Отец моей подруги. Тайная беременность

Даша Литовская

Наш новый декан опирается ладонями о свой стол. Смотрит так, будто дырку во мне выжечь пытается. Пячусь назад. Нервно жую губу и ищу пути отступления из его кабинета. — Если она что-то узнает… — прищурившись, угрожающе произносит. — Кто? — пищу жалобно. — Катя? Она никому… И я еще не успела ей ничего рассказать… Это моя подруга… Выдержав глубокую паузу, злобно шипит: — Она. Моя. Дочь. Отшатываюсь, не в силах поверить в услышанное. Месяц назад я провела с этим мужчиной случайную ночь. Тогда мы еще не знали, что судьба столкнет нас опять. Теперь мне придется скрывать от лучшей подруги тот факт, что ее отца я знаю гораздо ближе, чем кажется. Но, и от него у меня будет большой секрет — после нашей случайной ночи, я забеременела.

Глава 5. ПЛЮС НА МИНУС.

Я опираюсь о свою руку, заодно прикрывая полыхающие от стыда щеки.

— Выбрала? — доносится голос Дмитрия Сергеевича, сидящего напротив за столиком.

— Угу… — мычу неразборчиво, и с трудом поднимаю взгляд. — Вы зачем позволили Кате утащить меня сюда? — шиплю, озираясь по сторонам.

Декан отрывается от меню и смотрит даже слегка удивленно.

— А тебе не кажется, что, если бы я был категорически против, это было бы странно?

— То есть ужинать с Вами и Вашей семьей менее странно?! — я негодую, и со злостью захлопываю кожаный переплет с тысячей названий различных блюд внутри.

— Ася, давай просто сделаем вид, что…

— О чем болтаете? — Катя вернулась из дамской уборной слишком скоропалительно, практически застав нас врасплох.

— О моем наказании. — ляпаю я первое, что пришло в голову. Вновь открываю меню и утыкаюсь в него буквально носом, как щитом отгораживая лицо от посторонних взглядов.

— О, кстати, да! — вторит подруга. — Рассказывай, давай. На что там наш Арнольд Венедиктович обрек твою учесть?

Ну что ж — из любой сложившейся ситуации нужно брать максимум, правда ведь?

— Дааа… — тяну я елейным голосом оборачиваясь к подруге. — Чуть выговор мне не влепил, представляешь?

Катя округляет глаза.

— Мхм. — а я продолжаю нагнетать ситуацию дальше. — Представляешь? За какой-то пустяк и сразу с занесением в личное дело.

— Вообщеее… — тянет девушка. — Но не влепил же?

— Нет. — невинно пожимаю плечами. — Предложил стать помощницей твоего папы.

На декана в это время не смотрю специально, хотя слышу, как он давится глотком минеральной воды.

Катя секунду молчит, а потом произносит:

— Нууу… Это лучше, чем выговор. — она явно за меня рада. — Пап, правда же? Тебе же нужна помощница?

Теперь мы обе устремляем взгляд на ошарашенного декана.

Что ж, процент того, что он мне откажет в присутствии своей дочери резко стремится к нулю. У него ведь для этого нет абсолютно никаких причин? Собственно говоря, так же как и для того, чтобы я ужинала с его семьей.

Дмитрий Сергеевич с громким звуком ставит стакан на стол. Слегка неестественно улыбается дочери.

— Нужна. — подтверждает.

— Ну и отлично! — констатирует Катя, решившая, что все сложилось наилучшим для нас всех образом. — Ася очень исполнительная на самом деле! — говорит она, параллельно изучая меню. — Точно не из тех, кто способен тебя подвести. В прошлом году она в одиночку вела всю студенческую газету, а в этом…

— Добрый вечер. — врывается в монотонное тарахтение подруги глубокий красивый голос. Мы тут же вскидываем взгляды на его обладательницу.

