Измена. Муж…Начальница…Развод?

Даша Литовская

— Подождите! Пожалуйста, стойте! — отважный секретарь раскидывает в сторону руки и чуть ли не грудью бросается на дверь кабинета нашей начальницы. — Вам туда нельзя! Не сейчас! Не сегодня! Но дикую фурию в моем лице не остановит теперь ничего. Сдуваю челку с лица и разминаю костяшки. Девица отступает. А я со всей силы дергаю дверь на себя. По ту сторону слышу голос начальницы. А уже через миг застываю. Над Ниной Ивановной, нашей начальницей, нависает… Мой муж! И они здесь явно не отчеты готовят! Муж меня замечает. Поворачивается. И смотрит так пораженно, будто бы я — последняя, кого он ожидал тут увидеть. — Женя? — каркает почему-то озлобленно. — Ты какого черта тут делаешь? Я?! Какого черта здесь делаю я?! — Какого черта здесь делаешь ты?!

11

— Все?! Я не изменяю! Я ни разу тебя не обманывала и не изменяла! — кричу. Со злости даже сумочкой в него запускаю. Сама не понимаю, откуда во мне, обычно тихой, спокойной и сдержанной, берется столько агрессии.

Муж от сумочки уворачивается. Но она все равно чертит ему по щеке. А потом падает на пол, рассыпая по нему содержимое.

Антон смотрит на меня, как на умалишенную.

— Ты ополоумела?! Успокойся немедленно!

— Не успокоюсь! Как ты мог?! Как ты мог так поступить с нашей семьей?! Ты все разрушил! Я же любила тебя! А ты…! Ты…! — задыхаясь обидой, я бросаюсь на него с кулаками. — Мы разводимся! Ясно?! Я забираю сына и ухожу от тебя! Трахай дальше свою Нину Ивановну!

— Да кто тебе развод то даст, полоумная?! А уж тем более сына!

— Суд! — рычу, пытаясь вырвать руки из его пальцев. — Не хочешь давать мне развод! Нас разведут по суду! Так и знай!

— Ну иди! Подавай заявление! Только знай, что Лешку все равно не получишь! Никто его с безработной матерью не оставит!

— Я, вообще-то, работаю!

— Только надолго ли?! Стоит мне попросить, и тебя вышвырнут из компании. Как ты уже видела, начальница точно будет на моей стороне! Мы тебе такую рекомендацию напишем, что никуда, кроме полодрайки, в жизни не устроишься больше!

После этих слов, я, кажется, совершенно перестаю себя контролировать. Вцепляюсь в пальто, царапаю его шею, залепляю пару пощечин.

Во всей этой возне, даже не замечаю, как из квартиры выбегает свекровь, с любимым предметом домашнего обихода — чертовым веником!

Не сомневаюсь, что у нее давно руки чесались меня им отходить!

— Ах ты ж, еще руки на Антошеньку будешь тут распускать! — тараторит замахиваясь.

Каким-то чудом я уворачиваюсь, и грязная метла прилетает прямо по ошеломленному лицу мужа. Антон ругается и плюется, потому что наелся пыли.

Любовь Пална впадает в виноватый ступор.

Из квартиры выбегает заспанный сын.

— Мама…? Пап…? — жалобно сипит он.

— Леша! — шепчу, хватая его. Сынок в одной пижаме. На улице, как и в подъезде, уже давно довольно прохладно, поэтому я сдергиваю с себя куртку, и оборачиваю ребенка.

Грозно смотрю на Антона.

— Только попробуй, — цежу предупреждая.

Я не хочу! Терпеть не могу устраивать при сыне разборки! Даже свекрови при Лешке никогда старалась не отвечать, хоть она и не стеснялась отчитывать меня в любое удобное время.

Но сейчас другого выхода нет.

Я понимаю, что если хоть на секунду замешкаюсь, сына мне никто не отдаст.

Прижимаю ребенка к себе. Торопливо собираю в сумку рассыпанные по полу вещи.

