Двойная тайна от Миллиардера. После развода

Даша Литовская

— Мамотька! — Звонкий хор двойняшек раздался на весь коридор. А мое сердце провалилось вниз живота. — Ты родила, Варвара?! — Клокотал яростью хриплый голос бывшего мужа. — Это не твое дело. Тебя моя жизнь уже два года, как не касается. — Мы были женаты. И ты мне не чужая. Несмотря на… — Несмотря на то, что у тебя была любовница и вторая семья?! Или на то, что именно она родила тебе сына?! — Кажется, и ты неплохо устроилась, — он кивнул в сторону девочек, даже не удостоив тех взглядом. — Не долго горевала после развода? Кто твой муж, Варя? Кто их отец? Неужели тот, о ком я думаю? — Темные глаза ядовито прищурились. — Тебя это уже не касается! Касается. Еще как. Ведь мои малышки похожи на бывшего мужа, как две капли воды…

7

— Варька, а что ты тут де…? — Вопрос Маши оборвался на полуслове, когда она увидела в моих руках дорожную сумку. Подруга стояла в дверях нашей комнаты в общежитии, в растянутой домашней одежде, в одной руке держала плюшку. Видимо, я застала ее за ночным чаепитием. Раньше мы обожали такие спонтанные посиделки.

Я передернула плечами — одежда влажная и липнет к телу. Кивнула на лакомство:

— Те самые? Из кафе через дорогу? — горько улыбнулась я старой подруге. С первого курса жили вместе, пока я… Не вышла замуж за Германа, и не перевелась на заочное обучение.

Машка непонимающе посмотрела на выпечку. Кивнула. Вновь перевела взгляд на меня, а затем шире распахнула дверь, приглашая войти.

Да, не впустить она меня не могла. Все же койка-место в общаге до сих пор за мной числится. Вообще-то студентам на заочном оно не положено, но за определенную плату на все закрывают глаза. А мы с Машкой сразу договорились, что до конца обучения я оставлю за собой это место. Подруга не хотела новую соседку под боком, а мне было спокойнее иметь место, куда я смогу уйти если что…

«Если что» — ехидно пронеслось в голове.

Вот сегодня это «если что» как раз наступило. Неужели, я подсознательно знала, что такой день придет?

— Так, проходи, — сориентировались подруга, проглатывая плюшку и вытирая руки о затасканную футболку. Выхватила из моих рук сумку, и буквально протолкнула внутрь комнаты.

Мои ноги одеревенели, взгляд приклеился к знакомому интерьеру.

— Чего застыла? Давно ты тут не бывала. Отвыкла, поди, от таких «хором», — хмыкнула Машка. Видя мое состояние, помогла стащить флисовую толстовку. От промозглой мороси она стала тяжелой и неуютной. Через миг на мои плечи набросили тоненький плед.

— Дрожишь вся, — ругалась подруга. — Пешком что-ли шла?

— Нет, — тихо ответила. Неуверенно озираясь, я подмечала, что ничего за два года тут не изменилось. Разве что кусок старых обоев в углу теперь еще больше отклеивается. Единственное небольшое окно с пыльными стеклами. Две старых койки. Стол из массивного тяжелого дерева, лакированный, с обшарпанными углами и выцарапанными посланиями от предыдущих жильцов. Скромно, на грани студенческой бедности.

Ну здравствуй, старая жизнь. Ты меня не ждала? Не скучала? А вот я часто о тебе вспоминала.

— Чай будешь? — Прилетело мне в спину. — Ну что я спрашиваю. Конечно, будешь. Вон как продрогла.

Даже запах в этой комнате был до боли знакомым.

Я несмело прошла к своей койке, пружина подо мной приветливо скрипнула, будто узнала хозяйку и была рада.

— Держи, — Машка всучила мне в руки чашку горячего душистого чая. Я благодарно прикрыла глаза. Губы подрагивали. Я бы и хотела искренне улыбнуться заботливой девушке, но сил просто не было. Сделала первый глоток и фонтаном выплюнула содержимое обратно в чашку, попутно обрызгав себя.

— Маш, там что, спиртное?!

— Согреться поможет! Пей, давай! Я каплю всего добавила.

Я все же нацепила на лицо измученную улыбку, но чашку отставила обратно на стол.

Машка уселась на койку напротив, подтянула под себя ноги, и выжидательно уставилась на меня, жажда подробностей.

— Ну?

— Что ну, Маш? — я как сидела, так и упала на подушку. Хотелось закрыть глаза и ни о чем больше не думать. Вынуть из головы все горькие мысли.

— Что случилось?

— Ничего, просто решила навестить старую жизнь, — попробовала я отшутиться. Но от Машки просто так не отделаешься.

— Рассказывай, давай! — Скомандовала она. — От таких мужчин как твой Гросс просто так в старую жизнь не сбегают. Обидел тебя? Изменил?

