Детишки в доме на холме

Дженнифер Макмахон, 2022

Что снится чудовищу? Какие у него страхи? Быть может, ему снится жертва? Или, возможно, раз за разом к чудовищу во сне приходит охотник? 1978 год Доктор Хелен Хилдрет владеет Приютом – психиатрической клиникой, где занимается некой важной научной работой. Ее внуки Ви и Эрик проводят дни неподалеку от Приюта, смотря классические фильмы ужасов и играя в «охоту на монстров». «Потому что монстры повсюду», – уверена Ви. Когда Хелен приводит домой Айрис – их новую сестренку, Ви и Эрик быстро принимают ее в игру, хотя Айрис кажется странной и большую часть времени молчит. Чтобы разузнать о прошлом Айрис, они решают найти ответы в Приюте. Наши дни Лиззи Шелли, ведущая популярных блога и подкаста «Монстры среди нас», отправляется на место пропажи девушки-подростка. Говорят, ее забрало чудовище из озера. Лизза намерена раскрыть это дело. «Потому что монстры повсюду», – уверена она. А еще в этой истории слишком много совпадений с другими похожими исчезновениями. «Выдающееся переосмысление "Франкенштейна" Мэри Шелли. Дженнифер Макмахон заставляет нас задуматься, сколько в ее книге от реальности, а сколько – от чистого воображения. Это непременно оценят любители психологических триллеров». – Publishers Weekly

Лиззи

— 19 августа 2019 г. —

Обратная дорога из Луизианы заняла почти десять часов. Был уже вечер, когда я поднялась на крыльцо своего дома и, отперев входную дверь, шагнула в прихожую, где знакомо пахло кофе, деревом и книгами.

Этот дом, точнее, небольшую обветшалую хижину вблизи Эшвилла в Северной Каролине, я купила десять лет назад и полностью ее отреставрировала. Мне всегда нравилось необработанное дерево, поэтому стены в моем доме были отделаны соединенными в шип дубовыми панелями местного производства, а полы были из досок, которые я купила при разборке старого сарая для сушки табачных листьев. Дом был совсем небольшим — чуть больше тысячи квадратных футов, но в нем было все необходимое, и мне он подходил идеально. Окна в восточной стене выходили на город, западные окна глядели на холмы Теннесси. В случае необходимости я могла бы доехать до центра Эшвилла минут за двадцать, но здесь, на гребне холма, в окружении деревьев, я чувствовала себя так, словно нахожусь в другом мире.

Или в другом времени.

Поставив дорожную сумку на пол, я подошла к корзинке для почты. Помимо нескольких научных журналов и множества деловых писем, там оказалась записка от моей помощницы Фрэнсис, которая приходила раз в неделю, чтобы помочь разобраться с электронной почтой, сайтом, кое-какими организационными вопросами и всем остальным. Когда я бывала в отъезде, она привозила почту, приходившую на арендованный почтовый ящик в городе, и присматривала за домом.

Я развернула записку.

«Добро пожаловать домой! — писала Фрэнсис. — Организаторы конференции “Таинственные обитатели плато Озарк^[6] ” просят подтвердить Ваше участие 28–29 сентября и уточнить, какое мультимедиаоборудование может понадобиться Вам для выступления.

Университет Сан-Франциско предлагает Вам прочитать в октябре краткий цикл лекций в качестве приглашенного специалиста. Подробности — в электронной почте.

Напоминаю, что в следующую среду Вы должны сдать готовую статью «Криптосущества: легенды и реальность».

И ЕЩЁ: Брайан звонил и писал Вам раз сто. Он грозится, что на следующей неделе лично приедет в Эшвилл, пригласит Вас на ужин и сделает предложение, от которого Вы не сможете отказаться».

Отложив записку, я покачала головой. Брайан Мандо был продюсером сериала «Монстры среди нас». Я была одной из трех исследователей, о которых рассказывалось в прошлом сезоне, и Брайан утверждал, что у зрителей я пользовалась наибольшей популярностью. Естественно, он хотел, чтобы я приняла участие в съемках следующего сезона. Кроме того, у него появилась идея сделать несколько передач, посвященных мне лично. Правда, передачи эти он планировал показывать исключительно в Сети, но мне от этого было не легче — времени хронически не хватало, поэтому от обсуждения этой идеи я всячески уклонялась. От съемок в «Монстрах» я тоже отказалась.

