Стилист для снежного человека

Дарья Донцова, 2004

Вам доводилось есть салат оливье, заправленный сгущенкой? Нет? А вот гости, собравшиеся в особняке в Ложкино, смогли отведать сей деликатес. Безобразие, скажете Вы, и будете абсолютно правы! А все потому, что мысли любительницы частного сыска Даши Васильевой заняты не предстоящим приемом, а очередным расследованием... В ее доме отравили известную актрису Милу Звонареву. На семейство Васильевых ополчилась желтая пресса. В чем только их не обвиняют. Чтобы прекратить поток гадостей в свой адрес, Даше необходимо найти убийцу. Она почему-то точно уверена, что с Милой расправился ее всемогущий любовник, который когда-то пристроил никому неизвестную актрису на главную роль в фильм к именитому режиссеру… Даша неуклонно идет к своей цели, несмотря на разные странности, что ходят дома – то заявится пожить отпрыск старой знакомой стилист Женя – то ли девушка, то ли парень, сразу и не поймешь. А то в кладовой обнаружится настоящий… снежный человек…

Глава 5

Чья-то рука осторожно коснулась моего плеча, я обернулась. Рядом стояла та самая официантка, вроде Алина назвала ее Мариной.

— Дарья, — тихо сказала она, — простите. Это не я! Алина приказала вас пнуть.

— Но по какой причине я не прошла фейс-контроль?

Марина потупилась.

— Извините, я являюсь подневольным человеком, приказали — выполняй.

— Вот бред! В «Кофе и чай» я тоже не сумела попасть!

Официантка закашлялась.

— Хотите мятную конфетку? — предложила я. — Всегда с собой ношу, помогает при простуде.

Марина тяжело вздохнула.

— Спасибо. Знаете, лично я против вас ничего не имею, поверьте! Это Роберт Иванович с утра позвонил и…

— Роберт Иванович?

— Ну да! Коваль.

— Это кто?

— Неужто не знаете?

— Среди моих знакомых человека с подобным именем нет, — растерянно ответила я.

Марина улыбнулась.

— Коваль — известный ресторатор. Он хозяин «Колясочки», «Шу-шу» и «Вешалки». Кстати, «Кофе и чай» тоже его точка, но рассчитанная уже на иной срез посетителей. Те, кто ест в «Коляске», ни за какие конфеты не заглянут в «Кофе и чай». Вы, наверное, одна такая, кто в оба места ходит.

— Чем же я досадила ресторатору? — окончательно растерялась я. — Мы с ним не знакомы, общих дел не имеем.

Марина замялась. Увидав ее растерянное лицо, я воскликнула:

— Сделай одолжение, скажи. Похоже, ты знаешь правду.

— Только вы не переживайте, ладно?

— Из-за чего?

— Ну… Роберт Иванович прочитал статью в газете «Треп», позвонил Артуру, а тот ему и сказал:

— Имею очень надежные источники в нужных местах. Точно знаю, Васильеву не сегодня-завтра посадят. Худо будет, коли ее в твоей жральне арестуют. Прикинь вой по Москве? Где взяли убийцу? У Коваля! Да конкуренты мигом подсуетятся, и пойдет по газетам и журналам вал информации: к Роберту не ходите. Там в одном зале легко можно оказаться с насильником или другой какой сволочью. И потом, представляешь картину? Сидит пафосный банкир или депутат, а тут влетает ОМОН, укладывает посетителей мордой на элитный паркет, крушит ботинками аквариум, сметает на пол эксклюзивную посуду, стреляет по люстрам, сделанным на заводе Сваровски, и уводит Дарью Васильеву. Тебе такой пиар нужен?

Я раскрыла рот, сначала не сумела выдавить из себя ни звука, потом все же произнесла фразу:

— Кто такой Артур?

— Пищиков. Журналист. Неужели никогда не слышали?

— По совету профессора Преображенского ^[3] я не читаю газет на ночь, — пробормотала я.

— Ваш доктор, похоже, умный человек, — закивала Марина, — но остальные-то с удовольствием «Треп» хватают. Знаете, какой у него тираж?! Хотите совет? Езжайте домой и сидите тихо, небось Артур не только Роберту Ивановичу в уши напел.

— Сомневаюсь, что он дозвонился до хозяина «Макдоналдса», — прошипела я.

