Истинная красота

Дари Лонхерм (2024)

В центре сюжета — история детектива Евы, которая расследует загадочное убийство подростка. Она сталкивается со множеством загадок и тайн, пытаясь понять мотивы преступника. В ходе расследования героиня обнаруживает, что это не первое подобное преступление, и понимает, что столкнулась с серией убийств. По мере развития сюжета Ева начинает осознавать, за всем происходящим есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Глава 3

"Красота — тоже добродетель, красивая женщина не может иметь недостатков". Фридрих Шиллер.

— Ева, есть догадки, почему маньяк присылает фото именно тебе? — садясь на край моего стола, спросил Александр.

— Сама голову ломаю, почему, но, правда, не знаю, — растерянно ответила я, держась за виски.

— Думаю, стоит на твою машину установить камеру.

— Да, вчера уже воткнули в салон. Только я сегодня пешком. И можешь слезть с моего стола? Он для работы, а не для протирания штанов, — получилось резче, чем мне бы хотелось, однако, стол освободил. Правда, кинул на меня почему-то удивлённый взгляд.

Допив кофе, снова принялись за бумаги.

— А что скажешь насчёт ситуаций с родителями мальчишек? Все как на подбор, — спросил Александр.

— Убийца специально находит парней, не одарённых родительской любовью, да и любовью вообще.

— Это понятно. Я думаю, стоит поискать связи между родителями жертв. Конечно, кроме объединяющего их наплевательского отношения к собственным чадам, — между бровей у коллеги появилась складка. — Господи, как много на этом свете недолюбленных детей.

Мне вспомнился разговор с матерью Дениса.

— Анна Григорьевна, где вы были, когда мы приходили к вам вчера? — как можно спокойнее спросила я, хотя внутри мне было совсем не спокойно.

— Так я это, у подруги была. Это там, вон, дом напротив, — мать указывала в сторону окна.

— Что вы там делали? Почему не стали искать сына? Он же не пришёл ночевать.

— Телевизор смотрели. И, ну это… — пауза затянулась.

— Пили? — холодно спросила я.

— Ну чего сразу пили, пригубили чутка, как и все нормальные люди! — вдруг в её голосе появилось раздражение.

— Почему не стали искать сына? — я повторно задала вопрос.

— Так не маленький уже, сам себе хозяин. Не сегодня, так завтра бы пришёл, — огрызнулась мать.

— Где сейчас находится ваш муж Денис Львович? — я старалась не обращать внимания на тон собеседницы.

— Нашли кого спросить! Я откуда знаю? Муж хренов! Муж объелся груш! — всё больше распалялась Анна Григорьевна.

— Вы ведь состоите в законном браке, почему его местоположение вам неизвестно?

— Я его уже полгода не видела. А ещё раньше этот гад 4 месяца где-то болтался! — очевидно, муж для неё — больная тема.

Задав остальные необходимые вопросы, я спешно выскочила из чужой обители, надеясь, что волосы и одежда не впитали запаха из квартиры. Пахло там скверно.

— Да, нужно, — задумчиво ответила я коллеге.

В дверь кабинета постучали, на этот раз Дима.

— Здравствуйте, Ева Романовна. И Александр Евгеньевич. Фотограф ответила мне и готова приехать через час. Договорились встретиться в кофейне на углу, там вполне нестыдный кофе, — сообщил мне помощник, он явно нервничал.

— Привет, Дим. Да, поняла. Ты про ту, которая недавно открылась? — уточнила я.

— Она! И ещё, извините, но я немного волнуюсь. Всё-таки позвать к нам специалиста было моей инициативой, — нервно проговорил Дима.

— Всё хорошо, ты очень нам помог. Зайди потом ко мне, и пойдём на встречу, — успокоила я его.

— Дмитрий, принеси нам, пожалуйста, данные о ней. Мы ведь так до сих пор и не знаем ничего о новой нашей почти помощнице, — неожиданно миролюбиво попросил Александр.

— У меня уже распечатаны материалы, сейчас принесу.

Буквально через пару минут он вернулся.

Фотографа зовут Глезер Кира Давидовна. Интересное имя, видимо, еврейское. Однако, Кира приёмная дочь. Немного младше меня. Родители законопослушные граждане, мать умерла ещё 9 лет назад, отец — на пару лет позже. Не привлекалась, изредка штрафы за парковку и превышение скорости.