Была и еще одна причина. Мне нравилось вести мой блог и подкасты, писать посты и статьи и даже читать лекции, но перед объективом камеры я чувствовала себя крайне неуютно. Резкий свет, грим на лице, бесчисленные ассистенты, которые велят мне, куда идти и что делать, — все это производило впечатление чего-то искусственного и ненатурального.

Вернувшись за сумкой, я отнесла ее на второй этаж, где находилась моя спальня. Там я вывалила грязную одежду в корзину и стала укладывать в сумку чистую. Нужно было действовать быстро — каждый час промедления увеличивал возможность неудачи, и мне не хотелось мешкать. Я рассчитывала, что если отправлюсь в путь сегодня же, то смогу быть на острове Чикеринг уже завтра к полудню.

Стены моей спальни, отделанные, как и внизу, дубовыми панелями, были украшены афишами классических фильмов ужасов — «Франкенштейн», «Невеста Франкенштейна», «Человек-волк». В комнате стояли кровать и туалетный столик, на окне — горшок с кактусом, единственным растением, которое я, постоянно пребывая в разъездах, не боялась засушить на корню. Над кроватью был сделан большой световой люк, благодаря которому я могла засыпать, глядя на знакомые созвездия, которым мы в детстве придумывали свои названия: Горбун, Кинг-Конг, Вампиры… Полное небо чудовищ!

Уложив вещи, я отнесла сумку вниз.

На первом этаже, кроме гостевой спальни, располагались небольшая, но удобная кухонька (я, впрочем, никогда не была большой любительницей готовить, да и не особенно умела), ванная комната с винтажной ванной на бронзовых львиных лапах и просторная гостиная-офис, где я проводила больше всего времени, когда бывала дома. Здесь висели на стенах еще несколько афиш к фильмам «Дракула» с Белой Лугоши, «Тварь из Черной лагуны», «Мумия». В углу я поместила и рекламу документального сериала «Живущие в сумерках», в котором снималась два года назад. Ее прислал мне Брайан. Это была группа фигур, выполненных в полный рост, из плотного картона с фотографическим изображением Марка, Джексона и меня (Марк и Джексон были еще двумя исследователями, о которых рассказывалось в последнем сезоне «Живущих в сумерках»). Выглядели мы как настоящие «охотники за привидениями» — Джексон держал в руке фонарик, Марк вооружился прибором ночного видения, а у меня в руках был микрофон. Подпись внизу гласила: «Они существуют, и они уже здесь».

Откровенно говоря, я хотела отправить фигуры прямиком в мусор, но Фрэнсис убедила меня этого не делать, но вот какие доводы она при этом приводила, я, убей бог, не помнила. Кажется, там было что-то насчет того, что мы трое выглядим достаточно реалистично, чтобы отпугнуть грабителей, если они вдруг заберутся в дом.

Сейчас я посмотрела на своего картонного двойника. Да, именно в таком виде я снималась в сериале: черная футболка, потертые «левайсы», высокие ботинки, старая кожаная куртка и толстый слой театрального грима на лице.

— «Любимица телезрителей…» — проговорила я вслух и покачала головой.

На стене над рабочим столом висел мой диплом Университета Северной Каролины, где я обучалась антропологии и психологии (вторая, непрофилирующая дисциплина) и где получила степень магистра искусств в области фольклора. «Что говорят о нас наши легенды о чудовищах» — так называлась моя диссертация. Рядом с дипломом я прикрепила несколько фотографий: моментальный снимок с какого-то конвента, где я стою с группой одетых монстрами энтузиастов, моя фотография с главным режиссером «Живущих в сумерках» Рэйчел Лавленд, фото с моего выступления на конференции фонда ТЭД^[7], где я рассказывала о роли и значении монстров в современном обществе, а также мой любимый снимок, на котором мы с братом, приезжавшим навестить меня пару лет назад, катаемся на велосипедах в горах Блуридж.