Марина хихикнула.

— Ага! Еще на вокзал можно пойти или в пельменную около кладбища. Говорят, у вас денег много, улетайте за границу и живите спокойно. Москва быстро сплетни забывает. Через годок вернетесь, все и не вспомнят о болтовне. А вы правда кого-то убили?

— Да, — рявкнула я, — журналиста! Брехливого и гадкого!

Марина шарахнулась в сторону, а я села в «Пежо» и схватилась за мобильный. Сейчас узнаю по справочной координаты редакции газеты «Треп» и отправлюсь туда бить гражданина Пищикова.

Раздобыть адрес пасквильного листка было нехитрым делом, намного труднее оказалось проникнуть внутрь тщательно охраняемого помещения. Внешний вид небольшого домика, где помещалось издание, изумлял. Окна первого этажа были наглухо заделаны железными листами, дверь представляла собой стальную пластину, сбоку виднелся звонок, прикрытый чем-то вроде клетки, воспользоваться им можно было лишь засунув палец в маленькое отверстие между прутьями.

Я ткнула в пупочку.

— Вам кого? — прохрипело слева.

— Артура Пищикова.

— Фамилия?

— Пищиков.

— Не его, а ваша, — бесстрастно вещал секьюрити.

На секунду я призадумалась, потом сообщила:

— Воронцова.

Если представлюсь Дашей Васильевой, Артур скорей всего побоится иметь со мной дело. И потом, я совсем даже не соврала! Воронцовым звали моего первого мужа.

— Вас нет в списке.

— Но…

— До свиданья.

— Мне очень надо попасть в редакцию.

— Звоните секретарю.

— Номерок подскажите.

— Без понятия.

— Может, все же сообщите Пищикову о моем приходе?

— Не имею подобных полномочий.

Я ударила ногой по створке, послышался обиженный, гулкий звук.

— Ща допинаешься, — сообщил охранник, — милицию вызову.

Да уж, похоже, в «Треп» частенько являются люди, чтобы поколотить местное руководство вкупе с журналистским коллективом, иначе с какой стати особняк напоминает бункер.

— Ступай отсюдова, — велел секьюрити, — не фиг на крыльце маячить!

Я вернулась к «Пежо» и перевела дух. Моя бабушка частенько говаривала: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее» и «Никогда не сдавайся». Впрочем, богатый личный опыт научил меня еще одной истине: «Все, что ни происходит, делается к лучшему».

Вот сейчас я не попала в «Треп» и очень хорошо, потому что следует действовать аккуратно и осмотрительно. Ну назвалась я Воронцовой, и что? Артур-то мгновенно узнает меня, значит, надо слегка изменить внешность. И где тут ближайшее метро?

Спустившись в подземный переход, я медленно потащилась мимо мелких магазинчиков. Так, горячий хлеб, газеты, мобильные телефоны, фототовары, керамические фигурки… Неужели я ошиблась и париков тут нет?

Но не успела я тяжело вздохнуть, как глаза выхватили стойку, украшенную разноцветными волосами разной степени кудлатости. Обрадовавшись словно щенок, получивший лишнюю порцию ужина, я подошла к палке и стала изучать вывешенный на крючках товар.

— Не сомневайся, — лениво произнесла продавщица, — отличная вещь! Волос искусственный!

— Натуральный, наверное, лучше, — решила поспорить я.

Торговка прищурила хитрые глазки, потом дернула за руку красивую блондинку с локонами, спускавшимися ниже плеч.

— Слышь, продай прическу!

Девушка, преспокойно разглядывавшая до этого керамических собачек и свинок, шарахнулась в сторону.

— Офигела, да?

— Незадаром, деньги заплатим!

Блондинка повертела пальцем у виска.

— Ваще! Я другим зарабатываю.

— Во, — повернулась ко мне торгашка, — слышала? Все еще хочешь натуральные космы? Имей в виду, их либо у трупа отстригают, либо у таких кадров покупают…

— Дайте вон тот померить! — я быстро сделала выбор.

— Он дорогой.

— Все равно.

— Возьми рыжий.

— Хочу черный.

— Тебе не пойдет, — решительно помотала головой баба, — никто не узнает!

— Отлично, снимайте, буду брюнеткой! — обрадовалась я.

