Камасутра для Микки-Мауса

Дарья Донцова, 2003

Меня нисколько не греет мысль, что не только я, Евлампия Романова, обладаю способностью вляпываться в скверные истории. Это же относится к нашему другу майору Костину. Случилось страшное – наш Володя женился! И теперь его ждет пожизненное заключение в четырех стенах с малопривлекательной женой Натой, которая еще и ухитрилась изменить ему в день свадьбы. Свидетельницей этого, конечно, оказалась я. Но черт меня дернул проследить за Натой, когда она назначила свидание любовнику. А там я стала ни много ни мало свидетельницей убийства. Хрупкая Ната застрелила любовника на глазах у толпы. Костин собрался уйти с работы – у мента не может быть жены-убийцы. Я должна помешать этому, тем более что припомнила одну деталь, которая говорит о том, что убийца не Ната. Я расшибусь в лепешку, но узнаю истину!..

Глава 7

Молодая мать безукоризненно владела собой. Услыхав, что с ней хочет поговорить следователь, занимающийся поисками убийцы Игоря Грачева, она спокойно ответила:

— Не могу к вам прийти, ребенок заболел.

— Тогда я сама приеду, хорошо?

— Пожалуйста, только у нас сильный насморк.

— Ничего, я не боюсь инфекции.

— Хорошо, — сдалась Люда и продиктовала адрес.

Я села в машину, вытащила из «бардачка» атлас и принялась прокладывать путь. Права я получила самым законным образом, сначала занималась в автошколе, потом ездила с инструктором, но, очевидно, у меня начисто отсутствует ген, ответственный за талант шофера. Если бы пешеходы знали, как я вожу машину, они бы никогда не нарушали правила и всегда переходили дорогу только на зеленый свет, предварительно повертев головой в разные стороны. Лично я, получив права, стала очень внимательно переходить дорогу. Меня все время преследует мысль: вдруг вон в той хорошенькой иномарке сидит какая-нибудь Лампа, путающая педали? Ну жмет не туда, куда надо, с перепугу…

Еще я совершенно не понимаю, где у машины зад, а где перед. Вернее, капот от багажника великолепно отличаю. В последний кладу сумки с продуктами, а первый никогда не открываю, понимая бесполезность этого действия. Ну увижу кучу всяких разных железок, и что? Я не воспринимаю габариты машины, не чувствую их совершенно. Иногда кажется: в эту щель не проеду никогда, и вдруг с легкостью паркуюсь. А в иной раз вижу огромное пространство и… раздается противный звук скрежещущего металла.

Есть еще одно обстоятельство, которое доставляет мне неприятные ощущения, — езда по неизвестному маршруту. Дорогу от родного дома до рынка с заездом в «Рамстор» я освоила филигранно и даже ношусь с ужасающей скоростью пятьдесят километров в час, но как только нужно проехать в новое место, на меня нападает страх. Господи, где там перестраиваться! Вдруг, не дай бог, попадется светофор на горе? Я обязательно заглохну! Поэтому я приобрела атлас и предварительно прокладываю путь по карте, тщательно запоминая все повороты налево. Человека, никогда не сидевшего за рулем, очевидно, удивила моя последняя фраза. Поясняю, я всегда езжу только в крайнем правом ряду, поэтому, сами понимаете, с поворотом направо проблем нет. Но чтобы свернуть влево, надо перестроиться, влезть в скоростной ряд, промчаться в нем какое-то время. А наши автолюбители очень нервные. Стоит только мне устроиться слева, смахнуть пот со лба и перевести дух, как сзади начинают светить фарами, гудеть, в общем, намекать, что я должна либо жать сильней на газ, либо уступить дорогу. Честно говоря, мне намного удобней и спокойней в метро, там, прислонившись к двери и читая детектив, я отдыхаю.

Отчего я езжу на машине? Сама не знаю. Сережка говорит, что на десять цирковых медведей, освоивших мотоцикл, приходится один, который так и не научился рулить, несмотря на все полученные колотушки. Наверное, это мой вариант. Впрочем, Катюша и Юлечка, отлично управляющиеся с автомобилем, подбадривают меня, говоря:

— Ничего, Лампудель, скоро привыкнешь, ужас пройдет, а кайф появится.

Я очень надеюсь на то, что они правы, но пока нахожусь на стадии ужаса. Включив все внимание и собрав шоферские навыки в кулак, я покатила вперед, свернула направо, вырулила на проспект, замерла у светофора и перевела дух. Уф, можно пару раз вздохнуть. Мне бы еще научиться дышать во время движения, наверное, тогда станет немного легче.

