Квазимодо на шпильках

Дарья Донцова, 2003

Хотите, расскажу дикую историю? Я, Евлампия Романова, дура стоеросовая, согласилась лететь с соседом– предпринимателем в Таиланд. У того заболела напарница. Там я чуть не скончалась от жары, да еще пришлось везти назад двух живых крокодилят. Их заказал профессор Баратянский для своих научных опытов. По прилете в Москву сосед сломал ногу, и аллигаторов к профессору домой повезла я. Но там вместо Баратянского я обнаружила его труп с дыркой во лбу. По подозрению в убийстве арестовали любовника его юной жены Ирочки. Она наняла меня расследовать это дело, так как не верила в вину любовника. В процессе я узнала много неприятного о семье профессора. В частности, что его покойная первая жена во время блокады скупала антикварные драгоценности, меняя их на украденные продукты. Может, кто-то мстит профессору, думая, что он к этому причастен? Но тут прямо при мне убили Ирочку! И что теперь прикажете делать?..

ГЛАВА 6

Я набрала номер мобильника, который продиктовала Ирина. Бесстрастный женский голос затвердил мне в ухо:

— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия Сети.

Предприняв несколько неудачных попыток, я заперла кабинет и поехала в магазин «Марквет», расположенный на Ленинградском проспекте.

Вежливый молодой человек, облаченный в белый халат, выслушал мой сбивчивый рассказ и ужаснулся:

— Вы опустили их в воду?

— А что, нельзя? — испугалась я. — Вообще говоря, я считала, что аллигаторы живут в реках.

— Точно, — кивнул ветеринар, — вопрос: в каких? Наша московская вода с хлоркой для них губительна.

— Ой! Что же делать?

— Купите любую бутилированную.

Я кивнула:

— Ясно, а чем кормить?

— Мясом — говядиной, свининой, курицей…

Не успел он закончить фразу, как в зал вошла парочка — оба с азиатской внешностью.

— Нам есть необходимо быть червяком! — заявил мужчина, нагло не обращая на меня никакого внимания.

— Что? — попятился ветеринар.

— Нам есть необходимо быть червяком, — повторил азиат, тыча пальцем в аквариум.

Скорей всего, ему был нужен корм для рыбок. Иногда иностранцы, кое-как владеющие русским языком, говорят совершенно гениальные вещи. Память услужливо подсунула воспоминание.

Вместе со мной в консерватории учились двое немцев. Кое-как они освоили азы русского языка, но словарного запаса для нормальной жизни им катастрофически не хватало. Один раз парни решили купить курицу и отправились на рынок. Дело было еще в коммунистические времена, и с продуктами наблюдалась напряженка.

Пошатавшись по рядам, немцы нашли говядину, свинину, баранину — все, кроме курицы. А как сказать по-русски «курица», они забыли. Тогда одному из них пришла в голову замечательная идея. Он купил одно яйцо и… В общем, представьте картину. По рынку бегают два всклокоченных блондина, суют всем торговцам под нос яйцо и с диким акцентом вопрошают:

— Где его мать? Покажите нам ее!

До сих пор удивляюсь, почему их не забрали в сумасшедший дом.

— Есть червяк? — повторил вьетнамец.

Я обозлилась:

— Есть червяк, есть очередь, встаньте за мной!

— Не понял, — азиат прикинулся идиотом, — дай червяк!

Я показала ему пальцем за свою спину.

— Стоять там, ждать червяк.

Вьетнамец покорился. Внезапно на меня напала злость. Очень не люблю наглости, этот иностранец, очевидно, великолепно знает, что следует подождать, пока предыдущий покупатель отойдет от продавца, но тем не менее полез вперед, надеясь, что я интеллигентно промолчу. Ну уж нет, получишь своих червяков после меня!

Запомнив исчерпывающие указания по содержанию аллигаторов, я выпала на улицу и отправилась в супермаркет, где принялась соображать, сколько пятилитровых канистр с водой требуется приобрести. Пораскинув мозгами, я обратилась к продавщице:

— Вы не знаете количество литров в ванне?

— Какой? — оторопела она.

— Ну, в самой обычной, российского производства.

— Мы торгуем продуктами, — резонно ответила девица, — вам лучше обратиться в магазин сантехники.

— Мне вода нужна, столько, чтобы в ванну налить!

— Зачем? — улыбнулась продавщица. — Моетесь в газировке? Или стираете?

Она явно пыталась пошутить.

