Непредотвратимость

Дарья Рагулина

Перед вами удивительный роман о торжестве жизни во всех её проявлениях, о способности принимать окружающую действительность и самих себя, о любви и о том, что ею принято считать. Героиня отдаёт всю себя, даёт другим то, в чём они нуждаются, чего им недостает, но не понимает, чего не хватает ей самой. В череде утрат и обретений она ищет себя,свой путь и настоящих попутчиков, обретая со временем решимость отказываться от всего, что мешает быть собой.

Глава 1

Рада ненавидела кладбище и всё, что с ним связано. Она всегда старалась избегать бывать здесь, придумывала миллион причин, чтобы обойти необходимость быть на похоронах, поминках, приборке оградки. Нет, она не боялась ни крестов, ни памятников, ни мертвецов, она не чувствовала отвращения к этому месту, ей просто были непонятны ритуалы и обычаи, связанные с погребением и поминанием людей. Ей просто казалось, что боль от утраты не лечится нахождением родных у могилы умершего, не исчезает после поедания поминальной пищи, облегчение не обменивается на венок, который возложен на холмик, под которым лежит дорогой сердцу человек.

Утрата близкого человека ничем не компенсируется, рана в душе не лечится от похода на кладбище — это были нерушимые понятия, которые она несла через жизнь, но тем не менее сейчас она была здесь. Она пришла сюда добровольно, пришла, чтобы посидеть в тишине этого места, поговорить с собой, понять, как оказалась там, где она есть.

Вся её жизнь оказалась чередой абсолютно сумбурных решений, которые влекли её за собой, учили чему-то, что-то давали, что-то забирали. Возможно, единственное, что Рада смогла понять до конца, — что в жизни нет ничего ненужного или лишнего, что всё происходило вовремя и всё находилось на своих местах.

Именно сейчас, когда она находилась на кладбище, ей захотелось вспомнить, как всё начиналось. Понять, что было причиной, а что следствием. Оградка, в которой она находилась, имела всего одну, еще свежую, могилку, здесь не было ни скамейки, ни столика, только кучка земли, в которую был воткнут деревянный крест с фотографией улыбающегося человека, его именем, датами рождения и смерти. Вокруг заливисто щебетали птицы, солнце сияло каждой травинке, невидимые насекомые нежно стрекотали вокруг — атмосфера далёкого детства, где только свет и радость. Рада села на землю лицом к фотографии на кресте, прислонилась спиной к оградке и закрыла глаза.

Ей было двадцать лет, тогда она только закончила свой колледж, где училась графическому дизайну, ей хотелось как можно скорее выйти замуж за Димку, забыть об изученной профессии и жить долгой, беззаботной жизнью. Димка был не против стать её мужем, он был прост и всегда весел. Димка — пилот пассажирского самолёта, он бывал дома пару дней в неделю, он был старше её на девять лет, и ему было абсолютно всё равно, с кем проводить те редкие дни, которые он бывал дома. Расписаться решили в июле, в честь этого он даже взял недельный отпуск, а Рада в честь того же события уехала до свадьбы к родственникам, ведь это было модно — проверить свои отношения расстоянием.

У родственников ей было так скучно, что она начала искать знакомых в этом городе через социальную сеть «Вконтакте». Как ни странно, искала она людей мужского пола, от двадцати до тридцати лет, она отправила запрос на добавление в друзья сразу двадцати мужчинам и активно начала общаться. Как это бывает, кто-то отвечал, кто-то нет, кого-то она удалила в этот же день, с кем-то отправилась гулять этим же вечером. Это не казалось ей неверностью или тем более изменой, она просто любила получать внимание от людей другого пола и не видела в этом ничего плохого. Каждому парню, с которым она переписывалась, она прямо говорила, что у неё есть жених и что скоро у неё свадьба, она никому не обещала развития или продолжения отношений, но была абсолютно не против, если юноши и мужчины сходили с ума от невозможности быть с ней в будущем.

Месяц до свадьбы пролетел в одно мгновение, она вернулась домой, Димка до сих пор был согласен стать её мужем.

— Дима! У тебя даже мальчишника не было, а у меня девичника, а свадьба уже завтра, может, завтра и устроим эти прелести свадебные?

— Радка, мы уже заказали банкетный зал и оплатили, шанса на срыв нет!

