Боги среди нас

Денис Стоп (2024)

Планета Земля — искусственно созданная локация, она является огромной лабораторией для создания Душ всех творений. Планета Земля — источник чувств и эмоции во Вселенной. Эта книга об отце и сыне, оказавшихся в эпицентре игр высших сил, где даже Богов заставляют играть по правилам, а люди просто марионетки. Но главные герои не хотят быть безвольными куклами в чужих руках, они нарушают установленные законы, ведь «нарушать физические законы, также легко, как и человеческие»!

Глава третья

— Седьмой «В», садитесь, сейчас уже будет звонок, поздравляю вас, с сочинением на тему «Мой друг» почти все справились на отлично! Молодцы!

Александра Сергеевна подошла к двери кабинета, но вместо того чтобы закрыть, придержала ее.

— О, а вот и наше «почти», Пантелеев, ну наконец-то ты решил посетить школу! И, как всегда, за минуту до звонка!

Ваня зашел, и одноклассники затихли.

— Болел, — пробурчал Ваня, сел за последнюю парту, поставил рюкзак под ноги и достал учебник по литературе.

Прозвенел звонок на урок.

— По лицу вижу — болел! — Интонация не отражала настроение, и было непонятно, сочувствует учительница или издевается. — После урока подойдешь, а сейчас скажи мне, что я задавала на прошлой неделе?

Ваня смотрел в окно, и казалось, что он не слышит вопроса.

— Иван, ты с нами?

— Да, задумался. Вы задавали выучить любое понравившееся стихотворение вашего тезки.

— Какого еще тезки?

— Александра Сергеевича Пушкина.

— Хорошо, шутник, готов?

— Да, я выучил одно стихотворение, что-то в нем есть…

— Тогда выходи и расскажи нам, и дневник захвати, — Александра Сергеевна открыла журнал.

Ваня медленно встал, начиная вспоминать первые строки, так же медленно подошел к доске. Всплывающее в памяти стихотворение отозвалось ударами и болью кулаков, еще не заживших после драки на пустыре.

Все время, пока он дрался, разбивая в кровь руки, пока он избивал до потери сознания Гришку Черепа, пока он, как безумный, метался под дождем в грязи и крови, этот стих звучал у него в голове бесконечным повторением.

— Мы тебя внимательно слушаем.

И Ваня начал:

Сижу… за решеткой… в темнице сырой…

Вскормленный в неволе орел молодой…

Мой грустный товарищ, махая крылом…

Кровавую пищу клюет под окном…

Клюет, и бросает, и смотрит в окно,

Как будто со мною задумал одно.

Зовет меня взглядом и криком своим

И вымолвить хочет: «Давай улетим!

Мы вольные птицы; пора, брат, пора!

Туда, где за тучей белеет гора,

Туда, где синеют морские края,

Туда, где гуляем лишь ветер… да я!… »

Он не торопясь, с чувством рассказывал, а предательские слезы текли из глаз. Весь класс завороженно слушал, никто не знал, что Пантелеев бывает таким. В класс зашел и вышел к доске устрашающий хулиган с боевой раскраской в виде синяков и ссадин на лице, а под конец стихотворения стоял щуплый, кем-то избитый маленький мальчик. В завершении голос сорвался, но он закончил стихотворение и вернулся за парту.

— Ненавижу Пушкина, — прошептал Ваня, идя на место, стараясь незаметно смахнуть слезу.

Наваждение пропало.

Александра Сергеевна молчала, она услышала последние тихие слова Вани.

— Как ты думаешь, Ваня, что хотел сказать поэт этим стихотворением? — Она надела очки и внимательно посмотрела.

Ваня ответил не сразу, класс замер, Александра Сергеевна удивилась тишине, которую в седьмом «В» она никогда не могла установить.

— Я думаю… он хотел умереть, — тихо сказал Ваня.

— Ох… — выдохнула Александра Сергеевна и, тщательно подбирая слова, произнесла.

— Ваня, я тебе так скажу, да и всем вам, ребята: я не знаю ни одного писателя, который любил бы жизнь больше, чем Пушкин! А в стихотворении красной линией проходит тема свободы, свободы в жизни, а не в смерти. За стих я ставлю тебе пятерку, а над выводами надо поработать, хорошо?

Иван молчал и смотрел в окно. Александра Сергеевна тоже посмотрела туда, и ей показалось, что стекло потемнело и перестало пропускать свет. Она потерла виски.

— Так, у нас сегодня новая тема, открываем…

Закончить фразу она не успела, Ваня встал, взял рюкзак и вышел из класса. На его парте лежал белый свернутый листок бумаги. Александра Сергеевна подошла, взяла и медленно развернула его.

«Ваша свобода хуже смерти, лучше умереть, чем жить такой жизнью», — прочитала она.

Внизу стояла подпись — «Пушкин».

Сочинение «Мой друг»

«У меня один настоящий друг.

Ненастоящих, которые сегодня с одними, а завтра с другими, много, а настоящий, верный друг — один.