— Да нет, — серьезно ответила я, — крокодилы у меня живут, Ася и Вася.

— Ася и Вася? — повторила консультантка, пятясь задом за ряды с бакалеей. — Очень интересно.

Вымолвив последнюю фразу, она испарилась, а я, оставшись в одиночестве, задумалась. Десять бутылей хватит? Пятьдесят литров — это сколько? Может, прихватить двадцать?

Внезапно около меня возникли два секьюрити, которые с самым хмурым видом стали наблюдать, как пятилитровые бутыли перекочевывают со стеллажа в тележку.

Еле толкая корзину на колесах, я доехала до прилавка и уставилась на лотки, в которых лежало разнообразное мясо. Говядина выглядела восхитительно свежей и великолепно подходила для котлет, жаркого или гуляша. Но мне-то в «Марквете» четко объяснили, что аллигатор не станет употреблять в пищу парное мясо, ему требуется продукт с душком.

Не обнаружив в витрине гнилья, я обратилась к продавщице:

— Мясо, похоже, очень свежее?

— Совершенно точно, — засуетилась она, — не сомневайтесь, нам прямо с фермы возят, никто из покупателей ни разу не пожаловался!

— Мне бы чего-нибудь такого… — завертела я руками.

— Какого? — продолжала лучиться улыбкой продавщица.

— Не слишком хорошего.

Она погасила улыбку и хмуро осведомилась:

— Дешевого? Вон, берите оттуда! Отличный гуляш, но жирноват слегка, поэтому и уценили.

— Он свежий?

— Конечно, утром получили.

— Не пойдет! — горестно вздохнула я.

— Почему? — спросила она. — Лучше не найдете, парное.

— Мне как раз надо несвежее.

— Тухлое, что ли?

Я кивнула:

— Да, да, есть такое?

Неожиданно продавщица, уставившись глазами куда-то за мою спину, принялась корчить гримасы. Я обернулась. Два секьюрити с каменными лицами маячили за моей спиной. Один стоял совершенно спокойно, другой весьма выразительно крутил указательным пальцем у виска. Я обозлилась:

— Не надо считать меня сумасшедшей. Просто я хочу купить мясо, которое стухло.

Продавщица тяжело вздохнула:

— Знаете что, даже если совсем денег нет, не следует травиться. Лучше возьми «Геркулес» и свари на воде, от него организму одна польза. А поешь тухлятины — и в больницу угодишь. Совсем без мяса живи, коли средства не позволяют его покупать, целее будешь!

— Я вполне могу приобрести вон тот кусок вырезки, просто мне нужно испорченное!!!

— Да зачем?! — взвыла торговка.

— У меня дома живут Ася и Вася, они нормальное не едят!

— Детей, что ли, так кормишь? — разъярилась баба. — Во народ! Натурально оборзел! Ваще, без понятия! Да купи спиногрызам гречки…

— Детям я даю только качественные продукты. Ася и Вася не школьники, — пыталась объяснить я.

— А кто? — проявил любопытство один из секьюрити.

— Крокодилы! — рявкнула я. — Живут у меня в ванной, вот, воды им купила, теперь за харчами пришла.

— Офигеть можно, — бормотнул парень. — Зачем они тебе?

Понимая, что разговор грозит затянуться до бесконечности, я рявкнула:

— Не твое дело! Есть тут в магазине тухлятина?

— Нет, конечно, — ожил второй охранник, — чай, не прежние времена, когда черная говядина повсюду валялась.

— Ты ступай в колбасы, — посоветовала продавщица.

Не успела я вымолвить слова, как она заорала:

— Эй, Раиса, у тя тама есть батон, со срока сошедший? Выдай покупательнице, ей крокодилов кормить нечем!

— Не, Таньк, — донеслось откуда-то сбоку, — только сосиски завалялись.

Из-за стеллажей вынырнула худенькая девушка с бейджиком «Светлана».

— У меня в бакалее, — мигом вступила она в разговор, — гречка лежит на утилизацию. Вам не подойдет?

— Ты как считаешь, крокодилы станут есть гречку? — рассердилась я. — Еще семечки предложи.

— А у нас мармелад просроченный, — заявила другая девица, из кондитерского отсека, — возьмите им сладенького.

Через пять минут вокруг меня столпились продавцы из всех отделов магазина. Каждый предлагал свое. Шпроты, туалетное мыло, детское питание, крем для лица, йогурты и сгущенку. Но я отмела все, только купила у толстой Раи килограмм вполне симпатичных с виду сосисок, нежно-розовых и аппетитных.