Окончила школу с золотой медалью, поступила в университет на специальность клинической психологии. Но ушла с последнего курса. Начала заниматься фотографией. И по сей день ею и занимается. Есть своя студия на Третьяковской.

Вошёл Дима.

— Можем идти, Ева Романовна.

Ну сейчас и познакомимся.

Глезер уже была на месте, сидела за столиком, полностью погруженная в свой смартфон. Сразу обратила внимание на её ровую осанку, это в наше время редкость.

Помощник подошёл к ней, пока мы с Александром делали заказ. После двух чашек чёрного кофе с утра, решила взять капучино с солёной карамелью. Когда нам уже выдавали заветные бумажные стаканчики, Дима сообщил, что поговорил с Кирой, и мы можем начать беседу.

Подойдя к фотографу ближе, я почти ахнула. Она очень красива. И выглядит ухоженной, в отличие от меня. Длинные и прямые каштанового цвета волосы лежат свободно, аккуратный макияж, миловидные черты лица, но взгляд больших зелёных глаз выдаёт твёрдый характер женщины. Бордовое платье, глубокий U-образный вырез придают внешнему виду хозяйки аристократичность. Объёмные рукава, юбку разглядеть я не могла, но кажется тоже достаточно пышной. Интересно, она всегда так одевается? Я не то что бы ожидала увидеть что-то другое, но мнение о фотографах у меня неоднозначное. Выглядит моложе своего возраста. Неудивительно, что она вызвала интерес даже у такого человека, как Дима. Однако, Александр будто и не обратил на внешность девушки никакого внимания.

Мы представились. Выглядела Кира растерянно, но доброжелательно.

— Итак, Кира Давидовна, мы хотим попросить вас, как специалиста по фотографии, помочь нам в расследовании. Но крайне важно, чтобы об этом разговоре никто не узнал, — начал новый коллега.

— Да, я вас понимаю, Александр Евгеньевич. Можете рассчитывать на меня, — говорила она спокойно, голос обволакивал.

Во время разговора Дима недобро поглядывал на петербуржца.

— У нас на руках есть несколько фотографий, и мы хотим понять, возможно ли узнать, где сделаны фото. Вдруг вы даже узнаете чей-то почерк, — сказала уже я.

— Хорошо, Ева Романовна. Когда мне нужно приступить? Сейчас у меня есть немного свободного времени, но далее нужно будет договариваться заранее, — слушать её было одно удовольствие.

— Тогда прямо сейчас, пойдёмте в отдел.

Дима галантно отодвинул Кире стул и подал руку. Я уже второй день нахожусь в лёгком шоке от его поведения. Оказалось, женщина на каблуках, но невысоких. По пути в отдел я наблюдала за ней. В дополнение ко всему и походка её притягательна, будто плывёт, а не идёт по бренной земле.

Дойдя до моего кабинета, я тут же взяла фото из дела, перчатки, протянула Глезер. И предложила сесть за мой стол, включила настольную лампу. Лицо фотографа было серьёзным и сосредоточенным. Пока специалист вглядывалась в снимки, я сходила на кухню и заварила себе чай. А когда вернулась, она начала говорить.

— Очень красивые снимки, фотограф постарался. Мягкий свет. Полагаю, дневной или от софтбокса, он имитирует дневной свет. При этом на заднем плане рассеян дополнительно красный, хоть и в разных схемах. А тут, — указала на фото Матвея и Кирилла, — цветы, думаю, живые, интересно сочетаются с оливковым и бордовым фонами. Фотограф акцентирует внимание на жизни юношей. На других цветов нет, но красный может интерпретироваться по-разному, в том числе как символ жизни. Мне нравятся фотографии со смыслом, это притягивает.

Такие световые схемы создать не сложно. Также есть вероятность, что использовался фильтр, есть специальные насадки на объектив, ещё можно наложить на уже готовый файл. По стилю — многие фотографы делают подобные кадры. Фотостудию определить не смогу, так как задний план как на этих фото можно сделать в любой студии или даже дома. Модель камеры определяется только по данным изображения, а не по реальному фото, увы, — Кира подняла глаза на меня.

— А можете перечислить фотографов, кто снимает в подобном стиле? — спросила я, пытаясь скрыть волнение.

— Их очень много. В Москве, по всей России. В социальных сетях легко можно найти специалиста, — задумчиво ответила Глезер.

— И всё-таки, может, укажете на более подходящие имена хотя бы в Москве? — как бы между делом задал вопрос Александр, он сидел, закинув ногу на ногу.

