Хроника города Эн

Денис Цевелев (2024)

Книга повествует о четырех героях, втянутых в проблемы, как снежный ком накатывающиеся от истории к истории. Рассказ о том, насколько сильно жизнь одного может повлиять на другого, казалось бы, не настолько уж и близкого человека.

Глава 3

— Давай прыгай, я тебя поймаю!

Скала слишком высокая, чтобы прыгать, я знаю, что он меня не поймает, но я хочу спрыгнуть. Мне страшно, но он зовёт меня. Не знаю, что делать… Во мне борятся две эмоции — я хочу прыгнуть, но боюсь. Меня чертовски сильно тянет к низу, но страх, как раковая опухоль, захватывает меня всё сильнее.

— Да прыгай ты, давай, я же прыгнул!

Он всё ещё зовёт меня. Скала кажется метров на триста, я едва различаю силуэт этого человека, если он человек, но его голос будто звучит у меня в голове. Ничего с этим поделать не могу. Это из-за него я здесь! Это он виноват в том, что я хочу прыгнуть! Это он зовёт меня, значит он и виноват! Я не хочу, но он заставляет, берёт на слабо! Я не хочу, а он заставляет! Мне грустно, обидно и страшно. Не знаю, что со мной происходит, но его голос не даёт мне сконцентрироваться даже на эмоциях, не говоря уже о мыслях. Я плачу. Мои глаза мокрые, мне тоскливо и грустно.

Мама! Где ты, когда ты так нужна?! Ты всегда так со мной обращалась! Бросала, когда была мне нужна, а теперь, когда мне на тебя плевать — как, собственно, и тебе на меня — я вдруг вспомнил твоё лицо. Я хочу домой, мама, я не хочу так жить! Мне страшно!

Я прыгаю. Лечу со скалы, не видя земли, и орущий мне человек становится всё ближе. Я уже начинаю различать черты его лица. Я всё ещё лечу, пролетая свет. Пик скалы давно уже скрылся в темноте. Теперь я просто лечу в черноте, не видя ничего, кроме тьмы.

Нет, стойте! Я вижу его. Орущего человека. Теперь я могу разлечить черты его лица. Острый длинный нос, вытянутый череп с выставленным вперёд подбородком, мелкие поросячие глазки, короткие волосы и тонкие губы. На черепе два локатора, торчащие, как у Джамбо. Тонкая шея соединяет сие уродство с костлявым длинным туловищем с тончайшими руками и сутулой спиной. Он машет мне руками и что-то орёт. Пищащий голос с ноткой хрипотсы эхом отражается в пустоте, но слов всё ещё не разобрать. Я прищурился. Это же Тощий!

Долбаный ты пидор, Тощий! Ты затянул меня в это говно, а потом кинул! Так тебе и надо, что ты сдох! Кусок дерьма уродливого! Ты меня даже после твоей же смерти ебать не перестаёшь! Это из-за тебя у меня всё это! Это из-за тебя я лечу в ёбаную пропасть! Это всё ты, сраный ты мудак!

Я хочу крикнуть, но у меня не выходит, вместо этого мой рот заполняется водой. Я хочу сжать кулаки, но мои колени начинают дико болеть. Как это связанно?! Наплевать, тебе конец, Тощий! Я убью тебя снова, а потом надругаюсь над твоим трупом, кусок ты говна! Мой нос будто в воде, какого?..

–Уау! Кхе-кхе-кхе! — я отхоркался и открыл глаза. Я проснулся в ванне смрадной холодной воды. Меня охватила дикая злоба, что я впился руками в колени и разодрал их ногтями до крови. Я поднял руки. Из вен всё ещё сочилась бурая жижа с ядерным запахом. Выйдя с ванны, я промыл все кровящие места перекисью и пошёл в постель.

— Ебать тебя, Тощий, я до тебя всё равно доберусь! — я заснул.