Дурман для зверя

Галина Чередий, 2019

История внезапной испепеляющей страсти, одержимости без малейшего проблеска романтики у истока. Неистового желания, которому, казалось бы, не из чего было вырасти, но оно связало и тянет стальными канатами друг к другу двоих, невзирая на то, что между ними жестокость и ни единой капли симпатии. Она сожгла его дом. Он украл у нее власть над желаниями. Ну и кто в итоге понес больший ущерб? ХЭ обязателен. В оформлении обложки использована фотография с сайта depositphotos по стандартной лицензии. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Мне было так страшно, как ни разу в жизни до этого. До такой степени, что на меня напала нервная икота, и, учитывая и без того колотившую трясучку, всю телепало, как будто кто-то тыкал и тыкал в меня шокером. Жуткие мужики, вывалившиеся, как настоящие демоны, из темноты, рыча не по-человечьи как-то, заломали нас четверых так быстро, что и пикнуть толком не успели. Натянув на головы мешки, пошвыряли, как мусор, в какую-то тачку прямо на железный пол и повезли куда-то, не думая отвечать ни на один из наших истеричных вопросов.

Нет, я, конечно, понимала, что однажды мы все же влипнем, довыделываемся, и вот прямо задницей чуяла, что какое-то дерьмо сгущалось вокруг уже дней пять, с того самого вечера, когда мы случайно подпалили ту хату за городом. И главное, как так вышло, вообще не пойму. Ну вскрыли дверь, ну пошли шарить везде, выискивая дорогое бухло, жратву или еще чё покруче, ведь Шмель побожился, что эта долбаная хижина — местечко для оттяга одного мажора, с которым они как-то случайно пересеклись. Ну, типа, он сюда постоянно баб и кучу дружков таскал, баня-бассейн-нажиралово-потрахушки безбашенные — так что хоть что-то для нас тут могло найтись.

Мы и правда быстро нашли и выпить, и закусить, а потом будто бес в нас вселился, что ли. Мы и раньше запросто пробирались в крутые дома, ибо делиться всем хорошим надо с нуждающимися, господа состоятельные. Но вот чтобы вот так начать беситься и крушить все — такого не бывало. Может, у этого мажора в бухле наркота еще какая была?

Короче, пили — помню, музло врубили и танцевали — помню, икру, креветок размером с хренового рака мутанта тоже помню, а вот потом — ничего. Очнулась мордой в снег, рядом парни, а сзади все полыхает и грохает.

Ох и бежали мы оттуда. Но, судя по всему, по-настоящему удрать не удалось.

Я попыталась извернуться и хоть как-то плечом сдвинуть мешок, но пинок увесистого ботинка в район лопатки заставил замереть, выдавив из меня лишь бессильное болезненное шипение. Синяк будет знатный, хоть на мне и заживает все, как на собаке. Но стоит ли об этом волноваться, если есть реальный шанс к утру в лесополосе со свернутой шеей или дырой в башке валяться.

— Лимончик, ты здесь? В порядке? — придушенно позвал где-то рядом Шмель, но и его заткнули коротким «Захлопнись!» и физическим внушением, судя по болезненному стону.

Ну мы и замолчали, но я все равно еще старалась щупать все, до чего достану скованными за спиной руками.

Ехали примерно час, может, дольше. Потом снова тяжелый топот. Меня схватили за шкирку, как нагадившего котенка, и потащили вперед так быстро, что едва ноги успевала переставлять. Грохнуло железо. Похоже, открывали тяжелую дверь. Пошли ступеньки вниз. Опять лязг, и наконец меня отпустили.

— На колени, мрази! — приказал кто-то страшнючим басом, и тут же толкнули в спину, вынуждая подчиниться или пропахать лицом местный пол.

Повисла тишина, в которой только и слышно было наше и чужое дыхание, а еще кто-то расхаживал поблизости туда-сюда. Воняло сыростью, пылью, мужским потом и еще чем-то… едко-кислым. Причем последним — от меня и парней. Наверное, так пахнет страх. Прошло бог знает сколько времени. Мои колени начали дико болеть, как и вывернутые назад плечи, а потом и вовсе все онемело, и стало качать от изнеможения. Как назло, желудок напомнил о пустоте, а в голове поплыло, затошнило. Хорошо, что во мне ничего съестного еще сегодня не было, а то наблевать с мешком на башке — вообще не айс.

— Да вы задолбали нас тут держать! — вдруг взорвался Сазон. — Хотите отметелить — давайте! Хер ли издеваться!

— Смотрю, нашим юным гостям не терпится понести заслуженное наказание?

Мать твою, ну и голос!

Угрожающий бас первого говорившего с нами мог заставить обосраться, но вот этот лениво-вкрадчивый мужской баритон показался лезвием, легко скользнувшим по горлу, вскрывая его.

— Что же, мы готовы пойти вам навстречу. Джентльмены, давайте поможем милым молодым людям принять тот вид, в котором им предстоит пребывать далее, — продолжил этот голос-нож, и мой страх взвился еще на хрен знает сколько уровней. Хотя куда уж дальше.