— Да, конечно. Мне записать сейчас или прислать список?

— Лучше сейчас, сколько времени вам понадобится? — я встала.

— Думаю, часа будет вполне достаточно. Можно поинтересоваться, где вы нашли этих юношей, я хотела бы задействовать их и в своих проектах?

— К сожалению, никто больше не сможет запечатлеть их на фото. Все они стали жертвами неизвестного. Поэтому мы вас и попросили о помощи, — в моём голосе слышались скорбные нотки.

Кира оцепенела. Даже сейчас она выглядит как девушка с картины.

— Поняла вас, Ева Романовна. Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, — тихо проговорила фотограф.

— Вы уже нам помогаете. Как минимум, мы знаем, что искать фотостудии теперь не имеет смысла. И что никаких данных из фото не вытянуть. Даже наши криминалисты и фотографы не смогли сказать ничего, что могло бы нам помочь. Но список вполне может стать важной зацепкой, — ответила я. — Дим, останься с Кирой Давидовной, если ей что-нибудь понадобится…

— Да, Ева Романовна, я вас понял! Сделаю, как вы сказали, — лицо помощника просияло. Хоть кто-то в этой комнате чему-то рад.

Спустя 40 минут список из 23 человек был готов.

— Вы ведь помните, что никто не должен об этом знать? — выдал Александр.

— Да, конечно, — в голосе девушки появилась лёгкая хрипотца.

— До свидания, Кира Давидовна. Большое вам спасибо! — я пожала ей руку. Ладонь была мягкой и сухой.

— До свидания, Ева Романовна, Александр Евгеньевич. Если что, я на связи в любое время, обращайтесь.

Дима пошёл провожать Киру.

Александр направился в свой рабочий уголок, кабинета для него не нашлось.

Открыла рапорт по последней жертве.

Кирилл Миньев, 20 лет. Тёмно-синие глаза и насыщенного цвета шоколада кудрявые волосы ниже ушей. В профиль парень был похож на статую Давида Микеланджело, однако, в анфас — совсем юный мальчишка. Идеальный нос не только в профиль, слегка вывернутые наружу пухлые губы. На этот раз парень был душой компании, тем не менее ни с кем не сближался. Всегда весел, но хорошо его никто не знал. Успела пообщаться с парочкой его, так называемых, друзей. Никто из них ничего, что не знали бы все, не рассказал.

А разговор с родителями меня почему-то не удивил. Побывала в квартире"несчастных", чтобы задать несколько вопросов. Общение наше происходило в кухне малоприятного вида, грязь по углам, плита и стены над ней все в масле, гора немытой посуды, явно лежащая в раковине не первый день. На столе чёрный хлеб, маринованные помидоры и сыр, на вид давно засохший, алкоголя не наблюдалось, но запах оного явно присутствовал. Мать жертвы сложила руки на груди и прислонилась к тумбе. Выглядела она нездоровой: высокая и слишком худая, грязно-русого цвета волосы с большим количеством седины убраны в небрежный пучок. Но за всем этим ещё можно разглядеть, когда-то она была красивой женщиной. Отец положил подбородок на сцепленные на столе руки, и следил за происходящим. Одутловатое лицо было красным, однако, взгляд выглядел живым, видно, Кириллу тёмно-синий цвет глаз достался от отца. То и дело он покусывал губы.

— Сочувствую вашей утрате, — начала я разговор.

— Спасибо, конечно, но вы сюда зачем пришли? Ещё и в комнате Кирюши шаритесь, — недовольно спросила мать.

— Мне нужно задать вам пару вопросов. А мой коллега осматривает комнату в поиске того, что поможет найти убийцу вашего сына. В отдел вас вызовут позже, сейчас же я хочу узнать побольше о Кирилле, и как он себя вёл в последние дни, — ответила я.

— Да никак он себя не вёл! Я даже не знаю, чем занимается мой любимый сыночек, нас в известность никогда не ставит! Вечно молчит, из комнаты выходит только когда нужно на учёбу, когда приходит, сразу идёт обратно к себе. Даже не ест дома, — утирая невидимые слёзы, рассказывала Евгения Кирилловна.

Намёков на домашнюю еду и еду вообще в квартире я не наблюдала.

— И всё-таки, может, вы заметили что-то необычное в последнее время?

— Нет, я ведь уже ответила! — грубо бросила мать юноши.

— Жень, Кирилл где-то с неделю приходил позже, чем обычно. Я думал, он задерживается на своей подработке, — внезапно подал голос Анатолий Ильич, отец жертвы.

