Поэмы (сборник)

Галина Сергеева, 2017

В книгу вошли поэмы, судьбы героев которых связаны с Котласом. Это просветитель Стефан Пермский, крестьяне Афанасий и Серафима, строители паровозного депо, железнодорожного моста и железной дороги Котлас – Вятка, связистка Валентина, путевой вагонный мастер Фёдор, машинист и инженер из посёлка Вычегодский… Читайте и любите наш город! Автор

Башко́в

Башко́ву Фёдору Ивановичу

Башко́вы мы, а значит башковиты.

Сибирь. Бескрайние пшеничные поля.

Зимою снежным саваном укрытый

Мир деда и отца — моя земля.

Мой дед — из мужиков, силён и крепок,

И ростом вышел, и умом богат,

Два сына, в точности фамильный слепок,

И дочерей и внуков — длинный ряд.

Не знаю, был ли кто любим, я — не был:

Ершист, заносчив, горд — не уступлю.

Хоть он мне дед, но за краюху хлеба

Обиды, униженья не стерплю.

Я сирота, судьбой обижен круто:

Отец погиб на фронте — мне был год.

Шесть душ у матери — раздеты и разуты,

И хлеба нет, и дел невпроворот…

То белые, то красные — все грабят:

— Давай! Давай! — А что тут можно дать,

Коль беспредел давно уж миром правит

И впереди просвета не видать.

И вот уж белые уводят нашу лошадь,

А мать вцепилась в гриву: «Не отдам!».

А нас, детей, от страха всех колотит,

Испуганные, жмёмся по углам.

Схватили мать, затеявшую драку,

Хотели расстрелять, но офицер:

— Позорно против баб ходить в атаку, —

Сказал, нахмурившись, и отменил прицел.

Мать отпустили, только что же дальше?

Ни лошади, ни хлеба, ни муки.

И мы пошли по людям, кто постарше:

Земля, дрова, покосы у реки…

И я — батрак у собственного деда.

Дед был кулак, работников — не счесть,

И круглый год с зари и до обеда

В большом хозяйстве всем работа есть.

После обеда отдых — честь по чести,

Дед был хитёр — работников щадил.

Потом до сумерек я с мужиками вместе

Снопы в гумно на обмолот возил.

Зимой — навоз, солома, возка сена,

Весной на пашне деда — всё село,

А летом сенокос идёт на смену,

А осень — это хлебное тепло.

Мне по плечу тяжёлая работа,

Я в десять лет уж был богатырём:

И топором махать имел охоту,

И воз направить мог одним плечом.

И горд был — не прощал ничьей обиды.

Раз в Пасху сели все за длинный стол,

А дед, гордясь, сказал с довольным видом:

— Вишь, и рубаху Федька приобрёл.

А был бы дома — в нищете и голи,

Молись на деда — будешь сыт и пьян.

Я встал и вышел: хватит мне неволи,

И хватит деньги класть в чужой карман.

И стали с братом на себя работать —

И день, и ночь пахали целину.

Рубахи сгнили на плечах от пота

В ту тёплую и раннюю весну.

Посеяли прекрасную пшеницу,

Заколосились тучные поля,

Которым, как казалось, нет границы —

Была к нам щедрой матушка-земля.

Мы называли сорт красноколоской,

Его я позже не встречал нигде:

Как проволока, стебель прям и жёсток,

Не сломится ни при каком дожде.

А как подует ветер, будто волны

По полю движутся — вольны и широки,

Конец ознакомительного фрагмента.