— Не похожи они на несвежий продукт, — пробормотала я, пока Рая засовывала их в пакет.

— Им позавчера срок истек, — успокоила меня она.

— А не пахнут совсем, — протянула я.

Раиса хихикнула:

— Это из-за целлофана, дома сымешь — такого нанюхаешься! Бери, как раз для крокодилов!

И она радостно засмеялась. Я принялась толкать коляску к кассе, путь лежал мимо мясного прилавка.

— Слышь, — заголосила Татьяна, перевешиваясь через стеклянную витрину, — ты приходи в субботу, мы тебе наберем гнилья!..

Погрузив воду в лифт, я с изумлением обнаружила, что совсем не устала. Очевидно, поездка в Таиланд, где пришлось безостановочно ворочать многокилограммовые тюки, развила мои мышцы.

Войдя домой, я крикнула:

— Кирюша!

— Чего тебе? — высунулся он из спальни.

— Крокодилам надо воду сменить.

— При чем тут я? — напрягся Кирюшка.

— Вынимай их и клади в таз.

— Боюсь, — признался он.

Пару секунд мы смотрели друг на друга. Честно говоря, я сама не испытывала никакого желания дотрагиваться до рептилий.

— Ладно, — я наконец приняла решение, — подождем Сережу, он-то точно не испугается!

Посчитав проблему решенной, я взяла телефон, набрала номер и услышала:

— Алло.

— Это Алексей?

— Ну!

— Вы знакомы с Вениамином?

— Ну?

— Так да или нет?

— Ну?

Однако Алексей отнюдь не златоуст. Ладно, поступим по-другому.

— Можно к вам подъехать?

— Зачем?

— Решить проблему, связанную с Вениамином.

— Ну… очень надо?

— Да!

— Ехайте.

— Адрес давай.

— Улица Авиамоторная, — забубнил парень, — у магазина «Кристалл» свернете направо и шуруйте по дворам.

— Во сколько встретимся?

— А как доедете.

— Так мне сейчас отправляться?

— Я щас дома, завтра на неделю уеду.

Делать нечего, пришлось натягивать куртку и идти разогревать уже остывшие «Жигули».

Алексей жил в старинном доме. Одна половина его была сложена из темно-красного кирпича, другая желтела штукатуркой.

— Ну? — спросил парень, увидев меня на пороге. — И чего?

Я сунула ему под нос удостоверение. Алексей растерянно пробормотал:

— А че я сделал? Ничего плохого, за фигом ко мне ментура приперлась? На кухню пойдемте.

Я стала снимать куртку, молча слушая его испуганное бормотание. За то время, что демонстрирую самым разным людям удостоверение, я хорошо усвоила: никто не умеет правильно читать, в основном все очень невнимательны. Ведь там крупными буквами написано: «Частное детективное агентство «Шерлок», но, увидев открытую бордовую книжечку, каждый спрашивает: «И зачем я понадобился милиции?»

Впрочем, мне это только на руку.

— Вопросы буду задавать я!

— Ага, — кивнул Алексей.

— Вы знакомы с Вениамином?

— Каким?

Я сообразила, что забыла спросить у Ирочки фамилию ее любовника, и, рассердившись на себя, ответила:

— Не придуряйся! С тем самым Веней, который вместе с тобой в институте учится.

— А-а, — протянул Алексей, — с Павловым…

— Сколько он тебе должен?

Корсаков нахмурился:

— При чем тут это?

— Отвечай на поставленный вопрос.

— Десять тысяч долларов.

— Ничего себе, — покачала я головой, — а зачем он брал такую сумму? Когда? Почему ты ему дал столько денег? Не сообразил, что Веня не вернет долг?

Алексей тяжело вздохнул:

— Венька попросил машину на два часа. Я ему и вручил отцовский «Пежо», думал: ну что может случиться? Автомобиль застрахован по полной программе, и че вышло?

— Что?

— Сперли тачку, — грустно ответил Алексей, — пока Венька в магазин пошел, кто-то и прибрал «Пежо» к рукам. Да еще он, дурак, сразу в милицию заявил, теперь страховая компания ни копеечки не заплатит!

— Почему? — удивилась я. — Неужели в вашем договоре угон не предусмотрен?

Алексей кивнул:

— Предусмотрен.

— Тогда в чем дело?

