и Вера этому радуется!

Когда начинаются неприятности, открывает Вера зонт, что ей феечки подарили, и сразу же все неприятности остаются в стороне, а к Вере наоборот, только благоприятные события приходят.

А ещё кошелёк она себе сшила, в котором всегда есть деньги. И это Веру очень радует.

А уж если ей на что-то средства понадобятся в большом количестве, то она знает, где их можно добыть, и время от времени навещает своих друзей на Той Стороне, и всегда возвращается с подарками!