Дима смеялся, а она злилась: ей совсем не хотелось весь день торчать за свадебным столом, слушать поздравления, кушать и пить по команде тамады, целоваться по команде гостей. Но у неё не было выбора. Она очень надеялась, что по какому-то волшебству, пока она гостит у своей тёти, произойдет чудо — тамада заболеет, банкетный зал сгорит, а платье-«пироженку» украдут, но ничего этого не произошло, потому что родители и её, и Димы тщательно готовились к событию.

Всю свадьбу Рада ждала, когда она закончится, потому что ей жали туфли, она не могла много есть из-за туго затянутого корсета, у неё болела кожа головы, потому что причёска слишком стягивала волосы, а неугомонные родственники каждые пять секунд кричали «Горько!». Димка над этим всем потешался и старался развлекать Раду как мог, он обещал к Новому году свозить её на море, дать денег на новые туфли и разрешил завтра же устроить девичник. Второй день свадьбы они всё равно не планировали, хотя родственники настаивали, но тут даже Димка был непреклонен, сказал, что даже для его весёлого нрава это перебор. Вырваться со свадьбы получилось только к одиннадцати, и они как два выжатых лимона упали в такси и молча уехали домой — спать.

Утром Рада проснулась от того, что Дима щекочет ей пятки, она улыбнулась, открыла глаза.

— Привет, жена. Иди завтрак готовь.

— Сам готовь, я хочу в душ.

Дима пожал плечами, но послушно ушёл на кухню, Рада удовлетворённо кивнула головой сама себе и пошла в душ, дверь закрывать не стала, ванна была рядом с кухней, что позволяло мыться и разговаривать.

Встав под душ, так чтобы вода текла в волосы, Рада стала ждать, когда отмокнет лак для волос, которым беспощадно забрызгали её свадебную причёску.

— Дим, ты мне разрешил с подружками сегодня посидеть, или это была шутка?

— Да почему шутка, посиди, только сначала надо забрать цветы из ресторана, а мне некогда, я с парнями уеду на озеро, мясо пожарим, рыбу половим.

— А во сколько вернёшься? Меня потом заберёшь?

— Ты звони, когда с девчонками наобщаешься, я прилечу.

Он дожарил яйца и подошёл к двери в ванную комнату, Рада дочистила зубы, вопросительно подняла на него глаза.

— Ты мне ещё брачную ночь задолжала.

Рада пожала плечами, её голова уже планировала, где она посидит с подружками, кого позовёт, что наденет, ей было неинтересно думать о брачной ночи, которую они проспали. Дима с улыбкой проследил, как она прополоскала рот, смыла остатки пены, закуталась в полотенце, его голубые глаза смеялись, они всегда смеялись. Рада поэтому и обожала этого человека — за его смеющиеся глаза, казалось, что с такими глазами рядом можно избежать любого несчастья. Она стала боком выходить из ванны, чтобы проскользнуть мимо него к жареным яйцам, но он схватил её на руки и унёс в комнату. У них была всего одна комната, они не хотели тратить много денег на съёмное жильё, хотя и на собственное не откладывали, они просто жили в своё удовольствие, особо не думая о будущем.

Дима положил её на разложенный диван, развернул полотенце, бегло скинул с себя футболку и шорты. Она недовольно поморщилась, хотя сопротивляться не стала:

— Яйца остынут, не хочу холодные.

— Я быстро.

И они провели свои первые часы брака в быстроте и суете. Его, оказывается, уже ждали друзья, её — подруги и остывающий завтрак, они заключили брак на бумаге, но взаимно, не договариваясь, решили, что сделали это для формальности. Им и без этого было хорошо вместе, и со штампом в паспорте они просто стали мужем и женой, но остались свободными в своих поступках и действиях.

Сразу после завтрака Дима уехал, а Рада надела белый сарафан и пошла за цветами, по дороге договариваясь с девочками, что посидят они у Алёнки, что придут Лена, Оля, Катя, Света, что по пути они купят шампанское и фрукты, а она купит сосисок и булочек — вдруг захочется нормальной еды. Алёнка жила с парнем, ей было семнадцать, готовить она любила ещё меньше, чем Рада, поэтому ей очень понравилась идея с сосисками.