Внезапно я дернулась вперед, голова боднула лобовое стекло, руль больно стукнул по груди. «Бах», — раздалось сзади. Мои «Жигули» пролетели вперед, прямо на пешеходную «зебру». Две бабульки, тащившиеся через проспект, с воплем отскочили в сторону, а затем, проявив несвойственную для их возраста прыть, козами поскакали вперед.

Секунду я обалдело крутила головой в разные стороны, не понимая, что произошло, но потом возле дверцы замаячил высокий парень и принялся бубнить:

— Извините, сам не понимаю, как вышло. Оплачу ремонт вашего зада.

Я вылезла из автомобиля, обежала его и уставилась на покореженный багажник.

— Зад я вам починю, — нудил водитель, — не сомневайтесь, только дайте адрес и телефон, ваш зад станет как новенький…

— Мой зад, — сердито заявила я, — ощущает себя прекрасно, ему не требуется ремонт.

— Но, — растерялся парень, тыча пальцем в погнутое железо, — ваш зад, того, уже не зад.

— Мой зад при мне, — обозлилась я, — ношу его с собой, иногда сижу на нем, а вот задняя часть «Жигулей» в самом деле побита!

— Ладно, ладно, — покорно согласился мужчина, — хорошо. Артем.

— Простите, не поняла. Артем?

— Ну да, — кивнул виновник происшествия, — меня так зовут, впрочем, можно просто Тема.

Внезапно он улыбнулся, я невольно ответила ему улыбкой. Только сейчас я увидела, какой Артем симпатичный: высокий, крепкий, белокурый, голубоглазый, а мне всегда нравились мужчины нордической внешности. Мой бывший муж Михаил, отбывающий сейчас длительное наказание на зоне, был как раз таким, и одно время я его любила. Или мне это просто казалось?^[4]

Выбросив из головы ненужные воспоминания, я постаралась обозлиться.

— Мне теперь из-за вас придется ремонтировать машину!

— Все сделаю сам, — засуетился Артем, — не беспокойтесь! Через два дня «Жигули», как новенькие, появятся у вашего подъезда.

Я старательно пыталась нахмуриться, но губы, как назло, улыбались.

Примерно через час появились представители ГИБДД. За то время, что мы потратили на их ожидание, Артем успел сбегать в ларек, купить газированной воды, шоколадку, чипсы, килограмм персиков… Все продукты он заботливо подсовывал мне, приговаривая:

— Угощайтесь, пожалуйста.

Время от времени у него трезвонил мобильный, он откидывал крышечку и говорил:

— Очень занят, позднее свяжитесь со мной.

Сержант, прикативший на бело-голубом «Форде», стал неторопливо рисовать схему места происшествия и выяснять обстоятельства произошедшего. Наконец мы подписали протокол. Я пошла к «Жигулям», багажник разбит, но мотор в порядке.

— Вы оставьте машину мне, — посоветовал Артем, — возьмите деньги на такси.

Я посмотрела на протянутые купюры.

— Спасибо, не надо, я очень люблю метро.

Я понеслась к подземке, благо в двух шагах возвышался столб с буквой «М».

— Евлампия, — неожиданно послышалось сзади.

Я обернулась. Тема стоял у моей машины. Откуда ни возьмись налетел ветер и растрепал его белокурые, чуть вьющиеся волосы. Артем убрал со лба прядь, улыбнулся и спросил:

— Вам оставить прежний цвет?

Внезапно у меня отчего-то пересохло в горле.

— Что вы имеете в виду? — прошептала я.

С лица Темы сошла улыбка, и он абсолютно серьезно заявил:

— Машину, конечно, а не ваши волосы, у них совершенно изумительный оттенок, никогда не встречал женщин с такой красивой прической! Вам никто не говорил, что вы потрясающая красавица?

— Делайте, что хотите, — просипела я и понеслась к метро, чувствуя, как к лицу приливает жар.

В вагоне я достала пудреницу и глянула в крохотное зеркальце. Посеребренное стекло отразило один глаз с потекшей тушью, часть красной, словно запрещающий сигнал светофора, щеки и всклокоченные, стоящие дыбом, прядки — не так давно, по совету Юлечки, я постриглась под ежика. Интересно, я и впрямь понравилась этому Артему? Не успев так подумать, я страшно обозлилась на самое себя. Просто отвратительно демонстрировать комплексы двенадцатилетней девочки, услыхав дежурный комплимент. Этот Тема, фигов водитель, заснул за рулем, устроил аварию, а потом принялся лебезить, чтобы я не устроила скандала. Небось у мужика жена и семеро детей по лавкам скачут.

Люда жила в красивом, новом доме из красного кирпича. Лифт поднял меня на шестнадцатый этаж. Лестничная клетка была застелена ковром, по углам стояли деревца в кадках, а двери квартир выглядели одинаково, все были выполнены из темного дерева и украшены бронзовыми ручками.

