Проклятые души: кровь, мозги и рок-н-ролл

Денис Владимирович Марчук

Благодаря этой книге вы сможете узнать один малоизвестный факт – некоторые зомби умеют неплохо заваривать чай. Вряд ли эта информация хоть как-то повлияет на вашу жизнь, но вас никто не заставляет запоминать её. А ещё в этой книге присутствуют вампир, оборотень, орден охотников на нечисть, взрывы, один человек с широкой костью, вооруженные огнестрельным оружием «монахини», парочка сюжетных поворотов, 161 страница текста в формате А4 и один весьма нахальный кассир в магазине. И немного крови.

Глава 2

Ужин имени Дэниела Моллоя

Стоило Саймону открыть дверцу духовки, как кухня тут же утонула в аромате готового мяса. Схватив голыми руками раскалённый противень, Саймон достал из духовки причину возникновения этого аромата, которая представляла из себя большой кусок запечённого мяса. После того как Саймон переложил этот кусок на тарелку, он убрал противень и достал из холодильника что-то, напоминающее всем своим видом орех. Только вот орех этот был больше кулака взрослого человека. Положив орех на тарелку и поставив её на стол, Саймон прокричал:

— Ужин готов!

Саймон вновь открыл холодильник, достал оттуда пластиковую канистру и перелил часть её содержимого в большой, даже очень большой, бокал. Подобные бокалы весьма популярны на различных мероприятиях, восхваляющих алкоголь, и среди тех людей, чьи руки немногим меньше лотка лопаты. Налил он в этот бокал что-то очень похожее на вишневый, а кто-то сказал бы, что на томатный, сок, но единственное что можно было точно сказать об этой жидкости — она была красной или даже бордовой и немного вязкой.

Поставив канистру обратно в холодильник, Саймон взял бокал и сел за стол так чтобы видеть проход на кухню. Спешить ему было некуда, и он терпеливо ожидал остальных.

Наконец, когда в проходе появились Уилл с Робом, Саймон сказал:

— Джентльмены, сегодня у нас маленький праздник. Мы давно уже не находили столь любимых нашими желудками ингредиентов для наших блюд. Но сегодня нам благоволила удача. Поэтому давайте не будем оттягивать столь радостный акт чревоугодия. Прошу к столу!

Какое-то время не было слышно ничего кроме чавканья и хруста мелких костей. В отличие от Уилла и Роба, Саймон ничего не ел, а лишь попивал своё подозрительное пойло из бокала.

Когда же темпы поедания пищи снизились, и челюсти Уилла уже не так быстро перемалывали попадающиеся кости, Саймон решил начать разговор.

— Я тут прочел его записи и узнал кое-что интересное, — после этих слов он достал из-под стола небольшую записную книжку, — занимательное чтиво я вам скажу.

— И что же там может быть занимательного? — с набитым ртом спросил Уилл.

— Ну, например, то, что старуха Лорц считает тебя отвратительным ублюдком.

— Che cosa?!

От возмущения и неожиданности данного известия, Уилл чуть было не подавился очередной костяшкой в мясе. Он выхватил книжку из рук Саймона и начинал её листать.

— Там где-то в середине заметка, — подсказал Саймон.

Это была правда, от осознания которой Уилл ещё больше невзлюбил людей. Миссис Лорц, бывшая библиотекарша центральной городской библиотеки Спрингвуда, была, как говорится, «божьим одуванчиком» и частенько заглядывала в лавку Уилла за какой-нибудь безделушкой или просто поболтать. Женщиной она была старой и одинокой, поэтому Уилл испытывал к ней некое подобие жалости и даже несколько раз помогал ей с ремонтом её дома. Но к его великому разочарованию, в книжке, кривым почерком Дэниела Моллоя, было написано следующее: «Расспрашивал одну из местных — Арделию Лорц. В отличие от остальных жителей, она явно не в восторге от этих трёх. Особенно негативно отозвалась об Уилле Рэндале, назвав его отвратительным ублюдком и мелким жуликом. Говорит, чтобы я держался от него подальше, а то он вроде как заразный».

— Strega! — не удержался Уилл.

— Тише, тише, — произнёс Саймон и сделал глоток из бокала. — Зато это объясняет, почему все предыдущие мужья этой миловидной старушки кончали самоубийством.

— Мозги… — отозвался Роб.

— Вот именно, — согласился с ним Саймон. — Тем более что если верить этим записям, то большая часть жителей Спрингвуда относится к нам вполне дружелюбно.

— Когда я встречу её в следующий раз, на месте сожру, — не унимался Уилл.

— А вот этого нам не нужно, ты и так уже натворил дел.