Прямо за скованные запястья меня резко дернули вверх. Затекшие суставы обожгло острой болью, и я заорала.

— Верещат, как девчонки, ей-богу! — проворчал кто-то за моей спиной. — Как в чужие дома лазить, воровать, поджигать, так герои, а тут прям ссут под себя.

— Нет! Не надо! — заголосил истошно неподалеку Мелкий. — Не трогайте! Простите нас! Мы не хотели! Все случайно вышло!

— Руки, падла, убрал! — последовал за ним Шмель.

Мой мозг не успел нарисовать всех ужасов с ними происходящих, потому что начались мои собственные. Сильные руки схватились спереди за ворот моей одежды и просто рванули, отчего меня шатнуло и плечи обожгло холодом. Завопив, я дернулась назад, стараясь пнуть агрессора, наплевав на то, что просто стала заваливаться на спину. Но нападающий дернул меня обратно, расправляясь-таки с остатками верхней части одежды.

— Хм-м… Шеф! — позвал он. — Тут у нас кое-что любопытное.

— Надо же, девка, — пророкотал довольно тот самый жуткий голос, и мои зубы заклацали от бешеной смеси ужаса и стыда. — А сиськи-то ничего так. Как говорится, мелочь, а приятно. Все становится гораздо интереснее.

Мешок сдернули с головы, я распахнула наконец глаза и тут же как окоченела, столкнувшись с безжалостным, каким-то нечеловеческим взглядом здоровенного бугая, стоявшего прямо передо мной. Глаза желтючие, таких, блин, у людей не бывает, никогда в жизни не видела подобного. Как у кошака какого или, скорее уж, у волчары. И оторваться от них невозможно: этот холодный золотой блеск радужек будто обездвижил, заморозил всю меня, даже чертовы глазные мышцы — не спастись от этого визуального расчленения. Он пялился на меня в упор, не прерывая контакта, столько, сколько, видно, счел нужным, и только когда сам, ухмыльнувшись, отвернулся, я отмерла, попытавшись осмотреть его полностью, но не тут то было.

— Ну раз так, то разговор у нас пойдет совсем по-другому, — произнес он пугающим и ставшим еще более грубым голосом. Схватил меня за короткие пряди на затылке, резко крутанул голову, поворачивая к друзьям, едва не свернув шею. — Смотри! Очень внимательно смотри. Детали не упускай.

Шмель, Мелкий и Сазан стояли в нескольких метрах от меня, позорно голые, со скованными позади, как и у меня, руками и болтающимися на лодыжках и предплечьях лохмотьями одежды. Красные, в нервной испарине, безумно вертящие головами. Мелкий плакал навзрыд и все повторял «не надо-не надо», таращась на мужика в белом халате, чем-то звякавшим в глубине плохо освещенной комнаты с неоштукатуренными стенами и бетонным пыльным полом. Прищурившись, преодолевая свою близорукость, я пригляделась и едва не заорала в голос и не развылась вместе с ним. Там стояла какая-то дикая конструкция с браслетами на застежках для рук и ног, а тот самый чел в белом деловито устанавливал рядышком нечто на штативе, в чем без труда опознавалась огромного объема фигня для клизмы, но на конце прозрачной трубки вместо обычного наконечника из белого пластика находилось нечто поблескивающее металлом в форме небольшого члена. Члена, мать его!

Мои глаза чуть не выскочили из орбит, а ноги стали подкашиваться от ужаса и осознания, что же с ними собираются сделать, и я беззвучно зашевелила губами, вторя уже окончательно впавшему в истерику Мелкому.

— Не надо… пожалуйста… простите… простите…

— Все рассмотрела? — Меня опять дернули за волосы, вынуждая пялиться в жуткие зенки кошака-волчары. — А теперь информация для всех: мы находимся сейчас в подвале одного замечательного загородного закрытого клуба, члены которого весьма высоко и с большим энтузиазмом оценят появление тут новых нерастраханных дырок. И ваш долг за мой сожженный дом вы сумеете отработать месяцев… м-м-м… эдак за пять интенсивного использования. В вашей анальной девственности сейчас будет убеждаться наш уважаемый доктор. — В помещении раздался глумливый смех громил в масках, что удерживали парней. — В случае если вас прежде уже употребляли, особенно сзади, ваша ценность реально упадет и срок расплаты может растянуться на неопределенное время.

— Пошел на хер, изврат поганый, — взбеленился Шмель. — Да я лучше вздернусь, чем позволю себя трахнуть!

Мелкий просто взял и обвис в руках захватчиков, а вот Сазан стоял вытаращив глаза, словно его обратило в камень.

— Таковы были первоначальные планы, но только что мне пришло в голову их поменять, — продолжил желтоглазый, явно главный здесь.

Кажется, этого не ожидал никто, и все, включая маньяка-доктора и похитителей в камуфляже, уставились вопросительно на моего пленителя.

— Пойдем-ка, поговорим в более комфортной обстановке, де-во-чка! — издевательски произнес он у моего уха, начав толкать к не замеченной прежде двери. — А молодые люди тут пока побудут, отдохнут с дороги. Ну или нет.