— Долго добирались, — заметила хозяйка, протягивая мне новенькие клетчатые тапочки, — наверное, сначала на Лиховский проезд отправились. Вечно народ Лиховскую улицу с проездом путает.

— Да нет, я сразу нашла, — ответила я, идя за Людой по коридору, оборудованному встроенными шкафами.

— Не против на кухне посидеть? — спросила хозяйка.

— Очень хорошо, там уютней всего, — быстро согласилась я.

Минут десять мы болтали ни о чем. Люда заварила чай, не мой любимый, цейлонский, но все равно вкусный, открыла коробочку с конфетами и банку с печеньем. Наконец я решила, что светские церемонии завершены, и осторожно спросила:

— Игорь отец вашего сына?

Люда молча встала и вышла. Я осталась одна и стала разглядывать кухню. Скорей всего Люда не нуждается в средствах. Большой, двухкамерный импортный холодильник, плита из нержавейки, шкафчики, похоже, итальянские… На столе коробка хорошего печенья и дорогие шоколадные конфеты.

— Вот, — заявила, вернувшись, Люда и положила на стол свидетельство о рождении сына, — смотрите — Антон Игоревич Грачев.

— Примите мои соболезнования, — пробормотала я.

Повисла тишина, потом девушка глубоко вздохнула и неожиданно сказала:

— Вы не волнуйтесь, я не стану претендовать на имущество.

— Какое?

Люда прищурилась.

— Да ладно вам! Великолепно понимаю, зачем вы явились сюда.

— Я ищу убийцу Игоря…

Хозяйка замахала руками.

— Ладно-ладно, я ведь уже сделала вид, что поверила вам. Честно говоря, я побаивалась, а ну как драться начнете, но вы такая симпатичная… не беспокойтесь, я хорошо обеспечена, ваши капиталы не трону!

— Вы о чем?

— Никакая вы не следовательница, — воскликнула Люда, — а мама Игоря.

Я возмутилась до глубины души.

— С ума сошла, да? Я что, похожа на мать парня, справившего пару лет назад двадцатипятилетие? Так старо выгляжу?

— Смотритесь вы очень молодо, — не дрогнула Люда, — с вашими деньгами небось любые подтяжки сделать можно.

— Меня зовут Евлампия Романова, сокращенно Лампа.

Люда рассмеялась.

— Поглупей еще что-нибудь придумайте, таких имен нет!

Я вытащила из сумочки паспорт и сунула под нос девушке.

— Действительно, — пробормотала та, — кто вы? Только не врите, что из милиции.

— Я ищу убийцу Игоря Грачева…

— Вот, — стукнула кулачком по столу Люда, — снова здорово! Если вас сюда отправила его мамаша, так и скажите!

— Выслушайте меня до конца! — возмутилась я.

— Ну, говорите, — вздохнула Люда и потянулась к сигаретам.

Когда я закончила свой достаточно обстоятельный рассказ, Люда помолчала, а потом уточнила:

— И вы решили, что Игоря убила я?

— Нет, такое не приходило мне в голову. Просто я подумала, что вы, очевидно, хорошо знаете окружение Грачева. Можете рассказать, кому он досадил? Вдруг взял в долг большую сумму денег и не отдал? Или обманул кого?

Люда стала возить по столу пустую кружку, видно было, что она пытается сообразить, как лучше поступить, наконец решение было принято.

— Ничем не смогу помочь! — решительно отрезала она. — Мы с Игорем мало общались.

— Но вы звонили ему домой и сказали, что мальчика надо вывезти за рубеж!

Люда пожала плечами.

— И что?

— А говорите — мало общались!

— Если честно, мы с ним виделись всего два раза, — преспокойно заявила Люда, — когда познакомились, а потом на регистрации ребенка.

Я постаралась сохранить самообладание.

— Вы забеременели, решили оставить ребенка, а Игорь усыновил дитя?

— Ну, — замялась Люда, — вроде так. Мы с ним не пересекались.

— И вы не требовали алименты?

— Зачем? С одной стороны, я сама хорошо зарабатываю, с другой — что можно взять с нищего студента?

— Ну вы сами только что приняли меня за мать Игоря, очень обеспеченную женщину. Неужели у вас никогда не возникало соблазна показать внука бабушке?

— Нет, — рявкнула Люда, — я не собиралась иметь никаких дел с этой семьей.

— Зачем тогда звонили?

— Я хочу уехать с Антоном в Испанию, на море, а без нотариально заверенного разрешения от отца ребенка не пустят за границу, — объяснила Люда.

Но ей не удалось договорить, потому что из коридора послышались тяжелые шаги и в кухню вошел полный мужчина с пакетами.