Уилл прищурив глаза, с недоумением посмотрел на Саймона.

— Что значит «я»?

— А кто голову ему одним ударом снёс? — Саймон кивком указал на мясо на тарелке.

— In primo luogo, questo idiota запачкал своим пеплом ковёр в гостиной. Хотя это твоя вина, потому что ты вообще разрешил ему курить в доме.

— Я не разрешал, — начал оправдываться Саймон, — этот самодовольный хлыщ сам закурил.

Роб оторвался от своей трапезы и сказал:

— Мозги…

— Вот видишь, я не виноват в том, что ковёр испачкали.

— Va bene, ma in secondo luogo, ты чёртов кретин, сам навёл его на нас, — с раздражением, словно ему занозу загнали под ноготь, продолжал Уилл. — Какого чёрта ты всем раздаёшь свои фотографии, да ещё и подписываешь их?

— Мы были молоды, и я был влюблен.

— Мы не были молоды, и ты каждые пять лет находишь новый объект воздыхания.

— Эй, — Саймон был задет за живое, в метафорическом, конечно, смысле, — не трогай прекрасное. Любовь — это столь непостоянное чувство, сколь и прекрасное. А если ты своим животным мозгом не можешь понять этого, то мне тебя жаль. И потом, всё вышло как нельзя лучше — нас не обнаружили, и мы можем устроить себе небольшой праздник животов. Если ты боишься, что его кто-то будет искать, то не переживай. Я уже распробовал кровь и знаю, что никаких родственников и любовниц у него не было. Бедный идиот всю жизнь рылся в грязном белье и потому остался один. Так что с ним нет никаких проблем.

Уилл почесал за ухом, отчего с его головы посыпалось несколько волосков.

— Va bene, — сказал он. — Но у нас всё равно остаётся одна проблема.

— Мозги… — сказал Роб, уже доевший свой ужин.

— Кардинал Анджело, — согласился Уилл.

— А что здесь такого? — Саймон отпил ещё немного из бокала. — Скоро утро, вот ты пойдёшь и объяснишь ему ситуацию. Скажешь, мол, извините, так вот получилось, ради сохранения великой тайны пришлось прибегнуть к таким мерам. И что-нибудь добавь про то, что он был плохим человеком. Скажи, что я распробовал его. Хотя нет, не говори этого. Эту информация ему знать ни к чему.

— Perché io?

— Я собираюсь вздремнуть попозже, а Робу скоро идти на работу. Ты же свою лавку можешь открыть позже. И к тому же, вы с ним неплохо ладите.

— Да, но только до тех пор, пока это не касается убийства людей.

— Я не смогу нормально всё объяснить, а если в церковь заявится Роб, то представь, как на него все будут пялиться. Без обид Роб, ты отлично выглядишь, но с церковным интерьером сочетаешься плохо.

— Мозги… — согласился насчёт своего отличного вида Роб.

— Baciami il culo! — не уступал Уилл.

— Тогда старина, вот тебе главный довод — ты открутил ему голову, ты и объясняешься. Как тебе такой довод? На мой взгляд, весьма убедительный.

Уилл тяжело вздохнул.

— С таким доводом трудно поспорить, — выдавил он из себя.

— Вот и отлично, — подвёл итог Саймон.

— Мозги… — вспомнил Роб.

— Машина? Какая машина?

— Мозги…

— И правда, — сказал Уилл, — нам нужно избавиться от его машины. Люди могут начать задавать вопросы, какого чёрта возле нас круглые сутки стоит этот кадиллак. Да и вид из окна он портит. У кого-нибудь есть предложения как с ней поступить?

— Мы можем сбросить её с обрыва в озеро, как это обычно делают в фильмах, — предложил Саймон. — Машина утонет и никаких следов не останется.

— Bravo genio! Только позволь тебе напомнить, что в Спрингвуде и его окрестностях нет никаких озёр, и тем более нет никаких обрывов. Здесь одни луга, да поля. Конечно ты можешь попытаться утопить её в пруду центрального парка, но думаю это привлечёт слишком много внимания, да и утки не обрадуются этому ржавому ведру.

— У тебя скверное чувство юмора Уилл. Давай тогда просто поставим её в гараж, он в любом случае пустует.

— Мы не можем хранить её там вечно.

— Мозги…

Уилл и Саймон посмотрели на Роба.

— Мозги… — сказал он.

— Откуда у тебя такие связи? — недоумевал Уилл.

— Мозги…

— Хорошо, не хочешь не рассказывай. Но ты доверяешь ему?