В ресторане Рада обнаружила, что цветов больше, чем она может унести, она выбрала самый красивый букет и ушла с ним, решив, что цветочные веники порадуют своим видом кого-то другого, а её порадуют тем, что ей не придётся их тащить через весь город. К Алёнке она пошла через центральную улицу, чтобы лишний раз покрасоваться в красивом сарафане. Вдруг из сумочки раздался сигнал оповещения на телефоне — кто-то писал ей во «Вконтакте». Она достала телефон, какой-то незнакомый парень написал: «Привет». Она зашла в информацию о контакте — какой-то Стас, в статусе написано: «Пусть мне приснится дождь». Ей понравилась фраза, поэтому она стала изучать дальше, возраст — двадцать пять, вместо основной информации четверостишье: «Тревожат мысли воду дней, и в голове опять сомненья, так кто я? Тень среди людей? Иль человек среди теней я?». Рада улыбнулась: она обожала таких людей, которые сразу вызывают интерес. В строке адреса был указан город, в котором она гостила до свадьбы у родственников. Она села на скамейку. Ей определённо хотелось пообщаться с человеком, у которого такой статус во «Вконтакте». Она написала:

— Привет.

Он сразу ответил:

— Ты познакомиться хотела? Давно не заходил, сегодня зашёл.

— Ага, хотела.

— Может, тогда погуляем?

Она снова улыбнулась: месяц назад она мечтала погулять с кем-то, когда умирала от скуки в гостях, теперь уже смысла не было, но она написала:

— Пошли.

— Ты где?

— На улице Ленина. А ты?

— И я. Ты в какой стороне.

— Возле парка.

— А я у памятника, мне вернуться к парку?

— Вернись, только я в другом городе.

Он молчал несколько минут, затем написал:

— Извини, я не посмотрел, какой у тебя указан город. Тогда давай знакомиться буквами.

— Давай, только я к подруге дойду, мне ещё сосисок надо купить, и цветы под мышкой.

— Звучит интересно, пиши потом.

Но потом она забыла. Её жизнь была окружена людьми, у Рады были куча подруг и десятки парней, которые пишут каждый день. Она была мотыльком, она порхала без цели, ей хотелось развлечений и света. Она была уверена, что Диме очень повезло с ней, ведь она красивая, а ей повезло с ним, ведь он хорошо зарабатывал. Она понимала, что они с ним жили странной жизнью, но ей нравилось, что она не обременена среднестатистической жизнью молодой семьи, она хотела свободы, причём обоюдной свободы.

Через неделю после свадьбы Димка снова улетел, и они начали жить так же, как жили год до свадьбы, — он работал, она смотрела фильмы, гуляла с подругами, переписывалась с парнями. Он прилетал домой — они смотрели фильмы вместе, гуляли по отдельности, с кем-то переписывались и никогда не лезли в личное пространство друг друга.

Странное в жизни Рады начало происходить через полгода после свадьбы, хотя… Странное, возможно, происходило и раньше, просто она не замечала. Или не хотела замечать. Ей многие намекали, что, возможно, пока она с подружками, её Дима может проводить время не только с друзьями, но её это не волновало, ей многократно говорили, что видели его на машине с девушками, и она даже задавала ему вопросы по этому поводу, но он ей объяснял, что подвозил, например, Лизу — девушку Влада, или Анжелику — девушку Дениса, и она удовлетворённо прекращала расспросы. И дело было даже не в доверии, а скорее в безразличии, просто признавать это было сложно. Всё было так, как было, но в определённый день всё-таки наступил момент, который принято называть переломным.

Дима в очередной раз прилетел домой, но её пригласили на день рождения, поэтому Дима сразу увёз её к Лене, а сам уехал домой отдыхать. Она выпила стакан пива, девчонки щебетали о том, какой цвет будет в моде в этом году, а ей вдруг стало скучно до ломоты в костях. Она ушла в другую комнату, подальше от всех, села в удобное кресло, в голове крутились вопросы: «Кто я? Куда я иду?».

Эти вопросы ударили как молния, эта молния на мгновение осветила происходящее, но этого мгновения было достаточно, чтобы почувствовать себя неуютно. Чтобы спрятаться от самой себя, Рада достала телефон — сообщения во «Вконтакте» от Димы, Коли, Дениса, Егора. Всё не то. Она удалила сообщения, не читая, затем пролистала список друзей — Стас.

— Стас! — вместо приветствия написала она.

Он ответил не сразу.

— Привет, купила сосисок?

Её не удивил вопрос, ведь в последний раз они действительно закончили на сосисках.

— Да, скажи мне что-то жизнеутверждающее.

— Тебе грустно?