Получив новые волосы, я пришла в полный восторг, потом купила еще в придачу большие очки с простыми стеклами, водрузила их на нос, вернулась к «Пежо» и предприняла новую попытку обнаружить Артура. На этот раз позвонила по телефону и потребовала:

— Соедините меня с Пищиковым.

— Кто его спрашивает? — проявила бдительность секретарь.

— Э… — взгляд упал на аптечный ларек, — Аспиринова.

— Минутку, — сухо ответила девушка, потом в ушах заиграла музыка. — Артур Германович отстутствует, можете оставить информацию мне, — заявила девица.

Но я была готова к подобному повороту событий и, зажав пальцами нос, загундосила:

— Ишь хитрая! Расскажи ей все, а деньги!

— Какие? — совершенно искренне удивилась секретарь. — Артур вам что-то должен?

Я внимательно вслушивалась в звуки, доносящиеся из трубки. Девушка разговаривала звонким голосочком, чистым, высокого тона дискантом. Неужели я ошиблась? Вдруг гадкого Пищикова и впрямь нет за рабочим столом? Журналисты не писатели, им, прежде чем накропать статью, следует собрать материал.

Но тут вдруг до слуха долетело тихое покашливание, и я моментально обрадовалась. Ага, я верно рассчитала, Пищиков сейчас слушает беседу по второму аппарату. Ну, Артурчик, погоди! Посмотрим кто кого!

— Ща, — занудила я, — такое денежек стоить. Промежду прочим, вашу газетку я читаю! Значитца, так! Ты Артуру-то передай! Аспиринова звонит…

— Вы уже представлялись, — перебила девица.

–…я домработницей у Дарьи Васильевой служила, — как ни в чем не бывало продолжала я, — старалася изо всех силов. Ну, могет, чаво порой и не замечала, пыли, например, под столом, или золу из камина не выгребала. Только все мы люди, этих… ну… как их…

— Идеальных, — подсказала секретарша.

— Во-во, идейных нет, — старательно пыталась я изобразить из себя полуграмотную бабу, — уж пласталась на ихних коврах, собачатам жопу лизала. И че? Выперли вчера и зарплаты не дали! А денюжки мне ой как нужны, прям башку сломала, ну где их надыбать. Во, таперича любимому журналисту звоню. Говорять, вы за всякие рассказы платите?

В трубке щелкнуло, послышался приятный баритон.

— Конечно, платим, дорогая… э… Как вас величать?

— Анна Ивановна, лучше просто Нюша, не привыкшие мы к отчеству, — сдерживая рвущееся наружу ликование, ответила я.

— Нюша, если ваша информация окажется эксклюзивной…

— Какой? — дурачилась я. — Кс… икс… зив…

Артур тихо засмеялся.

— Очень интересной и необычной, тогда вы имеете шанс получить великолепную сумму.

— Ну я такое знаю! В ихнем доме бабу отравили, сама видела!

— Вы были свидетелем убийства?

— А то! Она об пол хлопнулась! Ен как завопит! Дарь Иванна визжать! Девка ее противная, Машка, вот исчадье, прости господи, тараканов домой принесла ящериц кормить, та прямо ижшо…

— Вы где находитесь?

— А тута, возле вас! Меня унутрь не пустили, хоть и просилася.

— Около входа стоите?

— Угу.

— Посмотрите налево.

— И чаво?

— Видите вывеску «Голубой кот»?

— Ну. Ресторан.

— Заходите внутрь.

— Ой, не одетая я для праздника, голова не прибранная!

— Плевать мне на вашу голову, — раздраженно воскликнул Артур.

— Ой, — не утерпела я, — не надо мне на башку плевать!

— Не в том смысле, — начал выходить из себя Артур, — а в том, что насрать!

— Мама! Если денежки даете только на этих условиях, то лучше уж наплюйте! — немедленно отреагировала я.

Тяжелый стон вырвался из трубки.

— Нюша!

— Аюшки.

— Ступай в «Голубого кота».

— Ага.

— Тебя в зале встретит мэтр.

— Погодьте, запишу.

— Что ты, дурья башка, записывать собралась? — вышел из себя Пищиков.

— Так имя вашего знакомого! Как, говорите, не разобрала, Митр? Митя, штоль?

— Нюша, топай в жральню и скажи официанту: «Проводите меня в кабинет к Артуру». Ясно? Повтори!