Казалось, он сознаёт потерю сына больше матери. Голос был хриплым, во время разговора периодически шмыгал носом. А, может, это только признаки похмелья.

–Возможно, вы слышали, как он говорит с кем-то по телефону? Или из комнаты доносились необычные звуки? — снова спросила я.

На смартфоне Кирилла также обнаружились звонки с неизвестного номера.

— Нет, необычных звуков не было и звонков тоже. Только раз слышала, как он возится в шкафу, — Евгения на этот раз отвечала намного спокойнее, изображать скорбь и утирать нос платком она перестала.

— Да, кстати, я тоже слышал, под утро пару дней назад, эта возня разбудила меня, поэтому запомнил, — вставил Анатолий.

Не выдержав, спросил у меня:

— Ева Романовна, вы меня, конечно, извините. Я глубоко опечален. Поймёте же? Женя!

— Да, пойму. Но ответьте ещё на один вопрос. Что-то пропало из шкафа в комнате Кирилла?

— Увы, мы не вели счёт его одежде, — с грустью ответил мужчина.

Евгения Кирилловна уже доставала из верхнего ящика кухонного гарнитура бутылку «Столичной», наполненной на треть. Оба родителя заметно приободрились.

— Ева Романовна, вам налить? Давайте помянем Кирюшу, — спросила мать этого самого Кирюши.

— Нет, спасибо, я на службе, — получилось холоднее, чем мне бы хотелось, но внимания на это всё равно никто не обратил, “скорбящие” уже были заняты своим делом.

Я оставила их наедине и пошла в комнату, работа там ещё велась.

— Ну что, нашёл что-нибудь? — с надеждой спросила я.

— Нет. Обычная комната студента. Но наш подопечный явно был чистюлей. Ни грязного белья, ни слоёв пыли. И, судя по всему, не имел девушки, даже презервативов нет, — со смешком сказал Гера — Я думаю, комп забрать, и больше тут делать нечего.

— А шкаф ты хорошо изучил? — спросила, помня о шорохах.

— Обижаешь, Ева. Когда я плохо делал свою работу? — опер состроил обиженную гримасу.

— Хорошо-хорошо, упаковывай компьютер. А я съезжу на работу жертвы.

Попрощавшись с ним и родителями, поехала в ресторан быстрого питания рядом с университетом парня. Там он подрабатывал по средам и выходным.

Я подошла к кассе. Предъявив удостоверение, попросила позвать менеджера. Девушка за кассой явно напряглась и тут же убежала в недра кухни.

Через пару минут ко мне подошла молодая женщина лет 30-ти и пригласила пройти в её кабинет, чтобы не говорить в зале. Попросила меня надеть халат, шапочку и бахилы перед входом в кухню.

— Что ж, Ева Романовна, давайте сразу к делу, у меня там работа кипит, — сказала менеджер Алина Куликова.

— Я хочу узнать о работе Миньева Кирилла. Были ли претензии к его работе? И вообще, ваше мнение о нём.

— Работает, простите, работал у нас он давно, примерно полтора года. Никаких замечаний к нему у меня никогда не было, единственное, иногда опаздывал, но немного, после учёбы задерживали. Приятный молодой человек, ни с кем не ругался, к иностранным сотрудникам относился толерантно, работу выполнял добросовестно. А когда был за кассой, то девчонки приходившие с него глаз не сводили. Сами понимаете, красивый такой. Но никогда с ними специально не заигрывал, меня даже удивляло это. Почему бы не воспользоваться такой внешностью? Но у него никогда об этом не спрашивала. С коллегами тоже не флиртовал. Всегда был весёлым, подбадривал наших девчонок и парней, если у них что-нибудь случалось. А вот за пределами ресторана дружбы ни с кем не водил, о себе рассказывал мало.

— Заметили ли вы в последнее время изменения в поведении Кирилла?

— Нет, всё было как обычно, — хмурясь, ответила Алина.

— А в последнюю неделю он работал дольше обычного?

— Нет, приходил и уходил как всегда.

Задав ещё пару вопросов, поехала к себе в отдел, попутно размышляя, где же мог находиться после работы Кирилл.

Там меня и настиг Валерий Иванович с новостью о специалисте из Питера.

Уверена, убийца фотографирует парней у себя. Есть ли он в списке? Вдруг новая жертва уже выбрана, а, может, холодное тело уже ждёт, пока кто-нибудь его обнаружит?