— На, — отдуваясь, сказал он, — разбери, там фрукты и всякое разное. Тоша спит?

Потом взгляд мужика упал на меня, и он весьма недовольно спросил:

— У тебя гости?

— Это частный детектив, — выпалила Люда. — Игоря Грачева убили, отца Антона.

— Так, — протянул мужчина, садясь на стул, — интересное кино! Кто же его, а?

Я хотела было открыть рот, но Люда, неожиданно впав в истерику, закричала:

— Вот она думает, что я! Намекала тут на богатство его родителей…

— Так, — голосом, не предвещающим ничего хорошего, повторил мужик, — ясненько!

— Глупости! — вспылила я. — Ваша Люда…

— С чего ты взяла, что она моя? — напрягся мужик.

— Ну… я просто так сказала.

— Гриша, — подскочила Люда, — все понятно, ее Алена подослала!

Гриша разинул рот, потом вытащил из кармана брюк шелковый носовой платок, вытер потное лицо и пробормотал:

— Ну и откуда бы ей, типа того, знать, а?

В ту же секунду я, глядя на сарделеобразные пальцы, унизанные перстнями с бриллиантами, поняла: Гриша — дурак. В самом прямом смысле этого слова.

— Нет, это ее рук дело, — наседала Люда, — видно, решила разнюхать, не такая уж она и несчастненькая.

— Ну, типа того, — забурчал Гриша, — не права ты! Аленка нормальная.

— Вот! — взвизгнула Люда. — Вечно ты так! Ей все, а мне фигу! Между прочим, ребенка тебе родила я!

С этими словами она схватила одну из красивых кружек с изображениями собачек и шмякнула ее об пол. Веер осколков разлетелся в разные стороны. Людочка топнула ногой и выскочила из кухни. Я с жалостью посмотрела на руины чашки. Недавно видела похожую в магазине «Крокус-Сити» и даже держала ее в руках, но не купила, отпугнула цена. Фарфоровая чашечка стоила около семисот рублей, и мне это показалось неоправданно дорого.

— Ну, Людка, — покачал головой Гриша, — прям огонь! Во, как меня любит! Чуть чего, посуду колошматит! Ну не поверишь, третий сервиз покупаю! Ты лучше правду скажи, тебя Алена наняла?

— Это кто такая?

— Жена моя, — вздохнул Гриша, — Алена Сергеевна Маханина, промежду прочим, директором школы работает!

В его последних словах послышалась гордость.

— Нет, — улыбнулась я, — никогда не была знакома с Аленой Сергеевной Маханиной, директором школы. Наверное, она очень достойная женщина, но дела с ней я никогда не имела.

Гриша молча смотрел на меня круглыми глазами барана. Потом на дне зрачков заплескался признак какой-то мысли, через секунду он, сопя, вытащил из барсетки толстую пачку долларов и предложил:

— Ну, говори, сколько тебе Алена заплатила? Дам в два раза больше, поедешь к ней и скажешь: все фигня, набрехали люди, не бывает там Гришка. Ну, чего молчишь? Тебе, типа, деньги не нужны?

Я вздохнула и попыталась перейти на понятный парню язык.

— Ты, типа, не врубился, браток. Алену-то я не знаю. Мне, типа, требуется разнюхать, кто Игорьку на тот свет проездной документ выписал, вот я и явилась к Людке побазарить. Она, типа, жена Игоря.

Гриша насупился.

— Ты, типа, того, думаешь, она его?

— Типа, нет! — категорично ответила я. — Типа, не похоже. Но она может знать, кто его, типа, того!

— Почему? — медленно ворочал мозгами мужик.

У меня иссякло терпение.

— Спал он с ней! А многие в кровати бывают откровенны. Вполне возможно, что Игорь рассказывал Людмиле о своих проблемах, упоминал имена приятелей. Может, он деньги брал в долг и вовремя не отдал или обидел кого-нибудь, понимаешь?

— Да нет, — протянул Гриша, — не было этого.

— Чего?

— Не спал он с ней никогда.

— А ребенок откуда взялся?

— Ща, погодь, — ответил Гриша и выудил из кармана крохотный мобильник. — Слушаю! Кто? Ты? Чего? Покупай! Все! Без проблем! Возьми две! Только не переживай!

Он захлопнул крышечку и тяжело вздохнул:

— Ну бабы, блин! Ваще замучили! Какую ей шубу покупать! Ту или эту? Да хватай обе и отвяжись!

Качая головой, он раскрыл пачку самых дешевых сигарет, закурил и, выпустив вонючий дым, сказал:

— Ты, типа, того, послушай, чего расскажу.

Примечания

4

См. книгу Дарьи Донцовой «Маникюр для покойника».