— Очень.

— Расскажи.

— Я вдруг забыла, кто я и куда иду.

— Мы все мучаемся этими вопросами, но ты не мучайся, ты хорошая.

— Откуда ты знаешь?

— Я этого не знаю, просто хочу, чтобы так было.

— Тебе тоже грустно?

— Конечно, грустно. Я женился, она родила мне сына, но роды не прошли для неё гладко, и она остыла как женщина, мне говорили, что такое бывает, но от этого не легче.

— Зачем ты это рассказываешь первой встречной?

— Мне больше некому рассказать, друзьям неудобно такое рассказывать. Ведь ты же тоже пошла делиться своей грустью с незнакомым человеком.

— Ну да.

— Чем занимаешься, кстати?

— На дне рождения, пиво пьём.

— А я иду от любовницы домой.

Она удивлённо подняла брови, стала писать дальше:

— Значит, ты нашёл решение с остывшей женой.

— Пришлось, такие уж мы, слабые люди, нам надо пива и кого-то противоположного пола, чтобы разделить тепло.

— Ты любишь жену?

— А у тебя есть парень?

— Парня нет, муж есть.

— Любишь его?

— Не знаю.

Первый человек, с которым она была честна. Рада не стала стараться делать вид, что она хорошая, она не начала писать восторженных текстов о том, что без ума от своего мужа, она не стала обвинять собеседника в его неверности жене, она вдруг почувствовала, что ему нужен друг, так же как и ей. Друг, с которым можно быть честным.

Они переписывались о её замужестве, о его женитьбе, о неуловимости и неизбежности судьбы, о глупости человеческой. Подруги бесконечно заглядывали в комнату, звали на кухню, обижались на Раду, потому что она весь вечер сидела в кресле с пустой кружкой пива и ни с кем не разговаривала. В итоге ей это надоело, и она позвонила Диме, попросила забрать домой, он удивился, что она так рано, но приехал быстро. В машине она продолжила писать Стасу. Дима привык, что она постоянно в телефоне, и не обращал на это внимания.

— Что же мне делать, Стас? Я в тупике, я как будто в яму качусь — подружки, выпивка, телевизор, новое платье.

— Это очень хорошо, что ты об этом думаешь, просто поменяй что-то. Только не мужа, нехорошо начинать перемены сразу с него.

Она улыбнулась телефону с необычайной теплотой и убрала его в сумочку. До дома доехали молча, молча поднялись в лифте, так же молча вошли в квартиру.

— Дим, подогрей покушать, я переоденусь.

Она вошла комнату, сняла футболку, бросила на стул рядом с диваном, но, прежде чем футболка приземлилась, Рада успела увидеть на стуле часы. Она удивлённо подняла футболку — да, часы, женские, но это были не её часы, она вообще не носила часов. Она взяла их в руки — маленькие часики, на кожаном ремешке, круглый циферблат, вместо цифр блестящие стразы.

С ними в руках она вошла в кухню:

— Дим, это чьи?

Он повернулся к ней, посмотрел на часы, на сковородку, которую достал из холодильника, снова на часы, а уже потом на Раду. Его глаза на мгновение перестали улыбаться:

— Да блин, ты обидишься, наверно.

— В смысле?

— Да Макс попросил у нас с девушкой встретиться, я не смог отказать, видимо, она забыла.

— В смысле у нас? Ему что, негде больше?

— Ну а где? Дома родители, она тоже с родителями живёт. Давай я их приберу, потом отдам ему. Не обижаешься?

— Не знаю.

Раде не понравилась история с часами, не понравилось, что на её постели был кто-то посторонний, что если бы не забытые часы, то Дима бы и не рассказал историю про Макса, но она не хотела мусолить это в голове, она хотела есть и спать, тем более Стас написал, что он уже ложится. Она молча села за стол и стала есть холодную жареную картошку, Дима ушёл в комнату и включил телевизор.

В какой-то момент она отчётливо поняла, что что-то происходит, и происходящее неправильно. Что ей не нравится, что она сама переписывается с несколькими парнями и переписывается не о погоде. Не нравится, что у Димы есть от неё какие-то секреты, не нравится, что их семейная жизнь больше похожа на секс по дружбе, а не на «в болезни и здравии», а ведь в детстве она мечтала о красивых, честных, светлых отношениях. Стас был прав, надо что-то изменить. Или измениться. Например, найти работу.