— Проводите меня в кабинет к Артуру. Вы, че, там работаете? Я ваще куды попала-то? Звонила в «Треп»!

— Правильно, делай, что велю. Через пять минут приду в трактир. Усекла?

— Угу.

— Ступай.

— Уже побегла.

Из трубки понеслись частые гудки. Я сунула телефон в карман и, довольно улыбаясь, пошла в сторону высокой башни, на первом этаже которой виднелось огромное изображение кота интенсивно синего цвета. В этой жизни женщина может добиться огромного успеха, если будет помнить об одной простой вещи: каждый мужчина, любой, исключений в данном случае нет, уверен, что он умнее всех на свете, остальные парни ему и в подметки не годятся, их мыслительные способности на порядок ниже. Но, признавая за другими представителями сильного пола наличие хоть нескольких извилин в мозгу, мужики пребывают в уверенности, что все бабы — дуры. Не следует спорить с ними на эту тему. Надо помнить, мужчины сами вкладывают нам в руки оружие, давайте просто умело им пользоваться для достижения собственных целей.

Одна моя подруга сейчас владеет огромной конторой, занимается недвижимостью. Когда я еду к себе домой в Ложкино, то любуюсь рекламными щитами, стоящими на Новорижском шоссе буквально через сто метров друг от друга: «Дома в элитном поселке», «Таун-хаусы для вас», «Роскошные участки у озера». Это Ванда рекламирует свои поселки, иногда мне кажется, что она ухитрилась скупить всю землю между Москвой и Питером. А с чего начинался бизнес? С пустого места. Ванда не имела денег, богатых покровителей, связей, вообще ничего. Зато пока другие стояли в очередь к богу за всякими благами, Ванда пристроилась в хвост за умом и получила его даже больше чем надо. Так с чего начался ее бизнес? С похода в парикмахерскую. Ванда вышла из салона кудрявой блондинкой, этакой Барби. В образе глупой куклы она начала бродить по кабинетам, хлопая глазами и приговоривая:

— Господи, я пока плохо разбираюсь в том, что затеваю…

Страну трясло в лихорадке перестройки, и один из влиятельных мужчин, твердо зная, что все блондинки дуры, решил использовать идиотку, пришедшую просить кредит на постройку дома. Дядечка задумал сделать Ванду ширмой, чтобы провернуть личные делишки. Для начала он выделил «Барби» некую сумму. Умный начальник думал потом списать на тетку немалые деньги, подставить ее, но… У «Барби» оказалась хватка акулы, менталитет крокодила и редкостное умение мгновенно перемножать в уме трехзначные числа. Свою аферу мужик провернуть не сумел. Ванда обвела его вокруг пальца, получив огромные дивиденды. Сколько раз потом ей помогал имидж блондинки из анекдотов и не сосчитать. И сейчас «Барби» ворочает миллионами. Судьба умных мужчин, «скушанных» трепетной, кудрявой, глупой на вид девушкой, мне не известна.

Умная женщина никогда не станет спорить с мужиком, который, влезая в обтрепанную, старую машину, горделиво восклицает:

— Все бабы дуры!

Нет, она кивнет, улыбнется, сядет в свою роскошную иномарку и укатит прочь. Правильно, признаем, мы, женщины, очень глупы, как только мужчина осознает это, он успокаивается, расслабляется и… Уж простите за сравнение, но, знаете, какие грызуны чаще всего попадают в мышеловки? Самцы — это доказано наукой. Самки, очевидно, полные кретинки, они не понимают, что сыр можно съесть. А мужская особь, обладатель широких познаний, делает вывод: нос чует кусок сыра, сей продукт вкусен. Ну и…

Вот и Артур угодил в ловушку, сейчас прибежит на свидание с Нюшей, абсолютно уверенный, что легко и за копейки получит эксклюзивную информацию. А почему? Да потому что я оправдала его ожидания. Раз баба — то дура. Думаю, я не достигла бы успеха, начав цитировать Пищикову «Опыты» Монтеня ^[4] или труды Макиавелли ^[5].

Примечания

3

Даша сейчас вспоминает об одном из героев романа М.Булгакова «Собачье сердце».

4

Мишель де Монтень (1533–1592 гг.) — философ-гуманист.

5

Никколо Макиавелли (1469–1527 гг.) — итальянский политический мыслитель, литератор и историк.