Часть стен в гостиной занимали самодельные книжные полки и стеллажи, которые буквально ломились от книг, энциклопедий и справочников по мифологии, фольклору, антропологии, уфологии и другим дисциплинам. Была здесь и художественная литература, в том числе бабушкин «Франкенштейн» — единственная сохранившаяся у меня моя детская книга, которая стояла между «Дракулой» и «Странной историей доктора Джекила и мистера Хайда». До сих пор на страницах можно было разглядеть тонкие карандашные линии — это я подчеркивала поразившие меня строки.

«Мне первому предстояло преодолеть грань жизни и смерти и озарить наш темный мир ослепительным светом»^[8].

На нижних полках стояли авторские экземпляры моей книги «Спутник охотника за чудовищами», опубликованной пять лет назад. После того как я появилась в «Монстрах среди нас», продажи книги резко возросли (издатель снабдил очередное издание кинообложкой). Насколько мне было известно, за последние полгода было продано больше экземпляров, чем за предыдущее пятилетие.

Достав мобильник, я отправила Фрэнсис короткое сообщение:

Работу в Луизиане пришлось прервать. Ненадолго заехала домой, сейчас отправляюсь в другое место.

Через пару секунд пришел ответ:

Новый монстр?

Монстр старый, след новый.

Когда вернетесь?

Не знаю. Держи оборону, пока я не вернусь. Сможешь?

В ответ Фрэнсис прислала мне картинку-эмодзи с поднятыми вверх большими пальцами. Спустя секунду аппарат снова пискнул:

Как быть с Брайаном?

Я вздохнула.

Скажи ему, — написала я, — что я уезжаю на охоту очень далеко — туда, где нет мобильной связи, — и что ты не знаешь, когда я вернусь.

Нельзя же до бесконечности кормить его завтраками.

Я не собираюсь ничем его кормить. Я ему уже все сказала, просто мой ответ ему не по душе.

Он упрямый.

А я упрямее.

В ответной эсэмэске Фрэнсис прислала мне смайлик и пожелала удачи. «Разговор» я закончила, написав ей, что оставлю очередной чек в почтовой корзинке. Признаться, мне было немного неловко от того, что единственный человек, с которым я регулярно встречалась, с которым проводила больше всего времени и который был мне, наверное, ближе многих и многих, является моим наемным работником. Но ведь это был мой выбор, не так ли?.. Мой образ жизни почти не оставлял мне времени для общения ради общения, и меня это вполне устраивало. Так, во всяком случае, я себе твердила, поскольку каждый раз, когда я пыталась установить более тесную духовную связь с симпатичными мне людьми, я рано или поздно начинала чувствовать себя так же, как чувствовала себя на съемочной площадке или в студии под объективами камер — актрисой, исполняющей чужую роль.

Убрав телефон в карман, я подсела к столу, открыла нижний ящик и достала толстую папку, в которой держала собранные мной за много лет материалы: фотографии пропавших девочек, газетные статьи, копии полицейских отчетов и мои собственные заметки.

Сама я ни за что бы не поняла, что происходит. В 2002 году я работала на севере штата Нью-Йорк, расследуя многочисленные сообщения о появлении в этих местах непонятного существа, которое многие описывали как человека-свинью. Шериф, с которым я разговаривала, сообщил мне, что местные жители считают существо результатом правительственных генетических экспериментов по созданию гибридов между человеком и животными.

Услышав эти слова, я согласно кивнула. Рукотворные монстры представляли собой отдельную категорию чудовищ. Мне уже не раз приходилось расследовать случаи, в которых речь шла о гибридах между инопланетянами и человеком, о волках с человеческой ДНК, о солдатах-зомби, которых нельзя убить с помощью обычного оружия. Я выслушивала бесчисленные истории, разглядывала размытые снимки, на которых трудно было что-либо разглядеть, но так и не собрала никаких неопровержимых доказательств существования упомянутых монстров.