Когда я думаю про него или рассказываю о нем, на ум приходят слова: большой, сильный, яркий, но если вы его увидели впервые, то скажете: маленький, щуплый, неприметный.

Благодаря ему я понял, что мир делится на внешний — то, что мы видим, и внутренний — мысли, слова, поступки.

Можно быть маленьким, но делать великие дела.

Моего друга зовут Иван Пантелеев, я зову его Ваня, а мальчишки — Малой.

У него большие глаза разного цвета, один глаз зеленый, другой голубой, светлые волосы, которые смешно торчат (моя мама всегда гладит его по голове, когда он приходит к нам в гости, как бы пытаясь причесать их, но они от этого торчат еще больше, а мама смеется).

С ним и его друзьями я познакомился на боксе, там и сдружились.

Ваня тренируется каждый день по многу часов, я, если честно, не понимаю, откуда у него столько силы воли, но мне хочется так же, а так бы давно уже бросил этот бокс.

Ваня веселый, умеет найти хорошие слова поддержки и всегда придет на помощь.

Мой друг терпеть не может, когда обижают слабых, и, вообще, любая несправедливость превращает Ваню в кого-то другого, в такие моменты мне даже страшно смотреть ему в глаза.

Недавно он спас мою маму, но об этом я не хочу рассказывать.

У Вани есть мечта — найти своего родного отца, я обязательно помогу ему в этом.

У меня замечательный друг. Когда я вырасту и у меня будет сын, я назову его Иваном…»

— Прочитали? — Александра Сергеевна рассматривала маленького зеленого попугая, свободно летавшего по кабинету директора школы Федора Николаевича.

— Александра Сергеевна, дорогая, зачем вы мне суете эти каракули какого-то глупого мальчишки? У меня тут дел выше крыши! — Федор Николаевич, директор школы, сквозь толстые линзы очков рассматривал школьную тетрадь. — Сочинение «Мой друг» Михаила Ерёмина, ученика седьмого «В» класса, — прочитал он и зевнул.

— Федя, еще одно слово, и как специалист ты для меня умер. — Александра Сергеевна встала и подошла к окну, попугай подлетел и сел рядом.

— Ф-е-д-я у-м-е-р, Федя умер! — начала кричать птица.

— Ты просил меня подготовить характеристику на Пантелеева. Вот тебе характеристика, а стандартная форма лежит в деле.

Федор Николаевич стал серьезным.

— Сашенька, ой… — он посмотрел на дверь, за которой сидела секретарша, — Александра Сергеевна, не сердись. — Водя руками по столу, он что-то искал. — Вопрос по нему нешуточный, хотят в детский дом поместить, из опеки всю плешь проели.

— А я, между прочим, была у них в квартире, хотела своими глазами посмотреть, как он живет. — Александра Сергеевна села на подоконник. — Его бабушка, на мой взгляд, еще троих таких же может воспитать.

— А, вот оно. — Федор Николаевич достал лист бумаги, часть которого занимали печати. — Опека отложила его перевод еще на год. Видимо, тоже решили, что бабулька пока ничего, только у нас он должен быть на особом контроле! Что у него с оценками и посещаемостью?

Александра Сергеевна молчала. Федор Николаевич вздохнул, поборолся с креслом, не отпускавшим его, поднялся.

— Давай так. Я сам вижу — мальчишка хороший, но у нас таких вагон и маленькая тележка, помогу, чем смогу, а дальше от него зависит. И из детского дома можно выйти нормальным человеком… Хотя лучше не попадать туда, как вспомню — мороз по коже… — Он замолчал, думая о чем-то. — Ладно, что было, то прошло. — Федор Николаевич вздохнул, прогоняя нахлынувшие воспоминания.

— Спасибо, Федя… — Александра Сергеевна с сочувствием посмотрела на Федора Николаевича.

Помолчали. Попугай тоже молчал и все вертел головой.

— Понимаешь, этот мальчик необычный, я давно за ним наблюдаю, хочется как-то помочь ему.

— Поможем, Сашенька, поможем. — Федор Николаевич неуклюже обнял Александру Сергеевну. — Они все необычные.

Попугай взлетел.

— Поможем, поможем, п-о-п-к-а-ду-р-р-р-ак необычный!

— А Пантелеев-то написал сочинение?

Александра Сергеевна опустила глаза и положила на стол тетрадь Пантелеева.

Сочинение Пантелеева Ивана «Мой лучший друг»

«Засов — это приспособление для запирания ворот, дверей, окон и другого.

Засовы можно использовать с замками или без них.

В старину засовы были основными приспособлениями для защиты от воров, сейчас используются в подсобных хозяйствах, на дачах, в банях.

Засовы делают в основном из железа.

Благодаря засовам попасть в помещения очень сложно, а иногда и наоборот — невозможно выйти из них.

Однажды засов, эта простая металлическая штука, спасла меня.

Я просто… задвинул его, и моя жизнь изменилась.

С того дня я считаю эту железяку своим лучшим другом…»