Светлана. Конечно, она такая же, какой я ее запомнила несмотря на то, что в последний раз мы виделись больше года назад.

— Мама! Привет! — восклицает подруга, поднимаясь и тепло обнимая родительницу.

Дмитрий Сергеевич тем временем не спешит повторять за своей дочерью. Лишь вежливо отодвигает стул для женщины.

Светлана окидывает его внимательным, многозначительным взглядом и сама тянется для поцелуя. Оставляет на мужской щеке легкий след от красной помады и с чувством выполненного долга присаживается на свое место.

— Здравствуйте. — бормочу я, явно чувствуя себя лишней на этом празднике жизни. И только тогда женщина обращает на меня свое внимание.

— Добрый вечер. — произносит она слегка удивленно. А потом смотрит с вопросом.

— Я Ася. — напоминаю.

— Мам, это Ася, понимаешь, я вас как-то знакомила? Правда, это было давно.

В женских глазах плещутся остатки воспоминаний.

— Помню. — безразлично произносит она, хотя мне кажется, что врет. Вряд ли Светлана запомнила какую-то там подружку своей дочурки, которую видела всего пару раз в жизни.

Женщина внимательно смотрит на Катю:

— Я просто думала, что у нас сегодня семейный вечер… — произносит она одними губами, и я тут же вспыхиваю.

Утыкаю взгляд в скатерть. Как же неловко!

— Мам! — Катя отзывается на это с упреком. И Светлана лишь слегка недовольно ведет бровями.

— Вы уже заказали? — уточняет она, переводя диалог.

— Ждали тебя. — говорит Дмитрий без единой эмоции. На что Светлана тепло улыбается и благодарно сжимает его ладонь, лежащую на столе.

Я в этот жест буквально впиваюсь глазами.

Ох, и не нравится мне то, что происходит внутри! Будто по стеклянной душе острыми когтями скребут! И все так ноет — ноет, и сжимается, переворачивается…!

— Извините! — недолго думая, я с грохотом отодвигаю стул и встаю. — Нужно в уборную. — на выдохе произношу, понимая, что поспешной реакцией могу выдать себя с потрохами.

За столом повисает молчание. Все три пары глаз смотрят на меня непонимающе. Приходится выдавить вежливую улыбку и приложить руку к животу.

— Что-то чувствую себя не очень хорошо… — оправдываясь, уношусь в туалет.

Плещу в полыхающее лицо ледяной водой. Да что со мной, черт побери?! Почему один какой-то невинный жест, а у меня все внутри переворачивается, а перед глазами встает жгучая картинка, как в той красивой квартире у Дмитрия не я, а Светлана?! Я ведь не имею права так думать! Не имею права вспоминать ни о чем! Но все равно вспоминаю…

Измерив шагами узкую комнату туалета примерно три тысячи раз, я все же возвращаюсь за стол.

Как раз вовремя, потому что еду уже принесли — есть чем занять руки и рот. Старательно прожёвываю кусок за куском, но поджаристый стейк встает в горле комом.

— С тобой все хорошо? — шепчет Катя, чуть склоняясь ко мне. Приватным этот вопрос сделать не вышло. Как только она его задала — Светлана и Дмитрий тут же устремили на нас пристальное внимание.

— Да, все отлично. — я улыбаюсь как можно более отстраненно. Но, кажется, даже подруге неловко за мое странное поведение, поэтому она выдает:

— Ася просто б…

Я выпучиваю глаза, и со всей силы наступаю на Катину ногу в туфле под столом.

Сердце в груди тарахтит похлеще старого трактора! В ушах бьёт бешеный пульс! Я почти ничего не слышу от этих ударов!

— Болеет… — заканчивает девушка, уставившись на меня во все глаза и старательно пытаясь сдержать гримасу от боли, которую я ей причинила. — То есть, болела. А сейчас уже поправилась.

Я выдыхаю почти что со стоном. Интересно, она изначально хотела сказать то же самое, или просто моя тяжелая артиллерия в виде острого каблука помогла?

