Соседская девочка (сборник)

Денис Драгунский, 2019

В новом сборнике Дениса Драгунского ироничные, едкие, порой полные грусти и ностальгии рассказы, заметки о литературе, причудливые сны и наброски сценариев складываются в сложный пазл, в котором невзначай можно узнать соседскую девочку, первую любовь, лучшего друга, начальника или даже самого себя.

другой рассказ

НИЧЕГО НЕ БЫЛО, НИКОГО НЕ БЫЛО

— Это совпадение, — сказал писатель Сергеев. — Даже не совпадение, а просто ваши домыслы. Фантазии. Любой человек, когда читает рассказ или повесть, видит больше, чем написано. Из своих воспоминаний или из своих мечтаний, — он даже увлекся, объясняя. — Есть произведения, которые как бы распечатывают воображение читателя, заставляют его домысливать сюжет. И вы знаете, большинство моих текстов именно таковы! — горделиво закончил он.

— При чем тут? Вы написали о моей маме! — сказала молодая женщина.

Она вчера позвонила Сергееву, представилась с именем-отчеством и фамилией и попросила, даже потребовала срочной встречи для очень серьезного разговора. Сергеев был немолод, но согласился. Встретились в кафе недалеко от его дома. Ей было лет тридцать, но она выговаривала ему как маленькому:

— Вы описали всё в мельчайших подробностях. Вывалили на публику все ваши отношения! Это просто подло. Скажите спасибо, что она умерла. Год назад.

— При чем тут спасибо? — возмутился Сергеев, а потом сказал: — Примите мои соболезнования, уважаемая Алиса Павловна… Но все это вам почудилось.

— Не Алиса, а Эльза Павловна. А лучше просто Эльза.

— Простите, Эльза Павловна.

— Просто Эльза, я же сказала!

— Хорошо. У меня, Эльза, не было никаких отношений с вашей мамой. Я не знаком с вашей мамой. Я не знаю, кто она.

— А что же вы тогда описывали? Кто эта женщина? Это она. А кто этот человек, который «я»? «Я пришел», «я сказал», «я обнял» и все такое? Кто? Ну, кто? Вы!

— Эльза! — сказал Сергеев. — Это всё вымышленные персонажи. А этот самый «я» — такой же вымышленный герой-рассказчик. Тут все выдумано.

— Нельзя вот так все выдумать.

— Почему это нельзя? Еще как можно, все писатели так делают.

— Не надо! Все писатели пишут из своей жизни. Вам кажется, что вы выдумали, — а на самом деле вы всё берете из воспоминаний. Я вам точно говорю.

— А вы откуда знаете? Вы что, тоже, извините, писательница?

— Слава богу, нет. Просто знаю, и всё! Не отпирайтесь!

— Я не отпираюсь, — вздохнул Сергеев.

— Вот вы тут пишете про вашу с ней первую встречу. Что якобы это была Вена. Но я-то вижу, что это был Будапешт. Остров! Гостиница на острове, всё, прокол. Дальше. В Москве вы якобы ходили гулять в Сокольники, по набережной, ха-ха! Хотя на самом деле это был парк Горького, потому что набережная есть там! Где набережная в Сокольниках, а? Дальше. Я видела интервью с вами, там вы стоите на фоне окна. Торчат ветки деревьев, то есть четвертый-пятый этаж, шестой в крайнем случае. А написано: «Мы стояли, обнявшись, у окна моей комнаты, во весь окоем были бесконечные панельные дома, московская окраина, вид с пятнадцатого этажа». Какой еще пятнадцатый этаж, как вам не стыдно! И главное: «я звонил ей днем, между девятью и двумя, когда ее дочь-пятиклассница была в школе». А у меня именно в пятом классе была вторая смена, потому что в школе ремонт! Ну и вот это, просто стыдно: «она распустила свои темные волосы, длинные пряди упали на ее смуглые худые плечи». Мама была светленькая, с аккуратной такой стрижкой, очень белокожая. Не толстая, но уж не худая! То есть вы нарочно писали все наоборот, чтоб никто не догадался? Но я все сразу поняла.