Откровенно говоря, мне вообще не удалось найти ни одного реального доказательства существования чудовищ, за которыми я охотилась. Я собирала рассказы, легенды, показания, фотоснимки, сделанные случайными свидетелями, разглядывала гипсовые отливки следов, держала в руках стеклянные банки, в которых лежали клочья странной шерсти. Опрашивая очевидцев, я часто с завистью думала: ну почему, почему ему, а не мне посчастливилось оказаться в нужном месте в нужное время? Самой мне удалось только записать на диктофон несколько странных звуков — далекий вой, протяжные стоны, но они неизменно казались мне не столько пугающими, сколько печальными, почти тоскливыми. Я часами скиталась в лесах, бродила по кукурузным полям, мерзла в заброшенных шахтах и брошенных домах, сидела на берегах рек и озер и ждала, мечтая о том, чтобы чудовище или призрак хоть на мгновение показались мне на глаза. Я упорно преследовала их год за годом, буквально наступая им на пятки, но никак не могла настичь. Порой мне мерещились их тени, но ни одного монстра я так и не увидела.

Тогда, в Нью-Йорке, шериф выложил мне все, что было ему известно о человеке-свинье. «У него тело человека, а голова как у кабана, и он не разговаривает, а только хрюкает и визжит. Люди говорят — он сбежал из секретной правительственной лаборатории на Плам-Айленд и пробрался сюда. Здесь у нас много густых лесов, ему есть где укрыться». Он так и не признался, что верит в существование человека-свиньи, но и не заявил, что все это, мол, полная чушь. Когда я спросила, видел ли он чудовище своими глазами, шериф ответил уклончиво. «Если проводить в наших лесах слишком много времени, можно еще и не то увидеть», — сказал он, но распространяться не стал. Я задала ему еще несколько дежурных вопросов, и моя интуиция неожиданно проснулась, когда шериф упомянул о Наде Хилл. «Девчонка, которая пропала в прошлом году, тоже говорила подругам, будто она несколько раз видела человека-свинью в лесу. Местные говорят, будто он ее и забрал. Это было аккурат в полнолуние. Считается, что в это время тварь особенно голодна».

«Но что произошло с Надей на самом деле? — спросила я. — Ее нашли?»

Глядя себе под ноги, шериф покачал головой.

«Нет. И никаких следов или останков мы тоже не обнаружили. Считаю ли я, что человек-свинья утащил ее к себе в берлогу, чтобы она рожала ему маленьких детенышей-поросят? Нет, конечно. Все это детские сказки. Я считаю, что Надя просто убежала из дома. Обычная история».

Историю Нади я разместила в своем блоге, в подкасте о человеке-свинье. Мой рассказ буквально взорвал аудиторию. «Действительно ли на севере штата Нью-Йорк обитает монстр, который похитил девушку?» — спрашивали одни. Другие делились странными слухами о пропавших, в основном — детях и подростках, которых утащили другие монстры: в Мэне одного мальчишку уволокла в лес странная пантероподобная тварь с огромными клыками, девочка-подросток потерялась в пещере в Кентукки, когда ее позвала за собой женщина в серебристом платье, которую никто, кроме нее, не видел.

И так далее.

Большинство из этих слухов слухами и были, но некоторые истории заставляли насторожиться. Они не отпускали, застревали в памяти, покалывая мозг невидимыми иголками.

А потом я получила электронное письмо от пользователя, который скрывался под ником ДЕ_МОН.

«Что-то ты плохо соображаешь, сестренка. Надя Хилл была не первой, и не она будет последней. Попробуй-ка меня поймать, Охотник за Монстрами! Или слабо́?»

Ответ я написала немедленно:

«Это действительно ты?»

Но мой мейл вернулся ко мне недоставленным. «Адрес не существует».

Я с головой ушла в новый поиск. Часами я сидела в интернете и вскоре обнаружила нескольких девочек-подростков, которые исчезли в полнолуние. И все они были из городков, где обитал собственный легендарный монстр.

Самый ранний установленный мной случай относился к 1988 году. Тринадцатилетняя Дженнифер Ротчайлд исчезла из маленького городка в штате Вашингтон, где много раз замечали отпечатки ног бигфута. По сведениям местной газетенки, Дженнифер рассказывала друзьям, что видела в лесу чудовище и даже разговаривала с ним. Исчезла она в сентябре, в ночь полнолуния. Окрестные леса прочесывали полиция с собаками, отряды добровольцев и родственники, но никаких следов девочки обнаружено не было. С тех пор никаких известий о Дженнифер или ее местонахождении не поступало.