— Мозги…

— Двадцатка за молчание? — Саймон сомневался насчёт этой идеи. — Мне это кажется подозрительно дешёвым. Да и не стал бы я доверять парню по кличке «Бифштекс». Нет, только не с такой кличкой.

— Ну, кличка меня не смущает, меня интересует…

— Подожди-ка, — перебил Саймон Уилла, — ты действительно можешь положиться на парня с кличкой «Бифштекс»?

— Да, а что тут такого?

— Его называют «Бифштекс», Уилл. «Бифштекс». Я не думаю, что стоит доверять нашу судьбу парню с подобной кличкой. Тем более за двадцатку.

— Мозги…

— Это никоим образом не меняет сути Роб.

— Вы только посмотрите на него, «Бифштекс» его не устраивает. Что тебе не нравится в этой кличке?

— Видимо парень полная тряпка, раз из него сделали бифштекс.

— Что значит «сделали бифштекс»? Что за чушь ты несёшь? Может он просто любит бифштекс и ест его на завтрак, обед и ужин. Или у него ожог на пол морды. Тебе-то откуда знать?

— У него есть ожоги на лице?

— Мозги… — ответил Роб.

— Вот видишь, — сказал Саймон.

— Ну а какая кличка тебя бы устроила, позволь узнать, если это не тайна конечно.

Саймон допил все, что оставалось в бокале. Его зрачки весьма сильно расширились, отчего глаза приобрели довольно-таки неестественный вид.

— Конечно. Например «Молот».

— «Martello»?

— Да. Или вот «Кинжал», «Пуля», «Волк». Много вариантов на самом деле.

— Много вариантов говоришь? Ну, так вот что я тебе скажу — мы здесь не на ярмарке, чтобы выбирать парней со странными кличками. И если Роб говорит, что эта «отбивная», может нам помочь, значит этот кусок мяса и будет нам помогать. А если тебе не нравится его прозвище, то можешь накинуть ему ещё десятку сверху, чтобы он его поменял на что-то более поэтичное.

Уилл перевёл взгляд на Роба.

— Понятия не имею в каких кругах ты вертишься, но если ты говоришь, что этот парень сможет всё уладить, то я тебе поверю. Когда мы займёмся этим?

— Мозги…

— Вечером так вечером, — сказал Уилл и начал доедать остатки своего мяса.

Обстановка за столом была несколько напряжённой, можно даже сказать слишком напряжённой. Разговор больше уже не завязывался и от былого ощущения маленького праздника по поводу ужина со столь редкими для ребят блюдами уже не осталось и следа. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Саймон поднял записную книжку Моллоя и начал её листать.

— Зашел сегодня в лавку, — как бы невзначай начал читать он. — Что могу сказать о ней? Чистая, но в то же время завалена всяким хламом. На антиквариат не тянет. Встретил Уилла Рэндала. Ростом с меня, крепкого телосложения. Настолько огромных лап, по-другому назвать его руки не получается, я ещё не видел. Пытался продать мне кольт и утверждал, что он принадлежал Джону Данбару. Осмотрел пушку. Волосатый уродец солгал, кольту лет десять-пятнадцать, не больше. Это он.

— Как знал, что нужно было треснуть его, может убрался бы тогда из города, — сказал Уилл.

Саймон перелистнул несколько страниц и начал читать другую запись, сделанную на несколько дней позже.

— Ходил в единственный в этом вонючем городишке гипермаркет. Издалека увидел одного из них, того у которого странная кожа и глаза без зрачков. Выглядит он паршиво. Ходит туда-сюда и со всеми болтает. Похоже, все здесь уже привыкли к нему. Горожане здороваются с ним, разговаривают о всякой чепухе. Мне даже удалось перекинуться с ним парой слов. На удивление он не такой уж и плохой парень, пускай и выглядит он словно ходячий труп не первой свежести.

Саймон взглянул на Роба.

— Двойную игру ведешь «не такой уж и плохой парень»?

Роб пожал плечами.

— Мозги…

— Ага, конечно. Рассказывай мне тут.

Саймон вновь начал листать страницы и найдя ещё кое-что интересное, начал читать.

— Ненавижу этот город. Спрингвуд является…

— Подожди-ка, не спеши, — заговорил Уилл. — E tu?

— Меня? Ты о чём?

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Что написал этот болван в своей книжонке о тебе? Я не поверю, что он не начеркал пару строк о тебе. Che cosa ha scritto?

— Ничего особенного, там всего пара предложений, — ответил Саймон и попытался читать дальше, но Уилл не собирался отставать от него.

— Ты нас обдурить не пытайся, zanzara. Давай, показывай эту пару предложений, мне не терпится взглянуть на них. Не стесняйся, здесь все свои.