Глаза вновь затянуло пеленой слез.

Неужели это так очевидно? Вон, даже Машка догадалась с первой попытки. Выходит, одна я, наивная, глупая, такого варианта даже не допускала в своей голове.

— Изменил, значит, — правильно интерпретировала девушка мое гробовое молчание. — Так я и знала, что этим закончится! — Сетовала сердито она. — А ты что, Варька? Неужели не могла своему мужику дать то, что ему нужно? Такими ведь не разбрасываются!

Мое лицо вытянулось в немом удивлении. Даже зрение четче стало.

— Маш, ты о чем?…

— Известно о чем! — Подруга смотрела на меня так, будто нерадивое дитя жизни учила. — Мужики гуляют, когда им в постели чего-то не достает. — Она обреченно махнула рукой. — Ай, знаю я тебя. Скромница такая. Наверное и в койке с ним себя так же вела. А жена должна быть проституткой в постели! На все готовой! В любое время дня и ночи!

Я даже привстала. Не ожидала от старой подруги подобного просвещения. Но подсознательно начала защищаться:

— Да все у нас было в порядке… — болезненно закусила губу.

— Когда в порядке, мужики налево не ходят.

Решительно тряхнув головой, я отвернулась. Не хочу обсуждать нашу с Германом сексуальную жизнь. Тем более, я не соврала. У нас все было в порядке! Более чем! Не было и дня за эти два года, когда я чувствовала себя рядом с мужем не желанной или не нужной. И отдавала в ответ всю себя…

— Ладно, — сжалилась Машка, вероятно поняв наконец, что мне сейчас точно не упреки и советы нужны. Пересела на край моей койки. Легонечко провела по плечу. — Плохо тебе? Бедная, как завтра на экзамен-то пойдешь в таком состоянии?…

Я болезненно сморщилась и зашипела.

— Экзамен. Я про него напрочь забыла!

Несмотря на форму моего обучения, основные экзамены я сдавала вместе со всеми. Учеба всегда легко мне давалась. И на экзаменах трудностей не возникало. Ну почти…

— Еще и у Муратовой… — с сочувствием выдала Машка.

Муратова. Грозная женщина, которая меня на дух не переносит. Ровно с тех пор, как я вышла за Германа. Уж не знаю, что в ней взыграло. Злость, или простая женская зависть. Остальные преподаватели души во мне чаяли с первого курса. Да и с Муратовой до свадьбы все было ровно, а вот потом…

— Эх, завалит она тебя, — продолжала переживать подруга.

— Не завалит, — процедила я, сцепив зубы. — Подавится!

— Варь… — Машка нащупала мою руку и сжала холодные пальцы. От ее жалости глаза вновь заслезились. — Ну не убивайся ты так. Помиритесь вы со своим миллиардером.

— Не помиримся, — сдавленно пискнула я. — Я не смогу такое простить.

— Уверена? Все решила уже?

Вместо ответа я уткнулась носом в подушку, душа на корню жалкие всхлипы.

— У него другая семья, Маш. И сын.

Машка молчала. Лица я не видела, но думаю подруга в шоке от таких новостей.

— Ну… Найдем тебе другого мужа, — попытаюсь она меня ободрить, — еще лучше.

— Смеешься?

— Сохраняю позитивный настрой. Тебе 23. А за плечами уже вон какой жизненный опыт. Разведешься и перебирай кандидатов сколько угодно душе. Ну чего ты? Жизнь еще не закончена, — она сжала плечо, игнорируя повисшее чувство неловкости. Люди часто ощущают себя по-дурацки, когда рядом кто-то так безутешен. — Это даже хорошо, что ты залететь не успела… Хорошо, Варь, — задумчиво бормотала подруга.

— Почему?… — хрипло просипела в ответ, и еще горше заплакала.

— Потому что тогда он бы тебе развода не дал. Или, еще хуже, ребенка бы отобрал.

Я вытерла следы, привстала, нахмурилась.

— Что ты говоришь такое? Герман совсем не такой человек…

Машка с горечью ухмыльнулась.

— Наивная ты душа, жизни не нюхала еще, Варь. Все они поначалу «не такие». А потом…

— Что потом?… — онемевшими от ужаса губами спросила.

Но подруга лишь махнула рукой.

— Забудь! Не бери в голову! Тебя судьба уберегла понести от такого. Наверное, поэтому у вас столько времени и не получалось. Видишь, все уже за нас где-то там решено! — Многозначительно ткнула в обшарпанный серый потолок Машка.

А я зябко поежилась. В глазах застыл немой ужас. Наверное зря я так и не научилась эмоции контролировать. Вон и Машка сейчас прищурилась с подозрением:

— А ты чего испугалась то так? Варь? Или ты… Беременна все-таки?…