Потом в 1991 году из Фармингтона в Нью-Мексико исчезла пятнадцатилетняя Ванесса Моралес. Она тоже сообщила подругам, что встретила человека-пса, который назначил ей свидание в полнолуние. Больше ее никто никогда не видел.

В 1993 году Сандра Новотны из Флэтвуда в Западной Виргинии показала друзьям размытую фотографию Флэтвудского лесного человека, которую ей удалось сделать с помощью своего фотоаппарата. В полнолуние она отправилась в лес, надеясь сделать более удачный снимок монстра, — и пропала бесследно.

Шестнадцатилетняя Анна Ларсон из Элкхорна в Висконсине пропала в сентябре 1998-го, после того как рассказала своему младшему брату, что встретила Чудовище с Брей-роуд, которое сказало ей, что она — избранная.

Надя Хилл из штата Нью-Йорк стала пятой.

Помимо поисков в интернете, я посетила городки, где жили исчезнувшие девочки, и под предлогом сбора материалов для моего подкаста побеседовала с местными жителями, с друзьями и родными. Я обыскивала леса и пустоши, где они исчезли, но так ничего и не обнаружила.

Монстр — мой монстр — был слишком хитер, чтобы оставлять улики и следы.

Одно время я тешила себя надеждой, что кто-то из пропавших девочек объявится и поведает свою историю, но этого так и не произошло. Не было найдено ни трупов, ни личных вещей. Девочки как будто растворились в воздухе.

К федеральным властям я не обращалась. Я была уверена: к тому, что я могу сообщить, они отнесутся точно так же, как местная полиция. А местная полиция была убеждена, что все пять жертв просто убежали из дома. Нет, никто из представителей власти не был склонен выслушивать безумные теории спятившей блогерши, которая зарабатывает на кусок хлеба с маслом охотой на монстров. Я не сомневалась: как только они выяснят, кто я и откуда, они поведут себя единственным возможным образом, так что с правоохранителями — любыми правоохранителями — мне было не по дороге.

Пришлось взяться за расследование самой. Я изъездила всю страну, искала, охотилась, но все впустую.

Время от времени я получала электронные письма от того же отправителя — ДЕ_МОН, но с разных адресов. И во всех случаях ее письма были загадочными, таинственными, дразнящими. Иногда они почти дословно цитировали «Книгу монстров», которую мы писали в детстве: «Они могут выглядеть как люди, так что на первый взгляд можно не догадаться, кто перед тобой». Иногда это был вопрос: «Ну что, ты так и не догадалась, почему я делаю то, что делаю?» Порой же она просто издевалась надо мной: «Эй, ты была совсем рядом, но, как всегда, ничего не заметила!»

Все мейлы от ДЕ_МОН я распечатала; они тоже лежали в моей папке. Сейчас я пролистала их, остановившись на последнем послании, полученном примерно три месяца назад.

«Ты еще не устала от этого? От детской игры в кошки-мышки, в которую мы играем? Вот только кто из нас кто, сестренка? Кто кошка, а кто — мышь?»

Захлопнув папку, я убрала ее в сумку, а сама пошла на кухню, чтобы сварить кофе. Прямо сейчас кофе мне был ни к чему — и без него я чувствовала себя достаточно взвинченной, но в дорогу я всегда брала с собой полный термос, особенно если мне — как в этот раз — предстояло ехать всю ночь. Пока закипала вода, я достала из кармана телефон. Я знала, что без этого звонка вполне можно — и нужно! — было обойтись, но мне вдруг очень захотелось услышать голос брата.

— Привет, — сказал он, беря трубку.

— И тебе привет, — ответила я.

— Как дела в Луизиане? Поймала свое болотное чудище? — В его голосе прозвучала насмешка: Чарли больше не верил в монстров.

— Я не в Луизиане.

— А где? Мне казалось, ты хотела остаться там до конца недели. Что-нибудь случилось?