— Ма-а-м… — тянет перепуганный Лешка.

— Тш-ш-, — шепчу, нервно поглаживая его свободной рукой. — Все хорошо, родной. Все в порядке. Ты испугался? Прости нас, прости…

— И что ты дальше собираешься делать? — давит взглядом Антон. Хоть в этом он адекватен, и не бросается вырывать сына из моих рук. А вот Любовь Пална уже на низком страте.

Бросаю ей предупреждающий взгляд.

— Уж точно не собираюсь, как ни в чем ни бывало, дальше играть в счастливую семейную жизнь! — буркаю в ответ мужу и поднимаюсь на ноги.

Отступаю. Медленно, шаг за шагом, предостерегающе смотря на Антона и Любовь Палну. Будто в моих руках не Алешка, а боевая граната.

— Женя, успокойся, — хрипло предупреждает Антон. — Хватит психовать. Возвращайся, — кивает на дверь. — Забудем этот разговор. Я сделаю вид, что ничего не было.

— Ты сделаешь вид…? — чувствую, как яростно раздуваются ноздри. — Серьезно?!

И где мои глаза были все эти годы?!

— Давно, Антон?! — шиплю размеренно, закрывая уши сына руками.

— Что? — непонимающе переспрашивает меня.

— Давно ты стал таким ублюдком, Антон?!

Ответа не дожидаюсь. С колотящимся сердцем, разворачиваюсь и бегу вниз по пролету.

Тяжелая подъездная дверь отворяется, обдавая меня порывом свежего воздуха.

Быстрым шагом отхожу дальше от дома, по дороге шаря в сумке рукой. Телефон нахожу, но как на зло, он не подает признаков жизни.

Придется ловить машину с руки. Главное поскорее уехать отсюда.

И пока я лихорадочно соображаю, как поскорее добраться до старой квартиры, и вызвать Лешке скорую, чтобы убедиться, что с сыном все хорошо, меня подрезает темно-синяя иномарка.

Буквально тормозит возле моих ног, преграждая дорогу.

Не успеваю опомниться, когда из нее выходит… Черный костюмчик?!

Смотрю в изумлении.

— Артем…? — непонимающе произношу.

Мужчина, что еще полчаса назад сидел в кафе со мной и Подснежным, глядит в ответ крайне встревоженно.

Быстро покидает машину. Открывает заднюю дверцу. Взглядом приказывает садиться в машину.

Растерянно озираюсь по сторонам. Это, конечно, лучше, чем ловить машину сейчас, но…

— Извини, я поехал за тобой из кафе, — поясняет Артем. — Уж слишком обеспокоенной ты выглядела.

Киваю, принимая его объяснения.

— Садись, — мягко, но безапелляционно приказывает. — Довезу, куда скажешь.

И я сажусь.

Потому что очень переживаю, что Алешка может замерзнуть. Потому что саму без куртки озноб пробирает. Потому что хочу поскорее отсюда убраться. И потому что странным, необъяснимым образом доверяю Артему.

В салоне тепло. Приятно пахнет кожаными сиденьями и тяжелым парфюмом.

Я целую Алешку в макушку. Убедившись, что сын задремал, отворачиваюсь к окну. Смахиваю слезу.

Все сказанное Антоном начинает медленно до меня доходить.

Неужели, он действительно хочет отобрать у меня сына? Неужели действительно не даст развод и будет судиться? А его слова о том, что меня вышвырнут из компании по щелчку его пальцев?

Облизываю пересохшие губы. За окном мелькают знакомые серые пейзажи столицы.

Как мне теперь быть?

Одно знаю точно — безропотно стерпеть и вернуться к Антону уже не смогу. И, если еще вчера я в тайне надеялась, что муж объяснит. Сможет слова подобрать, чтоб я простила… То сейчас таких надежд уже не питаю.

Развод неизбежен.

Мне придется в одиночку пройти через войну с ним и отстоять свое право на сына.