Она говорила напористым полушепотом, поставив локти на стол и близко-близко придвинувшись к нему.

Сергеев понял, что лучше со всем соглашаться и поскорее смыться.

— Да, — сказал он, изобразив смущение. — Да, вы правы. Я, в общем-то…

— Вот, — сказала Эльза и откинулась в кресле. — Ну, сознавайтесь!

Сергеев с ходу — профессионал все-таки! — сочинил историю о своем романе с красавицей-блондинкой. Они впервые встретились в Будапеште, в Москве назначили встречу в парке Горького. Потом он ее повел к себе, и они любили друг друга под шелест лип, заслоняющих окна, это было после обеда, пока ее дочь в школе, во второй смене.

— Похоже на правду, — сказала Эльза. — Но не очень.

— Почему? — обиделся Сергеев.

— Потому что вы с ней встретились в Петербурге. Познакомились еще в поезде. Когда ехали туда. У нее был билет на верхнюю полку, а у вас на нижнюю, и вы ей уступили место. Потом случайно встретились на канале Грибоедова, где прогулочные кораблики. А в Москве гуляли в Измайлове. А потом пошли в гостиницу — там стоят такие высокие башни. Корпус Альфа, корпус Бета и так далее. Взяли номер на пятнадцатом этаже. Вот откуда «бесконечные панельные дома во весь окоем», поняли?

— Нет, — сказал Сергеев. — Не понял.

— Я тоже, — вдруг сказала она. — Потому что всё это неправда. Вы всё выдумали. Не было случайного знакомства, внезапной любви, свиданий тоже не было, ни у вас дома, ни в гостинице. Ничего не было!

— Ну, наконец-то! — выдохнул Сергеев. — Я вам уже целый час объясняю, что все это — литература. Художественный, так сказать, вымысел. Слава богу, дошло!

— Выдумка? — спросила Эльза.

— Выдумка, — подтвердил Сергеев.

— Прямо вот от первого до последнего слова?

— Да!

— Тогда зачем вы всё это выдумали про мою маму?

— Да не знал я вашу маму!!! — заорал Сергеев.

— Юпитер, ты сердишься, — сказала Эльза. — Значит, ты неправ.

— Хорошо, хорошо! — сказал уставший Сергеев. — Когда-то давно я был в нее влюблен. Я ее любил, а она играла мною. Моими чувствами. Приманивала и отталкивала. Потом бросила. А потом я решил как бы отомстить. Написал рассказ, что она ко мне бегает от мужа. Нравится?

— Вполне, — сказала Эльза. — Ну и, чтоб поставить точку: как ее звали?

— Лена, — сказал Сергеев, чтоб не ошибиться. — Если я, конечно, не забыл.

— Какая еще Лена? — всплеснула руками Эльза. — У вас что, склероз? Вы же еще не такой старый!

— И зачем это я вас слушаю? — сказал Сергеев, вставая. — Сразу послать бы вас к черту.

— И зачем это вы меня слушаете? — иронично отозвалась Эльза, не трогаясь с места. — Сразу бы послали меня к черту! А вы на вопросы отвечаете, оправдываетесь… Значит, точно что-то было!

Сергеев чуть не заплакал.

— Не расстраивайтесь! — почти сочувственно сказала Эльза. — У вас есть с собой какой-нибудь блокнотик и авторучка? Отлично. Сейчас я вам все расскажу, как это было на самом деле. Готовы?

— Готов, — сказал Сергеев.

— Тогда начали, — сказала Эльза. — Значит, шестнадцатого июня одна тысяча девятьсот девяносто… — Вдруг у нее тенькнуло сообщение в айфоне. Она покосилась на айфон и вскочила, подхватив сумочку и плащ. — Ой, простите, я должна бежать!

— Куда же вы? — крикнул Сергеев ей вслед. — Постойте!

— Отбой! — на ходу крикнула она. — Наплевать и забыть!

Сергеев махнул рукой, засмеялся, посмотрел ей вслед, покрутил пальцем у виска, позвал официанта, расплатился, допил кофе — и вдруг всё вспомнил.