Мне совсем не хотелось ничего ему говорить, и в то же время меня неудержимо тянуло рассказать кому-нибудь, признаться, исповедоваться… Кому же еще, как не брату?

— Я у себя, в Эшвилле, — сказала я наконец. — Но совсем скоро мне снова придется уехать… — Я немного помолчала, потом все-таки заставила себя договорить: — Я еду в Вермонт.

В трубке воцарилась такая тишина, что мне показалось — звонок сорвался. Наконец он сказал:

— Зачем ты туда едешь?

Его голос прозвучал на полтона выше, чем обычно. Это был голос маленького мальчика, который в одно мгновение отправил меня в обратное путешествие во времени. Закрыв глаза, я представила себе Эрика, каким он был когда-то: худой как жердь, зеленые гольфы натянуты до колен, волосы торчат в разные стороны. Мальчишка, который постоянно возился с дикими животными, пытаясь приручить, вылечить, помочь.

— Я думаю, она — там. — Я ничего не стала объяснять, но этого и не требовалось. Эрик прекрасно знал, о ком я говорю. — Пропала еще одна девочка, — добавила я. — Как и остальные — в полнолуние, как и остальные — из городка, где видели монстра. Картина та же самая.

Эрик — член «Клуба монстров» и иллюстратор нашей книги — должен был понять меня с полуслова.

Последовала еще одна долгая пауза, но на этот раз я слышала, как он дышит. Эрик слегка похрипывал при каждом вдохе, и меня это обеспокоило — так дышат старики, а мой брат был еще далеко не старик. На заднем плане работал телевизор — передавали бейсбол. Несомненно, играли его любимые «Тигры». Потом звук стал тише, а хрипловатое дыхание — громче, и я поняла, что Эрик куда-то вышел, чтобы его не могли услышать Сверчок и дочери. Словно в подтверждение этой моей догадки, стукнула закрываемая дверь.

— Послушай меня, Лиззи… — Его голос был резким и твердым, но по-прежнему очень тихим. — По-моему, ты хватаешься за соломинки. Видишь улики там, где их нет и быть не может. Мне кажется, ты утратила перспективу и…

— Ничего подобного, — перебила я. Я всегда гордилась именно этой своей способностью — видеть вещи в истинном свете, замечать лес за деревьями и так далее… Когда мне в моем подкасте приходилось расспрашивать очевидца, я нередко принимала на себя роль «адвоката дьявола», задавая вопросы типа: «Если эта тварь на самом деле живет там, где вы говорите, как в таком случае можно объяснить отсутствие вещественных доказательств ее существования?»

Прижав телефон к уху, я ждала, что́ он мне скажет. Эрик (то есть Чарли) был единственным, с кем я поделилась своей гипотезой. Он был единственным, кто знал о полнолуниях, о том, что все случаи исчезновения девочек-подростков связаны между собой. Ему единственному я рассказывала о мейлах корреспондентки под ником ДЕ_МОН.

— Лиззи, остановись! Я тебя прошу!

— Не могу. Я просто не могу, и ты это знаешь. Она заполучила еще одну девчонку.

— Но ты не знаешь этого наверняка. Быть может, это вовсе не она…

— Я знаю, Чарли. Я чувствую…

— Но ведь прошло уже больше сорока лет, — напомнил он. — За это время могло случиться многое. Она могла умереть…

— Нет, она не умерла, — сказала я, и я знала, что не ошибаюсь. Если бы моя сестра умерла, я бы это почувствовала. Обязательно почувствовала. — Она там. И это она забирает девочек.

— Даже если так, — проговорил Чарли, теряя терпение, — то какое отношение это имеет к тебе?

Ну как, скажите на милость, мог сказать такую вещь мальчишка, который когда-то знал о монстрах все, что только возможно?

— Самое прямое, — сказала я гораздо резче, чем намеревалась. — Неужели ты этого не понимаешь? Я должна ехать в Вермонт.

— И что ты собираешься там делать?

На мгновение у меня перехватило дыхание. Что я собиралась делать? Что я надеялась сделать?