— Слушай, там нет ничего интересного…

— Саймон.

–… просто парочка предложений о том, где я работаю…

— Саймон, чтобы тебя черти сожрали, дай сюда эту книгу.

–… и больше ничего.

Уилл выжидающе смотрел на Саймона, и взгляд этот был не из приятных.

— Саймон, дай мне эту книжку, — медленным и не терпящим отказа голосом, сказал Уилл.

Конечно Саймон не хотел отдавать книгу и мог бы ещё какое-то время сопротивляться, но подобные действия с его стороны могли привести к ссоре с Уиллом, а ссориться с ним было мягко говоря неразумно. Саймон всё ещё помнит о том, как однажды целый месяц жил на улице за то, что всего-навсего сжёг кухню в одном из их старых домов. Поэтому чтобы лишний раз не ссориться, он небрежно кинул записную книжку в сторону Уилла.

Уилл с нарочито серьёзным лицом, с каким совершаются исключительно несерьёзные дела, открыл книжку и быстро изучил её содержимое. Затем немного откашлявшись, и попытавшись изобразить дикторский баритон, прочитал:

— Итак, нашёл сегодня последнего из них. Этот Саймон Бельмонт целыми днями шатается по городу без дела. В жизни не видел настолько прилизанного и ухоженного мужика. Выглядит он как идеал любой сопливой, безмозглой школьницы. Худой, накрашен сильнее любой бабы, и похож на гомика. Ногти у него в милю длиной. А от запаха его одеколона, которым от него несёт за милю, меня чуть ли не вывернуло. Одевается этот хлыщ так, словно прямиком из 20-х годов к нам попал. Вообще из этих троих, он у меня вызывает наибольшее отвращение.

Уилл закончил читать и посмотрел на Саймона, который усердно делал вид, что всё его внимание сосредоточено на пустом бокале.

— Действительно, — неспешно протянул Уилл, — всего пара предложений. Видимо это всё на что был способен его так называемый «журналистский талант». Хотя если подумать, то некоторые из тех, кто тебя знают, могли бы сказать, что этот писака хоть и не совсем точно представил тебя, но всё же смог передать саму суть…

— Да, да, как смешно, — спокойно сказал Саймон.

— Non sto ridendo, — ответил Уилл, но выражение его лица настойчиво сообщало всему миру об обратном. — И так понятно, что этот Моллой совсем ничего не смыслит в том, как хорошо выглядеть.

— Мозги… — сказал Роб, и после этих слов губы Уилла, не смогли больше сдерживаться и расплылись в разоблачающей его улыбке.

— Ну знаете господа, — с усмешкой сказал Саймон, — в отличие от некоторых, я не разваливаюсь на части, мне не нужна посторонняя помощь, чтобы вправить челюсть, у меня нет блох, я не линяю и не вою ночами на луну, мешая спать соседям. Лично меня устраивает, что я не выгляжу как ходячий труп или ходячий комок волос.

— О, ну это было грубо, Саймон, — совершенно спокойно и всё ещё улыбаясь, сказал Уилл.

— Мозги… — согласился Роб.

— Простите меня конечно, но мне плевать.

Саймон встал из-за стола, открыл холодильник, достал канистру и наполнил свой бокал.

— Может, хватит уже? У тебя зрачки уже размером с луну. Я понимаю, что человеческая кровь в этом городе редкость, но она и крепче чем животная.

Саймон ничего не ответил, лишь молча наполнил свой бокал. Сделав несколько глотков, он сказал:

— Знаешь, тогда я был другим. До того как всё это…

— Cazzata! Иди ты в задницу со своими воспоминаниями, — сказал Уилл и, встав из-за стола, вышел из кухни. — Каждый раз одно и то же, затрахал уже…

Саймон стоял у стола и размышлял над тем, каким бы способом он мог выразить своё недовольство тем, что Уилл не пожелал слушать его историю и столь бесцеремонно удалился из кухни. Однако человеческая кровь уже добралась до мозга Саймона, и он не смог придумать ничего более оригинального, чем выкрикнуть:

— Ну и иди! Мы с Робом…

Никто не узнает, чем должно было окончиться предложение Саймона, потому как когда он повернулся в сторону Роба, то увидел, что самого Роба за столом уже не было. Более того, этот полусгнивший труп даже посуду за собой успел помыть. После неудачной попытки уложить эти простейшие факты в своей голове, Саймон сел на стул, залпом выпил все, что было в его бокале и с неразборчиво произнесёнными словами: «Да кому они нужны», заснул крепким сном вампира, перебравшего человеческой крови.