Решив, что волнений с меня более чем достаточно, я поспешно дожевываю салат, оставив в сторону недоеденный стейк и намеренно громко объявляю, что планирую уходить.

Катя корчит жалобную гримасу, а я против воли скольжу взглядом по Дмитрию. Кажется, именно в этот момент за нами пристально наблюдает Светлана.

— Ну от чего же, Ася? — ее тон голоса насквозь фальшивый и вовсе не доброжелательный, хотя и хочет таким казаться. — Раз уж ты решила составить нам компанию, то не сворачивай на половине пути.

Почему-то в моей голове эти слова звучат немного иначе, а именно: «Раз уж ты решила испортить нам ужин…", а вовсе не составить компанию…

— Спасибо. Но мне правда пора. — вежливо отзываюсь и смотрю в темные глаза женщины.

Она красива. И очень умна — это заметно с первого взгляда. Есть такая категория женщин, интеллект у которых виден в глазах. Она самодостаточна, самоуверенна и от своей дочери требует точно того же. Из-за нее у моей лучшей подруги вечный комплекс неполноценности. Благодаря вечным придиркам мамы, Катя до конца жизни будет считать, что недостаточно хороша.

Но сейчас меня больше пугает другое. Светлана явно почуяла что-то неладное, и теперь старательно пытается разгадать причины моего нелепого поведения…

Я в спешке достаю кошелек и вытаскиваю пару купюр, чтобы оставить их за свои блюда.

— Не нужно. — осекает декан. — Я оплачу.

— Нет. — улыбаюсь немного неуклюже и заталкиваю кошелек обратно в женскую сумочку. — Спасибо.

— Ася, я же сказал, что заплачу. — брови декана хмурятся, я явно задела его своим поступком сейчас.

— Это неловко. — отмахиваюсь, за что тут же получаю суровое:

— Анастасия!

Повисает молчание. А потом я наспех сую мятые деньги себе в карман, кидаю короткое «благодарю» и как можно быстрее прощаюсь с подругой.

Уже на улице, когда холодный ветер бьёт по щекам, а руки наконец-то перестают ходить ходуном от мандража, я пытаюсь проанализировать все, что произошло.

Из плюсов: я таки отработаю неудавшийся выговор ролью помощницы Резникова. И мне даже не придется его уговаривать, ведь он уже согласился.

А вот из минусов: кажется, теперь моя персона попала под прицел пристального наблюдения матери лучшей подруги. Что-то такое было в ее глазах… Что-то, похожее на подозрение…

А может, у страха просто глаза велики?

***

Я вскидываю взгляд украдкой, исподтишка. И внимательно изучаю его мимику, жесты, телодвижения…, пока мужчина выводит мелом на доске тему сегодняшнего занятия.

«Понятие валового внутреннего продукта (ВВП). Экономический рост и развитие» — со скрипом появляются слова на доске. Но вместо того, чтобы скопировать их в свой конспект, я усердно грызу шляпку ручки и думаю совсем не о том…

— Тишина. — грозно произносит декан, даже не оборачиваясь к студентам. Ребята, активно обсуждающие вчерашний матч — тут же смолкают. — В конце занятия будет письменная проверочная работа. Без права на пересдачу.

— Кто его так разозлил с утра? — шепчу я Кате, смутно догадываясь что настроение Резникову подпортила любимая дочь.

— Я тут не при чем. — спешит оправдаться она, не отрываясь от тетради. — Мы вчера после ресторана не виделись.

— Ммм… — тяну непринужденно. — Может быть, он с твоей мамой поссорился? — понимаю, что лезу не в свое дело. Но совладать с собой не могу. Любопытно. Да и личный интерес в этом вопросе имеется, хоть Катя о нем и не догадывается. Ох, и стыдно же мне за все свои мысли!

Конец ознакомительного фрагмента.