— Так Венька-то не внесен в страховку, — пояснил Корсаков, — там только я, отец и мать. Веньке бы надо не в ментуру бежать, а сюда, чтобы я заявление отнес: дескать, сам сидел за рулем. Тогда бы не было никаких проблем, а раз машиной управлял не хозяин — все, плакали денежки.

— Неприятная история.

— Ага, — хмуро сказал Алексей.

— И давно это произошло?

— Десять дней назад.

— Как же Веня собирался выпутаться из этой ситуации?

Корсаков сердито ответил:

— Сначала он ныл, что у него нет ни копейки. Только я ему конкретно объяснил: где хочешь доставай. Отец с матерью в марте из загранки возвращаются, я им должен либо машину отдать, либо тугрики предъявить, бери где хочешь, не моя печаль.

— И что тебе Веня ответил?

— Пообещал к отцу съездить, в Челябинск, и у него попросить!

— Он же вроде из Подмосковья!

— Там его мама живет, отец с ней в разводе, обосновался в Челябинске.

— Когда же он пообещал отправиться?

— Да неделю назад, — возмутился Алексей, — но обманул. Я его каждый день в институте видел, подходил и спрашивал: «Ты почему не уехал?»

— А он?

— Все стонал: денег на билет нет. Потом до того обнаглел, что сказал мне: «Одолжи на проезд». Во, совсем оборзел.

Алексей услышал хамское заявление и окончательно вышел из себя. Он схватил однокашника за воротник и прошипел:

— Если через пять дней не получу доллары, пеняй на себя. Обращусь к крутым ребятам, пусть они из тебя за процент долг выбивают.

Веня испугался, замахал руками:

— Не надо, не волнуйся, я все улажу.

На следующее утро он принес Алексею красивое золотое кольцо с прозрачным, ярко играющим в лучах электрического света камнем.

— Вот, возьми.

— Ну и за фигом оно мне? — покачал головой Алексей.

— Оно стоит даже больше, чем десять кусков, — пояснил Веня, — продашь, и точка.

— Вот сам и толкай золотишко, — отрезал Корсаков, — мне недосуг по скупкам бегать.

Веня с жаром пообещал:

— Прямо сейчас и займусь.

Но потом он пропал, как в воду канул. И Алексей ломает голову: куда подевался должник? Может, он решил совсем смыться?

— Наверное, мне следовало взять колечко, — вздыхал мой собеседник.

— Ты уверен, что оно было с настоящим бриллиантом?

Алексей хмыкнул:

— Без обмана. Брюлик чистый.

— И откуда это известно?

Корсаков потянулся за сигаретами:

— У моей матери подружка есть. Рина Зелинская, она побрякушки больше жизни любит. Вот я Веньку к ней и отправил.

— Дальше что?

— А ничего, — пожал плечами Алексей. — Рина мне позвонила и форменный допрос устроила: откуда у студента кольцо? Говорила, что это реликвия, из коллекции… э… вот не

вспомню, то ли Будвайзеров, то ли Гольдфингеров, фамилия такая заковыристая. Я еще спросил: оно настоящее?

— Самое всамделишное, — успокоила его Рина.

— И вы его купите?

— Да всех моих денег и на десятую часть его не хватит, — сердито ответила Зелинская.

Я попыталась разложить по полочкам полученные сведения, но ничего не получилось.

— Ну-ка, дай телефон этой Рины!

— Пишите, — кивнул Алексей. — А че Венька сделал? Отчего им ментура интересуется? Спер у кого-то кольцо? Небось у Семена Кузьмича.

— Это кто такой? — прикинулась я идиоткой.

Алеша ухмыльнулся:

— Самый старый преподаватель нашего института, Баратянский. Классный дед такой был! Он на Венькиной девушке женился, Ирке. Мы все прям обалдели, когда узнали, думали, Венька ее убьет…

— Убил?

Алексей серьезно ответил:

— Нет. Как ходили вместе, так и ходят. Венька всем объясняет, что они ждут смерти Семена Кузьмича, тогда у них с Иркой все будет: деньги, машина, дача, квартира. Говорил, у профессора куча всего имеется: коллекция картин, антиквариат, брюлики. Одним словом, покроются они с Иркой толстым слоем шоколада. Наверное, кольцо она ему дала.

Я поморщилась:

— Эта история не с самой хорошей стороны характеризует Веню.

Алексей равнодушно ответил:

— Каждый устраивается как умеет.