Спасти девочку, разумеется. Я должна добраться до места вовремя, спасти девочку и сделать так, чтобы больше ни один ребенок не исчез в полнолуние.

— Ее нужно остановить.

Не успели эти слова сорваться с моих губ, как я поняла: именно это я твердо намерена сделать, сделать любой ценой. Я и раньше говорила себе что-то подобное, но этот раз был другим. Особенным. Да и развязка должна была наступить именно в Вермонте. В этом была своя символичность и… закономерность.

Ты еще не устала от этого? От детской игры в кошки-мышки?

Я хотела объяснить ему все это, поскольку он единственный из всех людей мог бы меня понять, но вдруг поймала себя на мысли, что думаю о нем как об Эрике, с которым мы играли в детстве, а не как о взрослом, одышливом мужчине, которого теперь даже зовут по другому.

К тому же в последнее время Чарли все чаще делал вид, будто ничего не помнит. Уже не раз, когда я задавала ему вопрос о том или ином конкретном событии или поступке, он качал головой и говорил виновато: «Я не помню, Лиззи. Это было так давно!..»

— Как? — спросил он. — Как ты собираешься ее остановить? — Его голос зазвенел от страха, и я снова подумала, что мне не следовало ему звонить. С моей стороны это был чистой воды эгоизм. Или глупость.

— Ты сам знаешь — как, — резко сказала я. — Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы остановить чудовище. Ведь ты помогал нам писать нашу книгу, а в ней была об этом целая глава…

Брат молчал. Потом я услышала щелчок зажигалки — Эрик закурил. Вообще-то, он давно бросил, но иногда, когда, как сейчас, нервничал или волновался, брат позволял себе сигаретку-другую.

— Ты совершаешь ошибку, Лиззи, — сказал он наконец.

Я не ответила.

— Пожалуйста, не езди в Вермонт, — сказал он. — Я прошу тебя. Приезжай лучше к нам, отдохни, расслабься. Мы будем очень рады. Сверчок буквально на днях спрашивала, когда ты приедешь. Девочки тоже здесь, они пробудут с нами до Дня труда, когда Эли нужно будет возвращаться в колледж.

Откровенно говоря, я сомневалась, что Сверчок так уж жаждет мня видеть. В моем присутствии она чувствовала себя так же неловко, как я — в ее. Ох уж эта Сверчок с ее мелированными волосами, с ее фирменными поваренными книгами, с ее красивыми, но практичными нарядами из «ДжейСи-Пенни»^[9]!.. Да и дочери Эрика частенько смотрели на меня как на что-то, прилипшее к башмаку… Для них я была «родственницей с причудами», выжившей из ума теткой, которая навещала их дважды в год и при этом предпочитала ночевать в своем припаркованном у гаража фургоне, а не в уютненькой гостевой спальне, где были наклеены обои с крупными розами, а воздух пропах освежителем с ароматом все тех же роз, что, предположительно, должно было создавать ощущение, будто ты и впрямь ночуешь в саду.

— Да, это было бы очень неплохо… — проговорила я как бы в задумчивости.

— Это было бы просто отлично, Лиз! — Брат не сдержал вздоха облегчения.

— Я приеду к вам, как только закончу дела в Вермонте, — сказала я.

— Но, Лиззи…

— Все, мне пора. Пока, Эрик. — И я дала отбой, прежде чем он успел мне напомнить (как делал это всегда), что он теперь не Эрик, а Чарли.

Примечания

6

Плато (горы) Озарк (Озарки) — холмистое плато, большая часть которого расположена в южной части штата Миссури и на севере штата Арканзас. Одно из самых живописных мест в стране. Здесь сохранился традиционный уклад жизни; местные легенды — важная часть американского фольклора.

7

Фонд ТЭД (TED) — американский частный некоммерческий фонд, известный прежде всего своими ежегодными конференциями по технологиям, развлечениям и дизайну.

8

Мэри Шелли. «Франкенштейн, или Современный Прометей». (Пер. З. Александровой.)

9

ДжейСи-Пенни — одно из крупнейших американских предприятий розничной торговли, сеть универмагов и производитель одежды и обуви под различными торговыми марками.